С

Комитет по делам молодежи

Оренбургской области

Иваненков С.П.

Кусжанова А.Ж.

Молодежь и государство:

инновационные подходы

(На материалах Оренбургской области)

2005

ББК 60.54

Иваненков С.П., Кусжанова А.Ж.

И18 Молодежь и государство: инновационные подходы

(На материалах Оренбургской области). - Оренбург, 2005.- 365с.

В книге рассматриваются основные характеристики и этапы процесса становления государственной молодежной политики как инновационной формы социализации молодежи. Основным предметом для исследования этого процесса послужили материалы, накопленные авторами в процессе работы над концепций реализации ГМП в Оренбургской области, а также работа над ежегодными докладами и непосредственное участие во внедрении результатов исследований в практику работы областного Комитета по делам молодежи, а также выводы полученные на основе анализа федеральных источников материалов других регионов страны.

На основе теоретических исследований, результатов социологических исследований, анализа статистических данных обсуждаются основные направления и проблемы становления ГМП в Оренбургской области как инновационной формы социализации молодежи.

Книга предназначена для исследователей в области социальной философии, социологии молодежи, для специалистов по работе с молодежью в рамках государственной молодежной политики, а также для всех, интересующихся проблемами современной молодежи.

ISBN 5 – 7410 – 0197-1

Содержание

Предисловие

Введение

Глава первая. Предпосылки возникновения государственной молодежной политики

1.1Социальные - исторические предпосылки становления ГМП

1.2 Концептуальные предпосылки становления ГМП

1.3 Идеологические предпосылки становления ГМП

1.4 Инновационные предпосылки становления ГМП

1.5 Специально-теоретические предпосылки становления ГМП

1.6 Правовые предпосылки становления ГМП

1.7 Организационно-институциональные предпосылки становления ГМП

1.8 Кадровые предпосылки становления ГМП

1.9 Финансовые ресурсы становления ГМП

1.10 Информационные ресурсы становления ГМП

2. Анализ ситуации в Оренбургской области

3. Основные направления реализации ГМП в Оренбургской области

4.Выводы

Глава вторая. Начало процесса развития и первоначальное возникновение государственной молодежной политики

1.Анализ ситуации на момент первоначального возникновения ГМП

2. ГМП и социализация молодежи

3. Социализация молодежи как ресурс развития социума

4.Проблема самоидентификации Оренбургской молодежи

5. Молодежь и экономические отношения

6.Молодежь и политика

7. Проблемы культуры молодежи

8. Молодежь и государственная молодежная политика

9. Ценностные ориентации молодежи и проблема правонарушений

10. Выводы

Глава третья. Начальный период формирования государственной молодежной политики

1.Анализ ситуации на момент начала формирования ГМП

2. Непосредственное начало процесса формирования ГМП

3. Некоторые социальные характеристики молодежи в 2000 году

4.Демографические проблемы и здоровье молодежи

5.Материальные условия жизни молодежи

6. Молодежь в сфере образования

7. Молодежь в сфере досуга

8. Молодежь как часть российского общества

9. Молодежь как элемент гражданского общества

10. Родина как ценность

11. Молодежь как социальная база современных реформ

12. Отношение молодежи к патриотизму и патриотическому воспитанию

13. Современное положение дел в процессе формирования ГМП

14. Россия на переломе

15. Молодежь, политика и власть

16. Эффективность реализации государственной молодежной политики в Оренбургской области

Заключение

Приложение 1.

Приложение 2.

Библиография

Предисловие

«Ты помнишь как все начиналось…»

В этом кратком предисловии ко всей работе мы хотели бы очертить главную цель и тот круг задач, которые ставили перед собой авторы данной работы в процессе ее осуществления. Что получилось в итоге – об этом пусть судят наши строгие читатели, независимо от их должностей и званий они имеют полное право принимать или не принимать на веру все нижеизложенное.

Когда мы говорим о государственной молодежной политике (далее – ГМП), об определенной дате, связанной с созданием комитетов по делам молодежи, молодежной политикой и т.д., важно зафиксировать, что конкретно мы отмечаем. Если факт создания определенной управленческой структуры, то это - одно дело, а если факт начала реализации определенной государственной молодежной политики в регионе, то это совсем другое дело.

Для тех, кто включен в реальный процесс становления ГМП, как в центре, так и на местах, не является большой тайной, что он идет своеобразно – то шаг вперед, то два шага назад, а то и полная ликвидация отдельных уровней или структур, например городского комитета в Оренбурге в 1994 году. И этот факт нельзя объяснить только региональными или местными причинами и условиями существования и разворачивания структур и деятельности по реализации ГМП. Здесь гораздо большее значение и влияние имеет ситуация общей неопределенности с молодежью у нас в стране и проявляется это прежде всего в судьбе многострадального так и не принятого до сих пор федерального Закона «Об основах государственной молодежной политики в РФ».

Наши законодатели до сих пор не могут понять: зачем и кому нужна эта российская молодежь и какая-то ГМП или молодежная политика (МП). А если они понимают - зачем нужна молодежь, то почему тогда не принимают закон? Масса других вопросов встает в этой связи, но это тема специального разговора и в другом месте.

Хотелось бы высказать соображения по поводу нашей позиции: почему мы считаем, что 15 лет существует областной комитет по делам молодежи и всего лишь 10 лет реализуется конкретная, качественно определенная, ГМП.

События октября 1993 года, как бы их кто ни называл и ни оценивал, привели к изменению политического строя и последующей трансформации всего социально-экономического уклада в России. Ясно, что комитеты, которые были созданы при Советской власти, хотя формально и сохранились, но их задачи и функции изменились существенным образом. Осознание этого факта произошло не сразу, потребовалось время в одних регионах больше в других меньше. В Оренбургской области на переосмысление и переопределение задач и функций ушел почти год. В конце 1994 года перед нами (ВТК «Credo») руководителями области и областного комитета по делам молодежи была поставлена четкая и конкретная задача – создать концепцию реализации ГМП в новых исторических реалиях. Концепция была готова в самом начале 1995 и в феврале того же года увидела свет. С этой даты и можно начинать говорить о реализации определенной ГМП в Оренбургской области.

Достаточно проследить основные вехи и мероприятия, последовавшие за принятием концепции, для того, чтобы убедиться в том, что концепция была и остается до сих пор в значительной степени компасом для реализации ГМП в области.

Вот почему мы постарались сохранить максимум исторически зафиксированной информации в предлагаемой работе, ограничившись необходимыми комментариями по ходу текста. Этим самым мы хотим показать, что не задним числом шел процесс осознания сделанного, хотя процесс осмысления движения не прерывался с тех пор и по сей день, - свидетельство тому данная работа. Напротив, шаг за шагом поступательно администрация области и комитет шли к намеченным целям, решая поставленные задачи и выполняя по ходу дела массу мероприятий по всем направлениям деятельности комитета, как стратегического, так и тактического характера.

Таким образом, главной целью данной работы является выяснение некоторых закономерностей становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбургской области, как особой части процесса становления ГМП в Российской Федерации, продолжение процесса осмысления пройденного пути реализации ГМП в области. Задачи, которые мы ставили перед собой, остаются, в основном, прежние – обеспечить комитет по делам молодежи научными выводами и рекомендациями, осуществить научное и информационное сопровождение реализации ГМП в Оренбургской области.

Хотя необходимо отметить, что полученные нами результаты выходят за рамки эмпирического обобщения, имеющего значение лишь для Оренбургской области. Думаем, что они будут интересны и полезны для всех теоретиков и практиков, реально участвующих в процессе становления ГМП в России. Полагаем, что представители и сотрудники комитета по делам молодежи в процессе творческого обмена опытом с другими регионами России воспользуются основными результатами данной работы. Научное обеспечение такой серьезной коммуникации также не последняя задача, которую мы ставили перед собой.

Впрочем, мы не пытаемся в предисловии предвосхитить все результаты. Пусть заинтересованный читатель сделает свои выводы о нашем осмыслении пройденного пути и поделится своими соображениями с нами. Будем благодарны всем организациям, учреждениям и отдельным лицам, в чьи руки попадет эта работа, и которые выскажут свои критические замечания по существу излагаемых проблем реализации ГМП как инновационного процесса в Оренбуржье и в России.

Введение

«Чем глубже вы вглядываетесь в прошлое,

тем дальше в будущее вам удастся заглянуть»

Для адекватного отражения развивающегося объекта, а ГМП как инновационная форма социализации молодежи, по нашему мнению, несомненно, является именно таковым, необходима определенная развитая методология исследования самого объекта, так и рефлексивных методик посредством которых фиксируется и осмысливается процесс становления и развития ГМП. На наш взгляд для данных целей в наибольшей степени подходит методология исследования органического целого, предлагаемая известным российским социальным философом В.А. Вазюлиным в его работе «Логика истории. Вопросы теории и методологии». (См. 25)

Поскольку мы как ранее, так в дальнейшем будем активно использовать эту методологию, постольку необходимо кратко изложить ее суть. Первоначально отметим те стадии развития органического целого, которые проходит любое органическое целое. Так, по мнению Вазюлина В.А.:

«Органическая целостность не образуется мгновенно. Вначале возникают необходимые предпосылки ,или, иначе говоря, начало объекта. При этом собственно самого объекта еще нет…

На следующей стадии, или ступени образуется впервые собственно сам объект. Это есть первоначальное возникновение данного органического целого… Первоначальное возникновение означает, что возникло собственно данное органическое целое, собственно данный объект.

Затем начинается преобразование возникшим новым органическим целым той унаследованной системы, из которой и на почве которой оно возникло. Это – процесс формирования нового органического целого.

Завершение преобразования унаследованной основы образующимся новым органическим целым представляет собой его зрелость. На этой ступени явственно обнаруживаются противоречия, ведущие к его преобразованию в иной предмет». (25,с.24)

Таким образом, первое, что нам необходимо в процессе собственное исследования определить это конкретно- историческую стадию развития ГМП в стране и в Оренбуржье, а затем уже приступать к ее исследованию и изложению результатов этого исследований. Мы будем использовать способ восхождения от абстрактного к конкретному, насколько это возможно. Здесь, как и выше, мы будем придерживаться по данному вопросу, т.е. характеристике способа, позиции В.А.Вазюлина. Раскрывая основные черты способа восхождения от абстрактного к конкретному он отмечает:

« Во-первых, восхождение от абстрактного к конкретному не чистое самопорождение мысли, а отображение реального органического целого, реального конкретного.

Чем более развито реальное конкретное, тем, естественно, более развитым может быть способ восхождения от абстрактного к конкретному…

Чтобы способ восхождения от абстрактного к конкретному стал господствующим отображением органического целого, нужно, чтобы это целое созрело, чтобы оформились его стороны, отношения…

Во-вторых, правильное применение способа восхождения от абстрактного к конкретному необходимо предполагает предварительное осуществление стадии движения познания от хаотического представления о целом, от чувственного конкретного к абстрактному. Это относится и к науке в целом. И к отдельному индивиду. Наука, предметом которой является данное органическое целое, должна пройти путь, на котором преобладает движение познания от чувственного конкретного к абстрактному. Познающий индивид должен быть достаточно развит, чтобы в его познании данного органического целого мог стать господствующим способ восхождения от абстрактного к конкретному. Для этого он также должен пройти в своем развитии стадию, на которой преобладает движение познания от чувственного конкретного к абстрактному.

В- третьих, оба хода движения познания – от чувственного конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному – должны постоянно браться в их единстве, но при этом следует различать преобладание то одного, то другого на разных этапах познания». ( 25, с.19-20)

Все эти теоретически положения мы будем использовать при анализе процесса становления процесса реализации ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбуржье в первую очередь, и лишь иногда прибегать к характеристике федерального уровня для подкрепления отдельных наших оценок как исторически пройденного пути, так и в нынешней ситуации. Становление ГМП на федеральном уровне для процесса становления ГМП в Оренбуржье выступает существенным фактором, но, тем не менее, иногда он носит внешний характер, в силу ряда объективных и субъективных причин, о чем мы далее расскажем подробнее. Это очень важно иметь ввиду, в силу того, что процессы на разных уровнях в реализации ГМП идут с разной скоростью, а иногда в разных направлениях на федеральном, региональном и муниципальном уровнях.

Поскольку объект и предмет нашего рассмотрения ГМП в Оренбуржье и некоторые закономерности процесса становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи именно в Оренбургской области, постольку далее в названии глав мы это специально не указываем, а там где мы привлекаем для описания ситуации федеральные документы и информационные материалы других регионов на это специально указывается в тексте данной работы.

Глава первая

«В начале было слово…»

Предпосылки возникновения государственной молодежной политики

Рассмотрим основные предпосылки возникновения ГМП. Для этого воспроизведем наиболее важные моменты областной концепции реализации ГМП «Молодежь Оренбуржья: вызовы развития» 1995 года (54), которые позволят отчетливо увидеть, как в то время, ставились и анализировались проблемы ГМП как в стране, так и на региональном уровне, что было достигнуто на пути конструктивного и позитивного осмысления данного процесса. В этой концепции было продолжено начатое нами ранее в 1992 -1993 г. исследование проблем социализации молодежи и реализации государственной молодежной политики, и изложенное в работах "Социализация молодежи: проблемы и перспективы" и “Молодежь и перспективы развития молодежной политики. ( 31,30 )

Если по ходу изложения исторического документа, каковым выступает текст концепции, возникают некоторые вопросы, то мы их либо поясняем прямо в нынешнем тексте, либо читатели могут сами дать на них ответ с учетом той реальной ситуации в стране и в Оренбургской области в конце 1994 – начале 1995 года.

1.1.Социальные - исторические предпосылки становления ГМП

Становление государственной молодежной политики в России с каждым днем привлекает все более пристальное внимание специалистов разных профессий. Потому что именно здесь сегодня идет реальный процесс рождения будущего России.

На первый взгляд, имеется достаточное количество литературы, в которой с разных позиций, в разных плоскостях рассматриваются проблемы молодежи, становления государственной молодежной политики. Представляется довольно простым шаг в сторону систематизации имеющихся источников (начиная с официальной статистики и заканчивая отдельными публикациями в периодической печати) и приведения имеющихся в них сведений в более стройную форму. Но опыт обращения к имеющемуся показал, что при более детальном рассмотрении мировоззренческих и методологических оснований, имеющихся в опубликованных работах, оказывается, что вся "доперестроечная" литература вообще не может быть использована, даже в качестве основания для критики, так как изменения носят принципиальный, мировоззренческий характер. А небольшое количество работ последних лет, в лучшем случае, констатирует хаос и разброд, как в рядах самой молодежи, так и в позициях исследователей, занимающихся молодежной проблематикой.

В этих условиях, дабы избежать грубых ошибок мировоззренческого и методологического характера, необходимо заново, а фактически впервые, осознанно поставить кардинальные вопросы молодежного движения и проблему категориальных критериев фиксирования развития этих процессов. Как все это возможно в наших сегодняшних условиях всеобщего кризиса и пересмотра всех и всяких ценностей, идеалов, норм? Это возможно, если вспомнить, что в реальной истории всегда можно найти разного рода ситуации, аналогичные нашей, и хотя всякая аналогия не есть истинное знание, а скорее, только повод для дальнейших собственных изысканий, тем не менее, мы воспользуемся аналогией, с учетом всех вышеупомянутых ограничений по ее использованию.

Из недавнего нашего прошлого (СССР) в наследство нам остался дух соперничества как сверхдержавы с другой сверхдержавой - США, и потому в массовом сознании нашего населения (это видно из массы сравнений, которые используют как молодежь, так и люди старшего возраста) существует стереотип сравнения положения дел у нас (теперь Россия) и "там", т.е., как правило, США и другие развитые страны.

Возникает вопрос, из каких таких оснований происходит такое сравнение? Реальность положения дел в России такова, что нам было бы гораздо полезнее заглянуть, так сказать, на задворки развитого мира, посмотреть на страны, занимающие по уровню жизни места с 50 по 60. А это значит, что в складывающейся геосоциальной стратификации человечества нам суждено пока (а возможно и многие десятилетия) занять место не в верхней строке. (См.131).

В разных вариациях осознание этого отката и попытки жить по имеющимся средствам худо-бедно начинают и у нас пробивать себе дорогу. Так, например, мы опустили уже официальную планку обязательного образовательного уровня с 11 классов до 9. (Речь идет о законе «Об образовании», о его редакции, действовавшей в то время, – авт.) А это косвенным образом свидетельствует о том, что мы констатируем ситуацию избыточности образования. Действительно, существующему уровню общественного производства с его уровнем механизации и автоматизации труда просто не нужны люди даже с полным средним образованием. Но кто просчитал, к каким социальным последствиям уже в ближайшее время приведет реализация этого требования? Какие перспективы у общества, ориентирующего свое молодое поколение на такой уровень образования? Такова реальная ближайшая перспектива, а как долго она будет ближайшей - во многом зависит и от эффективности молодежной политики, если ей удастся реализовать имеющийся наличный и потенциальный ресурс молодежи страны, прежде всего, интеллектуальный.

Противоречивая ситуация в жизни нашей страны до предела обострила проблему передачи культурного наследия от одного поколения к другому. Этот процесс никогда не был автоматическим, он всегда предполагал активное участие в нем обеих сторон. В недалеком прошлом у нас в стране (СССР) существовал хотя бы государственно-партийный (или наоборот) принцип передачи подрастающему поколению основных норм и ценностей общества. Что мы находим и в официальной статистике - участия молодежи в деятельности общественных организаций, в основном это членство в ВЛКСМ. (См. 125). Сегодня же мы с горечью (или злорадством) можем констатировать фактически полное отчуждение молодежи от всей истории советского периода. Практически разрушена старая система социальных координат, а это значит, что молодежь в большинстве своем не имеет представлений об истинно человеческих ценностях, не имеет своих собственных жизненных целей, а является объектом жесткой манипуляции со стороны различных социальных групп.

Идет неслыханное разжигание потребительской жажды благ любой ценой. При этом практически не просматривается хотя бы робкая попытка формирования новой производственной этики, в которой утверждалась бы творческая личность, способная максимально эффективно использовать свой и представленный ей обществом ресурс в интересах расширенного воспроизводства с ориентацией на будущее. Нет, господствует сиюминутный интерес «проедания» будущего.

Можно построить не одну логическую цепочку, позволяющую проинтерпретировать цифры официальной статистики. Так, например, рост преступности, в том числе и подростковой, можно объяснить, помимо всего прочего, и тем, что в массовом порядке происходит переход от досуговых форм деятельности к противоправной. Ведь раньше реально досуговая деятельность (здесь не говорится о видимой тенденции - закрытие подростковых клубов и т.д., речь идет о принципе) в подавляющем большинстве не была самоорганизующейся деятельностью. Государству было легче (дешевле) наштамповать массовиков-затейников в культпросветучилищах, основной задачей которых являлось занять молодежь хоть чем-нибудь, а вовсе не обучить эту молодежь организации собственного досугового пространства и времени. Спрашивается, как же раньше, "до 1917 года", осуществлялась досуговая деятельность? В зависимости от позиции на этот вопрос можно дать разные ответы.

Но суть проблемы, в том, что мы пережили огромную социальную ломку традиционного уклада и переход от феодально-капиталистического, в массе своей земледельческого, уклада жизни к индустриально-"социалистическому", в преобладающем варианте городскому, что привело к небывалой маргинализации и люмпенизации населения нашей страны. Без понимания этого обстоятельства нельзя понять специфику социальных процессов в стране в целом, и в Оренбуржье в том числе.

Причем, этот процесс в нашей стране отнюдь не закончился, а в новой форме и на новом витке будет развиваться и дальше. Это означает следующее: мы длительное время, по разным идеологическим, мировоззренческим и т.д. обстоятельствам, абсолютизировали и идеализировали пролетариат и его ценности, тогда как в действительности мы имели в его рядах еще и массу маргиналов и люмпенов, не умеющих и не желающих ни трудиться, как пролетариат капитализма (у Маркса и Ленина пролетариат - наиболее квалифицированная и дисциплинированная сила, вымуштрованная самим капиталом), ни - соответственно - отдыхать, не говоря уже о желании участвовать в реальном управлении государством. В определенной своей части наши "пролетарии" - это вариант римского пролетария, требующего хлеба и зрелищ.(См.133). Этот факт накладывает свой отпечаток на всю нашу социальную жизнь. В том числе и на молодежь.

Поиски своего места в зарождающейся новой социальности заставляют сейчас молодежь совершать ряд маневров, которые, однако, пока не дают видимых социальных результатов.

В чем же состоит специфика нашей социальности и почему так труден поиск молодежи, кстати, осуществляемый, методом проб и ошибок? Ответы на эти и другие вопросы могут быть даны лишь тогда, когда будет прорисовано функциональное место молодежи в жизнедеятельности общества на современном этапе его развития. Но для этого, на наш взгляд, недостаточно определены необходимые общесоциологические характеристики того постперестроечного общества, которое мы имеем в России сегодня. Общие определения - типа "переходный период" и т.д. - мало что объясняют, фиксируя одну из объективных характеристик нашего нынешнего состояния. Для описания и объяснения "уникальной" Российской ситуации мы, как всегда, пытаемся изобрести "свой велосипед". В то время, как многомерный по ширине и глубине мировой опыт "проживания" обществом различных ситуаций может и в данном случае подсказать нам принцип, следуя которому, можно будет определить и специфику нашего социально-культурного пространства, и возможные варианты эффективного действия в нем.

С нашей точки зрения, в определенном аспекте наше общество переживает ситуацию необратимого разрыва между поколениями реально действующих и живущих людей. Подобная ситуация уже переживалась некоторыми сообществами, и они смогли поставить нужные вопросы и понять причины происходящего. Так, в западном обществе необратимый разрыв между поколениями, хотя и был вызван во многом иными причинами, в 50-60-е годы стал объектом пристального анализа. Тогда философы, культурологи, социологи, психологи и другие специалисты сформулировали очень важные принципы анализа и понимания таких ситуаций.

Плодотворной для понимания этих проблем оказалась типология культур, предложенная известным этнографом М.Мид. (См.102). Она предложила различать в человеческой истории типы культур по критерию связи между поколениями в отношении к темпам общественного развития. По данному основанию было выделено три чистых типа. Первый - постфигуративный, где дети учатся прежде всего у своих предшественников; второй - кофигуративный - где дети и взрослые учатся у своих сверстников; третий - префигуративный - где взрослые учатся также у своих детей. В постфигуративных культурах изменения протекают очень медленно, прошлое взрослых оказывается будущим каждого нового поколения. Октябрь 1917 года и последующие события - гражданская война, индустриализация и коллективизация - в основном сломали этот тип в России. Его место заняла культура кофигуративного типа, где господствует модель поведения людей, подражающих своим современникам. Старшие поколения являются образцами для подражания, но они же санкционируют нововведения. Отдельный индивидуум может стать выразителем нового образа жизни, т.е., в свою очередь, новым образцом. Образы вождей от Ленина до Горбачева соседствуют здесь с образами П.Морозова, П.Корчагина, молодогвардейцев, являя собой в советском обществе образцы для подражания. Но бурные реалии перестройки и последующие события сделали и этот тип культуры далеким прошлым.

Падение "железного занавеса" привело к тому, что поколение детей 80-х годов попало в объятия объединенной электронной коммуникативной сети и приобрело такой опыт общения с миром, которого никогда не было и не будет у старших. Старшее поколение потеряло надежду увидеть в своих детях повторение своего беспрецедентного опыта, который отныне стал детям не нужен. Молодежь теперь в принципе не может выступать простым преемником и транслятором прежних норм, поскольку она априори их не принимает. Жизненная перспектива молодежи принципиально не будет повторением опыта их родителей.

В этих условиях становятся необходимыми совершенно новые механизмы обеспечения взаимоотношений между обществом и входящими в него новыми поколениями. На государственном уровне в полный рост встает проблема выстраивания государственной молодежной политики. Однако, уже в период своего становления государственная молодежная политика, замещая многие прежние институты социализации молодежи, изначально должна не только закладывать в свои основания, но и безотлагательно демонстрировать некоторые атрибутивные свойства, без которых у нее нет перспектив социального выживания как жизнеспособного социального механизма. В частности, начиная с собственной идеи и своих первых практических шагов, она должна стать привлекательной, с точки зрения внутренней мотивации молодых людей, в которую не входит такая "ценность", как архаический опыт жизни предшествующих поколений.

Человек проживает свой жизненный цикл от рождения до смерти в среднем (если верить статистике) за 70 лет, и каждый человек является ребенком своего времени. А общество, включающее в себя людей различных поколений, живет в специфическом времени - социальном. Общество, государство, страна, как правило, переживают отдельного человека и отдельные поколения. Но бывают в истории моменты обратные, когда отдельный человек или поколение переживают гибель страны, государства, общества.

Сегодня мы в России переживаем и проживаем именно такую ситуацию: скорость распада страны, государства (общества?) оказалась настолько велика, что не только поколение, но даже отдельные индивиды могут наблюдать это невооруженным взглядом. На уровне здравого смысла встает вопрос - на что можно надеяться в этой жизни конкретному человеку? Что выбрать в качестве ценности и сверхценности для себя? И нужно ли вообще что-то выбирать? Теперь, в условиях крушения привычных норм существования, экзистенциальное напряжение индивидуальной и общественной жизни возросло настолько, что хотим мы того или нет, но каждый из нас должен дать ответы на эти и другие подобные вопросы. Уход от ответа тоже будет ответом. Ситуация такая!

Когда же у множества отдельных людей начинают возникать одни и те же вопросы и находятся люди, способные их задавать и искать на них ответы, то появляется поле деятельности для науки, поскольку век ХХ - век науки, ей сейчас доверен авторитет в последней инстанции, и нам от этого никуда не уйти.

Велик искус дать простые и всем понятные ответы на все "простые" и "сложные" вопросы. Но всеведущие ответы на любой случай жизни - сегодня это путь в никуда, в небытие социальное, индивидуальное. Попытаться дать непростые ответы - это совместить в одной точке теоретический фокус, доступный узкому кругу профессионалов, и практический - понятный каждому простому человеку, но с оговоркой, что это гражданин своей страны, сын своего отечества. Для каждого сегодня наступил свой момент истины.

Соглашаясь с общепринятой оценкой ситуации и пониманием, что концепция государственной молодежной политики не может быть разработана без концепции молодежи, которая, в свою очередь, не может быть создана без новой философии возраста, мы предлагаем свой вариант.

Разработка любой концепции требует усилий многих умов и достаточно продолжительного времени. Можно согласиться с мнением авторов Федеральной программы развития образования МАРО, что опыт и технология социального программирования (и концептуализации - авт.) будут лет через 10-20 определять мощь и конкурентоспособность в мире, что " нефиктивные программы... задают реальность и власть." (183,с.4) и что безвластие в стране связано с отсутствием у власть имущих инструментального управленческого знания - программ (адекватных выверенным концепциям - добавим мы).

Но как отмечают эти авторы, чем больше "программ" публикуется, тем очевиднее, что программирование есть тяжелый труд, требующий специфической квалификации и особого профессионализма. Утверждая, что программы не могут разрабатывать ни практики "от сохи", ни ученые-предметники, а для этого необходимы специальные технологии соорганизации разнопрофессиональных коллективов и особые умения вырабатывать инструментальные знания, ее авторы справедливо констатируют, что нужны технологии, благодаря которым программы можно делать. Эти утверждения верны по отношению и к концептуальным построениям.

И только реальное участие, в меру сил и возможностей, в становлении государственной молодежной политики в г.Оренбурге и стране дает нам моральное и научное право надеяться, что данный труд не является плодом праздной фантазии, внесет посильный вклад во все вышеуказанные направления теоретической деятельности и будет небесполезен для практики.

Чтобы убедиться в первом или во втором, надо, как минимум, прочитать данную работу с начала до конца и попытаться понять (принять или не принять - это другой вопрос) логику развития идей, категорий, понятий, посредством которых описываются те процессы, которые попадают в сферу действия ГМП. В своей работе мы будем широко использовать мысли и достижения специалистов разных профессий и дисциплин, однако, ограничиваясь только минимум самых необходимых ссылок и цитат, во избежание перегрузки текста.

Поскольку этот документ адресован в первую очередь людям, делающим (реализующим) ГМП на разных уровнях, то им важно понять, что самым ценным для них является то, что сегодня, имея в руках эту работу и подобные ей, они могут выбирать из круга их предложений наиболее обоснованные. Им же надо всячески стимулировать широкую разработку методик независимых экспертиз различных вариантов реализации ГМП, привлекая к их обсуждению профессионалов и дилетантов, теоретиков и практиков.

Если говорить о главном результате данной работы, предваряя его во введении, то здесь содержится добросовестная и честная попытка показать достоверную концептуальную картину облика и положения российской молодежи как части общества, а также условия и ситуацию реализации ГМП в России и Оренбуржье в год десятилетнего юбилея Всемирного Года Молодежи и - по иронии судьбы совпавшей с ним - 10 годовщины процесса, вошедшего в историю под именем "Перестройка". (Случайность совпадения этих дат не должна отвлекать внимание в дальнейшем изложении материала.) Но логика событий в мировом молодежном движении и логика событий в нашей стране за последние 10 лет оказались так тесно взаимосвязаны, что мы с необходимостью должны принять за точку отсчета событий в нашей стране 1985 год. И лишь по мере необходимости, обрисовывая ситуацию в мире, иногда заглядывать в более глубокие исторические пласты.

Конструктивное и заинтересованное обсуждение данного труда с различных позиций позволит высветить реальные проблемы, отбросить надуманное, апробировать принятое. Только такой подход позволит сделать тот самый маленький шаг в поисках ответа на вечный и в то же время всегда конкретный вопрос - что есть Истина? Сегодня нигде нет монополии на истину, ни в "центре", ни на "местах". Столичные умы так же озабочены ее поиском, как и провинциальные, а отсутствие готовых однозначных ответов уравняло позиции тех и других. Если наши выводы и прогнозы не будут совпадать с результатами других авторов, то пусть нас рассудят практика и история.

1.2 Концептуальные предпосылки становления ГМП

Итак, здесь будет предпринята попытка выстроить дорожку шагов к пониманию того, что есть в настоящее время ПРОЕКТИВНАЯ КОНЦЕПЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ МОЛОДЕЖНОЙ ПОЛИТИКИ. Для описания и раскрытия этого феномена нам придется создать концептуальный каркас, в котором переплетутся понятия "Молодежь", "Государство", "Политика", "Общество", "Безопасность", "Идеология". Другие же понятия будут выполнять служебную функцию и не будут подвергаться пристальному и детальному анализу.

Пока же несколько опорных понятий для понимания существа излагаемой концепции.

Концепция - совокупность разнопрофессиональных взглядов на исходный замысел (проектную идею) и разнопозиционных отношений к нему; концентрирует в себе предельно общий (образовательный, культурный, социальный) смысл проекта, цели его реализации, результаты комплексного анализа наличного положения дел, абрис "потребного будущего".

Проектирование - идеальное промысливание и практическое воплощение того, что возможно, и того, что должно быть. Один из способов инновационной деятельности, использующий социокультурные механизмы конструирования и реконструирования социальных объектов.

Политика - деятельность по управлению отношениями; деятельность, которая выражает эти отношения и рождает их. В соответствии с основной идеей Аристотеля, под политикой понимается искусство достижения стратегических целей общественного движения.

Молодежная политика своей первой и главной целью (и смысл ее в этом) имеет создание в обществе, во-первых, такого общественно-политического, нравственно-психологического климата, во-вторых, таких оптимальных условий жизнедеятельности молодежи, в-третьих, таких стимулов деятельности, в которых молодежь могла бы с наибольшей полнотой удовлетворять свои интересы, самореализовываться и, которые вели бы к ускоренному психическому созреванию, социальному утверждению и развитию молодых поколений.

Демократического механизма согласования интересов молодежи с другими группами общества в нашей стране не было. Нет этого механизма и сейчас. Но он должен быть создан. И молодежная политика - в первую очередь, государственная, - должна этому способствовать.

Понятие "молодежь" есть конкретно-историческое понятие, и в разные исторические периоды (не говоря уже о переломных и переходных периодах) несет в себе разные смыслы. В наиболее распространенном варианте оно используется в биологическом, демографическом смысле, и чаще спор идет о нижней и верхней границах этого периода жизни человека. А имеющиеся институты социализации как бы навешиваются в нужное время и в нужном месте на биологический конструкт.

Есть и иной подход к определению понятия "молодежь". Этот подход, в отличие от первого, можно назвать социологизаторским. Когда реальный биологический возраст субъекта не принимается во внимание вовсе, а выдвигается некий универсальный критерий - инновационный по способу действования. Тогда любой и каждый, осуществляющий какую-либо инновацию, зачисляется в разряд "молодежь". Истина, как всегда, лежит посередине. И в первой, и во второй позициях есть свои разумные соображения, исходя из них выстраиваются на практике различные концепции вовлечения молодых людей в жизнь общества. Но и само понятие "вовлечение" стало предметом специальных теоретических разборов (например, предлагается заменить его термином "включение").

Однако в обоих рассматриваемых случаях предполагается уже наличествующей относительно стационарная система функционирования различных общественных систем и структур, потому что "включить" и "вовлечь" можно только в нечто реально существующее. При этом декларируется, что молодежь имеет реальное право на выбор, т.е. она является субъектом действия. Но если она субъект, то с необходимостью должна иметь, как всякая реальная социальная группа, собственные цели и интересы, которые отнюдь не совпадают с "вакансиями" существующего общества, даже в самом развитом его виде, в конкретной исторической ситуации конкретной страны, о чем красноречиво свидетельствовал молодежный бунт 60-х годов на Западе.

Определяясь концептуально и программно, мы находимся в такой ситуации, когда "вовлекающий" или "включающий", во-первых, должен иметь собственный категориальный анализ действительности, во-вторых, должен предложить его как основу для долгосрочной программы действий управляющего органа, и в-третьих, должен сделать эту программу привлекательной и приемлемой для молодежи в целом, а также для ее различных групп (когорт). И все это - с учетом общей ситуации ее маргинальности. Для "вовлекающего" это возможно лишь при определенном условии, а именно, когда им предлагается поэтапная программа жизнедеятельности поколения.

Нынешнее поколение молодежи можно во многих отношениях считать "потерянным" (или затерянным). В этом его сила и слабость. Оно свободно от определенных нравственных норм, ценностей и идеалов, но оно же способно принять новые. Однако, это возможно только в том случае, если будут четко обрисованы траектории движения жизни как индивида, так и поколения. Конечно же, нравственные нормы, на первый взгляд, кажутся весьма высокими материями, о которых обычный человек в обыденной жизни даже не всегда задумывается. Но это так в нормально-функционирующем обществе. А в обществе на изломе возрастает экзистенциальная напряженность, которая и заставляет людей, ранее необремененных поисками смысла жизни, начать этот поиск в действительном движении.

Как известно, первым необходимым условием появления социальности, которая надстраивается над биологическим, является удовлетворение минимальных физиологических (биологических) потребностей, включая воспроизводство себе подобных. Далее пирамида социальных потребностей может приобретать различные формы. (См.28). Если реальный социальный механизм не может гарантировать этого минимума, то начинается процесс распада социальности, война всех против всех. Борьба за выживание становится нормой обыденного сознания и поведения, и никакие призывы любви к ближнему не улучшают ситуации. Благородные акты милосердия и филантропии являются фактом и в этой реальности, но они лишь подчеркивают безысходность ситуации в целом.

Соответственно, перед государством или отдельными деятелями-управленцами встает реальная проблема обеспечения минимума жизнедеятельности поколения, и в лучшем случае, как возможный вариант, программа жизнедеятельности управленцев от молодежной политики должна стать одним из возможных вариантов, норм поведения для своего поколения. Существенно также то, что деятель, осуществляющий государственную молодежную политику, должен фактически одновременно предложить варианты программы развития всех сфер жизнедеятельности общества, иначе исчезает целостность развития, а вместе с этим ставится под сомнение вопрос об участии молодежи именно в процессе развития общества. Она вновь становится объектом, который надо вовлекать, включать и т.д. Но есть в этом шаге управленца необходимый политический компонент, который выражается в стратегии развития, или в развивающей стратегии, которая именно и позволяет синтезировать критерии, выдвигаемые двумя упомянутыми выше концепциями, в некие единые, хотя и не всегда универсальные. При таком подходе молодежь рассматривается не как отдельная группа населения, а прописывается как бы ее функциональное место (инновационные возможности) и роль во всех сферах жизнедеятельности общества.

В наших условиях, помимо "восстановления" естественного механизма преемственности поколений, утраченного в последнее время, необходимо разработать еще и специальные механизмы такого участия молодежи в жизни общества, аналогов которых нет в предыдущей истории общества. Таким образом, в программно-проектном и деятельностном режимах можно и нужно выделить два уровня реализации молодежной политики - стратегический и тактический.

Наибольшую сложность вызывает стратегический, поскольку никому пока неизвестен оптимум преобразовательных отношений нынешнего поколения молодежи к себе и к внешнему миру. Ясно пока только то, что, в конечном счете, за основу такого преобразования должны быть приняты общечеловеческие ценности и идеалы. Они в обобщенной форме фиксируют те или иные черты желаемого и достижимого в жизни, как отдельного человека, так и групп общества в целом. Иначе говоря, речь идет о проектировании нового образа жизни, который органично включал бы в себя на демократической основе все многообразие существующих сегодня норм и в перспективе способствовал бы их развитию в общечеловеческие.

Было бы наивно полагать, в сегодняшней ситуации, особенно, что кто-то откажется от групповых интересов во имя общечеловеческих. Призывами, лозунгами и т.п. здесь делу не поможешь. Помочь можно только целенаправленной политикой, основанной на прочном фундаменте объективной информации, в том числе и о возможных будущих траекториях движения общества и молодежи. То есть, новый образ жизни должен, судя по-всему, искусственно выстраиваться с определенной политической платформы, имеющей в своей основе непротиворечивую направленность на общечеловеческие ценности.

Искусство политика, работающего с будущим, как раз и будет тем выше, чем тоньше он проведет свою игру в чехарде сиюминутных или злободневных частных (групповых) интересов во имя будущих общечеловеческих. Общество и государство в лице таких политиков могут обеспечить себе успех только в случае получения максимально объективной информации не только о настоящем, но и будущем. Тогда сознательные участники процесса преобразования общества уже в молодом возрасте будут иметь возможность получить реальный опыт (пусть и в прогнозно-игровом варианте) согласования интересов разных социальных групп, который ляжет затем в основу их "взрослой" жизнедеятельности.

Всего несколько лет назад документальный фильм "Легко ли быть молодым?" стал не просто эстетическим, культурным, политическим и т.д. феноменом, но стал тем "фонарем" с помощью которого наше заблудившееся общество попыталось найти себя и свое будущее. Увидело и... испугалось, возмутилось, обозлилось, задумалось, наконец. Как глубоко - вот в чем вопрос.

Искусство вообще обладает большой интуицией, предвосхищая во многом деятельные и дотошные результаты многочисленных исследований - социологических, психологических, этнографических и т.д. Почему? Да потому, что оно в отличие от современной социализированной науки, растащившей человека по своим углам и закоулкам, берет его как нечто целое и обращается с этим целым сообразно принципам функционирования и развития именно этого целого. Потому и достигает своей цели. Может, это изящный словесный изыск, но "целое" и "цель" имеют один корень, по крайней мере в русском языке, и обойти этот факт сегодня, когда предпринимаются комплексные попытки исследования такого "целого", как молодежь, нельзя.

Эта постановка вопроса, а точнее, проблемы, означает, что в таком теоретическом концептуальном пространстве, в котором мы хотим понять "молодежь" как "целое", с неизбежностью надо рассматривать молодежь как "цель". Но тогда встает первая теоретически-принципиальная категориальная оппозиция "цель и средство". И мы ни на шаг не продвинемся в теории по пути ее последовательного развития, если осознанно не выберем одну из возможных "чистых" теоретических стратегий исследования, не доведем ее до логического конца, пока не упремся в неразрешимое противоречие. Можно долго рассуждать о деталях и аспектах вопроса - даже очень важных, допустим, с социологической точки зрения - что есть "молодежь", но вначале надо дать ответ на конкретно-исторический вопрос нашей социальной реальности: молодежь для нее - цель или средство?

Мы берем на себя смелость утверждать, что до сих пор (даже после "перестройки", не говоря уже "до") в обществе молодежь рассматривается как средство. То же констатируется и в ряде публикаций.

"С 1935 г.,- пишет, в частности, И.М.Ильинский,- миф о советской молодежи как самой обеспеченной, благополучной обрастал все новыми иллюзиями и жил. А параллельно и рядом с ним уживалось и нарастало потребительское отношение государства к молодежи в сфере экономики, труда; настороженное, недоверчивое отношение в сфере политики; нетерпимое, репрессивное - в сфере культуры; назидательно-опекунское - в сфере духовно-идеологической, в отношении со старшими поколениями; авторитарно-догматическое - в воспитании. Об этом мы сегодня говорим вслух, об этом пишут в газетах - мы это признали." (65, с.7)

Попытаемся прорисовать рамочные идеи концептуального подхода, когда молодежь является целью целого. Постановка проблемы в такой предельно обобщенной и очищенной от наслоений форме выводит нас - как это ни покажется странным на первый поверхностный взгляд - в плоскость теоретических поисков возможных альтернативных путей исторического развития данного конкретного общества как целого (в иной формулировке общественной системы, но эти нюансы мы пока оставляем за скобками), сохраняющего самого себя, но меняющего со временем не только форму, но и содержание.

Ведь что означает молодежь как цель общества? Это значит, что у данного общества есть потенциальная возможность иметь будущее, но вот определенность этого будущего и есть для данного общества проблема или задача историческая (в зависимости от типа общества). Иными словами, мы из объятий становящейся науки ювенологии попадаем в лоно довольно развитой в концептуальном, категориальном аппарате - философии истории. Как известно, философия - предельный тип мировоззренческого обобщения знания, такой же, как, например, религия. Поэтому эскизно сопоставим эти два типа мировоззрения во взгляде на "проблему молодежи". Без подобных мировоззренческих фиксаций дальнейшая конкретизация проблемы просто бессмыслена, а с научной точки зрения тупикова и бесплодна.

Зафиксируем вначале религиозную, а точнее - Западно-религиозную, католическую,- постановку проблемы молодежи, потому что философия истории в значительной мере есть продукт разворачивания именно западно-религиозного, христианского, мировоззрения. Для краткости характеристики этого мировоззренческого фокуса рассмотрим сборник документов Папы Римского под общим названием "Папа Иоанн-Павел II молодежи". (141 )

На Западе, как и на Востоке, многие молодые души гибнут от одиночества,- отмечает Папа, - и разобщенность людей является одной из главных бед нашего времени. Нужно думать о молодых, но нужно думать и покинутости стариков - и скольких стариков! Может быть, - считает он,- пора уже подумать о новой коалиции: старики-молодые, молодые-старики, ведь такие попытки, очень плодотворные для обеих сторон, уже известны.

Как можно преодолеть препятствия и восстановить диалог, на какой основе может быть достигнута возможность общения и понимания? В "Послании (Папы) по случаю всемирного дня мира" сказано, что диалог прежде всего предполагает совместные поиски того, что истинно хорошо и справедливо для каждого человека. Диалог требует изначальной открытости и доброжелательности в отношении к другой стороне, желания выслушать и понять человека, чтобы каждый принимал своеобразие и непохожую индивидуальность другого, не отказываясь при этом от того, что считает истинным и справедливым. Диалог требует нахождения того, что есть и остается общим для всех людей даже при самых острых противоречиях, расхождениях и конфликтах. Диалоговая позиция предполагает видеть в каждом человеке своего ближнего и чувствовать общую с ним ответственность перед истиной и справедливостью.

"Я рад повторить перед вами, молодыми, что диалог есть признание достоинства каждого человека. Он основан на уважении к человеческой жизни. Он делает ставку на потребность людей в общении, на их призвание - объединяя интеллекты, воли сердца - вместе идти к цели, которую определил им Создатель: сделать жизнь на земле возможной для всех и достойной всех." (141,с.24).

Религиозное представление о месте человека, молодого человека в этом мире совершенно определенно, по крайней мере, относительно природы целей и ценностей человека - они заданы Богом. Не дело простого смертного сомневаться в предначертаниях божественной воли, его дело - свято выполнять их, тем самым, очеловечивая Землю.

Таким образом, христианско-католическая социальная доктрина и сегодня стремится быть руководством к действию для миллионов людей на планете. Думается, что радикализм католицизма в отношении абортов есть предельная фиксация проблемы права человека на жизнь. Если бы не усилия Церкви в этом отношении, то не исключено, что понимание проблем молодежи могло быть несколько иным. Скажем так, мягко, менее благорасположенным и открытым для понимания.

Теперь от божественной онтологии, религиозной концептуальной рамки перейдем к философской и социологической. Здесь истоки понимания самодвижения человека как процесса движения его саморегуляции восходят к Гегелю. Огрубляя мысль Гегеля, можно сказать, что социологическое обобщение и воплощение рационально-гармоничного типа развития общества и его идеала он видел в гражданском обществе. Маркс в качестве все того же источника развития положил классовые противоречия и пролетариат как реальную социальную и материальную силу, способную уничтожить через отрицание даже самого себя. Гегель логизировал историю, Маркс историзировал логику. В результате родились две исключительно мощные концепции, ставшие центрами, вокруг которых до сих пор вращаются различные варианты философии истории.

Для нашей ситуации, в силу сложившихся исторических обстоятельств с идеологией, надо хотя бы пунктирно охарактеризовать основные положения (а фактически догмы) советской общесоциологической концепции - исторического материализма и первых зачатков социологических конструктов теорий среднего уровня, в том числе о молодежи.

Долгое время общественная наука была средством мифологизации существующего положения в разных отношениях и соответствующей догматизации общественного сознания. Однако, наряду с этой общей проблемой, есть еще и такие, к созданию которых приложили руку уже сами исследователи-молодежники.

Хорошо известно, что любая частная или специальная система научных знаний, развиваясь в рамках и под воздействием общих методологических подходов, находит опору и в теоретических выводах, которые сама выработала в ходе собственного внутреннего развития. Поэтому для получения достоверной картины социального положения и облика молодежи, социальной политики и молодежного движения, необходимо подвергнуть критическому анализу и те подходы к молодежи и комсомолу, которые в разное время были использованы в партийных и иных документах, и - по замечанию И.М.Ильинского - ОБРЕЛИ ПО СУЩЕСТВУ СТАТУС ОФИЦИАЛЬНОЙ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ПАРАДИГМЫ,ВТОРИЧНОЙ МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ ОСНОВЫ.

С позиций и в рамках этих подходов и поныне организуется исследовательский процесс, определяются проблемы изучения молодежи, названия социологических исследований, статей, книг, диссертаций, научных конференций, и следовательно, формируется система знаний о молодежи. Поэтому без отказа от устаревших, ошибочных, ложных подходов к изучению молодежной проблематики, без в одних случая частичного, а в других - полного их обновления, пропасть между выводами науки о молодежи и запросами практики никогда не будет преодолена.

В чем сегодня мы можем упрекнуть социологию и философию? Прежде всего в прогрессистской монопроцессуальной трактовке исторического процесса, упоре на классовую борьбу как источник развития общества, вульгарном материализме признания и трактовки примата базиса над настройкой, сведении формально признаваемого на словах обратного влияния надстройки целиком к роли партии как руководящей и направляющей силы и иногда к "заботе общенародного государства" о благе человека.

Представление о месте и роли молодежи в нашем обществе, по замечанию И.М.Ильинского, основывалось на трех иллюзиях:

Во-первых, на уверенности в том, что развитие советского общества практически беспроблемно, бесконфликтно, что социализм обладает иммунитетом к социальным кризисам, застоям, регрессу. При этом полагалось, что молодежь СССР растет в рамках общества, которое гарантирует ей стабильное развитие, а с этим возникал и оптимизм по поводу будущего. То есть, как данность принимался " у ж е " социалистически ориентированный ЧЕЛОВЕК, У Ж Е ВЫБРАВШИЙ СОЦИАЛИЗМ КАК ГЛАВНЫЙ СМЫСЛ СВОЕЙ ЖИЗНИ.

Во-вторых, на всеобщем заблуждении о том, что изначальная просоциалистическая ориентация молодежи по мере развития социализма должна только расширяться и углубляться.

В-третьих, на ошибочном преувеличении значения того обстоятельства, что молодежь по природе своей привержена к новому и поэтому всегда на стороне прогресса. А поскольку понятия "прогресс" и "социализм" рассматривались почти как синонимы, то синонимами становились и понятия "социализм" и "молодежь". (65, с.9-10)

Отдельный же человек с его реальными проблемами - и между прочим с его интеллектом и желанием к самореализации - практически игнорировался. Только на заре перестройки речь зашла о "человеческом факторе", но очень быстро эту тему забыли, потому что ни у науки, ни у философии не оказалось адекватных теоретических концепций и конструктов для анализа нашего советского человека. В лучшем случае "человеческий фактор" подвел к пониманию того, что с человеком надо считаться.

Пришлось сдавать позиции под напором стратегии прав человека. Что на деле означает эта стратегия мы ниже специально раскроем.

Противоречивые процессы перестройки заставили по-новому взглянуть и на роль социологического подхода в исследовании проблем различных социальных групп, в том числе и молодежи. В обществе и науке все более нарастало ощущение того, что разрыв между наукой и социальной практикой не сокращается, а катастрофически увеличивается, что острота отношений между ними не ослабевает, а усиливается.

Обнаружилось, что социология в СССР фактически занимала позицию, в идеологическом ракурсе "апологетическую". В теоретическом плане это приводило к нежеланию и невозможности занять критически-конструктивную позицию в теоретической и в практической плоскостях, к неадекватной интерпретации результатов социологических исследований.

Однако, политическая и идеологическая индоктринация имеют принипиальные границы действия. Несмотря на "неоспоримые достоинства социализма", для молодежи наиболее убедительным критерием эффективности преимуществ одной системы перед другой оказались не планы, а реальные достижения: где нет достижений, там нет и преимуществ, это ясно на уровне здравого смысла. К этой констатации пришли в конце 80-х годов и советские социологи.

Нынешняя молодежь прагматична, не желает обманываться, приносить свое настоящее в жертву будущему. Она стремится находить смысл жизни в настоящем, здесь и сейчас. Нравится нам это или нет, но это так, и это касается очень многих людей. О реальной ситуации мы, к сожалению, не располагаем данными, позволяющими делать вполне определенные и обоснованные выводы. По честному утверждению исследователей-молодежников, МЫ ПРОСТО НЕ ИЗУЧАЛИ ЭТИ ВОПРОСЫ В ТОМ ВИДЕ, КАК ИХ НАДО БЫЛО ИЗУЧАТЬ.(65,с.12)

В 1988 году в социологии наметилась тенденция - в русле провозглашенной М.С.Горбачевым идеологии реализма - прорыва к новым уровням понимания социологией своего места и роли в обществе. Социология стала стремиться стать "понимающей социологией", а в таком ракурсе она неизбежно должна была раздвинуть концептуальные рамки собственных представлений о молодежи и ее атрибутах.

Данные пилотажных исследований зафиксировали кризис молодежи, кризис ее сознания, мировоззрения. "Рождается молодежное самосознание, молодежная субкультура." (65,с.12) На фоне же напряженного положения в межпоколенных отношениях это означает либо вероятность молодежного или шире - социального взрыва, либо реальную возможность резкого обособления молодежи от общества, ухода "в себя", в ту социальную нишу, которая, по ее мысли, только ей и предназначена.

Противоречия между поколениями представляют собой сейчас особую катализационную среду для усугубления многих застарелых и новых проблем. У нас в обществе межпоколенческие отношения накалялись долгие годы, обострялись и ныне остры, как никогда прежде."Молодежь - первая и главная жертва на войне абстрактного будущего с реальным настоящим."(65, с.13)

Сейчас идут дискуссии о том, надо ли помогать молодежи, не усилит ли это ее потребительские настроения, иждивенческие тенденции и т.п. А между тем, молодежь ждет от общества поддержки и помощи, а оно меняет условия и атмосферу ее жизни крайне медленно. Старшие по-прежнему претендуют на роль наставников, в то время, как сами давно перестали многое понимать в новой жизни, а также скомпрометировали себя в глазах молодежи. В качестве авторитетов для подражания все чаще выступают сверстники, добившиеся максимального жизненного успеха.

Апофеозом исторической оценки дела поколения "отцов" стала перестройка, которая многими воспринималась и квалифицировалась в свое время как ГЛОБАЛЬНАЯ НОВАЦИЯ, результатом чего следовал вывод, что" во всех случаях жизни "отцы" имеют первенство во взаимоотношениях с детьми", хотя и признавалась давно назревшей потребность в создании "открытой системы" отношений, диалога между поколениями.

Но вопрос как раз в том и состоит - насколько состоятельна была эта глобальная новация, и соответственно - о ее социальной базе и отношении к молодежи. Для кого она стала смыслом жизни? Может ли стать для молодежи смыслом жизни дело, начатое другим поколением, которое само его до конца не осмыслило, предприняв попытку осуществить инновацию неадекватными ее природе средствами и методами? (Предметом более подробного обсуждения инновации станут ниже)

Критического запала советской академической социологии периода расцвета перестройки хватило только на то, чтобы потребовать у административных структур создать новые региональные центры, координационные центры исследования проблем молодежи и т.д. В обращении к политикам претензии оказались значительно скромнее: их нижайше просили "спустить" науку с короткого и жесткого "поводка" и найти оптимальную дистанцию между идеологией и наукой, наукой и политикой.(65, с.21)

При этом объективно сложившаяся сервисная позиция советской социологии заставляла ее ориентировать процесс своих поисков не на истину, а на некоторые "удобные" выводы и рекомендации. И хотя апологетическая составляющая стала стремительно убывать, но это не привело к автоматическому росту конструктивности в социологических рекомендациях. Они носили в основном паллиативный (следственный), а не причинный характер - предлагалось улучшить, углубить и т.д., но в рамках все той же социологии, узко ориентированной на практическое применение ее результатов.

Последовал целый вал эмпирических социологических исследований, но их рекомендации и выводы фактически имели своей главной целью испугать руководство страны, региона, района грозящими катастрофами разного масштаба, предлагая устранить негативные факторы функционирования системы, складывавшейся на протяжении 70 лет, чуть ли не за один год. Ясно, что в такой ситуации в руководящих инстанциях возникло недоверие к выводам и рекомендациям социологов, и их объемные отчеты отправлялись "под сукно".

Реально-функционирующий руководитель не мог - как, впрочем, и сейчас не может, даже если очень испугается и очень захочет, - радикально изменить ситуацию ни в демографическом положении, ни в здравоохранении, ни в образовании и т.д. Тем более, что сами социологи в подавляющем большинстве так и не вышли в позицию инноваторов, а предпочли проводить далее эмпирические исследования по чуть-чуть скорректированным методикам, нежели разрабатывать новую концепцию развития социологической теории среднего уровня, адекватно описывающей реалии Российской, постсоветской действительности.

Кстати говоря, тактика запугивания руководства отчетливо просматривается и во введении к федеральной программе "Молодежь России". Там все та же безрадостная объективная картина положения дел с трудоустройством, здоровьем, основанная на данных статистической информации, и к этому добавляются социологические данные об отсутствии патриотизма и гражданственности у молодежи, в лучшем случае основывающиеся на экспертных оценках и субъективных самооценках респондентов. Не возражая по основанию против наличия или отсутствия патриотизма и гражданственности у нашей молодежи, хотелось бы отметить всю ту же конъюнктурную направленность так называемых программ и подпрограмм "Молодежь России".

Отдельные попытки проблематизировать ситуацию с социологией и с молодежью предприняли методологи, работающие в так называемом мыследеятельностном подходе. Их заслуга состоит в том, что они расширили социологическую рамку исследования общества до культурно-антропологической и попытались перенести некоторые смыслообразующие конструкты и процедуры, типа "самоопределение", с личности на определенную социальную группу. Они вплотную подошли к тому, что биологический и социальный возраст так называемой "молодежи" не совпадают, следовательно, вопрос упирается не в демографическую, а в социокультурную проблему, связанную с трансляцией определенных норм, ценностей и образцов.

Вопрос о наличии или отсутствии механизмов такой трансляции встал очень остро после распада СССР. Но главная проблема для общества заключается сегодня все-таки в том, что разрушен культурно-исторический слой, пласт, поле самоидентификации не только молодежи, но целой нации, народа.

Попытки восстановить это поле самоидентификации все еще выглядят наивными и неумелыми из-за "упрямства" определенных сил и их нежелания считаться со сложившимися ментальными реалиями советского периода истории страны. Нельзя перепрыгнуть пропасть в два шага, а именно так выглядят попытки "восстановления" исторического поля самоидентификации Российского народа. Нельзя выбросить 70 лет "живой истории" не уничтожив их носителей, т.е. победителей фашизма, пусть даже они и были строителями коммунизма.

Робкие попытки запустить новый механизм трансляции базисных норм, таких, как, например, патриотизм, любовь к отечеству, уважение к старшим, мы наблюдаем только сейчас. Так, в проекте государственной программы РФ "О патриотическом воспитании"(1994г.) среди целей и задач данной программы находим следующее: утверждение в обществе, в сознании и чувствах молодежи патриотических ценностей, взглядов, идеалов, уважения к старшим, религиозным воззрениям старших, историческому и культурному прошлому России, ЛЮБВИ К ВООРУЖЕННЫМ СИЛАМ (подч.нами - авт.), повышения престижа военной службы.

Нет и не будет никакого патриотизма без осмысления социального опыта и достижений в культуре, науке и других сферах жизнедеятельности общества, в стране под названием СССР. Тем более, что Россия на весь мир объявила себя правопреемницей СССР и тут уже надо принимать ответственность за все хорошее и плохое. Это наша страна, это наш народ и другого у нас нет и не будет. Только в такой постановке проблемы возможно обсуждение проблем нашей молодежи.

Знаменитые "Наши" А.Невзорова - сегодня граница и в теории и в практике молодежного движения. "Наши" - это кто? Те, которые включились и интегрируются в новые рыночные реалии, или те, которые не могут и не хотят принимать новой социальной реальности со всеми ее полукриминальными ценностями? На кого ставить в молодежной практике и в государственной молодежной политике? Понятно, что это вещи далеко не равнозначные. И когда в России сложились и функционируют более 70 молодежных и детских организаций, и для их обеспечения и поддержки разрабатывается и принимается специальный Закон, то мы как граждане России ( и налогоплательщики) просто обязаны задавать вопросы - а какие цели преследуют эти организации? Какие ценности они будут транслировать? Образцы какой деятельности демонстрировать?

Все это далеко не праздные вопросы. Потому что складывается на практике противоречивая, а с правовой точки зрения, тупиковая ситуация: с одной стороны, в ст. 13 Конституции РФ говорится, что "Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной", а с другой стороны, нет, не было и не будет государства без идеологии, даже та же "безопасность государства" есть самая настоящая идеология государственного строительства. А ведь это понятие содержится в этой же 13 статье.

Или ст.14 провозглашает равенство религиозных объединений перед законом, объявляет РФ светским государством и запрещает установление государственной религии. И в то же время Рождество Христово является нерабочим днем, т.е. фактически государственным праздником. Ну а как же быть тогда представителям других конфессий, атеистам? Радоваться, что одним рабочим днем стало меньше? Хотя, с другой стороны, нетрудно заметить, что если 7 ноября остался праздничным днем, то 8 ноября теперь стал рабочим. (Как известно, теперь - в 2005 году, и 7 ноября стал рабочим днем. Все социальные и ментальные последствия этого шага, не только для старших поколений страны, но и для молодежи, не осознаются, во всей полноте, нашей правящей политической элитой.)

Даже очень далекие от науки и политики люди понимают, что здесь есть идеология. Просто боятся или не хотят произносить этого слова. Но эта страусиная политика рано или поздно приведет к полной дезинтеграции государственно-политического поля самоидентификации Российской нации. (Есть ли такая или нет - этот вопрос требует специального обсуждения).

Практические же шаги по включению и вовлечению молодежи в определенные социально-ориентированные типы деятельности, озабоченность поисками более эффективных средств для их активизации, объективно высвечивают отношение к молодежи как к ресурсу развития всего общества. В этом случае остается только определить, когда же молодежь является более мощным ресурсом: будучи полностью включенной в государственно-общественную машину, или не включенная, самостоятельно выстраивающая общественную позицию гражданина своей страны, строящего свою деятельность, исходя из второй посылки. Думается, что ответ здесь не может быть получен никакими эмпирическими социологическими исследованиями. Это вопрос концептуального уровня, и он решается априори, возвращая нас к философским проблемам части и целого, цели и средств.

Молодежь, если она уже есть субъект исторического действия, вправе иметь собственные, отличные от государственных, интересы и предлагать свои варианты удовлетворения своих собственных потребностей. Задача же ученых и политиков - помочь ей делать это, в рамках определенной идеологии. Эта идеология должна быть объявлена, понята и принята молодежью страны. Без этого нет МОЛОДЕЖНОЙ политики, в том числе и ГОСУДАРСТВЕННОЙ.

Сегодня перед всем бывшим советским народом во весь рост встал вопрос о перспективах общественного развития, а значит, вопрос о смысле собственной деятельности и жизни: ради чего и во имя чего? В обществе, живущем традициями, жизне-смысловые установки каждого поколения естественно и ненавязчиво культивируются всем жизненным укладом, без лозунгов и деклараций. В обществе, пережившем радикальный излом и низвержение основ прежней социальности, новые цели, ценности и смыслы должны открыто декларироваться в качестве стратегической перспективы, на которую будет ориентироваться общество как на свое будущее. В этом - их конструктивно-организующая, идеологическая, функция.

Как отмечает ряд обществоведов, парадокс исторической ситуации нашего общества, сопровождающей отказ от старого и намерение создать и обустроить новое, лучшее, общественное пространство, состоит в том, что при всех своих неблагоприятных последствиях, предшествующие этапы советской истории, в том числе и застой, отличались - и тем были благоприятны и приемлемы для людей - определенностью и стабильностью, на чем строились возможность постоянства жизненных ориентаций, надежность выбора, уверенность в будущем. Ясная перспектива завтрашнего дня позволяла относительно спокойно строить жизненные планы, планировать карьеру, верить в осуществимость задуманного. Применительно к молодежи, этим создавалась взращивающая и социализующая ее среда.

И если государство и поколение, несущие историческую ответственность за эту радикальную смену ориентиров в жизни общества, не предложат адекватных оснований стабильности и перспектив будущего, то их роль и место в истории будет определены соответственно. Оценкой и практическим отношением последующих поколений к ним самим, делу их жизни и деятельности. Поколение детей под именем "молодежь" сегодня уже вступило в практическую жизнь, включив свой счетчик на часах истории. И уже пожинает и оценивает плоды общественной заботы о молодежи и ее будущем, а тем самым общества о себе самом и своем будущем.

Конструктивные практические достижения поколения отцов-политиков пока скромны, но это не снимает, а напротив, лишь обостряет проблему поиска путей строительства нового общественного дома. И здесь как никогда и нигде необходимы знания и рекомендации социальных инженеров и проектировщиков, в том числе и узко-специализирующихся в области молодежной проблематики.

Однако, перемены в жизни общества и молодежи сегодня настолько динамичны и масштабны, что они просто не успевают понять и объяснить их суть, а тем более, прогнозировать эту фактическую спонтанность. Не хватает информационной и специальной теоретической базы. И этому есть ряд конкретных, усугубляющих и без того сложное положение, причин и факторов.

Во-первых, явно недостаточен, немногочисленен и интеллектуально весьма слаб наличный кадровый исследовательский потенциал;

во-вторых, отсталой, нищенской является материально-техническая и особенно информационная и издательская база исследовательско-аналитических структур; равнодушие властей и бюрократический произвол планирующих и финансовых органов являются плохими стимулами активизации научной деятельности и привлечения интеллектуального резерва;

в-третьих, исследователи проблем молодежи плохо интегрированы в отечественное и международное гуманитарное сообщество, а без активных профессионально-научных коммуникаций подобная деятельность обречена на застой и отсталость. Тем более, что исторически нашей социологической науке во многом было определено место догоняющей;

в-четвертых, "проблемы молодежи как выражения одного из глобальных и острейших противоречий нашего общества, выявленного перестройкой, В ОБЩЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ ПОКА ЕЩЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ.(Выделено нами - авт.) Как говорится, пока "не дошло". Отсюда огромное противодействие идее молодежной политики, принятию Закона о молодежи, в том числе, как ни парадоксально, частично и со стороны самой молодежи."(65,с.9)

в-пятых, использование имеющихся теоретических и информационных наработок сегодня оказалось ограниченным, ввиду ошибочности прежнего исследовательского подхода, необоснованно абсолютизировавшего однородность молодежи как социальной группы. "Только предельным упрощенчеством можно объяснить, например, представление многих практиков, которое и сегодня прочно сидит в сознании, что для изучения всего массива и всех проблем молодежи, десятков миллионов юношей и девушек СССР достаточно создания и существования единственного в стране НИЦ ВКШ при ЦК ВЛКСМ." (65 с.16);

в-шестых, имеющиеся исследовательские наработки - и без того явно недостаточные - были ориентированы на характеристику объекта "советская молодежь". Уже в конце 80-х годов была констатирована абстрактность такого подхода, делающая нерабочей и неприменимой в управленчески-прогностической деятельности полученную информацию, а развал СССР в начале 90-х годов, уничтоживший упомянутый объект исследования, окончательно поставил точку на этом периоде истории науки о молодежи;

в-седьмых, разительный контраст характеристик и проблем молодежи по республикам, регионам, категориям и группам выдвинул на первый план необходимость их специально-региональных и местных исследований и разработок, отныне вынеся приговор утопии "научных рекомендаций" из Москвы и "центра". "Нужно создавать систему исследований по регионам и республикам. Только это даст возможность контролировать ситуацию всерьез" - констатировал, наконец, и сам НИЦ ВКШ. (65, с.17). А "на местах" свои усугубляющие факторы по приведенным пунктам 1,2,3,4...

Сегодня уже значительно более широкому кругу ученых и политиков, управленцев и администраторов стало понятным, что наука о молодежи - не каприз и не иждивенчество. Это необходимый инструмент государственного и общественного строительства, управления, прогнозирования. Вместе с тем, исследование проблем молодежи - не любительство, не временное занятие и не праздный интерес, а потому там необходимо поубавить людей случайных и добавить профессионализма и ответственности за свои выводы, за результаты научной деятельности. Отсутствие у науки о молодежи специального научного и общественного статуса не способствуют развитию и должной реализации ее потенциала.

Формирование государственной политики по защите и обеспечению прав молодежи как части общества не может обойтись без науки о молодежи. Доморощенность "программ" практиков "на местах", ранее корректировавшихся спущенными сверху инструкциями всеведущих ученых из "центра", с потерей даже этой последней "соломинки", превращается в растрату ресурса и фактор контрразвития общества как на местном-региональном, так и на государственно-федеральном уровнях.

Но мы и сегодня наблюдаем то положение, что в нашем обществе требуется немалое мужество, чтобы говорить правду. Наше общество привыкло приспосабливать истину к интересам своей личной безопасности. Прогресс и действенность объективного научного знания о молодежи возможны лишь в условиях, благоприятствующих заинтересованному диалогу науки и политики, науки и общества, политики и общества, о котором упоминалось выше.

1.3. Идеологические предпосылки становления ГМП

Здесь речь пойдет, в первую очередь, об интегративной идеологии как базисе реализации инновационной молодежной политики

В настоящее время уже во всем так называемом цивилизованном мире, где задумывались об идеологии, пришли к функциональному выводу, что идеология является важнейшим национальным ресурсом, как и молодежь.

Отличительным признаком идеологии как определенной системы знаний является то, что она одновременно есть синтез всего знания, доступного человеку конкретной исторической эпохи, и направлен он на решение практических задач организации жизнедеятельности общества. В силу широкомасштабности изучаемого и охватываемого идеологией предмета, она всегда схватывает ситуацию на макроуровне и отвечает за долговременные перспективы и результаты развития общества как органического целого.

Когда же от идеологии требуют решения "конкретных проблем", имея ввиду сегодняшние больные, горячие точки, то это означает, что данные пользователи - политики, практики и т.д.- не понимают природы идеологии и пытаются использовать ее не по назначению. Идеология мобилизует нацию или иные социальные группы на реализацию исторических проектов, достижения стратегических целей.

Если же заставить идеологию заниматься уборкой картофеля как "битвой за урожай", то рано или поздно люди, которых данная идеология принуждает к определенным действиям, откажутся как от выполнения бессмысленных для них действий, так и от доверия используемой для их оправдания "идеологии". В связи с нашей ситуацией, любопытно, что понимание этого гораздо раньше овладело "народными массами", в то время, как "профессионалы" - а точнее, бюрократы от идеологии - не понимая, продолжали сдавать на этом позиции страны, народа и отдельного человека, дискредитируя в собственном лице идеологию вообще как мощный социально-политический инструмент.

Между тем, сила идеологии происходит из ее социальной природы, но эта же природа определяет ее необходимые признаки и условия нормального функционирования. Будучи формой коллективного разума, она, подобно любой категориальной системе, не зависит от ограниченности единичного опыта и разумения, и напротив, силой заключенной в ней общественной воли предписывает отдельному человеку его социально-положительное поведение.

Отнесение идеологии к форме коллективных представлений, позволяет, вслед за известным социологом Э.Дюркгеймом, утверждать, что в идеологии, адекватной общественной морфологии, заложены те или иные состояния коллективности, и что между идеологией и всеми формами коллективной жизни существует тесная взаимосвязь. Идеология сплачивает людей в единый действующий организм, в ней отдельный человек перерастает сам себя, свой личный ограниченный опыт, свои узко-индивидуальные цели и тогда, когда мыслит, и когда действует. А ценность коллективной мысли заключается в том, что она прибавляет к тому, что отдельный человек извлек из личного опыта, всю ту мудрость и знание, которые общественная группа накопила и сберегла в течение веков. "Общество, - утверждает французский социолог, - вовсе не является тем нелогичным или алогичным, бессвязным и фантастическим существом, каким так часто хотят его представить. Напротив, коллективное сознание есть высшая форма психической жизни, оно есть сознание сознаний."(46,с.233.)

Вообще коллективные представления выражают собой наиболее общие из отношений, существующих между вещами, они управляют всеми сторонами нашей умственной жизни. И если в один и тот же период истории люди не имели бы однородных понятий о причинах, числах и т.д., всякое согласие между отдельными умами сделалось бы невозможным, а следовательно, стала бы невозможной и всякая совместная жизнь. Поскольку очевидно, что "не для удовлетворения спекулятивных потребностей объединились люди", постольку общество не может отказаться от культивирования и использования коллективных представлений, не упразднив себя самое.

Необходимость общего коллективного мышления есть особый вид моральной необходимости, и в умственной жизни играет ту же роль, какую моральный долг играет по отношению к нашей волевой деятельности.

Наблюдения показывают, что социальные волнения имели почти всегда своим следствием усиление умственной анархии. Это служит лучшим доказательством того, что логическая дисциплина есть лишь особый вид социальной дисциплины.

Идеология, в определенном отношении, вырастает энергийным началом, она придает ускорение социальной жизни, обеспечивает доступное объяснение смысла жизни (поведения) для отдельных людей, и в этом случае выступает легитимирующей инстанцией. И пока к ней как к таковой инстанции обращаются рядовые граждане, до тех пор будет живо и государство, и страна, и общество. Как только люди перестают верить идеологам, рушится данный уклад, а под его обломками гибнут и бюрократы от идеологии.

Чтобы иметь возможность жить, общество нуждается не только в моральном согласии, но и в известном минимуме логического единомыслия, за пределы которого нельзя было бы переступать по произволу. Вследствие этого,- замечено Э.Дюркгеймом, - общество всем своим авторитетом давит на своих членов и стремится предупредить появление "отщепенцев". Если же какой-нибудь ум открыто нарушает общие нормы мысли, общество перестает считать его нормальным человеческим умом и обращается с ним как с субъектом патологическим. Авторитет общества в тесном союзе с известными видами мышления является как бы неизбежным условием всякого общего действия.

Подобную картину мы встречаем и в случае с религией, с той лишь поправкой, что религия выработала не только предписывающие и пресекающие, но и своеобразные компенсаторные механизмы для регулирования поведения, отклоняющегося от своей сверхценности, - Бога.

Хочется надеяться, что в России и в Оренбуржье детская болезнь деидеологизации общества пережита, преодолена, и ответственные политики поймут значение разработок новой идеологии в реализации ГМП.

Двумя китами - опорными конструктами для этого должны стать концептуальный аппарат инноватики и идеи безопасности.

Новая же идеология, все больше пробивающая себе дорогу в обществе и государстве, будет интегративной. Это значит, что она, прежде всего, должна заполнить смысловое, ценностное пространство, ответить на "простые" вопросы - зачем жить и как жить в новой России, и в первую очередь - молодежи.

Мы, разрабатывая новую идеологию для реализации ГМП, не можем просто так списать опыт других стран, неважно каких - развитых, неразвитых. Кроме того, в отличие от естественно-научного знания, описывающего действительное устройство объекта познания и исследования, управленческое знание определяет форму организации будущей деятельности и характер условий достижения поставленных целей.

Сейчас можно расставить вешки, ориентируясь на которые, нужно выстраивать, проектировать новую идеологию. Поскольку проектирование есть процедура сугубо рациональная, постольку необходимо наращивать интеллектуальные " мышцы" наших политологов, социологов, философов, методистов, антропологов и др. Они должны найти объективно-значимые аргументы и по-новому убедить молодежь поверить в общество и в себя.

В конечном же счете, поверить и проверить можно только в том случае, если боязливо не умалчиваются, но открыто ставятся кардинальные для политики вопросы. А это сейчас, на пороге нового века, в первую очередь, вопросы о месте страны в геополитической структуре мира, об уровне и перспективах социально-исторических притязаний страны. Если же ограничить устремления народа и государства только целями достижения материального благополучия, то удержаться в пространстве идеологии объективно невозможно. Тем более в России, с учетом ее истории и специфики менталитета, ограничиться прочерчиванием перспектив достижения только материального благополучия в принципе не удастся. Без ощущения себя великой державой Россия деградирует, а народы, ее населяющие, потеряют важнейшие ориентиры и стимулы для дальнейшего совместного сосуществования в рамках единого государства и в лоне единой нации.

Современное самовоспроизводство любого общества давно перешагнуло рамки просто биологического воспроизводства. Однако, до космополитического облика человека современное общество - даже в наиболее прогрессивных странах - еще не доросло. И безопасность общества как основа его стабильного и прогрессивного существования - в условиях сегодняшней неоднозначности распределения геополитических ролей - является национально-ориентированной безопасностью, поскольку сохраняется диспозиция, когда одно общество представляет собой потенциальную опасность для другого.

Следовательно, новая интеграционная идеология может основываться только на инновационной концепции национальной безопасности. При этом безопасность понимается в самом широком смысле слова.

В свою очередь, существенными характеристиками идеологии должны стать концептуальные посылки политического реализма, который выражается в следующем: постановка реалистичных целей; формулирование установки реалистичных ожиданий; подготовка конструктивной (не конфронтационной) толерантной среды; стимулирование научных изысканий во всех областях социальных наук; учет исторического опыта других систем и своей собственной; корректировка идеологических конструктов на каждом шаге ее реализации, исходя из долгосрочных стратегических прогнозов в развитии человечества в целом, и страны в том числе. (См.80).

Если следовать далее канонам развития идеологии как практико-ориентированного знания, то нам необходимо обнаружить и обозначить субъекта этой новой идеологии. Обрисуем возможные принципиальные варианты реализации спроектированной новой идеологии. Таких вариантов может быть три.

Первый вариант - классовая идеология, которая предполагает уже наличие различных социальных групп, с четко выявленным собственным интересом и наличием партий, движений и других организаций, отстаивающих интересы именно этих конкретных групп. Совершенно очевидно, что здесь идеологи от молодежи попадают с ловушку, затотовленную этой парадигмой развития идеологии.

В этом варианте основной идеологической категорией становится "Защита": защита молодежи, защита предпринимательства, защита малообеспеченных и т.д. Но не ясно, кого и от чего защищать, кто на кого нападает. Начинается перетягивание каната, и надо сказать определенно - в этом варианте молодежи мало что светит. В лучшем случае ей дадут свободу, но свободу не "ДЛЯ", а свободу "ОТ". Свободу от обязанностей перед обществом, страной, народом; свободу от культуры, гражданственности, ответственности; свободу от здоровья и образования, от участия в выборе своей судьбы, от будущего. Но и само общество - в том числе в лице государственного чиновничества и в лице его идеологического корпуса - тоже присвоит себе этот вид свободы: свободу от обязательств перед молодежью, свободу от долга перед ее и своим будущим и т.д. И все это - под шум умильных или решительных заявлений о защите населения и (громо)гласное "распределение иностранной гуманитарной помощи".

Эта модель известна, и кроме сдержанного скепсиса никакой реакции благоразумной публики обычно не вызывает. Но поскольку понятно, что сегодня происходит и производят с нашей молодежью, то мы в Оренбуржье, вставая в ответственную позицию, не имеем права рекомендовать такой вариант разработки и реализации молодежной политики. Здесь надо удержаться от понятного желания достичь быстрых результатов для молодежи за счет интересов других ли социальных групп, общества ли, государства ли. Этот вариант по природе своей не конструктивен, и для нынешнего этапа развития нашего общества будет означать дальнейшую дезинтеграцию и деградацию страны, общества, личности.

Второй вариант - идеология государственности. В отдельных исторических ситуациях и в некоторых странах, в том числе и в России, эта идеология приносила успех, мобилизуя все ресурсы нации на достижение конкретно-исторических целей. Идеология государственности имеет сейчас многих сторонников, в том числе и у идеологов молодежи.

Но только ли государство может обеспечить, создать условия для реализации потенциала молодежи?

В данном случае возникает масса соображений "за" и "против". Еще в недавнем прошлом имело место действительное тотальное огосударствление всех сфер жизнедеятельности нашего общества, и трудно, как в теоретическом, так и в практическом, планах вдруг избавиться от доминанты такой позиции. Более того, в отдельных сферах жизни общества можно и нужно проводить идеологию государственности - в отношении молодежи в том числе - например, в области гражданского и патриотического воспитания. Однако, преувеличение возможностей и распространения этого варианта идеологии, в других случаях, принудительное или добровольно-принудительное объединение, на которое претендует новая интегративная идеология, в этом варианте в любой момент может привести к социальным катаклизмам, типа событий в Чечне.

Третий вариант - идеология общественная. В данном случае государство выступает одним из партнеров разных социальных групп, в том числе и молодежи. Этот вариант идеологии стремится увязать все лучшее из того, что имеется в арсенале двух предыдущих вариантов, обладает наибольшим конструктивным потенциалом в стремлении обеспечить развитие личности, различных социальных групп, общества и государства. Возникающие возражения по поводу того, что реализация такого варианта развития идеологии приведет в конце концов ко второму варианту, связаны с отождествлением молодежи как субъекта идеологии с молодежью как субъектом политики. (См.80)

Наши исследования фиксируют массовое "бегство от политики" молодежи, и в некоторых интерпретациях этого факта имеется параллель с бегством молодежи от идеологии. Этот вопрос требует специального прояснения. Плюрализм в идеологии приводит - в конце концов - любого человека, в том числе и молодого, к осознанному выбору идеологии, и тогда он из объекта идеологических манипуляций превращается в субъекта идеологического действия и политического участия.

Вариант общественной идеологии, конечно же, не так прост, и это касается как его разработки, так и внедрения, и функционирования. В данном случае мы не можем надеяться на быстрый и видимый результат, за который можно отчитаться перед вышестоящими инстанциями. Но гражданская ответственность заставляет нас принять и рекомендовать именно третий вариант формирования идеологии ГМП в Оренбуржье.

1.4.Инновационные предпосылки становления ГМП

Главная идея данной концепции - показать и доказать, что ГМП в России и в Оренбуржье должна реализовываться как некий инновационный процесс, в единстве жизненных циклов "новшества" и "нововведения". Новшеством в данном случае, при достаточно серьезной разработке, может стать интегративная идеология, а процессом нововведения - реализация новой концепции национальной безопасности. Только в этом случае цели и задачи программы "Молодежь России" могут превратиться из деклараций в реальный механизм достижения провозглашаемых задач, в частности, в том аспекте, в котором говорится о "реализации инновационного потенциала молодежи в интересах общественного развития и развития самой молодежи".

Но прежде необходимо сказать несколько слов о самой инноватике. Понятие "инновация" впервые появилось в научных исследованиях культурологов еще в 19 в. и означало введение некоторых элементов одной культуры в другую. Обычно речь шла об инфильтрации европейских обычаев и способов организации в традиционные азиатские и африканские общества. И только в начале 20 века стали изучаться закономерности технических нововведений.

Пожалуй, первое интересное, специфически инновационное, наблюдение было сделано советским исследователем Н.Д. Кондратьевым в 20-х годах. Он обнаружил существование так называемых "больших циклов"

Со временем инновационная политика оказалась весьма перспективным изобретением, причем отнюдь не только экономического, но и широкого социального свойства. Собственно говоря, становление так называемого "потребительского общества" и началось с активного проникновения новшеств в условия и образ жизни населения. У нас же - это следует специально подчеркнуть - формирование этой области знания все еще находится на этапе своего становления.

Основные понятия здесь определяют так. Нововведение есть целенаправленное изменение, которое вносит в среду внедрения (организацию, поселение, общество и т.д.) новые относительно стабильные элементы. Последние могут быть чисто материальными или социальными, но каждый из них сам по себе представляет лишь новшество, то есть предмет нововведения, будь то станок или обряд, форма отчетности или сырье. Нововведение же суть процесс, то есть переход некоторой системы из одного состояния в другое.

Везде, где осуществляется нововведение, сначала определяются цели изменений, разрабатывается новшество, если надо, то оно испытывается, затем осваивается и распространяется и, наконец "отмирает", исчерпываясь морально или физически. Иначе говоря, нововведение есть своего рода "клеточка" управляемого развития, целенаправленных изменений.

В широком общественном смысле нововведения выступают как форма управляемого развития.

Жизненный цикл новшества включает в себя следующие стадии:

- разработка (фундаментальные исследования, прикладные, теоретические расчеты),

- проектирование (оформление документации, создание конструкций),

- изготовление (установочной и полной серии),

- использование,

- устаревание (исчерпание возможностей, появление Альтернативного новшества).

Применительно к нововведению понятие "жизненный цикл" будет означать следующую стадийность:

- зарождение (осознание потребности и возможности изменений, поиск соответствующего новшества);

- освоение (внедрение на объекте, эксперимент, осуществление производных изменений);

- диффузия (тиражирование, многократное повторение нововведений на других объектах);

- рутинизация (нововведение реализуется в стабильных, постоянно функционирующих элементах соответствующих объектов).

Нововведение не может считаться полностью завершенным, если оно остановилось на любой из промежуточных стадий. (151, с. 20-30).

Оба жизненных цикла различны по диапазонам: рутинизация нововведения может наступить, а новшество еще не устарело; новшество может быть спроектировано, изготовлено и даже успело устареть, а нововведение так и не началось. Оба жизненных цикла тесно связаны, взаимообусловлены и невозможны один без другого. Жизненный цикл новшества может прерваться на стадии использования, если не сомкнется с нововведением. А жизненный цикл последнего может только лишь начаться (как поиск нового средства для удовлетворения уже осознанной необходимости), но не развиться, пока новшество не дойдет до стадии изготовления. Но важно видеть и разницу: в одном случае происходит процесс формирования новшества, в другом - процесс его применения.

Все эти различия играют вполне конкретную и практическую роль. Изучение инновационных процессов дает возможность ответить на вопросы: по каким критериям и показателям оценивать наши успехи? Где искать причины неудач? Точность и полнота представлений о том, как именно происходит наше развитие, зависит и от того, какими понятиями мы при этом пользуемся.

В непонимании того, что нововведение представляет собой относительно самостоятельный процесс, со своим собственным жизненным циклом, в чем то существенно отличным от такового у новшества, содержится методологический просчет, который возникает в числе прочего из-за теоретической неразработанности вопроса. Инновационный процесс есть карта всего поля эволюции новшества и осуществления нововведения. У него тоже есть свои границы. Их невозможно обозначить точно, но определяются они для каждого конкретного нововведения отдельно.

На сегодня различают две "стратегии вторжения": программируемое внедрение (рецепиент приспосабливается к новшеству) и адаптивное внедрение (меняется новшество в соответствии с условиями рецепиента). Поскольку, специалисты по инноватике считают, что успех передачи новшества рецепиенту прямо связан с обучением его обращению с новинкой, постольку, разрабатываются хитроумные приемы обхода или преодоления естественного недоверия к новому, боязни нежелательных последствий его внедрения.

При создании новшеств, рассчитанных на широкое внедрение, невозможно обойти не только общественно-политические, но и культурные, психологические различия между разными регионами и странами. Необходимо также учитывать влияние социальной структуры и половозрастных особенностей персонала клиентных организаций.

Следовательно, нам для квалификации ГМП на уровне страны и области надо четко указать, какого рода новшество мы имеем в конкретно осуществляемой молодежной политике, в стране и какое нововведение здесь осуществляется.

В интересующем нас аспекте фундаментальное новшество масштабное и нововведение были осуществлены США в последние 20 лет и вошли в историю как проблема прав человека. Расмотрим повнимательнее, каким образом была осуществлена эта инновация, истинную подоплеку ее раскручивания, что это дало Соединенным Штатам.

Так, в начале 70-х годов Конгрессом США были констатированы следующие обстоятельства:

1.Права человека не входят в систему высших приоритетов, определяющих внешнеполитическую деятельность американского государства, несмотря на то, что они такого положения заслуживают.

2.Включение прав человека в систему высших приоритетов является основополагающим элементом национальной американской традиции.

3.В условиях возрастающей взаимозависимости современного мира пренебрежение правами человека в одной стране может иметь последствия и для других стран.

Констатация вышеизложенного позволила Подкомитету прийти к выводу, что принятие в расчет прав человека диктуется как соображениями морального порядка, так и практической необходимостью. (См. 150)

Таким образом, Конгресс США, естественно, опираясь на своих аналитиков, выделил действительно, может быть, единственное американское новшество, которое открыла американская нация и осознала значимость его прежде всего для себя, для продолжения собственного своего существования. Вот почему разные администрации, несмотря на расхождения в деталях, прикладывали максимум усилий для того, чтобы инициировать права человека как нововведение. Для этого им пришлось создать специальную инфраструктуру, и они понимали, для чего они это делают.

Глобальный подход администрации Картера к правам человека потребовал создания соответствующих структур для осуществления внешней политики прав человека. Поэтому уже в 1977-1978 гг. были осуществлены необходимые структурные преобразования в аппарате исполнительной власти.

Ключевым элементом созданной во второй половине 70-х годов администрацией демократов инфраструктуры в области обеспечения проведения внешней политики прав человека явился Государственный департамент, в котором было завершено создание механизма имплементации политики прав человека. Для обеспечения прямой связи с президентом США был выделен СПЕЦИАЛЬНЫЙ СОТРУДНИК СОВЕТА НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ, отвечавший за осуществление связи между Белым домом и Государственным департаментом по вопросам прав человека. Госсекретарь С. Вэнс поручил персоналу отдела планирования внешней политики формулирование "глобальной политики в области прав человека", концепция которой, по выражению сенатора Д. Мойнихена, должна была стать "такой же ИНТЕГРАЛЬНОЙ ЧАСТЬЮ американской внешней политики, каковой является МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ для советского внешнеполитического планирования и соответствующих практических действий СССР в этой области". В 1978 г. президент США издал секретную директиву, содержащую указание всем правительственным учреждениям рассмотреть вопрос о воздействии принимаемых ими решений на права человека за пределами США.

В результате кропотливой работы, в том числе и в направлении институализации политики прав человека (без чего, между прочим, процесс нововведения угасает), США к началу 90-х годов имели права человека неотъемлемым компонентом внешней политики американского государства.

Довольные американцы так оценивают свои усилия и достижения на поприще социально-политических инноваций в области прав человека. Они говорят, что это "...содействует ОБЕСПЕЧЕНИЮ ИНТЕРЕСОВ США В ОБЛАСТИ БЕЗОПАСНОСТИ(выделено нами - авт.); помогает созданию системы мирового порядка, основывающегося на господстве права и устремлениях народов; является благоприятным с геополитической точки зрения, так как содействует мирной эволюционной демократизации государств; обеспечивает массовую поддержку со стороны общественности, так как отражает фундаментальные ценности американской нации".( 150,с.3)

Но, оценив реальный потенциал данного нововведения, американцы замахиваются и на большее, начиная извлекать - говоря их языком, с обычным для политики цинизмом, - "прибыль от этого предприятия".

Продолжать нововведения оказывается очень выгодно, надо только знать, как эту выгоду извлечь. "...в наших национальных интересах содействовать развитию демократического процесса в целях созидания такого мирового порядка, который был бы более благоприятным для уважения прав человека и, следовательно, более содействовал бы стабильности и миру. В этих целях мы выработали дуалистическую политику, с одной стороны, реагирующую (reactive), в том смысле, что мы будем продолжать выступать против характерных нарушений прав человека, где бы они не имели место, но с другой стороны, и активную (active), предполагающую в долгосрочной перспективе созидательную работу по укреплению демократии." И максимальную выгоду, как оказалось, дает старый, как мир, хотя и весьма далекий от инноватики, принцип "Разделяй и властвуй", только перенесенный на новую почву жизнедеятельности общества. В этом отношении наша "перестройка" была последней, беззубой попыткой системы использовать сведенный уже практически к нулю инновационный потенциал марксизма-ленинизма начала ХХ века. Потому она и была обречена на провал. История не повторяется дважды.

1.5. Специально-теоретические предпосылки становления ГМП

а) Национальная безопасность для России

Стоит ли говорить о том, что в современном мире понятие "безопасность" приобрело всеобъемлющие масштабы: говорят о личной безопасности граждан, о безопасности страны, безопасности в регионе и т.д. Нам же нужно понять истоки происхождения этого понятия, место сегодняшних концепций безопасности в мире и их значение для нашей страны - России.

Прежде всего понятие "безопасность" с ХIХ века увязывается с жизненно-важными национальными интересами. В это время в Европе и Америке завершается очередной этап формирования наций как субъектов исторического действия, и именно в этой связи важно опять-таки провести исторический экскурс и этимологическое сравнение русского варианта понятия "национальная безопасность". Общеизвестно, что безопасность может быть внутренней и внешней, но как они взаимосвязаны и перетекают одна в другую, необходимо пояснить.

В английском языке используемое слово "nation" переводится как "нация", "страна", но никак не "государство". Государство обозначается понятием "state". Таким образом, в англо-язычной культуре термин "национальная безопасность" обозначает безопасность именно нации, а не государства. Это только в нашей стране в обыденном, да и в научном, понимании произошло отождествление этих понятий.

Наиболее развита концепция национальной безопасности в США. Думается, это закономерно, если учитывать роль и место этой страны в мире в последние 200 лет, и особенно в ХХ веке. На протяжении последних 20 лет главной гарантией национальной безопасности США на перспективу признается поддержание и укрепление всеобъемлющей конкурентоспособности страны в мире. При этом безопасность интегрирует в новом аспекте не только военную сферу, но и культуру, науку, упомянутые выше права человека и т.д. Надо специально обрисовывать, как это происходит, с тем, чтобы выработать конструкт национальной безопасности, адекватной для сегодняшнего дня России.

Можно провозгласить некоторые принципы, на которых должна выстраиваться национальная безопасность России.

Первый принцип - реальный патриотизм граждан. Гражданами своей страны люди становятся тогда, когда принимают участие в управлении государством. Государство есть средство в руках общества, а не наоборот. В данной конкретной исторической ситуации для России важен как раз этот аспект безопасности. В центр всей концепции надо поставить защиту интересов общества от государства, в том числе и от собственного. Подлинная общественная безопасность - в способности структур безопасности (государственных - !!!) поддержать развитие, когда оно назрело, но оно не принимается определенными структурами или группами. Это уже выход на социальные технологии.

Общественная безопасность России в самом широком смысле сегодня - это гарантированная способность общества своевременно распознать и оценить все типы угроз, откуда бы они ни исходили, и принять необходимые меры к оптимальному их снижению, с учетом перспектив развития России как единого целого. Следовательно, общественная безопасность - это не просто отсутствие всяких опасностей, ибо такое вообще вряд ли возможно для реально действующего субъекта. Безопасность - это прежде всего знание опасности, способность оценить угрозы, предсказать последствия их реализации и готовность общества к предотвращению этих угроз.

Современная многополярная модель мира требует выстраивания целой системы компенсаторных механизмов для обеспечения безопасности. Эти механизмы должны оптимизировать стратегию и предлагать варианты тактических маневров. Конечно, опорным определением (рабочий вариант) можно принять следующее: безопасность - это способность страны поддерживать и преумножать жизнеспособность и конкурентоспособность общества как главной гарантии его выживании во взаимосвязанном и целостном мире. (См.79)

в) Сохранение гражданского мира и согласия

Главная задача для российского общества сейчас - найти средства достижения национального единства и согласия.

Достижение стабильности и согласия в обществе невозможно без прекращения делений на "своих" и "чужих", "правых" и "виноватых". Необходимо обеспечить духовно-нравственный подход к оценке собственной истории, ибо только такой подход, как показывает история, всегда лежал в основе выхода России из кризиса.

Ведущиеся споры о федеративном устройстве России не должны приводить к требованиям уничтожения модели управления государством по типу сильный центр - сильные провинции, но, в свою очередь, сильный центр не должен искусственно создавать "сильные провинции" за счет других субъектов Федерации.

В государственной идеологии должен содержаться принцип недопущения расширения прав субъектов за счет интересов других наций и всех народов Федерации.

Обеспечение безопасности для себя и своих близких становится все более насущной проблемой для всех россиян. За рубежом существуют прогнозы, по которым на территории бывшего СССР ожидается возникновение более 10 локальных вооруженных конфликтов. В результате этих конфликтов число беженцев может достигнуть более 20 млн. Если взять в процентном отношении население России, то эта цифра составит 3-4 млн.человек. Причем поток русских беженцев из бывших республик СССР в ближайшие 2-3 года не уменьшится. Оренбуржье как приграничная часть России втянута в этот процесс, и хотя численность данной категории лиц не велика (относительно), то социальные последствия этой миграции не трудно предсказать уже сегодня.

Оптимальной формой разрешения накопившихся в нашем обществе противоречий могло бы стать гражданское общество. Однако, следует осознавать историчность и длительность процесса его формирования.

с) Пути формирования гражданского общества

Гражданское общество включает:

- добровольно, спонтанно сформировавшиеся первичные самоуправляющиеся общности людей (семья, кооперации, ассоциации, общественные организации, профессиональные, творческие, конфессиональные и др.);

- совокупность негосударственных (неполитических) экономических, социальных, духовных, нравственных и других общественных отношений;

- производственную и частную жизнь людей, их обычаи, традиции, нравы;

- сферу самоуправления свободных индивидов и их организаций, огражденную законом от прямого вмешательства в нее со стороны государственной власти и политики.

Нелишне напомнить, что именно высокоразвитое гражданское общество в странах Запада обеспечило значительную защищенность частных сфер жизни человека от жесткой регламентации государства.

В нашей стране предстоит сформировать гражданское общество как разветвленную сеть независимых от государства общественных отношений и институтов, выражающих волю и защищающих интересы граждан. Думается, что этот период будет длительным.

История формирования гражданского общества в разных странах мира дала некоторые параметры и критерии, по которым можно будет отслеживать процесс становления гражданского общества. К таковым можно отнести:

- процесс приватизации должен в конце концов дать члену общества "кусочек" конкретной собственности; граждане, обладающие ею, организовываются в независимые от государства саморегулирующиеся системы;

- на основе этих самоорганизующихся сообществ граждан, возникнут группы, отстаивающие интересы общества и его отдельных групп. Но вместе взятые эти социальные группы и составят тот "средний" класс, который и является субъектом гражданского общества и кровно заинтересованным в его сохранении и развитии. России до мировых критериев стран, где можно обнаружить наличие гражданского общества, еще весьма и весьма далеко. В таких странах средний класс составляет 60-70 процентов населения. Эта цифра и придает устойчивость этим обществам во всех сферах их жизнедеятельности;

- самоорганизующиеся сообщества людей возможны только при очень высоком уровне развития личности, способной участвовать в институтах гражданского общества. Гражданское общество может возникнуть и без государства, даже вопреки желаниям государства, опираясь на альтернативные ценности, цели, идеалы. Государству же, если оно действительно заинтересовано в формировании гражданского общества, нужно обеспечить для этого необходимую законодательную базу.

1.6. Правовые предпосылки становления ГМП

1.6.1. Концептуально - нормативные документы ООН по проблемам молодежной политики

Анализировать основные документы ООН, касающиеся проблем молодежи и молодежной политики, очень интересно и приятно. Эти документы отличаются особой выстроенностью и детализацией проблемы, логичностью ее описания и изложения. И если бы этих качеств документа было достаточно для реализации его и содержащихся в нем положений, то эти документы давно бы уже жили в социокультурной практике, а интерес к ним был бы сугубо исторический. Для нас же эти документы имеют и исторический, и практический интерес. Чтобы разобраться с ГМП в стране и в Оренбуржье, нам надо проанализировать хотя бы основные, рекомендованные ООН принципы и механизмы реализации ГПМ в разных странах.

Начнем свой анализ с тех статистических выкладок ООН, которые и привели экспертов этой организации в недалеком прошлом к главному выводу о том, что проблема молодежи является глобальной проблемой. Такие проблемы могут быть разрешены только при координации использования имеющихся у различных организаций, стран, людей совместного ресурса. Одноразовыми и единичными наскоками такие проблемы не решаются.

Согласно статистическим оценкам Организации Объединенных Наций, количество молодых людей в мире в 1984 году составило 922 млн. человек, т.е по сравнению с 515 млн. человек в 1960 году оно возросло на 79%, а по сравнению с 661 млн. человек в 1970 году - на 39%. Ожидалось, что к 1990 году численность этой категории населения превысит один миллиард человек.

Сразу следует отметить, что до сих пор в науке не существует общепринятого определения молодежи. Ее хронологическое определение - в отличие от детей и взрослых - неодинаково в разных странах и культурах. Однако в статистических целях Организация Объединенных Наций понимает под молодежью лиц в возрасте от 15 до 24 лет, без ущерба для других определений, разработанных государствами-членами.

В настоящее время приблизительно 187 млн. молодых людей проживают в более развитых регионах и 734 млн. - в менее развитых регионах мира. Таким образом, четверо из каждых пяти молодых людей проживают в менее развитых странах. Разрыв между более развитыми и менее развитыми регионами в относительной численности молодого населения увеличивается, вследствие различных темпов роста этой возрастной группы в этих регионах. Доля молодежи в составе населения менее развитых регионов возросла с 69% всего молодежного населения земного шара в 1950 году до 74% в 1970 году и до 80% в 1984 году, а в 2000 году она составит 84 процента.

В 1984 году из 922 млн. молодых людей во всем мире 410млн. (44 процента) проживали в городских районах, а 512 млн. (56 процентов) - в сельских. Таким образом, примерно 9 из каждых 20 молодых людей являются горожанами. Молодые люди более склонны жить в городах, чем остальное население. В 1984 году доля мирового населения, проживающего в городах, составила 41 процент по всем возрастным группам в совокупности, т.е. несколько ниже доли молодежного населения, составившей 44 процента. Эта тенденция прослеживается как в более развитых районах (78 процентов молодых людей - по сравнению с 72 процентами всего населения), так и в менее развитых регионах (36 процентов молодых людей - по сравнению с 31 процентом всего населения). Считается, что эти тенденции отражают процесс миграции молодежи из сельской местности в города в поисках работы, образования и других возможностей.

В 1984 году молодежь составляла 19, 4 процента все мирового населения. В более развитых регионах на долю молодежи приходится 16, 1 процента всего населения, а в менее развитых регионах - 20,4 процента, что отражает более молодую возрастную структуру населения менее развитых регионов.

Оценка глобальной экономической ситуации и ее региональных проявлений свидетельствует о напряженном положении молодежи. Вышеизложенный краткий демографический обзор указывает на абсолютный рост численности молодежи, особенно в менее развитых регионах мира. В совокупности общеэкономические и конкретные демографические тенденции указывают на необходимость использования обширного потенциала молодежи в области развития. Молодые люди занимают уникальное положение в обществе. Они являются активной движущей силой процесса социальных сдвигов, с одной стороны, а с другой стороны, они нередко страдают от таких сдвигов. Поскольку в период социально-экономических кризисов страдает молодежь, то - с целью преодоления таких кризисов - необходимо привлечь ее к активному сотрудничеству.

Вот под эти задачи, в свое время, и была разработана и принята ООН "Стратегия руководящих принципов", которая и до сегодняшнего дня, с определенными корректировками, внедряется ООН в сознание отдельных политиков и руководителей разных государств. И, надо сказать, принесла на этом поприще неплохие результаты.

Думается, что одним из решающих условий достижений ООН в этой сфере явилось то обстоятельство, что в самой структуре документа не проглядывается никакой идеологической направленности. Более того, проведя определенное следствие, можно утверждать, что структура документа "Руководящих принципов" является инвариантной схемой для анализа ситуации с молодежью в любой стране, а принципы руководства реализацией на практике дают фактически всегда положительный результат. Вот почему про этот документ не надо долго рассказывать, его надо один раз показать, хотя бы в принципиальной форме, - т.е. дать его структуру. Что мы с удовольствием и делаем.

Cтратегия руководящих принципов

1. Положение молодежи. а) демографическая структура; б) конкретные группы, требующие особого внимания; в) основные проблемы, затрагивающие молодежь.

2. Создание условий для улучшения положения молодежи: задача национальной политики, касающейся молодежи.

а) необходимость преемственной национальной политики в отношении молодежи;

б) необходимость в координационной структуре; в) необходимость продолжать защищать интересы молодежи.

3. Руководящие принципы действий на национальном уровне. а) общие сведения; б) конкретные сектора:

а: содействие поддержанию мира;

b: законодательные и правовые меры;

с: занятость, деятельность в области промышленности и других экономических областях;

d: образование и профессиональная подготовка;

e: Обучение вопросам народонаселения и семейной жизни;

f: здравоохранение;

g: социальное обеспечение;

h: населенные пункты и окружающая среда;

i: культура, спорт и досуг;

k: путешествия и туризм;

в) особые группы молодежи:

a: городская молодежь;

b: сельская молодежь;

c: молодые женщины;

d: молодежь, проживающая в условиях режима апартеида;

e: молодые рабочие;

f: студенты;

g: молодые мигранты и беженцы;

h: нетрудоспособная молодежь;

i: молодые правонарушители;

j: молодые наркоманы.

4) Руководящие принципы действий на региональном уровне.

Руководящие принципы призваны обеспечить концептуальную основу для национальных программ и определить общие факторы, которые получили всеобщее признание и имеют отношение к решению конкретных проблем. Необходимо признать активное участие молодежи и использовать это в качестве основной предпосылки для достижения задач Международного года молодежи. Руководящие принципы призваны подкрепить местные и национальные инициативы, сконцентрировав и ориентировав на соответствующие виды деятельности опыт и помощь системы Организации Объединенных Наций и других межправительственных, а также неправительственных организаций. Они призваны дополнить национальные инициативы, но не посредством создания новых международных структур, а лишь активного содействия повышению эффективности использования уже существующих.

Определение целей глобальной стратегии, касающейся молодежи, следует проводить на национальном, региональном и глобальном уровнях. Цели должно устанавливать каждое правительство с учетом положения в своей стране. Региональные цели должны устанавливаться с учетом региональных планов действий в области молодежи и программы действий региональных правительственных и неправительственных организаций, включая молодежные организации. Системе Организации Объединенных Наций и другим международным организациям следует определять свои цели, исходя из учета своих сфер компетенции и соответствующих элементов данных руководящих принципов. Многие рекомендации, фигурирующие в данных руководящих принципах, могут относиться к нескольким уровням или секторам, однако все они детально разработаны применительно к той области, с которой они связаны теснее всего. Вопросы, касающиеся роли средств массовой информации, деятельности неправительственных организаций, определения молодежных аспектов более широких мероприятий экономического и социального характера, использования новой технологии и выявления альтернативных источников финансирования, могут относиться ко всем областям.

Раз уж мы занялись "следствием",то нам надо ответить на конкретно-исторические вопросы (древнего римского права): Кто? Где? Когда? Как? При каких обстоятельствах? С какой целью? по крайней мере при рассмотрении юридических (правовых) источников, а вполне возможно и других документов, принимал те или иные законы, постановления и др. Насколько те действия были адекватны и насколько они носили реально инновационный характер. Начнем с документов ООН как вершины правовой международной пирамиды. Поскольку многие документы ООН носят рекомендательный характер, постольку к ним и надо относиться как к одному из возможных вариантов решения проблемы, в данном случае молодежи.

Рассмотрим некоторые материалы ООН, касающиеся проблем молодежи в мире в целом и в различных странах, в частности.

Как объект пристального внимания молодежь для ООН возникла относительно недавно - в начале 80-х годов. Мировое сообщество, в силу своей чрезвычайной разнородности, естественно-эволюционным путем доходит до осознания общности или всеобщности некоторых проблем. В этом отношении проблемы молодежи довольно быстро (относительно) стали одной из приоритетных тем для обсуждения на мировых форумах, и связано это не только с сугубо демографическими проблемами, но и с осознанием того реального места в историческом процессе которое принадлежит молодежи. Действительно, 80-е годы стали периодом своеобразного штурма молодежных проблем, что нашло свое отражение и закрепление прежде всего в документе ООН под названием "Руководящие принципы для дальнейшего планирования и осуществления соответствующих последующих мер, касающихся молодежи".

С высоты сегодняшних дней легко увидеть некоторые недостатки того документа, которые, и устраняются самой ООН. Но этот исторический документ надо оценивать по тому действию, которое он имел в свое время. И одна из программных задач - расширение участия молодежи и молодежных организаций в жизни общества и, в частности, в обеспечении и достижении мира и развития; пропаганда среди молодежи идеалов мира, взаимного уважения и понимания между людьми - остается актуальной и сегодня.

Практика реализации стратегии руководящих принципов показала, что в концептуальном плане и в настоящее время все еще сохраняется ситуация перехода от узко-экономических концепций развития к более широкой - социальной. Для России осмысление этой рамочной идеи сегодня является особенно актуальной. Голый экономизм, вскруживший голову не одной бригаде реформаторов в нашей стране, для молодежи и решения ее проблем является тупиком. Таков главный вывод более чем десятилетних поисков мировым сообществом ключа для решения проблем молодежи как глобальной проблемы.

Вместе с тем, и второй вывод является очень важным для понимания сути происходившего в мире осмысления подхода к решению проблемы - пошаговость, которая выражается в том, что, признавая за проблематикой молодежи статус глобальной, ООН, тем не менее, видит главный ресурс ее разрешения в решении одновременно на национальном и региональном уровнях, что, в свою очередь, приведет, по крайней мере, к правильной проблематизации ситуации относительно молодежных проблем в мире в целом.

Документ под названием "Проблема вовлечения молодых людей в жизнь общества" (Записка Генерального секретаря) и приведенный в ней доклад Международного симпозиума в Толедо, июнь 1990г.

В процессе работы данного симпозиума вырисовалась возможность разных концепций вовлечения молодых людей в жизнь общества - в зависимости от конкретной ситуации конкретной страны. Тем не менее, обнаружилось и нечто общее, что позволило углубить представления мирового сообщества о реальных проблемах молодежи мира и способах их разрешения.

Во-первых, если говорить о субъектности молодежи во всех общественных процессах, то обнаруживается, что молодежь нужно вовлекать не просто в общество, а в общество взрослых, т.е. она изначально попадает в ситуацию готовых форм жизнедеятельности, которые весьма приблизительно учитывают потребности именно этой молодежи, хотя в принципе и предполагают некую нишу для "молодых".

В чем же тогда здесь проблема? Проблема - главная - в том, что молодые люди сами, в силу их уникальных качеств, не могут осознать свои первоочередные потребности своими собственными силами. А это обстоятельство предполагает со стороны общества, заинтересованного в стабильном существовании и в будущем, СОЗДАНИЕ СПЕЦИАЛЬНЫХ МЕХАНИЗМОВ ОСОЗНАНИЯ их первоочередных потребностей и достижения экономической и индивидуальной независимости как личностей.(выделено нами - авт.) (98,с.143)

Во-вторых, механизм вовлечения, с учетом вышесказанного, с одной стороны, не может носить формальный (механический) характер, но с другой стороны, не должен иметь явно выраженного "отеческого" уклона, что может привести к нежелательным последствиям для общества в целом. Вместе с тем, вовлечение должно быть всесторонним, а как таковое подразумевает наличие в нем следующих параметров:

а) активную взаимосвязь молодежи и взрослого общества;

b) активное участие юношей и девушек в политической, экономической, социальной и культурной жизни общества на равной основе;

c) максимальное использование созидательных способностей молодежи на благо подлинной демократии и развития;

d) обязанность взрослого общества обеспечить равные возможности для различных категорий молодежи.

С какой позиции ни посмотри - красной нитью проходит ПРИНЦИП АКТИВНОСТИ САМОЙ МОЛОДЕЖИ в ее вовлечении в жизнь общества. Однако, при этом почему-то предполагается, что эта активность заведомо будет носить социально-приемлемую направленность, и даже более - созидательную. Откуда она возьмется у каждой из возможных групп молодежи - пока остается за скобками, но вполне логично предположить, что таковая сформируется в системе национального образования, о чем - чуть позже.

Выясняется также, что разработать политику без определения понятия "молодежь" нельзя, при этом - что особо важно отметить - понятие молодежи, оказывается, нужно определять с учетом соответствующих национальных условий. Естественно, что четкое определение понятия молодежи в соответствии с национальной спецификой различных стран - задача не ООН, а тех правительств, которые хотят осуществлять молодежную политику. Для этого правительству надо четко определить место и роль молодежи в жизни конкретного общества и одновременно определить ответственность общества и правительства перед молодежью.

У правительств есть достаточно испытанное средств для такой процедуры - национальная наука, а в случае острой необходимости можно прибегнуть и к помощи научного сообщества в мировом масштабе, к чему ООН и призывает. Уже здесь хочется привести примеры своей собственной страны, как бывшей, так и настоящей, но время этому еще не пришло. Надо очертить проблематичность ситуации для всех стран, чтобы потом, имея перед глазами различные типы возможных ситуаций, определить свое место на мировой шкале.

Итак, мы имеем следующий инвариантный набор проблем, с которыми сталкивается любое общество, пытающееся вовлечь молодежь своей страны в полноценную жизнь (в чьем понимании - пока оставляем за скобками):

a) отсутствие достаточной политической воли у лиц, принимающих решения;

b) тенденция не рассматривать понятие "молодежь" комплексно, т.е. в рамках политической, социально-экономической и культурной жизни страны;

c) недостаточная поддержка молодежных организаций, а также отсутствие необходимых каналов и структур для участия молодежи в жизни общества;

d) неадекватный доступ к информации. (98,с.144)

Коротко, резюмируя проблемность ситуации, можно сказать, что молодежь должна, именно ДОЛЖНА, участвовать в разработке политики, затрагивающей основания ее существования. Без этого фундаментального принципа, а точнее - реализации его на практике, вся молодежная политика сведется к бюрократической возне вокруг вновь открывшейся "бюрократической игры".

Не надо забывать, что пока мы излагаем только абстрактный каркас обсуждения, изучения и постановки проблем молодежной политики, и лишь в незначительной степени - путей и способов ее реализации. Но уже здесь четко просматривается мировоззренческое и методологическое основание данной позиции: активный субъект может реализовать себя в качестве субъекта только имея явно выраженный интерес и будучи всесторонне включенным в процессы базисной жизнедеятельности общества. Никакие частные или частичные подходы не способны обеспечить молодежи процесс ее интеграции в жизненно-важные для нее, да и для общества и государства, сферы. Отсюда совершенно логично вытекает, что как проблема молодежная политика может быть осмыслена и правильно поставлена только в контексте широкомасштабных программ и стратегий "в рамках ПЛАНИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ с уделением особого внимания способам вовлечения в жизнь общества различных подгрупп молодежи". (Выделено нами - авт.). (98, с.144). А в рекомендациях правительствам пунктом первым следует: "содействовать принятию ЦЕЛОСТНОЙ ПОЛИТИКИ в отношении молодежи в рамках всеобъемлющих ПЛАНОВ НАЦИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ и совершенствовать ее" (98,с.144).Хотелось бы отметить последние слова - не просто раз и навсегда создать, спроектировать и т.д. политику в отношении собственной молодежи, но постоянно ее совершенствовать. Как именно это происходило, мы чуть позже продемонстрируем на примере ФРГ - признанного лидера в реализации именно ГМП в ее целостности, комплексности, системности и тотальности.

Когда сегодня у нас в России боятся даже мельком упомянуть слово "планирование", то приходится диагностировать полный паралич не только научно-обоснованного подхода к постановке и решению проблем молодежи, но даже полное отсутствие здравого смысла - ибо буквально все международные материалы полностью построены на таких понятиях, как планирование, координация, организация, контроль и т.д.

Совершенно ясно, что без систематического отслеживания программно-управляющего воздействия на молодежь, можно "прозевать" критическую точку концентрации социального недовольства именно молодежи, которое - как это неоднократно отмечали исследователи, стоящие на самых разных политических позициях, от коммунистов до антикоммунистов, - не есть просто конфликт поколений, а есть социальный барометр благополучия в жизнедеятельности каждого конкретного общества. Потому ООН и предлагает, как минимум, ввести дифференцированное отношение к проблемам молодежи, в зависимости от уровня развития общества, и прежде всего - его экономического благополучия.

Можно и нужно соглашаться с тем, что не все в решении молодежных проблем сводится к уровню экономического развития, и здесь нет автоматического снятия всех и вся проблем. Например, та же статистика преступности, наркомании или суицида по молодежи в разных странах, хоть и отличается как количественно, так и качественно, но тем не менее, мы не знаем сегодня ни одной страны в мире, в которой эти цифры были бы близки к нулю. А все те же США с их попытками убедить весь мир, что они живут в "лучшем из миров", - далеко не образец в решении вышеуказанных социальных проблем.

Тем любопытнее проанализировать рабочие формулировки обсуждения проблем молодежи в развитых и развивающихся странах. Так, для развитых стран процесс вовлечения молодежи в жизнь общества - это прежде всего динамический процесс, который не прекращается с вступлением ее во взрослость, а "включает в себя не только необходимость адаптации молодых людей к жизни в обществе, но также необходимость постоянного изменения общества." (98,с.148)

Имея довольно развитые и уже институциализированные формы работы с молодежью, эти страны, естественно, делают ставку на то, чтобы действовать не напрямую с отдельными молодыми индивидами, а прежде всего с определенными организованностями молодежи. В отдельно взятой стране их может каких-то и не хватать, тогда их надо создавать, изучив опыт стран, находящихся рядом в табели о рангах.

И для таких стран включение молодежи в экономику как раз меньше всего является проблемой, а цифры молодежной безработицы здесь используются, прежде всего, как показатель некоторой неадекватности структуры существующих рабочих мест интересам и уровню образования молодых людей, не более того. Для так называемых "развитых стран" гораздо важнее, чтобы молодежь имела возможность для всестороннего включения в общественную, политическую и культурную жизнь. Как говорится, у богатых свои причуды. Но ведь не на пустом же месте возникла широко известная типология потребностей А.Маслоу: 1 (самый низкий) уровень - физиологические потребности в пище, отдыхе, жилье и т.д.; 2 уровень - потребность в безопасности, в защите от насилия и угроз; 3 уровень - потребность в общении, привязанности и любви; 4 уровень - потребность в уважении (а) в высокой самооценке, b) в высокой репутации); 5 уровень - потребность в самовыражении.

В известной и допустимой мере эту пирамиду потребностей можно развернуть в отношении всего социума и отдельных стран. Действительно, можно ли в масштабах страны заниматься ГМП в указанной выше трактовке, если все остальное население перебивается с хлеба на воду и влачит нищенское существование? Развивая дальше этот тезис, можно прийти и к тому выводу, который еще не признан в научном сообществе, но также обсуждается, - это вывод о том, что вышележащие уровни потребностей могут быть реализованы только в случае удовлетворения нижележащих.

1.6.2. Российское законодательство о ГМП

Далее у нас следовал актуальный тогда сравнительный анализ двух вариантов законопроектов о молодежи. Сейчас этот анализ неактуален и имеет лишь историческую ценность. С ним можно ознакомиться в работе (54 )

Сегодня здесь, увы, мы вынуждены лишь привести скудный перечень документов, так или иначе затрагивающих молодежь как социальную группу, ибо как уже было сказано в предисловии основной федеральный закон так и не принят и новых попыток не видно. Подробный же анализ имеющихся документов не представляет особого интереса, в свете излагаемого нами процесса становления ГМП.

Итак, на начало 1995 года мы имели следующие нормативно-правовые документы федерального уровня:

Указ Президента Российской Федерации «О первоочередных мерах в области государственной молодежной политики» от 16.09.1992г., № 1075.

Постановление Верховного Совета Российской Федерации «Основные направления государственной молодежной политики», утвержденные от 03.06.1993 г., № 5090-1.

Указы Президента РФ «О президентской программе «Дети России» (18. 08.1994), «О федеральной программе «Молодежь России» (15.09.94).

В целом законодательная база была скудной, лишена целостности, во многом устарела и не соответствовала современной политической и социально-экономической ситуации.

1.7. Организационно-институциональные предпосылки становления ГМП

В начале 90-годов на федеральном уровне существовал Государственный комитет по делам молодежи, и в большинстве регионов страны существовали областные Комитеты по делам молодежи и на местном уровне в районах области создавались районные отделы или комитеты по делам молодежи.

1.8. Кадровые предпосылки становления ГМП

В начале 90-х годов большинство штатных должностей в комитетах и отделах по делам молодежи занимали бывшие комсомольские работники различных уровней. С одной стороны в этом был плюс – они имели хоть какое-то представление о молодежи и могли с ней говорить на одном языке и удерживать структуры и процесс становления ГМП на плаву. С другой стороны их во многом утягивал предыдущий опыт руководства, а не управления процессами, происходящими в молодежной среде. Всем им предстояло пройти серьезную кадровую переподготовку, как в центре, так и на местах.

1.9. Финансовые ресурсы становления ГМП

Главным достижением этого периода можно считать то, что, несмотря на отсутствие федерального закона о ГМП, удалось в бюджетах разных уровней выделить и отстоять, в каком объеме это уже другой вопрос, собственную статью на финансирование молодежной политики. Статья № 206 стала отправной точкой начала славных дел комитетов по делам молодежи всех уровней.

1.10. Информационные ресурсы становления ГМП

На федеральном уровне с 1992 года издается информационный бюллетень «Молодежная политика». С 1993 года готовятся доклады о положении молодежи, которые периодически публикуются. В Оренбуржье до середины 1995 года подобный систематический выходящий специализированный печатный орган отсутствует. Проведены всего два областных социологических исследования, которые так и остались «под сукном». Эпизодически издаются «Материалы к зональным семинарам».

В распоряжении ВТК “Credo” имелся опыт подготовки городской концепции реализации ГМП и двух ежегодных докладов городского комитета, которые были подготовлены по заказу городского комитета в 1992 и в 1993 году. (См.30,31 ) Этот опыт пригодился в дальнейшей работе с областным комитетом по делам молодежи.

На региональном уровне картина вообще выглядела удручающе.

2. Анализ ситуации в Оренбургской области

В количественном соотношении документы, отстаивающие и реализующие принцип прямых мер социальной защиты, причем в виде единовременных денежных пособий и компенсаций, преобладают над документами, отстаивающими все остальные принципы, как 2 к 1. Можно с уверенностью говорить, что здесь молодежная политика пока не стала субъектной, т.е. молодежь, как активное субъектное начало в ней отсутствует. Из заявленных четырех принципов, переходящих от "Закона СССР об общих началах..." до последней программы КДМ РФ (включение молодежи в программу; реализация инновационного потенциала; предоставление услуг; социальная защита), реализуется наиболее реально лишь последний, и то очень в узких формах, не очень свойственных заявленным трем остальным принципам. По-прежнему молодежь получает рыбьи хвосты с барского стола, а до обучения ловле рыбы и вручения удочки дело не доходит. Преимущественно перечисленная группа документов касается компенсаций и дотаций студенчеству, несколько документов касаются воинов-интернационалистов.

Данный ход развития молодежной политики имеет свои объяснения. Это, во-первых конъюнктурность данных решений, т.е. они наиболее соответствуют в целом всей политике социальной защиты населения (единовременные компенсации и дотации) и представлениям тех, кто принимает решения о "конкретных практических делах". Соответственно, подобные решения проще объяснить, принятие их всегда вовремя, а потому они проходят легче и быстрее. А это - в условиях новизны самой сферы, невыстроенности инфраструктуры и незнания, с какого конца за это браться, - как-никак создает объем работы и оправданность существования молодежных структур. Понятно, что с подобной тактической стороны разворачивания и закрепления позиций молодежной политики это оправдано. Тем более, что попытка передать данную проблему в органы соцзащиты (что было бы совершенно правильным), как правило, не встречают понимания и могут завершиться с успехом лишь тогда, когда вполне будут замещены инновационной компонентой с включением самой молодежи в молодежную политику.

Во-вторых, подобный подход является наиболее простым со всех с точек зрения выстраивания всех цепочек управления. Он не требует серьезного анализа, правильного формулирования проблемы, расстановки приоритетов и выбора стратегии, осуществления глубокого мониторинга и оценки эффективности принимаемых решений. А главное, не нужно дополнительных усилий по поиску ресурсов для наработки аналитического, теоретико-методологического инструментария, создания инфраструктуры и механизмов для решения проблем.

В особенности это касается таких проблем, как поиск субъекта решения проблем в лице самой молодежи, создания целой системы (не существующей в реалиях) мотивации, включения и сопровождения активной деятельности молодежи или создания системы решения ее действительных (т.е. тех, которые она не может решить сама наличными в ее распоряжении средствами), а не навязанных проблем. Тем более, что даже поверхностный анализ показывает крайнюю неэффективность механизма выделения компенсаций и их получения адресатом. Они, если и доходят, то проблему не только не решают, но даже вряд ли облегчают ощутимо.

Данная модель защиты осуществляется под разговоры о "недееспособности науки" и о необходимости "делания конкретных дел". Ее в целом можно назвать "фиктивно-демонстрационной". Ее объективная причинная обусловленность связана с отсутствием управленческих кадров, обладающих необходимыми знаниями, навыками, опытом, информированностью о наличии иных моделей решения проблем (например, инновационных). Ранее в стране не существовало ни теоретической, ни практической школы этого направления, и взяться новым кадрам сегодня неоткуда, их нужно готовить и выращивать.

Другая объективная причина - это неспособность бюрократической машины к осуществлению инноваций. Ведь она принципиально, "по понятию", выполняет по отношению к последним консервативную функцию, создавая среду естественного отбора для инноваций. Устройство ее и принципы работы прямо противоположны устройству и принципам инновационных организаций. И это на сегодня есть самостоятельная проблема ("бюрократическая система и нововведение"), особенно для нас, в ситуации неразвитости гражданского общества, когда государство практически выступает если не единственным, то перекрывающим все остальные, общественным институтом. По сути, оно сейчас должно делать все, чтобы рождать себе сильных партнеров, конкурентов и оппонентов, при этом отдавая им многие свои прежние функции, а по существу, тогда делясь с ними во многом своими полномочиями.

Ярко иллюстрируют вышесказанное Распоряжение главы областной администрации от 29.12.91г. "О поддержке детского движения". По своему содержанию решение очень прогрессивное. Оно как раз предусматривает создание и укрепление таких институтов гражданского общества, как детские общественные организации. И форма сотрудничества (программная) очень удачна. Но по форме это решение демонстрирует прямой обход КДМ как бюрократического органа, призванного решать эти проблемы. Видимо, чтобы смягчить это выпячивающееся недоразумение, в решении указано, что вносится статья "Мероприятия детской политики". Этот пример, по-видимому, свидетельствует о достаточно жестких позициях по отношению к КДМ, что оправдано для других органов, но для молодежной политики является серьезным сигналом.

Положительно, правда, со множеством "но", можно отметить несколько решений, реализующих активный, субъектный принцип молодежной политики. Единственный в своем роде, программный документ на уровне области был принят Малым Советом 26.05.93г. "О программе занятости молодежи и подростков в 1993г.". В принципе, само по себе это очень прогрессивное решение. Но по значению - больше с точки зрения политического прецедента.

По своему содержанию программа явно не областного масштаба, в ней нет ни понятия, ни решения самой проблемы трудоустройства, ни обозначения подходов. Ввиду ее временности (намечена на 1993г. и принята в середине года) многие мероприятия записаны как заведомо в данные сроки невыполнимые. Часть мероприятий носит рекомендательно-расплывчатый характер. Мероприятия, обеспеченные финансированием, очень точечны, узко-предметны (перечисление конкретных рабочих мест) или единовременны (общественные работы).

Мероприятия же собственно областного уровня по созданию системы механизмов и стабильно функционирующих элементов, обеспечивающих управление процессом трудоустройства молодежи, проработаны очень слабо. Так, на раздел "информационно-методических" мероприятий не только не выделено финансов, но явно просматривается полное непонимание того, что решение информационно-методических вопросов требует создания необходимой инфраструктуры, а до получения запланированных результатов в программе существует целый ряд промежуточных этапов, требующих собственного программирования.

То же самое можно сказать о разделе "экономического стимулирования" создания рабочих мест. Его выполнение вообще отдано на откуп нижестоящим структурам, т.е. нет пометки или прорисовки способов поиска субъектов (в лице молодых предпринимателей и т.д.) в решении проблемы. Ставка делается на молодежную биржу труда и еще 2-3 структуры с конкретными рабочими местами. Это значительно снижает потенциал и возможности данной программы.

Между тем, приведем здесь для сравнения атрибутивные признаки программы. Программа - это есть ориентированное на будущее управленческое действие инструментальное знание, определяющее принцип связи концептуально-определенных стратегических целей и способов (механизмов) их реализации в исторически-конкретной ситуации.

Существует бесконечное число программных документов, представляющих собой фиктивно-демонстрационный продукт (сокращенно ФДП). Отсутствие доктринально-стратегических идей и целей превращает всякий программный документ в ФДП. Отсутствие в программном документе способов разрешения проблемных ситуаций и способов достижения поставленных целей превращает его либо в политический манифест, либо в справочник актуальных проблем и глобально-диффузных целей.

В отличие от Закона программа задает стратегическое направление движения, которое еще предстоит оформить в пакете законодательных инициатив.

Всякая программа опирается на организационный проект (на проект организации деятельности ключевых государственных, общественных, разноведомственных, разнопрофессиональных позиций), но не сводится к нему. Иначе она не смогла бы носить открытый характер, то есть обеспечивать включение в программу фактически бесконечного числа деятельностных позиций. Закрытая программа не подходит для нашего общества, поскольку сегодня она не носит консолидирующего характера, а следовательно, разрушает общество.

Всякая открытая программа обязательно содержит в себе принцип соорганизации минимального набора деятельностных позиций, которые обеспечивают продвижение программы и ее реализацию. Минимальный набор позиций и форма связи между ними и образуют включенный в программу оргпроект.

Программа отличается от плана. План содержит последовательность задач и мероприятий, организованную в виде календарных графиков проведения работ, обязательно включает в себя финансово-экономическую расчетную часть, определяющую стоимость выполняемых работ.

Включение финансово-экономической расчетной части в программу приводило к превращению ее в план мероприятий за счет вымывания стратегического проблемно-целевого блока программы. Программа создается для того, чтобы определить социо-культурный и культурно-исторический смысл данной сферы деятельности и выявления основных направлений ее создания. Только после определения и утверждения этого стратегического направления движения должны осуществляться соответствующими службами более скрупулезные обсчеты требуемых программой видов работ. (183,с.8-9)

Но продолжим анализ существующих документов. Можно положительно отметить распоряжение главы администрации области от 08.07.93г. "О поддержке молодой науки". Сама задумка хорошая, даны поручения о разработке "Положения о стипендиях КДМ" и "Проведения ежегодных конкурсов молодых ученых". Просматривается попытка системного подхода к реализации субъектного принципа молодежной политики. Но, к сожалению, распоряжение не было до конца выполнено, и все свелось к единовременному выделению денег на стипендии и проведению конкурса (распоряжение от 06.12.93г.). Все это делает данные мероприятия не развернутыми к молодежи, они как бы обращены внутрь административных структур (КДМ, администрации ВУЗов и т.д.). Молодежь должна знать о своих возможностях, причем о гарантиях, что успех зависит от нее, т.е. должно быть Положение, в котором должно четко оговариваться критерии, одинаковые для всех, а комиссии уже создаются лишь для проверки соответствия, а не принятия решения от начала до конца.

Оценивая нормативно-правовую базу с позиций стратегически-концептуального подхода или адаптивно-тактического, приходится признать, что решения и документы первого рода в деятельности областных структур практически отсутствуют. Существует один проект решения облисполкома, так, к сожалению, и не принятый. Хотя, это, пожалуй, единственный документ такого уровня управленческой последовательности: доклад (анализ) положения молодежи - концепция - программа. Дан план-схема разработки документов с этапами, привлечением научных групп к организации исследований, процедурами экспертизы и коллегиального обсуждения с заинтересованными сторонами. В итоге же все свелось к принятию одного пункта - совсем в другом решении - о компенсации студентам и поручению КДМ разработать программу мероприятий молодежной политики.

До сегодняшнего дня на уровне области отсутствуют принятые представительными и исполнительными органами власти концептуальные программные документы по молодежной политике в целом, т.е. до сих пор даже декларативно не закреплены приоритеты, не обоснованы проводящиеся мероприятия, а значит, не ясны перспективы.

Так или иначе некоторые концептуальные подходы упоминаются в нескольких письмах главы областной администрации к главам районных администраций и председателям КДМ. Но это в основном - тексты, переписанные из Российских документов, и, как показал вышеуказанный анализ, расходящееся с реально проводимыми мероприятиями. Те же документы, которые претендуют на программные, относятся к какой-то из одной сфер (труд, досуг и т.д.), все краткосрочного, а то и единовременного действия, и выступают "программами" лишь в неосмысленно-назывном порядке.

В качестве примера можно привести, кроме указанных выше, решения главы администрации от 06.06.94г. "О финансировании программы МЖК в Центральном районе". Нет слов, название красивое, но все дело здесь сводится к опять-таки к единовременному выделению кредитных средств под приобретение оборудования. Программы же при этом никакой не прилагается, т.е. опять программное представление сводится к разовым вливаниям в какие-либо структуры. Поэтому неудивительно, что в области отсутствует (прослеживая движение по документам) процесс развития молодежной политики. Она представляется как нечто устоявшееся и стабильно функционирующее.

Однако, даже если в крайнем случае предположить, что процесс становления ГМП области и его рефлексия не отражены должным образом в документах, без чего, вообще говоря, отсутствует логика принятия тех или иных решений, то какие-либо изменения в них - при реально функционирующей деятельности - все равно просматриваться должны. Иначе можно комментировать, что либо молодежная политика - фикция, имитация, поскольку к ней нет отношения как к общественной-исторической реальности, либо ГМП превратилась в набор дежурных мероприятий, к политике (по определению) не имеющих отношения. Основная масса документов носит адаптивно-тактический характер, т.е. реагирует на происходящие события временными мерами, многие из которых периодически повторяются. А некоторые нормативно-правовые акты носят даже не тактический, а просто текущий характер отдельных поручений.

При оценке документов с позиции политико-декларативной или нормативно-правовой, нас интересует не чистота стиля, а реальные направленность и результат. В ситуации правового хаоса и неопределенности общественной ситуации в целом в любом целеопределенном деле вряд ли можно случайно добиться какого-то определенного результата. В таких ситуациях ощутимо действуют, как правило, только нормы прямого действия в таких сферах, как финансы и кадры. Не случайно самыми эффективными нормативно-правовыми актами в сфере молодежной политики явились решения, связанные с созданием оргструктур - КДМ с правом финансово-хозяйственной деятельности и открытием служб, внесение в классификатор новой специальности "Социальный работник", а также внесение в бюджетный классификатор 206 статьи бюджета и упорядочение ее формирования. Все остальные акты носили, скорее, политико-декларативный характер, открывающий возможности лишь там, где и без них уже многое делалось, и на практике не влияли на положение в других регионах, где в жизни ГМП не пробивала себе право за существование. В этом смысле, если рассматривать два варианта нормативно-правового подхода, то первый - "программно-целевой", создает право как необходимые нормы, организующие жизнь под достижение поставленной цели и соответствующие выполнению принятой программы.; другой - "закрепляющий", создает право лишь как закрепление необходимых, но уже разворачивающихся тенденций развития (пример с дорожками в английском парке).

Тогда можно сказать, что нормативно-правовое закрепление молодежной политики является третьим вариантом - "открывающим". По отношению к двум первым, он все-таки больше политико-декларативный. Если применить все вышесказанное к Оренбургской области, то можно отметить, что до конца не продемонстрирован ни один из подходов. Подавляющая масса решений имеет нормативно-правовой характер лишь в смысле выделения определенных сумм. В целом же ни по созданию оргструктур (КДМ), ни по системе работы с кадрами, ни по системе финансирования, не говоря уже обо всем остальном (цели, стратегия, тактика, приоритеты и др.), решений, способных образовать хоть какой-то нормативно-правовой каркас ГМП в области, практически нет.

Единственное исключение, может быть, составляет само Положение о КДМ. Но это - внутриадминистративный документ. Кроме того, необходимы решения, обеспечивающие преемственность и транслируемость неких несущих принципов и в Положении нижестоящих КДМ. Иначе возникает неопределенность, не способствующая многообразию вариантов, а мешающая делу.

В частности, в отличие от других ведомств и статей бюджета, где традиционно существуют всем известные жесткие нормативы и принципы, в молодежной политике они отсутствуют. Область делит деньги на свое усмотрение, по известным только ей принципам (на деле не обоснованным никакими критериями, во всяком случае, объявленными).

При этом "бюджетные извращения" в этой сфере достигают апогея. Так, на нужды областного КДМ (при фактическом отсутствии программ) остается столько же средств, сколько распределяется на все города и районы. Само по себе это не страшно, и на начальном этапе, ввиду необходимости развития инфраструктуры, разработки целостной модели ГМП, подготовки кадров для ГМП и т.п., такое распределение может быть оправданным. Но со времени создания Областного КДМ прошло 4 года, а принципы - все те же. И уже наводят на мысль о субъективизме как ведущем принципе организации политико-управленческой деятельности этой структуры. А возможности столь вольного распределения бюджетных средств не только развращают чиновников, давая им "фронт работ" для разбирательств с просящими, но и лишний раз демонстрируют, что молодежная политика здесь носит характер ежегодной временщины, и в отсутствии реального поля деятельности сводится к тому, чтобы выдумывать, как красивее распределить средства на следующий год.

Попытки собрать как-то в систему работу с кадрами были предприняты в письме председателя КДМ к главам администраций. Смысл его - в просьбе согласовывать с областным КДМ кандидатуры на председателей КДМ городов и районов. Но, во-первых, письмо для решения подобных вопросов - это документ не того калибра, а во-вторых, система работы с кадрами (пусть даже это будет процедура назначения) отнюдь не сводится только к согласованию.

Особо необходимо отметить освещение молодежной темы в Уставе области. В отличие от Конституции, в областном документе должны бы были быть отражены более конкретные нормы, учитывающие специфику проблем развития молодежи области. В частности, хотя бы основные позиции в отношении молодежи как особой социально-демографической группы и перечень необходимых для принятия на уровне области документов в отношении нее. Вместо этого - политические декларации о ее всевозможных правах, в самом абстрактном и общем виде (чего стоят эти декларации о правах, мы показали выше).

Таким образом, в области государственной молодежная политика собственной нормативно-правовой базы не имеет. А полученные результаты (создание сети КДМ, утверждение 206 статьи бюджета в городах и районах) достигаются другими методами административной работы: через письма, индивидуальные беседы, совещания с руководителями администраций и т.д. Это, может быть и не плохо, учитывая, что в ситуации правового хаоса, где нам приходится жить и работать, именно личностные неформальные механизмы как раз и образуют тот отсутствующий непрописанный регламентирующий каркас.

Но в этом же состоит и слабость такого социального механизма, так как, с одной стороны, он очень субъективен и индивидуально-зависим, а с другой стороны, - при отсутствии механизма преемственности кадров - хрупок, неустойчив, недолговечен и противостоит развитию. Так как неформальные контакты передать чрезвычайно сложно, то при отсутствии нормативно-правовой базы со сменой ответственных за ГМП зачастую все приходится начинать с начала, с нуля.

Говоря о степени самостоятельности молодежных программ, нужно отметить, что здесь возможны три варианта решения.

Первый - это автономная программа МП, основным реализатором которой от имени администрации выступает КДМ;

второй - это интегративная программа, в которую входят частями программы, курируемые другими сферами, и за эти части отвечают соответствующие подразделения, а КДМ выступает координирующей структурой;

третий - это многоаспектная программа, которая предусматривает включение молодежных разделов во все комплексные программы развития области.

Возможно и сочетание различных вариантов. Все зависит от соотношения различных факторов. При осознанном и последовательном подходе максимум пользы может быть извлечен из любого варианта.

На уровне области указанные варианты реализованы либо кусочно, либо никак. Целостной Программа ГМП Комитетом по делам молодежи не принималась.

Молодежные разделы (правда, не в такой жесткой постановке, а больше отдельные мероприятия по отношению к молодежи) представлены лишь в областных "программах" "Соцзащиты", "Занятости" и т.д., при этом не всегда с просматриваемой ролью КДМ. Хорошо это или плохо - зависит от позиции КДМ и его отношения к их разработке и включению, информированности о реализации и оценке результата.

Попытка интегрирующей молодежной программы была предпринята в разработке Программы "Занятости молодежи и подростков в 1993г.", где фигурирует несколько ведомств со своими разделами. Очень приблизительно такой программой можно считать "Летний отдых детей", но это, скорее, некоторые мероприятия, за которые ответственен КДМ в общей программе.

Пожалуй, следует отметить найденное удачное решение по проведению фестиваля "На Николаевской", "Конкурс молодых ученых", где было задействовано несколько ведомств со своими мероприятиями.

3. Основные направления реализации ГМП в Оренбургской области

3. 1. Методологические подходы к определению основных принципов и направлений

реализации ГМП в Оренбуржье.

Одной из фундаментальных и самой распространенной идеей, стратегически-целевым фактором (СЦФ) современности ныне сплошь и рядом провозглашается идея борьбы за выживание - индивидуума, всех социальных групп и общества, в том числе и государства. Это - как заезженная пластинка, все об этом только и твердят. Но выживание - это само по себе состояние бессмысленное и бесконечное, если для общества или индивида не наступает момент, когда можно расслабиться и перестать бороться за выживание. А это значит, что не менее значимой и фундаментальной посылкой - принципом, ориентированным на перспективу, может и должна стать другая идея, каковой является идея безопасности, во всем многообразии содержания этого понятия. Эти идеи могут быть рядоположены, а могут быть и конкурирующими, с концептуальной точки зрения.

Определение сегодняшней ситуации как переходной от одного состояния к другому не вызывает сомнения: кто говорит - к рынку, кто - к варварству. Но не суть этих позиций и расхождений важна, а принципиальным для нас является то, что с позиции государства, с которой мы говорим о ГМП, аксиомой является то, что для государства приоритетом номер один выступает безопасность. Государство и возникало как институт, обеспечивающий обществу внутреннюю и внешнюю безопасность.

Внешняя безопасность для молодежи определенного государства - это прежде всего реальное положение и объективная информация о положении данного государства в мировом сообществе, а соответственно - та геополитическая ниша, на которую может объективно претендовать молодежь страны, согласно положению и мощи родного государства в расстановке мировых сил.

Состояние общественного сознания - в том числе и молодежного - не последний фактор стабильного развития общества. А содержание информации, посредством которой оно насыщается и формируется, имеет социально-управляющую (или манипулятивную) составляющую и рассматривается как мощный социальный ресурс, за что современные средства массовой информации в нашем веке получили статус "четвертой власти",

Проанализируем под этим углом зрения некоторые реалии современной жизни. Например, информация об уровне дохода на душу населения - объективная, по западным источникам, а не идеологически-препарированная, - показывает сегодня, к примеру, что США - наша "вечно-розовая мечта", оказывается, далеко не единственный ориентир на горизонте "красивой жизни", как пытаются сегодня преподнести средства массовой информации. Кому выгодна сейчас полуправда - вопрос риторический. А в идеологическом плане - стратегическая тайна или дезинформация.

Ведь если раскрутить мировые цифры по уровню дохода на душу населения, то получается: первая десятка(в долларах США) - Швейцария - 36230, Люксембург - 35260, Япония - 28200, Швеция - 26780, Дания - 25930, Норвегия - 25800, Исландия - 23670, США - 23120, Германия - 23030, Финляндия - 22980.(Данные за 1992г. "Атлас всемирного банка" Газета "Караван" 24 февраля 1994г.) То есть, бесстрастная статистика свидетельствует, что помимо США - этого широко разрекламированного способа организации общества и государства, существует добрый десяток моделей, не уступающих ему с позиций индивидуального стандарта образа жизни. А значит, можно задуматься над тем, надо ли стремиться жить, как в США ? А, может, лучше по-другому, допустим, как в Швейцарии или Дании? и т.д.

Возникает масса проблем по поводу того, как объяснить молодым, желающим жить красиво, - почему в этих странах люди так хорошо и спокойно живут, возникает потребность в объективной информации. И оказывается, что не все кошки серы. Кто-то хочет создать миф или иллюзию о том, что хорошо живут только там, где якобы рынок господствует и регулирует экономику, и России тоже надо скорее туда же.

А для России, между тем, с принятием этой цели, компанией становятся не США и не Япония, а как раз страны, которые переходят к рынку давно и упорно, - Турция, Алжир, где-то Чили, Бразилия. И что дает нам сравнение, когда мы встаем на одну доску со всеми вышеназванными странами, в группу которых безальтернативно стремятся направить Россию, отученную за советское время от выбора?

Осмысление своей незавидной участи может привести к двум прямо противоположным способам реакции: 1 - полная апатия: "все равно никогда не догоним" (что происходит и сейчас, но по другим причинам); 2 - национально-патриотический подъем: "что мы, хуже других?", который возможен только в случае наличия развитого национального самосознания у всех социальных групп, особенно у молодежи.

Вопрос о национальном самосознании именно молодежи - это как раз оборотная сторона вопроса о выживаемости данного социума: отсутствие механизма формирования национального самосознания молодежи есть самоубийство данного социума, независимо от того, осознает он это или нет.

Но уместно спросить, есть ли у населения России (именно населения, а не русского или российского народа), то самое поле исторической самоидентификации, на котором только и может произрасти национальное самосознание индивида и общества определенного типа? И оказывается, что определить его весьма не просто. И более того, для кого-то это оказалось сейчас и умышленно скрываемой информацией, будучи козырной картой в большой политической игре. И здесь, с политической платформы, важно не упустить этот фокус - фактически разыгрываемую давнюю карту соперничества СССР и США, что и закладывается в противодействие России и мира. Ведь, с одной стороны, разговор о концепции ГПМ неизбежно затронет позиции властных структур. С другой - нельзя, чтобы наша концепция расходилась с концепцией будущего России, уже существующей или отсутствующей, явной или скрыто подразумеваемой.

Возникает сложная теоретическая ситуация: надо дать концепцию развития ЧАСТИ (молодежь-!?) в отсутствие концепции развития ЦЕЛОГО - общества, России и Оренбуржья. Вот почему иного пути не дано: надо принимать за исходную точку некоторую, достаточно отработанную версию бытия = существования России и идти от нее, а затем корректировать полученный результат, в зависимости от имеющейся или отсутствующей у руководства концепции развития страны, в частности и ГМП.

Власть, утверждает известный политолог и эксперт С.Кургинян, существует на следующих уровнях: 1 - концептуальная, 2 - идеологическая, 3 - информационная, 4 - персональная, 5 - организационная, 6 - социальная, 7 – экономическая.

А по этой схеме что можно сказать о нашей власти? Оценка ситуации в России здесь весьма совпадает с положением дел в ГМП: концепции нет, идеологии - нет, информации - нет. Правда, в направлении последней есть попытка создать в рамках федеральной программы "Молодежь России" центры информации и документации (решение ВС РФ от 3.06.93г.) Но было бы любопытно узнать ее практические результаты. Поскольку не ясно, какую информацию и для кого собирать, и кому она - молодежь - теперь нужна. Верховному Совету, которого уже нет, или, может, главе администрации? Организационная "власть" - сегодня это чахлые, не знающие куда руки приложить, КДМ по всей стране и области. Реальных молодежных объединений нет, кому из них нужна ГМП - тоже пока не ясно. Ну и дальше - в том же стиле.

Но, говоря об исторической перспективе страны и ее молодого поколения, мы должны думать и программировать это будущее, используя все имеющиеся стартовые условия. Режим, в котором осуществляется эта концептуализация, задан нами выше парадигмой национальной безопасности.

В этом русле уже приводился документ "Национальная безопасность"(132), который мы намерены в дальнейшем использовать в качестве опорного при последующей детализации направлений деятельности КДМ по реализации ГМП. Выбор его в качестве основы продиктован трезвостью и историчностью содержащихся в нем оценок и реалистичностью предложений путей и средств достижения поставленных целей. Нам также импонирует объективная оценка современного состояния России и гражданская позиция его авторов.

Они констатируют: принципиально новая политическая реальность, которую мучительно сознают граждане нашей страны, заключается в том, что впервые за все тысячелетнюю историю Россия стала зависимой страной. Выбор, стоящий сегодня перед обществом и государством, тоже несвободен. Нам надлежит выбирать сегодня из весьма ограниченного числа альтернатив: либо Россия впредь остается страной, полностью зависимой, либо частично зависимой, либо она будет стремиться к полной независимости. Реалистично выбирая второй путь, авторы замечают, что степень зависимости от партнеров будет определять нашу свободу в принятии решений и построении своей судьбы.(132, с.130-131)

Поскольку ГМП является частью всей государственной социальной политики, то характеристики современного общественного и государственного состояния России должны иметь в ней свое специфическое преломление. Если вспомнить цель, которая долгое время являлась сквозной для ГМП - "Создание условий для наиболее полной самореализации молодежи как особой социально-демографической группы, в интересах общества и самой молодежи" - и расставляла широкие границы для поиска приоритетов, то сегодняшняя ситуация требует большей определенности и жестких акцентов.

Во-первых: стало очевидным, что не может быть сильной личности и ее полноценной реализации сегодня в отсталой стране и слабом государстве. А поскольку проблемы укрепления государственности и державности ныне звучат еще актуальней, то цель личностной реализации звучит уже в ином аспекте.

Во-вторых: стало ясным, что государство не всеядно и не всемогуще. Есть задачи, которые оно не может решать эффективно. У государства как одного из институтов общества должны быть сугубо свои специфические задачи, а интересы не всегда адекватны до совпадения с интересами других общественных институтов. Это значит, что ГМП и МП - не одно и то же, и их необходимо разводить.

Исходя из вышесказанного, цель ГМП можно бы было определить, как "Включение потенциала молодежи в решение стоящих перед государством проблем и задач".

Очевидно, что обеспечение национальной безопасности страны является первой задачей, а в какой-то степени и проблемой, наиболее свойственной и присущей государству. Для России сегодня это означает не только необходимость удержания своих прежних державных позиции (этого уже недостаточно), но и их укрепления, стать мировой державой (о сверхдержаве говорить уже сложно), а не скатиться в державы региональные.

Вторая проблема - создание органичной системы, способной в дополнение или в отличие от государства, наиболее эффективно обеспечивать развитие страны, общества, личности в определенных сферах общественной жизни. Такой системой является гражданское право. Построение гражданского общества сегодня для государства, обремененного грузом несвойственных и непосильных задач, - проблема объективная, а не надуманная. Излишние функции нужно кому-то передать.

Вообще-то вторая проблема в нашей ситуации органично входит в национальную безопасность. Но по степени сложности, важности и срокам она заслуживает самостоятельного статуса. Обе проблемы взаимообусловливают друг друга в отношении поставленной цели. Невозможно в целях обеспечения национальной безопасности реализовать потенциал в отношении молодежи без гражданского общества, и наоборот. Это утверждение особенно верно на современном этапе мирового развития, когда статус страны определяется культурной, образовательной, экономической, идеологической политикой, социальной сплоченностью и т.д. в неменьшей степени, чем военной мощью,

Очевидно, что строительство гражданского общества и обеспечение национальной безопасности могут основываться на реализации активного (в условиях перемен и реформ), инновационного потенциала молодежи, т.е. потенциала, прежде всего, производящего, организующего, созидающего.

Соответственно, в разрезе приоритетных сфер и задач национальной безопасности надо расставлять и приоритеты ГМП.

На региональном уровне решение данных двух задач должно осуществляться с учетом спецификации региона, как, равным образом, и выработка соответствующих мероприятий с осознанием региона как клетки единого Российского организма.

При этом необходимо соблюдение трех принципов:

1: обеспечения субъекта деятельности необходимыми ресурсами (информацией, знаниями, образами, материальными и финансовыми и т.д.), для активной самореализации, создания среды и системы включения сопровождения;

2: создания развитой и богатой социальной структуры, отражающей разнообразие интересов разных слоев и групп, способности демонстрировать различные стили жизни, нормы и образы во всех сферах жизни общества;

3: подготовки самой личности, развития ее внутренней свободы, умения участвовать в институтах гражданского общества, способностей к самоорганизации. Принципы, пронизывающие все направления ГМП, должны составить принципы или условия построения гражданского общества. Они будут определять способы, формы и методы реализации данных направлений, т.е. активный молодежный потенциал необходимо развернуть внутри приоритетных направлений, отвечающих на вопрос "куда", они будут отвечать на вопрос "как и через что его включать".

3. 2. Приоритетные направления ГМП

В соответствии с логикой национальной безопасности, обозначим ее наиболее важные, узловые проблемы и направления.

Первое - сохранение гражданского мира и согласия, целостного и независимого российского государства;

второе - совершенствование федерального устройства, предотвращение региональной раздробленности;

третье - ликвидация очагов межнациональных конфликтов; четвертое - Россия (и Оренбуржье) в системе Новых Независимых государств; пятое - пути формирования гражданского общества; шестое - состояние преступности и безопасность России.

Для ГМП в целом, и в Оренбургской области в частности, в самых первых подходах это означает:

во-первых, необходимость последовательного достижения согласия (с последующим нормативным закреплением в ряде конкретных соглашений) с администрацией и существующими общественными структурами и организациями о сохранении в их деятельности приоритета проблем молодежи, но не в режиме дотационно-развращающего подкармливания, а в режиме наибольшего благоприятствования, на том основании, что перед лицом будущего и ответственности за него все партии и администрации равны.

Во-вторых, последовательную работу, направленную на достижение политического альянса в борьбе за равенство субъектов федерации, обусловливающее равенство стартовых условий молодежи Оренбуржья в конкуренции на рынке труда и образования внутри страны.

В-третьих, многонациональность, этническая гетерогенность населения Оренбуржья и его приграничное положение особенно обостряют проблему сохранения гражданского мира и предотвращения конфликтов на межнациональной почве. Полное исключение возможного прямого националистического влияния на молодежь невозможно, но наряду с пресекающей деятельностью правовых и правоохранительных органов, необходима работа с молодежью по другой линии: ликвидация очагов межнациональных конфликтов должна трансформироваться в профилактику и культивирование межнациональных отношений через кооперацию культурно-национальных и прочих этно-ориентированных объединений внутри региона, а также различные источники межрегионального социо-культурного взаимодействия. Географическое положение и соседство Оренбуржья с ближайшим зарубежьем заостряют проблему, но и облегчают ее практическое разрешение. Это есть шанс не только для формирования межнациональной толерантности, но и регионального гражданского патриотизма молодежи Оренбургского края.

В-четвертых, цель формирования гражданского общества России предполагает переориентацию деятельности и идеологии работы с молодежью с патернализма и мелочной опеки на принцип ее самодеятельности и самоуправления как главного условия самореализации индивида, общества и государства. КДМ, региональные и местные органы управления и самоуправления, реализуя этот принцип в своей деятельности, объективно работают и на цель "гражданское общество".

В-пятых, состояние преступности как фактор угрозы безопасности России на деле уже - настоящая проблема и поле деятельности для КДМ в кооперации с другими структурами. Принцип здесь может быть только один: никакой ведомственности и никакого частного интереса.

Основной концептуальный упор следует сделать на формировании подлинных духовных принципов и ценностей российского народа. Раскрывая духовность как ресурс, необходимо показать его основания и источники на областном уровне, на чем и как возможен местный патриотизм. Это - проблема специальная и профессиональная (историки, этнографы, социологи, социальные психологи, деятели искусства и литературы, педагоги, профессиональный корпус средств массовой информации и т.д.) Но при этом не скатиться к сепаратизму, что возможно только либо при четко расставленных федеральных приоритетах, либо при собственной интенсивной наработке идей, проектов и прожектов.

Однако, здесь есть свои сложности момента. В числе осложняющих факторов, во-первых, необходимость национальной идеи, формулировки которой пока нет, а произвольная фантазия здесь исключена законами жанра. Попытки "регионализировать" ее вариант в принципе возможны (по историческому прецеденту), но по-видимому, для этого надо будет четко представлять, формируется ли она в парадигме традиционного (можно традиционалистского) общества, или она формируется в рамках модернизаторских реалий. Это пока вопрос открытый, поскольку, если верить некоторым утверждениям этносоциологии, то собственно молодежные проблемы возникают в обществе типа современного т.е. западного, или модернизационного образца, и что иного не дано. Тогда выбор ТИПА или РАМКИ концептуирования задаст и масштаб, и варианты решения собственно молодежных проблем, и свойства необходимого ресурса для его решения.

Так это или не так, требует анализа, возможно, что это тоже нам навязывается, как и парадигма развития. Но надо концептуально-теоретически обсуждать, в случае, если мы выберем модернизацию как доминирующую модель социальной деятельности и строительства, то сможем ли мы сохранить традицию в Оренбуржье или, по крайней мере, создать компенсаторные механизмы управления этими процессами и смягчения конфликта поколений. Правда, если тут поезд уже не ушел. Надо смотреть результаты имеющихся социологических и этнографических исследований, и заодно проводить новые.

Во-вторых, проблема научно-технической ориентации нашей науки - и отечественной, и региональной. С современным переходом мирового сообщества к информационному уровню развития, с позиций национальной безопасности резко возрастает значение социально-гуманитарного знания, а направленность нашей науки противоречит этой мировой тенденции. Необходимо добиваться от отдела по науке переориентации приоритетов на социально-гуманитарные исследования. Промышленно-техническая и сельскохозяйственная тематика должна уступить свое первенство. А в данной связи далее прорисовывается контур проекта регионального УНИВЕРСИТЕТА, но не технического, а гуманитарного ( что отнюдь не предполагает обязательный охват тысяч человек). Главное - это начальный принцип его функционирования - матричная форма учебного процесса: преподавание, консультирование, экспертиза, исследование. Ставка на молодежь даст плоды в оригинальности и инновационности идей.

В-третьих, вообще низкая наукооснащенность социальной деятельности, в том числе политиков, в том числе и молодежи. И это - целая проблема всей нашей страны, не только Оренбуржья. Поэтому это - одна из главных, стратегических и тактических, долгосрочных и злободневных задач для работы КДМ и ОДМ на всех уровнях. Повышение наукоемкости и наукооснащенности всей работы с молодежью и широкомасштабная обучающая деятельность.

В-четвертых, возрастающая активность Церкви. В этих условиях можно и нужно говорить о равенстве конфессий в ответственности за молодежь перед Богом (говоря адекватным им языком) и обществом. Пока Православная церковь не выдерживает здесь конкуренции. Различные экзотические религии оказались новее (любопытнее), ближе и уютнее, а главное - они не несут в смысловом пространстве ответственности за прошлое страны в целом и за советский период в частности.

Но Православие - обоюдоострое оружие прошлого и будущего в борьбе за настоящее. Никто еще не доказал, что российскость или даже русскость тождественны Православию. Однако, в определенной мере эта активность начала охватывать и политические круги. При этом не всегда хватает культуры разобраться в причинах и следствиях провозглашения России в Конституции светским государством и отделения (опять же по Конституции) государства от церкви. С позиций же национальной безопасности - в условиях поликонфессиональности населения страны и региона - это вопрос принципиальный. Активное вовлечение молодежи в институционализированную религиозную практику - тот фактор, по поводу которого сегодня необходимо разворачивание одного из направлений активной работы КДМ, как с самой молодежью, так и со всеми социальными институтами, ведомствами, учреждениями и т.п.

У всех на устах стабилизация социально-экономической ситуации в стране. Здесь важен принцип соучастия или сопричастности молодежи к решению животрепещущих проблем, при котором первостепенно значимы не количественные показатели, а наличие качественных образцов, которые потом могли бы быть тиражируемы через СМИ. В таких проблемах, как стабилизация и оздоровление экономики, структурная реорганизация экономики России и Оренбуржья, аграрная реформа, стабилизация финансов, социальная политика, реализм в экономической политике и др., можно и нужно выделить сегменты молодежного участия и предпринимательства.

Через конкурсы и отдельные локальные эксперименты добиваться участия молодежи в принятии решений, а не только в их реализации. Идеи молодежных съездов и слетов, молодежный альтернативный парламент возможны только при содействии ныне действующих политических субъектов и понимании ими значимости этой деятельности для молодежи. Наличие или отсутствие определенных федеральных или региональных программ объективно ставит молодежь в роль страдательного субъекта. Здесь как раз и есть тайна истинной, а не формальной власти - надо через молодежь идти к демократии, но с молодежью и ее собственными интересами и лидерами. Необходима региональная школа резерва молодежных политиков и на ее базе различные очно-заочные формы приобщения молодежи к политике.

Говоря предельно общим языком, краткосрочная перспектива на 1995 год - это и есть поиск точек приложения собственных сил КДМ и в Законодательном собрании, и в администрации области. В первую очередь - через принятие Закона о молодежи Оренбургской области и других нормативных документов, регулирующих различные сферы жизнедеятельности молодежи. А также через различного рода положения о грантах, конкурсах и т.п.

Постоянное их инициирование будет школой для работников аппарата КДМ, а раскручивание их на уровне районов будет смотром сил и одновременно школой резерва."Кадры решают все" - как мы помним, таков лозунг переходного периода.

Принципы ГМП, провозглашаемые ООН и реализуемые в России, есть та форма, в которой правительство должно ставить те задачи молодежи, которые она может решить. В каких конкретных шагах возможно их целесообразное осуществление, исходя из анализа и учета мирового, республиканского, областного, местного опыта, мы рассмотрим ниже.

а) Сохранение гражданского мира, повышение социальной сплоченности в регионе.

1. Подготовка и выращивание политиков и кадров для всех сфер государственного управления и местного самоуправления. Это должна быть программа целенаправленной образовательной подготовки, системы стажировок, необходимых ступеней служебной карьеры, включающая ряд квалификационных требований. Все это может составить "паспорт" государственного служащего. Программа "Резерв" может быть как в целом областной, надведомственной, так и начаться в резерве самих КДМ и ОДМ. Основной ее принцип - общественный, публичный характер. Гласность результатов роста должна быть неотъемлемым компонентом системы "допусков" для дальнейшего продвижения.

2. Поддержка и осуществление мероприятий и структур интернационального содержания деятельности, способствующих развитию форм полиэтнического, поликультурного способа жизни общества. Прежде всего, это касается сферы общения и культуры. При этом должна быть сделана ставка на региональный патриотизм и максимально развернуты идеи особого континентального и социокультурного места Оренбуржья в развитии Евразийской цивилизации. Это может быть ряд громких, новых проектов типа "Молодежь и новая цивилизация" и т.д., проведение отдельных мероприятий (конкурс "Евразия", фестивали КИД, интернациональные смены и т.д.), возрождение старых (КИД) и создание новых форм работы (фестиваль игр народов) и т.д.

3. Реализация интеграционных межрегиональных проектов и программ, как внутри области, так и межобластных и республиканских. Это не только обмен делегациями. Осуществление собственных проектов с привлечением ресурса извне должно окультуриваться соответствующими договорами и программами на уровне управляющих структур КДМ.

4. Повышение политической культуры молодежи и вовлечение ее в управление государством. Осуществление совместных программ с политическими общественными партиями и объединениями по участию молодежи в политической жизни. Предметом сотрудничества может стать и программа "Резерв", в которую войдет особый раздел резерва кадров (для партий, профсоюзов, ассоциаций и т.д.). Точек соприкосновения может быть много - от поддержки молодых кандидатов в выборные органы до курсов политорганизаторов, школы парламентаризма при тесной взаимосвязи с предпринимательскими и др. структурами, организации конференций и семинаров в молодежных аудиториях с обществом "Знание", осуществление программы "Лидер" и т.п.

Необходимо особое направление работы со средствами массовой информации: поддержка и создание специальных телерадиопрограмм или колонок в газетах, раскрывающих содержание и назначение различных видов политической деятельности, элементов политической системы, политических режимов, образцы и образы исторических и действующих политических партий, лидеров, в том числе регионального и местного уровня, особенно из числа молодежи, т.к. это важно для формирования образа целостного стиля жизни, которые ищет молодежь. Основываться данная работа должна на поиске и контакте с независимыми структурами и учреждениями на принципах сотрудничества.

5. Поддержка инициатив и связей с русскоязычной молодежью в ближнем зарубежье. Сотрудничество могло бы осуществляться через обмен литературой, заочные формы обучения, обмен делегациями и получение достоверной информации, проведение съездов, форумов, фестивалей молодых соотечественников и т.д.

6. Снижение степени социальной конфликтности и профилактика асоциального поведения:

а) Развитие сети служб для решения личностных проблем молодых людей и молодежных групп (телефон доверия, индивидуально-групповые профессиональные консультации, консультации специалистов в средствах массовой информации);

б) Развитие профилактических служб (дома-приюты, коммун для молодежи с асоциальными наклонностями и т.д.);

в) Применение новых форм и технологий работы с девиантной молодежью (экскурсии в места лишения свободы, возрождение шефства как самостоятельного института, индивидуального и группового, специальные тренинги, другие активные формы и технологии социальной адаптации);

б) Формирование подлинных духовных принципов и ценностей оренбуржцев.

Поддержка молодой науки. Разработка и реализация программы "Интеллект области", включающая в себя материальную поддержку талантов в науке, целевое обучение, стажировку и участие в конференциях, формирование среды роста, формирование проблемных научных групп и организацию конкурсов на лучшие разработки, проведение ярмарок идей и специалистов именно в научной среде. Особенно по проблемам развития области, в том числе, недостаточно обеспеченных здесь социально-гуманитарных наук. Подкрепить статус эксперимента в этой области для Оренбуржья соответствующей программой.

в) Политика в области образования.

1. Кооперированная организация и поддержка надведомственных образовательных форм - открытые университеты с заочной формой и радио-, телекоммуникационным обучением, краткосрочные курсы, семинары и т.д., конкурсы и телевикторины и пр.;

2. поддержка инновационных программ и проектов молодых педагогов (проведение конкурсов, помощь в обмене опытом, присвоение званий и премий). Кооперированное участие в этой работе с органами народного образования. К примеру, участие молодых педагогов в реализации молодежных программ (лучший учитель, мастер трудового обучения, организатор внеклассной работы, шефства над трудными, индивидуальной работы и т.д.), т.е. вовлечение молодых педагогов в социальную педагогику (причем на базе своих же школ, возможно, в реализации п.1,2,3);

3. дополнительное образование с расширениями путем использования нетрадиционных форм и методов (умение самоорганизации, практика принятия решений, выстраивание отношений с людьми, основы жизнестроительства, методология разрешения проблем и т.д.). Это можно осуществлять как в рамках и на базе действующих образовательных учреждений, так и вне их (тренинговые группы, факультативы, школы юного предпринимателя и т.д.).

г) Культурная политика.

1. Особое отношение к средствам массовой информации. Добиваться законодательного ограничения обращения антикультурной продукции. Проведение и публикация материалов экспертизы влияния средств массовой информации на психику и ценности молодежи. Кооперация с органами образования по организации педагогического, общественного и родительского надзора.

2. Культурная самоорганизация и поддержка творческой молодежи. Проведение, поддержка и развитие существующих конкурсов, фестивалей (студенческих, молодых семей и т.д.). Более тесное кооперирование и сотрудничество с заинтересованными творческими союзами и другими организациями.

3. Наработка банка идей, проектов и образцов самоорганизации и самодеятельности в организации культуры и досуга (от игр до проведения застолья, обрядовых ритуалов для молодежи - свадьбы и т.д.).

4. Самостоятельным направлением выступает здесь подготовка кадров - организаторов досуга. Привлечение к кооперированному соучастию учебно-образовательных учреждений культуры. Подобные образовательные программы по совместным проектам (с музыкальным и культ-просветучилищем) должны замыкаться на практическое осуществление направлений областной ГМП, вплоть до содержания дипломных работ и зачетов за участие и организацию мероприятий, предложение интересных идей. Особым пунктом можно выделить изучение, привлечение традиционного культурного наследия Оренбургского края ( история, фольклор, обряды, ритуалы, костюмы и др), избегая его сувениризации и музеизации. Введение премии КДМ за достижения молодежи в области культуры и досуга.

5. Внесение новых культурных форм и содержания в организацию развлекательного-массового досуга. Здесь важно значение субъектов его организации, необходим механизм их координации и развития. Это может быть осуществлено через систему конкурсов и фестивалей, целенаправленного развития спецкоманд (прежнее название - культмассовики-затейники, дискжокеи и др.) До сих пор открыт вопрос о развлекательных мероприятиях в школах (дискотеки и вечера). Возможно создание курсов тиджеев, координационного центра со звукозаписью, прокатом аппаратуры, банком программ и т.д.

д) Стабилизация и улучшение социально-экономической ситуации

1. Включение молодежи в сферу предпринимательства, связанную с малыми производственными технологиями и высококачественными услугами рыночной инфраструктуры. Реализация программы "Инкубатор" с привлечением преуспевающих молодых команд и форм.

2. Пропаганда лучших образцов предпринимательской культуры (молодых руководителей). Разработка критериев и проведение конкурсов с определением, допустим, 10 лучших молодых предпринимателей. Через средства массовой информации пропаганда нового стиля и образа предпринимателя.

е) Реализация программ трудоустройства молодежи.

1. Развитие инфраструктуры служб по трудоустройству молодежи. Осуществление программных форм работы с ними;

2. Реализация самостоятельных проектов, связанных с совмещением труда и отдыха молодежи. Это может осуществляться по принципу общественных работ (прообраз наших трудовых лагерей, "зеленых корпусов" в США) с привлечением уволенных в запас и т.д.;

3. Развитие различных форм очно-заочного обучения кратковременного характера. Объявления свободного подряда на разворачивание данной инфраструктуры. Это же касается профориентации - создание целевых программ совмещения профориентации, обучения и работы, включения молодежи в трудовую деятельность (по типу "Молодежные бригады" в Швеции, "Возможности для молодежи" - Англия, "Сэндвич" - Франция и т.д.);

4. Реализация с выпускниками ВУЗов программы "Карьера", связанной с предварительной консультационной работой с самими студентами, формирование банка потенциальных возможностей. Организация ярмарок и смотрин в ВУЗах с составленным паспортом покупателя и продавца рабочей силы.

ж) Закрепление молодежи на селе

Эта задача - часть гораздо более обширной социальной проблемы - сохранения традиционного сельско-хозяйственного уклада жизни. Система общественных призывов, основанная на новой системе стимулов, должна быть обдумана всерьез. По отношению к селу сегодня нужны "пятитысячники". Но данную участь необходимо сделать идеологически, социально и экономически привлекательной. Программу "Молодость села" можно было бы начать реализовывать с отдельными хозяйствами, раскручивая целый комплекс мероприятий.

з) Изменение приоритетов в социальной защите.

Поиск новых, действительно социально-незащищенных групп молодежи, разработка новых видов помощи. Максимальный уход от одноразовых компенсаций с замещением их иными видами помощи.

Здесь требуется новая информационная база для изучения дел в молодежной среде, не ограниченная официальной статистикой. Проработка вариантов эксперимента под разработку, допустим, "системы социальных индикаторов" и т.д., с возможным резервированием целевых средств на нее.

При переходе к режиму программирования, предполагается специальная работа по конкретизации данных приоритетных направлений деятельности ГМП Оренбуржья в целевые программы различного масштаба и назначения. В том числе их увязки и согласования с Федеральной программой "Молодежь России" и ее соответствующими подпрограммами, с учетом региональной специфики Оренбургской области.

3.3. Задачи по созданию средств и механизмов реализации ГМП в Оренбургской области

а) Теоретико-методологических.

- Разработка и запуск исследовательской модели молодежи,

Положения и порядка подготовки Доклада о положении молодежи области; его заслушивание и принятие.

- Разработка модели и паспорта программ ГМП различных уровней управления, принципов и методов составления, критериев эффективности осуществления ГМП.

- Подготовка новой программы обучения кадров и аттестации для специалистов в области ГМП. В частности, организация специализированных семинаров - общих, специально-групповых, и т.д.

- Подготовка концепций и программ развития ГМП в административно-территориальных единицах Оренбуржья, учитывающих социо-культурные условия жизни, культурно-национальные особенности молодежи различных территорий, традиции, образ и уклад жизни, специфику ментальных конструктов.

- Паспортизация территорий области на предмет возможностей и условий реализации ГМП (составление паспорта с учетом максимального количества критериев и факторов).

б) Нормативно-организационных.

- Подготовка пакета нормативных актов стратегического характера, вытекающих из концепции реализации ГМП в Оренбургской области - начиная с разработки и принятия Закона о молодежи и кончая утверждением главой администрации стратегической концепции реализации ГМП. Можно сопроводить эти акции обращением главы к молодежи (молодежным манифестом областной администрации). В числе этих актов - подготовка предложений администрации о внесении поправок и статей по молодежи в Устав области, а также пакет решений по утверждению целевых программ и конкретных проектов. То же самое должно быть сделано и в территориях.

- Разработка документов о статусе области в качестве российской экспериментальной целевой площадки в реализации ГМП, а также внутриобластной экспериментальной площадки, с вытекающими из этого нормативными и правовыми актами.

- Приведение в соответствие с текущим законодательством и инструкциями действующих Положений о КДМ и ОДМ всех уровней. Разработка и утверждение механизма согласования, назначения и снятия руководителей молодежных структур.

- Реализация и комбинирование при проведении ГМП охарактеризованных выше трех типов программ, основанных на трех разных принципах интеграции деятельности молодежных структур в сферы общественной жизнедеятельности. Первый - это программа собственной деятельности структур ГМП и КДМ . Второй - с учетом интегративного характера мероприятий - кооперация с другими учреждениями и ведомствами, при координирующей роли КДМ. Третий - включение молодежных разделов в максимальное количество различных целевых программ развития области.

- Создание на уровне области инфраструктуры в виде Центра поддержки молодежных инноваций с минимально-допустимым числом структурных подразделений (информационный, правовой, орг-деятельностный) и матричной структурой создания ВТК под разработку и сопровождение проектов и инициатив. Внедрение системы регистрации и учета инициатив, отслеживания их судьбы, что может стать одним из основных критериев эффективности работы нижестоящих структур, как результат их работы с молодежной инициативой.

- Разработка нового Положения об областной коллегии КДМ.

Необходимо изменять принципы ее формирования. Помимо представителей ведомств, в нее должны иметь возможность входить представители крупных организаций-кооперантов в реализации федеральных и областных молодежных программ, а также представители экспериментальных площадок разных уровней, носители передового опыта из территорий и т.д. Если КДМ выстроит должную систему стимулирования членов коллегии,то получит дополнительный ресурс кадров для работы в том или ином направлении. Они будут курировать свое направление не как работники аппарата, а как члены коллегии. Таким образом наличие временного и организационного ресурса аппарата КДМ, опыт и знание членов коллегии будут дополнять друг друга.

в) Финансовых.

- Необходимо разработать систему нормативов формирования бюджета ГМП и довести до всех его исполнителей. Один из принципов мог бы быть следующим. Исходя из модели территориальной программы, обозначается тот минимум мероприятий, который территория должна реализовать, чтобы не разрушать целостность областной ГМП. Вся контрольная цифра области по 206 статье делится грубо на две части (условно "функциональную" и "инновационную"). Вышеоговоренная часть является функциональной, и в нее входит также содержание уже созданных служб. Функциональная часть условно делится по территориям пропорционально численности молодежи. Но чтобы получить эту сумму, необходимо защитить собственную программу деятельности в осуществлении ГМП. Вторая же часть - "инновационная" - также дается под программы, но носящие инновационный либо экспериментальный характер.

- Необходимо разработать с учетом имеющегося опыта методику привлечения дополнительных средств, включения ресурсов других ведомств и осуществления безфинансовых мероприятий ГМП.

Таким образом, рассмотрев комплекс социальных, концептуальных, теоретических, правовых и других предпосылок для становления ГМП в стране и в Оренбуржье, в том числе, мы приходим к следующим выводам.

4.Выводы

Выводы из концепции 1995 года:

Во-первых, ГМП в России и Оренбуржье - это явление очень молодое, а потому хрупкое, и любые резкие движения - скачки, прыжки и пр. - в этом направлении нежелательны. Желательно медленное, но неуклонное проведение такого понимания ГМП, которое обозначало бы для массового сознания, прежде всего, тождество понятий "будущего России" и "молодежь".

Во-вторых, ГМП - системное образование (целостное), а это значит, что ее свойства, особенности и т.д. реализуются только в системных связях и процессах, субстанцию которых образуют общественно-исторические процессы.

В-третьих, без понимания реальной динамики взаимодействия объективного и субъективного фактора в ГМП возможны отклонения от оптимального варианта ее реализации в Оренбуржье.

В-четвертых, как постоянно развивающийся процесс ГМП требует постоянных и глубоких исследований, результаты которых и позволят говорить об определенных закономерностях становления ГМП в России и Оренбуржье.

Таким образом, с выходом этой работы в свет, реализуемая областная ГМП получает новое (если не радикально новое, то близкое к нему) концептуальное обоснование. И все последующие поколения разработчиков и организаторов ГМП должны будут соотноситься с этим документом. Документом определенной конкретно-исторической эпохи реализации ГМП как инновационной формы социализации молодежи в России.

Сегодня мы можем дополнить те выводы, современными, с учетом проделанной исторической реконструкции пройденного пути:

- во-первых, на тот момент, да и сейчас во многом, они предпосылки ГМП были развиты не в одинаковой степени, что требовало сосредоточения разных сил на основных направлениях, как теоретической, так и практической деятельности всех субъектов ГМП как инновационной формы социализации молодежи;

- во-вторых, неравномерность развития затрагивала не только содержание предпосылок, но в значительной степени сохранялась и на разных уровнях федерального устройства, и это было вызвано тем обстоятельством, что на федеральном и региональном уровнях ГМП находилась в определенных, но различных стадиях новшества и нововведения;

- в–третьих, Оренбуржье по всем вышеперечисленным параметрам находилось в тот момент, с одной стороны, в группе регионов – аутсайдеров, если в качестве лидеров рассматривать национальные республики где "жизненный цикл" нововведения – ГМП находился уже одновременно и в процессе зарождения (осознание потребности и возможности изменений, поиск соответствующего новшества, и в процессе освоения (внедрение на объекте, эксперимент, осуществление производных изменений); а с другой стороны – в группе лидеров, если сравнивать с областями РФ, потому что с точки зрения жизненного цикла новшества ГМП в области находилось на стадиях - разработка (фундаментальные исследования, прикладные, теоретические расчеты), - проектирование (оформление документации, создание конструкций);

- в-четвертых, наш вклад объективно в теоретические основания становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбуржье имел не только исторически конкретное значение, но сохраняет свою ценность и сегодня. Далее мы увидим, как идеи вышеуказанных работ и документов проникали в массы, с одной стороны и становились принципами работы областного комитета, с другой стороны. Пока не превратились в общепризнанные критерии оценки эффективности реализации ГМП как инновационной формы социализации молодежи как в стране в целом, так и в области, в частности.

Гносеологические же выводы подтверждают общее теоретическое представление о том, что в начале исследования превалирует аналитический подход и анализ разрозненных сторон того, что, являясь на первый взгляд хаотическим набором процессов, событий и тенденций, в скором времени станет единым целым, но об этом мы только догадываемся. «Познание органического целого, - пишет В.А. Вазюлин, - первоначально идет от хаотического представления о целом, т.е. от конкретного, как оно дано в представлении, в живом созерцании, ко все более и более простым определениям, пока, наконец, не определится простейшая сторона (отношение и т.п.) целого. На этом пути преобладает анализ. Но уже здесь движение познания противоречиво. Анализ совершается в единстве с синтезом. Наличие общественной потребности в познании данного предмета, догадка о том, что он такое есть, и направляют познание, и заставляют искать связи анализируемых сторон (выделено нами –авт.)». ( 25,с.15)

Основные положения, содержащиеся в этой главе, должны были быть приняты сообществом, подвергнуты определенной критике и развиты в процессе дальнейшей конструктивной совместной работы. Ведь как справедливо замечает В.А.Вазюлин: «Когда развитие находится на стадии подготовки образования исторических предпосылок нового, главным является предвидение самой возможности наступления нового, а не того, каково именно оно будет (выделено нами – авт.). И эта пора самого момента перехода к новому. Наступление этого момента именно в это время и в этом месте зависит прежде всего от случайностей, воздействие случайностей на то, каково именно будет новое, в наибольшей степени сказывается именно в «момент» возникновения нового.» (25,с.27)

Об этих случайностях и совпадениях, ставшими счастливыми и полезными для начала становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбургской области речь пойдет в следующей главе.

Вся основная работа, как в теории, так и на практике была и остается еще впереди.

Глава вторая

«Как уже многие начали составлять

повествования о совершенно

известных между нами событиях…»

Начало процесса развития и первоначальное возникновение государственной

молодежной политики

1. Анализ ситуации на момент первоначального возникновения ГМП

История не знает сослагательного наклонения. Мы, с высоты сегодняшних лет, вынуждены констатировать, что с 1995 по 2000 год, фактически весь второй срок президентства Б.Н. Ельцина, господствующим, как раз, оказалось такое положение дел, когда различные социальные группы, с четко выявленным собственным интересом и наличием партий, движений и других организаций, отстаивающих интересы именно этих конкретных групп делили собственность и власть, не обращая внимания не только на молодежь, но и на все население страны.

Основной идеологемой этого периода стала "Защита": защита молодежи, защита предпринимательства, защита малообеспеченных и т.д. Но не ясно, кого и от чего защищать, кто на кого нападает. Шло перетягивание каната, и надо сказать определенно - в этом варианте молодежи мало что светило. В лучшем случае ей могли дать свободу, но свободу не "ДЛЯ", а свободу "ОТ". Свободу от обязанностей перед обществом, страной, народом; свободу от культуры, гражданственности, ответственности; свободу от здоровья и образования, от участия в выборе своей судьбы, от будущего. Но и само общество - в том числе в лице государственного чиновничества и в лице его идеологического корпуса - тоже присвоило себе этот вид свободы: свободу от обязательств перед молодежью, свободу от долга перед ее и своим будущим и т.д. И все это - под шум умильных или решительных заявлений о защите населения и (громо)гласное распределение вначале иностранной, а позже и иной гуманитарной помощи.

Вот в таких макро политических условиях началось первоначальное возникновение ГМП в Оренбуржье. Это, несомненно, наложило отпечаток на все процессы, идущие в стране и в регионах, в том числе и на процесс ГМП.

Но, тем не менее, обладая определенной свободой регионы могли в силу ряда объективных и субъективных причин самостоятельно двигаться на пути реализации ГМП.

Не будем останавливаться на перечислении всех хитросплетений благоприятных случайностей и т.д. Укажем только на некоторые из них – объективного и субъективного характера.

Во–первых, для областного комитета по делам молодежи, в этом отношении, в середине 1994 года сложилась уникальная ситуация: после ликвидации городского комитета по делам молодежи часть кадров, обученных и подготовленных для серьезной работы с молодежью, с городского и районного уровней попала сразу на областной уровень. Естественно потребовалось определенное время, чтобы новым кадрам суметь осмыслить масштабы задач, стоящих перед ними.

Во–вторых, глава администрации области В.В.Елагин в предыдущей своей деятельности много и активно занимался молодежью и на областном и на республиканском уровне, что естественно не могло положительно не сказаться на его позиции в отношении к проблемам молодежи в целом и к развитию ГМП в области, в частности. Эта прямая поддержка главы администрации области ГМП и комитета не раз являлась спасательным кругом для общего дела.

В-третьих, руководители и члены ВТК «Credo» также были хорошо знакомы с главой администрации области и новыми сотрудниками комитета, в том числе и с его новым председателем – Д.В.Кулагиным. Эта близость к управленческим структурам возможна только в провинции, где дистанции между научной и политической элитой региона значительно меньше, чем в столице или крупных мегаполисах. И это обстоятельство значительно облегчает доступ обеих сторон к необходимой информации, которую можно использовать в интересах дела – развития ГМП в области.

В-четвертых, с приходом новой команды сразу началась совместная работа ВТК “Credo” и комитета по обучению кадров не только областного комитета, но и районных. Одновременная и совместная работа над концепцией реализации ГМП в области 1995 года во многом помогла сделать конструктивной и плодотворной работу комитета на основных направлениях.

Однако мы вовсе не хотим свести все только к совпадению ряда субъективных факторов и счастливых случайностей. Все гораздо сложнее и политические битвы местного масштаба, и интересы различных социальных групп и т.д. все это вносило в процесс совместной работы много возмущающих воздействий. И, кроме того, как справедливо отмечает В.А.Вазюлин: «Возникновение нового есть возникновение новой сущности, закономерности, новой необходимости. По мере того как органическое целое созревает, действенность воздействия случайностей на его развитие уменьшается, оно развивается все более и более благодаря своим специфическим внутренним противоречиям.» (25,с.27)

Таким образом, на начало 1995 года областной комитет по делам молодежи имел четкую концепцию и программу действий по тем направлениям, которые были сформулированы в концепции, как в стратегическом, так и в тактическом планах. Основные усилия комитета были сосредоточены на законодательной и информационной деятельности. Хотя и организация досуга, и помощь с трудоустройством безработным и нуждающимся молодым людям, и социальная, и психологическая помощь молодежи области осуществлялись непрерывно. Обо всем, об этом в своей вступительной статье пишет Д.Кулагин – председатель областного Комитета по делам молодежи администрации Оренбургской области в июне 1995 года в бюллетене за №1. И здесь же он констатирует: «Впервые ставится государственная задача не руководства сетью учреждений и отрядом государственных чиновников, а управление огромной социальной группой – молодежью». (117, с.5 )

Знаменательно, что здесь же публикуется проект Закона Оренбургской области «О государственной молодежной политике в Оренбургской области». С небольшими поправками этот закон был принят Законодательным собранием Оренбургской области 18 октября 1995 года.

Самой существенной, можно сказать знаковой поправкой было изменение статьи 6, как здесь не вспомнить знаменитую статью № 6 Конституции СССР и борьбу вокруг нее в годы перестройки, но это не более чем исторический казус, но, тем не менее, внимательный читатель имеет возможность непредвзято оценить ситуацию. В проекте закона она называлась «Гарантированное предоставление социальной помощи», а в принятом законе – «Социальная защита молодежи». Но в том, что настали новые времена, и надолго убеждает текст первого пункта этой статьи. Сравним в проекте: «1.Деятельность в сфере социальной помощи сосредотачивается на установлении системы социальных норм и нормативов, закрепляющих гарантированный минимальный уровень получения молодыми гражданами социальных услуг через службы социальной помощи и гарантированное обеспечение финансовыми и материальными средствами молодых людей, молодых семей, относящихся к группе социального риска». ( 117,с.10) Здесь слышны отголоски принятых в СССР принципов социального устройства и гарантированной уравниловки. В принятом законе же первый пункт сформулирован следующим образом: «1. Социальная защита молодежи, в широком смысле слова представляет собой совокупность законодательно закрепленных экономических, правовых и социальных гарантий и их нормальную жизнедеятельность.

Государственная социальная защита молодежи включает в себя комплекс мер органов государственного и местного управления, предприятий и общественных организаций по:

- формированию законодательно-нормативной базы для организации деятельности, направленной на предупреждение социальной напряженности в молодежной среде;

- регулированию прав собственности;

- регулированию занятости и охране труда, а также профподготовки;

- созданию благоприятной окружающей среды;

- материальному обеспечению (пособия, компенсационные выплаты) и оказанию социальных услуг молодым гражданам области;

- оказанию социальной помощи молодым семьям.

Социальная помощь, как составная часть социальной защиты, является системой поддержки со стороны молодежных государственных структур, предприятий и организаций отдельным молодым людям и семьям по представлению им натуральных и денежных выплат, услуг, сверх получаемых ими по законодательству, заработной платы, стипендий, пенсий, пособий и т.д. с целью удовлетворения их основных потребностей.» ( 118, с.7 )

Как говорится – почувствуйте разницу!!! Кстати, и в нескольких других статьях, казалось бы, редакционные поправки имеют на самом деле глубокий смысл, отражающий суть произошедших социальных перемен в России после октября 1993 года. Так, например, часть 4 в статье 4 проекта – исчез в принятом законе, в общем - это логично, ибо он фактически повторяет конституционные права граждан, а вот часть 5 этой же статьи претерпел маленькое, но характерное изменение. Даем общую формулировку с указанием различия в скобках, хотя в принятом законе это часть 4: «При организации призыва молодежи на воинскую службу военные комиссариаты (должны учитывать – проект), как правило ( - закон, выделено нами – авт.), учитывают образовательную, профессиональную подготовку граждан, их семейное положение и другие факторы».(118, с.6)Такое же изменение модальности мы видим и статье 18 часть1: « Государственные органы (оказывают – проект) могут оказывать (- закон) молодежным организациям финансовую и иную материальную поддержку, условия и порядок которой регламентируется дополнительными законодательными актами». ( 118, с.14 ) Законодатель ввел в норму вместо «долженствования» категорию «возможность» учитывать интересы молодежи, оказания помощи и др.

Существенными оказались и поправки в статье 6, о которой мы говорили и статье 14 «Государственный орган по делам молодежи», только их влияние на различные факторы реализации ГМП оказалось фактически противоположным. Так из статьи 6 была изъята часть, касающаяся фактически качественного формирования кадрового корпуса субъектов реализации ГМП в области, он гласил: « К деятельности социальной службы в качестве социальных работников допускаются лица, имеющие специальное образование применительно к конкретной социальной службе; имеющие опыт работы с молодежью; обладающие высокими морально-нравственными качествами». И то - правда, где их таких сотрудников было тогда взять, что означало специальное образование, да еще опыт работы и уж морально-нравственные качество – кто и как их будет замерять. Иные времена иные нравы. Имеет чиновник на скромную зарплату машину иномарку, домик – 3-х этажный коттедж и пр. И все это нажито честным трудом!

В то же самое время в статье 14 была добавлена часть 3, где прямо говорится, что: «Областной Комитет по делам молодежи контролирует и анализирует социальные последствия действий законодательных актов, органов законодательной и исполнительной власти в области Государственной молодежной политики». (118, с.13). Это существенно расширяло функции комитета во взаимодействии с другими структурами областной администрации, и повышало его уровень ответственности и требовало от него роста компетентности в реализации ГМП.

На этом можно поставить точку, так как изменение названия IY главы закона с проектного «Государственная молодежная политика и молодежная организация» на «Государственная молодежная политика и молодежные объединения», в соответствии с вышедшим федеральным законом, и добавление в статью18 части 5, в которой говорится, что: «Охраняются законом и не подлежат изъятию имущество и материальные ценности принадлежащие молодежным и детским общественным организациям».(118, с.15). В полном соответствии с новыми экономическими и социальными реалиями.

Это был важный шаг в становлении и институализации ГМП в Оренбургской области. Вот почему с полным правом мы можем говорить, что именно в 1995 году начался этап первоначального возникновения ГМП в Оренбургской области. Закрепляя, достигнутые успехи, и развивая правовую базу ГМП, в области были приняты другие нормативно-правовые документы, с последними из них теперь можно ознакомиться на сайте областного комитета по делам молодежи.

На федеральном уровне тоже произошли определенные подвижки, и хотя проект закона «Об основах государственной молодежной политики в РФ» все еще продолжал бродить по коридорам власти, вместе с тем был принят важный Федеральный закон «О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений» от 28.06.1995г., № 98-ФЗ. Этот закон ввел важные механизмы субсидирования молодежных и детских объединений, их включения в системы формирования и реализации ГМП. К середине 1995 года были приняты законы о ГМП в Башкортостане, Чувашии, Бурятии, Туве, Кабардино-Балкарии, Татарии. Однако, описывая такую ситуацию с законодательством, В.А.Луков делает такой вывод: « Нельзя не видеть в этом шаге стремление республик закрепить свои законодательные права. В несколько меньшей мере в них просматривается концептуально целостная молодежная политика, разработанная в ее региональном аспекте…Можно утверждать, что в развитии законодательства о государственной молодежной политике начался новый этап, который характеризуется большой активностью законодательных органов субъектов федерации, реально формируется правовая база региональной молодежной политики.». Вместе с тем, далее он справедливо отмечает те первоочередные трудности реализации ГМП: «Не решены вопросы соотношения федерального законодательства о ГМП и соответствующего законодательства субъектов Федерации. Федерального законодательства по этим вопросам фактически нет (подчеркнуто нами – авт.)».(110, с.53)

Таким образом, мы наблюдаем как раз тот процесс неравномерного развития различных предпосылок на различных уровнях и у различных субъектов. И если региональная ГМП как инновационная форма социализации молодежи начала реально возникать, в том числе и в Оренбуржье, т.е. предпосылки стали преобразовываться в определенное целое, то на федеральном уровне все оставалось в «предпосылочном» состоянии. В то время федеральный процесс становления ГМП не сумел перешагнуть на новую ступень. Как известно целое, в данном случае - федеральная ГМП не складывается из частей – региональных ГМП. И для всей молодежи страны это остается большой проблемой, которую она, может во всей полноте, и не осознает, но ее нерешенность постоянно чувствует на себе.

Как раз Оренбургский вариант реализации ГМП отличался в лучшую сторону от вышеуказанных именно тем, что глубокая концептуальная проработка проблем молодежи и ГМП в новых исторических условиях предшествовали разработке регионального закона, и само принятие закона не было демонстрацией «суверенитета», процесса, который хорошо помнят старожилы не только молодежной политики.

Федеральный доклад 1995 года носил тоже одновременно концептуальный и ситуативный характер. Он назывался «Молодежь России: воспитание жизнеспособных поколений», и в качестве органической части он включал приложение под названием «Основы концепции воспитания жизнеспособных поколений».(120). Несколько позже, авторы так определили его место в истории становления ГМП в России: «В Докладе 1995 г. основное внимание уделялось проблемам воспитания жизнеспособного молодежного поколения, что послужило основанием становления новых подходов к воспитательной работе с молодежью в общегосударственном масштабе, ее место и роль в различных сферах общественной жизни…» (122, с.3)

Надо сказать, что наша концепция продолжала самостоятельную жизнь в качестве теоретического документа, она получила признание и одобрение, с ней спорили, соглашались, принимали или нет, но она работала на ГМП как в области, так и в других регионах страны. Так, например О.В. Объедков – автор концепции организации ГМП на территории г.Орска отмечал: «При предметном исследовании документов и литературы оказалось, что своей единой и целостной концепции государственная молодежная политика Российской Федерации по состоянию на 1 января 1996 практически не имеет, и единственной серьезной попыткой сформировать таковую можно считать работу С.П. Иваненкова «Молодежь Оренбуржья: вызовы развития». В этой связи автор настойчиво рекомендует читателям познакомиться и даже, возможно, изучить представленную оренбургским ученым концепцию ГМП для нашей степной области. При этом читатели, несомненно, обратят внимание на ряд смысловых «созвучий» настоящей разработки с некоторыми тезисами работы С.П. Иваненкова. Это не результат компилятивных упражнений автора: он имел удовольствие познакомиться с «оренбургской концепцией ГМП» тогда, когда практически завершал свою – Орскую концепцию ГМП», которую был вынужден разрабатывать в условиях уже упоминавшегося российского концептуального «вакуума». Очевидно, научный метод в основе разработки одной и той же темы независимыми авторами неизбежно приводит к подобным «созвучиям» логических выводов»( 78,с.1-2). Несколько позже в рамках становления региональной ГМП в разделе подготовка кадров для ГМП, в методическом пособии для аттестации этих кадров, изданном в Екатеринбурге, она фигурирует в качестве источника для изучения специалистами комитетов по делам молодежи. Другие идеи нашли своеобразный отклик на федеральном уровне, об этом чуть ниже.

При активной поддержке администрации области, Законодательного собрания областной комитет начал выстраивать осмысленные шаги по реализации ГМП в области. В определенной мере этапным, с точки зрения научного и информационного обеспечения становления ГМП стало распоряжение главы администрации Оренбургской области " О подготовке ежегодного доклада "О положении молодежи Оренбургской области"" N 1126р от 31 декабря 1997г. Оно явилось логическим продолжением принятого вышеназванного Оренбургского закона, вытекающего из статьи 14 части 3.

В соответствии с этим распоряжением мы приступили к разработке доклада о положении молодежи. Надо сказать, что далеко не во всех регионах доклад и работа над ним, и обсуждение доклада в различных инстанциях не стало действом по реализации ГМП в области. Например, в Самаре регулярно с 1993 года проводится мониторинг и называется он однотипно «Молодежь Самарской области в 1997 (или 2000) году», но вот подзаголовок на титуле – «научно – информационный бюллетень» на наш взгляд существенно снижает эффективность этого объемного труда в качестве инструмента управления ГМП на уровне области, он скорее проходит по разделу научные публикации. Четкий подзаголовок – доклад о положении молодежи - делает Оренбургские доклады управленческими, а не только научными документами, в этом мы убеждались не раз. В Калиниградской области, также, только в последние годы вышли на разработку ежегодного доклада о положении молодежи как на важнейший управленческий документ и т.д. Кстати, и государственный доклад о положении молодежи в России, тоже всего лишь один раз обсуждался на правительстве. Ясно, что в таких условиях сам доклад не может служить инструментом к действию для управления федерального уровня. В лучшем случае он выполняет научно-информационную функцию – информируя общественность о том, что положение молодежи в России таково.

Разнообразие подходов показывает, что отсутствие координирующего центра не идет на пользу в целом ГМП в стране так и в отдельных регионах.

Вернемся же к нашему опыту Оренбуржья. Ясно, что с 1995 по 1997 год было проделано немало практических шагов по реализации ГМП во всех направлениях. Надо было найти определенную точку опоры, для того чтобы не просто замерить состояние процесса становления ГМП во всех ее аспектах, но и очертить перспективы дальнейшего движения, которые бы не противоречили концепции 1995 года. Здесь у исследовательской группы “Credo” обнаружилась своеобразная спираль – мы вернулись к идее социализации молодежи, высказанной нами еще в городском докладе 1992 года.(См.31) Эта идея, на первый взгляд, созвучна идее федерального доклада 1995 года – там речь идет о воспитании. Но для специалистов понятно, что социализация и воспитание – две разные категории и соответственно разные подходы к стратегии развития ГМП и всей работы с молодежью в режиме управления социальной группой.

2. ГМП и социализация молодежи

А теперь продолжим «урок истории», отражению реального процесса возникновения ГМП в Оренбуржье. Воспроизведем частично наиболее важные и сохранившие не только исторически-ситуативное значение положения доклада 1997 года, который вышел под названием «Социализация молодежи как ресурс регионального развития» и сопроводим их комментариями, соответствующими нашим нынешним задачам.

Первый опыт обобщения реального процесса возникновения областной ГМП начинался с исторической констатации, ситуационного анализа положения ГМП в области в связи с процессами, идущими в области на практике и в стране в теоретической плоскости. Это было вызвано, как мы уже выше констатировали тем обстоятельством, что региональная ГМП как инновационная форма социализации молодежи, набирая обороты, уходила вперед, по сравнению с федеральным процессом. Но поскольку сам объект управления – молодежь был еще к тому времени недостаточно изучен, то в этом докладе был сделан упор на углубление знаний о молодежи и о процессах, идущих в молодежной среде.

При этом мы меньше всего стремились заниматься критическими разборами сделанного или несделанного реально действующим областным Комитетом и его районными собратьями. Эмпирическое обобщение имеющегося опыта вовсе не сводится к тому, чтобы указать на имеющиеся недостатки, которые, кстати, сами работающие структуры иногда видят не хуже исследовательской группы. Нет. Мы ставили перед собой принципиально иную задачу - не отрицая и не порицая сделанного попытаться посмотреть на какую реальную стратегию развития или функционирования области работает сегодняшняя молодежная политика, и как нам кажется мы не нашли пока достаточных теоретических оснований в практической деятельности комитета, дающих определенный ответ на этот вопрос. А это объективно приводит к тому, что теряется часть скудных ресурсов для развития области.

Мы считаем, что если сегодня не развернуть реальную работу средствами ГМП по формированию и созданию нового механизма социализации молодежи, то вся молодежная политика может оказаться бесполезной игрой в мероприятия. Перед ГМП на уровне области должна стоять сверхзадача - поиск ростков новых социализационных механизмов, культивирование их и трансляция в широкие молодежные слои. Всякая иная деятельность нужна сегодня лишь только как средство удержания в сфере своего влияния социально ориентированной молодежи. А это тоже немаловажная задача, но это текущая задача, которая может закрыть всякую перспективу развитию молодежи, если не заняться сегодня стратегическими вопросами. Задача комитета сделать в этом направлении нужные и осмысленные шаги.

Этим докладом, мы надеемся, осмысленная работа комитета не закончится и получит дальнейшее продолжение по всем направлениям, как в рамках традиционных мероприятий комитета, так и в специально запланированных и проведенных акциях.

Российская молодежь, вступившая в новую фазу своего развития вместе с Россией после распада СССР, все еще находится в поисках своего места в социуме, у которого "вдруг свалившихся проблем" стало значительно больше, чем это можно было предположить в начале пути суверенного развития России, а руки все еще не доходят до молодежи. Произошло, как это отмечалось в 1994 году в докладе Комитета Российской Федерации по делам молодежи, резкое ухудшение социально-экономического статуса молодежи: "Из систем государственной и общественной власти, где молодежь, пусть во многом формально, но была представлена весьма широко, ее выпихнули, практически полностью. Коридоры власти перед молодежью сегодня закрыты накрепко. Система распределительных отношений (жилье, отдых, здравоохранение и т.п.), где молодежь находилась на периферии, уничтожена вместе с периферией. Положение в системах образования, профессиональной подготовки, занятости радикально изменилось, но не в лучшую, а в худшую сторону". (120, с.11)

Доклад 1995 года - уже Государственного Комитета Российской Федерации по делам молодежи - избегает подобных широких обобщений и носит больше бесстрастно-констатирующий характер. Но ситуация в целом для молодежи мало чем изменилась, появились и появляются все новые и новые трудности в ее жизни. Возникает радикальное сомнение - а нужна ли вообще нашему социуму молодежь? Ответ на этот вопрос нельзя найти, если его правильно не поставить, начиная с определения того, что есть по сути молодежь и заканчивая определенными эмпирическими замерами ее - молодежи - самочувствия. Вначале мы и хотим дать ответ на эти главные вопросы, чтобы в дальнейшем этот фокус рассмотрения проблем молодежи постоянно сохранялся и имелся ввиду, каждым, заинтересованным читателем данного документа.

Наш доклад являлся для Оренбургской области первым опытом, и потому он с необходимостью должен был носить характер проблематизации ситуации. То есть, говоря языком сравнений, он больше был похож на российские доклады 1993 и 1994 года, чем на доклад 1995 года . Потому что, какие бы общие процессы ни происходили в России в целом, но имеется достаточно большая региональная специфика в жизнедеятельности молодежи и тех процессах социализации, которые имеют место быть в различных субъектах Федерации. Помимо этого, имеется и определенное собственное видение проблем молодежи у группы "Credo", разрабатывающей первый доклад о положении молодежи Оренбуржья.

Где это возможно и необходимо, мы используем материалы федерального уровня, но основной упор делается на региональной специфике. Ибо для осуществления самостоятельной региональной молодежной политики недостаточно знания общих тенденций на уровне страны, хотя оно и необходимо. Но не имеет смысла повторять федеральные выводы и, соответственно, организационные шаги, пока не известен и не изучен собственный объект осуществления государственной молодежной политики - а именно молодежь Оренбуржья.

Главный фокус нашего рассмотрения молодежи и проблем ее развития можно определить как деятельностно-ресурсный. При таком подходе молодежь не просто сама по себе рассматривается как ресурс регионального развития. А таковым ресурсом может и должен рассматриваться процесс ее социализации. Обоснованию такого подхода к пониманию сущности проблем молодежи и общества будет служить весь данный доклад.

В нем используются различные источники информации, начиная от официальной статистики, - там, где она имеется и может быть использована, - и заканчивая рядом социологических, социально-экономических, педагогических исследований, проведенных как нашей группой в предыдущие годы, так и другими исследовательскими центрами. Используются также материалы областной периодической печати и другие независимые источники. И только наличие самостоятельной точки зрения на происходящие социально-экономические, политические и иные процессы в стране, а также понимание специфики молодежи как особой социальной группы, наряду с пониманием необходимости в современных условиях специальной поддержки социализационнных процессов, позволяет обрисовать целостную картину положения молодежи Оренбуржья как части Российской молодежи.

Первый Доклад имеет своей главной целью дать целостное представление о процессе социализации молодежи области, которое может быть использовано не только властными органами, но и общественностью. Ибо эффективное осуществление социального управления в целом, и государственной молодежной политики в частности, невозможно в обществе, не осознающем того, что молодежь имеет собственные качественные характеристики и с ней нужно считаться (т.е. их надо учитывать) при решении всех вопросов жизнеобеспечения социума.

Данный доклад надо рассматривать и как определенное продолжение теоретической работы, начатой в 1995 году в процессе разработки концепции реализации Государственной молодежной политики в Оренбургской области. Потому что идеи, заложенные в той концепции, не только не устарели ( хотя и не получили в Оренбуржье - об этом надо сказать прямо и честно - должного развития и применения ), но наоборот, приобрели для России еще большую актуальность . В частности, главная идея концепции - рассмотрение и реализация ГМП через призму национальной безопасности, высказанная и обоснованная нами в 1995 году, была по тем временам определенной теоретической новацией. Сегодня она уже носит характер всеобщего для России принципа при разработке ГМП в целом на уровне Российской Федерации.

Так, доктор исторических наук В.В.Нехаев, являющийся председателем комитета по делам молодежи и туризму администрации г.Тулы и одновременно консультантом НИЦ при Институте молодежи, рассматривая основные подходы к молодежной политике, констатирует: "Проблема формирования государственной молодежной политики должна рассматриваться сегодня как проблема национальной безопасности России" (112, с.3). Подобные констатации лишний раз убеждают нас в том, что предлагаемые оренбургскими учеными подходы не являются изолированными от поисков Российским сообществом путей реализации ГМП, а являясь их частью, иногда даже носят пионерский характер.

3.Социализация молодежи как ресурс развития социума

Теперь, с учетом вышеуказанных установок по докладу в целом, определим свой вариант ответа на вопрос ЧТО такое молодежь. При этом необходимо представить в некотором агрегированном состоянии теоретические взгляды на него отечественной и зарубежной науки.

Начнем с того, что молодежь - и это бесспорно - нужно определять как будущее и через представления о будущем. Но часто и привычно говоря, что молодежь - это будущее, мы мало отдаем себе отчет в том, что однако наше бытие пока фактически на будущее не ориентировано. Кстати, это вполне узнаваемая историческая модель - капитализм, чьей существенной характеристикой является доминирование прошлого труда: "мертвый хватает живого". Там логически нет будущего, есть прошлое и настоящее. Но логически не означает его практическое отсутствие в какой бы то ни было форме. Если же у себя в России мы сегодня встаем на всемирно-историческую точку зрения, согласно которой капитализм на данном этапе развития нам заменить нечем, то действительно, у нас пока не может быть и никакого иного будущего.

Заметим, что современной футурологии известно несколько моделей будущего. Но с точки зрения деятельностного подхода, первое, что надо учесть и принять к сведению, так это классификацию, разводящую простое и сложное будущее (См.55) Простое будущее эволюционирует из прошлого и настоящего, представляя собой линеарную и кумулятивную экстраполяцию прежних характеристик объекта на его будущий облик. Сложное же будущее содержит такие качественные характеристики объекта, которые принципиально отсутствуют в его прошлом качестве. Прежнее качество составляет лишь фрагментарные предпосылки будущего объекта, и характеристики нового качества не позволяют экстраполяцию из прошлого.

Но возьмем прогнозы движения общества в ХХI век, представленные такими именами, как М.Голанский, Нэсбит Дж., Эбурдин П. и другие (См.39,136) Они прогнозируют ограничение развития производства экологическим ресурсом планеты, стагнацию производства и стабилизацию его на определенном усредненном уровне. В этих позициях представлена такая детерминация будущим, когда некие уже проявившиеся сегодня негативные тенденции экстраполируется в будущее, а прогноз становится средством взятия на испуг. В результате - футурошок. Автор этого понятия, Алвин Тоффлер, отмечает , что для того, чтобы пережить или предотвратить футурошок "человек должен неограниченно развивать свои способности к адаптации. Нужно найти абсолютно новые способы зацепиться в действительности, потому что все старые устои - религия, национальность, общество, семья и профессия - пошатнулись под ураганным толчком ускорения. Но предварительно человек должен до мельчайших подробностей понять, как результаты ускорения отразятся на его жизни, поведении и существовании". (180, с.29)

Сразу отметим, что, применяя этот прогноз в социализации, да еще адаптирующей, можно заведомо уничтожить свою молодежь. Потому что тогда она будет жить в определенных навязанных, нами просчитанных социально-политических, экологических и других условиях. Ей в этом случае не остается пространства и импульса для развития. Соответственно, возникает вывод, что ее изначально надо социализовать инновационно.

Несколько слов об этих типах социализации. Упомянутое уже так называемое простое будущее, которое понимается как состояние, свойства которого задаются экстраполяцией на него существующих сегодня тенденций, не предполагающей качественного изменения бытия, порождает определенный тип социализаторской деятельности - адаптационный. Другое же, так называемое сложное будущее, предполагающее качественное изменение сегодняшних характеристик в будущем бытии, вынуждает к построению другого типа социализаторской деятельности - инновационного. При этом, во-первых, необходимо знание о таком качественно отличном от настоящего будущем, а во-вторых, необходимо квалифицировать это качественное отличие.

При этом, если встать на социализаторское определение молодежи, то в первую очередь никуда не уйти от вопросов о характеристиках социальной системы. Может ли эта существующая социальная система, даже если она знает об ограниченности и конечности ресурсов, изменить свой тип деятельности и воспитать свою молодежь так, чтобы она выжила? Или не может? Это уже вопрос об исторических законах. Мы ведь тоже сегодня знаем об ограниченности ресурсов и проблемах экологии, но продолжаем потребительский образ жизни. При этом его базисной онтологией, мировоззренческой рамкой является, скажем, комфорт. Однако учитывая прогноз, в рамках социальной инженерии мы начинаем искать, как и за счет чего мы сможем и дальше сохранять этот комфорт. Пусть даже часть населения земного шара вымрет, если нет другого пути, а мы сможем продолжать жить. В этой рамке работают индивидуализм, борьба за выживание и закон "выживает сильнейший", причем работают до тех пор, пока на Земле не останется один, последний "сильнейший".

Проблема заключается в том, что мы уже настолько изменили среду, что не ясно, успеем ли перестроить социализацию до того, как условия изменятся кардинально. Никакое наличное бытие не заставляет нас думать о будущем. Кризис семьи приводит к тому, что дети теперь никому не нужны. Не срабатывает уже даже то правило, что появление собственных детей обычно начинало подталкивать человека к будущему.

Ныне один человек может задумываться над этим, а другой - нет. Это - современная проблема ответственности за будущее. Она все более настойчиво обсуждается теперь как на Западе, так и в России. "А какой мне прок от этого будущего? - часто стали рассуждать и обыватели, и политики."На этот пугающий вопрос не существует рационального ответа,- признается американский социальный философ Роберт Хейлбронер. - Ни один разумный довод не может убедить меня позаботиться о потомках или пошевелить пальцем ради них. В сущности, любые рациональные соображения неумолимо заставляют нас дать отрицательный ответ на этот вопрос." (210, с.314)

Но зато здесь можно найти ответ на вопрос, почему общество вынуждено заботиться о своем будущем и растить молодежь. Самое первое представление о будущем - то, что это не реальное, а потенциальное состояние, потенциальная возможность. Отсюда - два важных следствия, обнаруживаемых при различных подходах, обыденном и теоретическом. Метафизическое сознание улавливает в данном определении в первую очередь тот смысл, что будущее - это то, чего в реальности еще нет. И этим выводом, пожалуй, ограничивается степень заинтересованности обывателя.

Но мы пойдем от того, что прошлое, настоящее или будущее состояние объекта есть его время. Молодежь - это будущее общества, его будущее состояние. Значит, молодежь оказывается воплощением времени. Это понимание молодежи в качестве будущего выводит нас на уровень известной в философии реляционной концепции времени, согласно которой время понимается как смена качественных состояний изменяющегося объекта.

При этом, связывая время с молодежью, во-первых, констатируем, что БУДУЩЕЕ общество можно увидеть в том новом поколении, которое уже АКТУАЛЬНО СУЩЕСТВУЕТ В НАСТОЯЩЕМ ВРЕМЕНИ в виде детского и молодежного сообщества. Во-вторых, актуально существующая молодежь есть потенциальное "взрослое" общество. Таким образом, новизна и специфика решения вопроса о будущем в данном случае состоит в том, что в лице молодежи будущее существует в настоящем (что нетипично для многих объектов другой природы ), а уж потом настоящее потенциально проецируется в будущее.

Бытийное же и логическое противоречие молодежного сообщества в данном отношении заключено в том, что оно, с одной стороны, только потенциально есть общество, и социальные характеристики присущи ему в зачаточной и развивающейся форме. С другой стороны, это есть социальная группа, сообщество с реальными объективно присущими ему и уже ныне реализующимися свойствами. То есть, здесь объективно заложено несколько противоречий: развития (характеристик и процессов, внутренних для этого поколения как некого качественного целого); части и целого (молодежи как части общественного целого) и т.д.

Таким образом, молодежь - это не просто будущее, это особым образом организованное и представленное будущее. Специфично то, что оно активно проявляет себя уже в настоящем. Оно не только потенцировано и еще только зарождается или скрыто вызревает где-то сегодня, подобно насекомому в коконе. Нет, оно уже сейчас актуализовано в виде многочисленной реальной малоуправляемой группы (групп) сильных и активных молодых людей. И отцы, то есть "настоящее", "взрослое общество", сегодня вынуждены заниматься молодежью отнюдь не в заботе о том, чего еще нет (как это часто пытаются представить, говоря красивые слова о будущем), а, боясь ходить по улицам, становящимся небезопасными, и спасая собственную жизнь. Даже практически и реально заботясь о молодежи, они на самом деле заботятся не о ее будущем, а о собственном настоящем. Потому что это будущее существует в буйной активности несоциализованной молодежи не завтра, а сегодня. (Относительно заботы о собственных детях как о будущем будет сказано несколько ниже.)

Таким образом, молодежь - это актуализованное будущее, то есть, она НЕ ТОЛЬКО БУДУЩЕЕ, НО И НАСТОЯЩЕЕ. Ею необходимо заниматься прямо сейчас, чтобы молодой дикарь не уничтожил цивилизацию сегодня. Каким он станет завтра - мало кого волнует. Этот вывод доказывается состоянием всей нашей работы с молодежью. Когда в Тольятти две недели бастовали учителя, детская преступность выросла в 400 раз. Но кого-нибудь взволновало, что эти дети могут всю будущую жизнь провести в тюрьме? Да нет, самим по улицам ходить страшно стало. Таким образом, это синхронный срез: о молодежи заботятся, потому что она сегодня есть определенная социальная группа. Она - угроза настоящему. Это - весьма любопытные противоречия настоящего и будущего, в частности реальные противоречия синхронического и диахронического взгляда на молодежь. Ни о каком будущем современное общество еще не думает. Это идеальные конструкции, пока не имеющие места в настоящем. Каким оно станет завтра - пока мало кого заботит. К сожалению.

Вместе с тем, отметим поучительный факт, что забота о будущем все же присутствовала в общественных настроениях практически всегда. Во взглядах некоторых мудрых и ответственных подвижников, которые всегда были, мыслили, предвидели, понимали, брали на себя ответственность за настоящее и будущее общество и тем самым задавали некую идеальную ( и для своего времени, и в вечности) рамку. В остальном же социуме и в основном - так было в традиционном обществе, так есть и в современном - именно забота О СЕБЕ по преимуществу заставляла заниматься "взрослое общество" молодежью. Хотя по отношению к собственным детям это проявляется не в таком явном виде, поскольку связи здесь короче и содержательно полнее. Но тем не менее, по большому счету и отношения между поколениями в семье незначительно отклоняются от этого правила. Взрослые знали, что придет старость, и им, кроме детей, в ней надеяться не на кого и не на что. Поэтому если сын сильный, умелый, да еще и с почтением к родителю, - старость обеспечена. В противном случае оставался один удел - умирать в бессилии.

Вместе с тем, поскольку будущее уже объективно присутствует в настоящем, то уже сегодня имеют место факторы и события, которые позднее обнаруживают себя и могут быть поняты как его предпосылки. Когда сегодня предпринимаются какие-то действия по социализации молодежи, то хотя фактически они и диктуются собственными интересами "взрослого общества", а не молодежи, то есть, направлены на спасение им себя в настоящем, но при этом в нее все же закладывается нечто положительное, что неизбежно проявится завтра.

При этом особо подчеркнем, что будущее всего общества будет реализовываться и возникать только через деятельность тех, кто сегодня составляет молодежь. А значит, определяющий и перспективный характер приобретают представления, ценности, нормы и установки сегодняшней молодежи. Те нормы и ценности - а возможно, и иллюзии, - которые усвоены молодежью сегодня, - это и есть будущее общества. Тем самым обосновывается, что ценностные ориентации молодежи являются для общества ценностью в квадрате!

Это объясняет причину важности формирования у молодежи определенных ментальных конструкций. И если взрослые, даже, как будто заботясь о молодежи, на деле заботятся только о своем настоящем, то они тем самым формируют свой завтрашний день. И то, что молодежь уже усвоила и присвоила из настоящего, то есть, из "взрослого" бытия, определенным образом с ней разделенного и совместно прожитого, то и будет его будущим.

Так, если это общество вложило в настоящее только установку заботиться о собственном выживании, и молодежь, прожив это, восприняла это адекватно, как определенное соотношение ценностей, то дальше это будет транслироваться как принцип жизнедеятельности вообще, и ее в частности. Оттранслирована война всех против всех - в будущем тоже будет действовать этот принцип, причем в соотношении 3-х поколений - как забота настоящего ("взрослого" поколения) лишь о себе и собственных интересах, с пренебрежением как к поколению родителей ("прошлому"), так и к поколению детей ("будущему"). Это мы и наблюдаем сегодня в Российском обществе на примерах судеб стариков и детей (пенсии, социальное обеспечение, нужды образования, культуры, здравоохранения и т.д.) Но эта же судьба в очень недалеком будущем ждет и поколение сегодняшних деятелей и реформаторов. Как известно, народ не зря издревле учил не плевать в колодец...

Если молодые уяснили, что отцы заботятся только о себе, то вырастая, они тоже будут заботиться только о себе. Они не будут думать ни о своих отцах, ни о своих детях. Но для общества это - завтрашняя смерть. И если не индивиды, то кто отвечает перед будущим за сохранение социальности?

Ответ один - институции. То есть, государство и гражданское общество. Это их объективный интерес, они должны заботиться о том, чтобы у индивидов возникли идеальные представления о необходимости существования государства, общества, морали и других форм социальности. А в условиях угасания индивидуального интереса к будущему и снижения деятельностного потенциала гражданского общества, через головы отцов и матерей, выстраивать социализацию молодежи остается лишь в удел государству.

Стало быть, истиной в последней инстанции на современном участке всемирно-исторического пути общества от прошлого к будущему остается государство. Оно остается последним оплотом, стержнем, гарантом и надеждой того, чтобы человечество не потеряло перспектив своего будущего. Ну что же, кое-что все же лучше, чем ничто. Но вся проблема заключается в том, что и здесь сегодняшний день наталкивается на противоречие: нет государства как метафизической сущности, оно персонифицировано людьми. А там сидят все те же самые "отцы"...

Попытки выделить главную содержательную черту специфического облика молодежи с неизбежность приводят к процессу освоения социальных норм как к ее доминирующей характеристике. Ведь в сущности человек социализуется и осваивает новые формы социального опыта всю жизнь, до старости. Но есть период активной социализации, период ее доминирования в жизнедеятельности человека, качественной границей которого является его вступление в репродуктивный возраст. Как только человек начинает воспроизводить потомство, он выходит из периода активной социализации, т.е. перестает быть молодым. Тогда первоначально можно определить молодежь так: молодежь - это все те, кто еще находится в процессе активного усвоения социальных образцов и норм. В современных же исторических условиях развитых стран основной вопрос социализации - это вопрос формирования ответственности. За себя, общество, страну, человечество. Эта проблема имеет множество аспектов и уровней, различных по масштабам следствий и значений.

Например, сегодня нельзя не согласиться с тем, что задачей дня стала необходимость адаптировать молодежь к новым интеллектуальным средствам производства. Она стояла на повестке дня и в прежнюю эпоху, но сейчас у нее появился новый ракурс. Потому что раньше образование индивида не было фактором производства, это была копилка знаний на будущее, когда он, повзрослев и поумнев, вступит в деятельный возраст и его допустят к серьезным производственным и общественным процессам. А сегодня индивид имеет через персональный компьютер и современные средства связи доступ как к реальным средствам производства, так и ко вполне реальным средствам уничтожения. И уже в полный рост встает вопрос не только об обеспечении его знаниями, но и в указанной связи - об ограничении его знаний. Возникают споры и раздумья, надо ли давать, в каких формах и масштабах, в каком возрасте и при каких предварительных условиях те или иные знания.

Ведь никуда не деться от факта, что сейчас на рынок выпускается огромное количество компьютеров. И в принципе каждый 12-летний подросток, осваивающий "Windows для "чайников"", имеет возможность начать свои бесконтрольные любознательные и познавательные эксперименты с непредсказуемыми последствиями. Но это состояние технической оснащенности нашей жизни уже переносит прежние ценности в новую плоскость, ставя "в лоб" вопрос об ответственности за инновации, внедряемые в общественную жизнь. Возможно, здесь тоже, как в генетике, настало время этических запретов? И значит ли, что эти знания и деятельность тоже пришла пора запретить, поскольку они затрагивают базисные процессы жизнедеятельности, и даже глубже - выживания и сохранения - общества ?

Как тут не вспомнить гегелевское понимание и оценку роли консерватизма ? В парадигмах развития и прогресса часто консерватизм упоминается с негативным, отрицательным оттенком и значением. А у Гегеля консерватизм - это то, что сохраняет, это основание стабильности и устойчивости. А инновация - это то, что развивает, то есть, изменяет, адаптирует, приспосабливает. Но если инновационная адаптивность отрывается от консерватизма, то она теряет свою функцию обеспечения выживания, приспособления, отрывается от своей идеи удержания на плаву, сохранения в изменившихся условиях. Гегель все время акцентировал положительный смысл консервативности, и по-видимому, теперь мы тоже самим естественным процессом развития общества подведены к тому же выводу.

И с точки зрения отношений поколений, мы сейчас переживаем уникальный исторический период, когда в обществе сложилась четырехзвенная, четырехпоколенная структура. Никогда в истории еще такой ситуации не было, она возникла в ХХ веке. При этом проблема отцов и детей усложняется не вдвое, а возводится в четвертую степень. Ведь с развитием электронных средств и коммуникационных сетей дети по своим возможностям уподобляются взрослым. А раз они сравнялись, то тогда одновременно три поколения становятся "взрослыми" и три - детьми, "молодыми". Соответственно, проблема межпоколенческого конфликта как отношения между ДВУМЯ поколениями в современных условиях оказывается некорректно сформулированной. А каковы следствия? Взять, к примеру, за основу нуклеарную семью, раздельное проживание семей разных поколений. Возникает проблема, как, с кем и по отношению к кому идентифицирует себя ребенок? Естественно, бабушки и прабабушки оказываются за пределами семьи, а значит, становятся чужими людьми.

То есть, сама жизнь в современной ситуации настолько иначе структурировала социальное время, что его уже надо или дополнять, или уточнять понятием генетического времени, чтобы передавалось понятие и принятие живых предков. Распространение домов для престарелых - это как раз западное решение вопроса о разрыве поколений, когда молодежь - дети и тем более внуки и правнуки - не принимает стариков как ближних своих и родственников. Да и сами старики тоже даже внуков нянчить не хотят, тем самым усугубляя отчуждение.

Но вся загвоздка в том, что такая, на первый взгляд, метафизическая сущность, как социальность, тем не менее, в действительности держится на реальных живых носителях. Кроме того, ее существование неотрывно от социального времени, временной протяженности, которая существует как связь поколений. Таким образом, с учетом условий сохранения тела социальности, можно утверждать, что традиционное общество распалось, потому что разрушилась реальная связь времен в виде взаимодействия и живой связи поколений. То есть, распалось социальное время. Это в современных, нетрадиционных обществах видно и пространственно. Старики там живут отдельно, в своих домах престарелых, и живут там счастливо, полнокровной жизнью.

Как оборотная сторона, здесь возникает другая проблема - проблема сохранения единства исторического и социального пространства и времени, которые невозможны без содержательного взаимодействия. Можно предположить, что создание одновозрастных групп и конгломератов фактически лишает человека многообразия мира и видения социальной пространственно-временной перспективы. Разрыв связи поколений лишает человека связи и общения с носителем живого социального опыта. Несколько поколений задают социальное пространство, глубину и многообразие связей и проявлений, увеличивают множество степеней свободы приложения социального опыта. А одно поколение задает плоскость, резко сокращая социальные возможности и направления их проявлений.

Раньше мы определили в качестве содержания социализации весь имеющийся социальный опыт. А при этом раскладе оказывается, что даже наличный, актуально существующий опыт не охватывается действующей социализацией (См.59) И это объективная трудность и проблема, связанная с современными процессами жизни общества. При этом надо понимать, что этот опыт не может уже быть оттранслирован в молодежную среду естественными процессами, поскольку для этого уже нет объективных предпосылок и естественные механизмы разрушены. А не внедрить это в ее знания, ценности и позиции - значит, расползается ткань социальности. То есть, становится необходимым это социальное время специально создавать и поддерживать. Оно становится функцией нашего понимания этой проблемы и способности ее разрешения. Все по Канту, оно проявляет себя уже как априорная форма разума. И встает специальная профессиональная задача по отысканию особых эффективных способов и методов, способных обеспечить трансляцию этого опыта в головы и позиции молодежи.

Но нельзя не отдать себе отчета и в том, что специальная деятельность в этом направлении чрезвычайно затратна. Сможет ли общество вытянуть ее на имеющемся ресурсе? Если не сможет сразу, то решение может быть построено в виде поэтапного действия. Для элиты - простраивание пространства, выстраивание с помощью имеющихся современных средств совершенно новой реальности, где дети поняли бы, насколько нужны и зачем нужны старики в обществе. Где воспитание соответствующих норм и образцов взаимоотношений поколений является неотъемлемой частью социализации. В традиционных странах пока и сознательная политика, и естественные традиции, и отношения в обществе эти нормы удерживают, открывая даже в новых условиях их значение и оправдание. Для остальной части населения при этом пока остается лишь плоскость социального пространства и конфликт поколений. Но оба эти варианта предполагают как позитивный, так и негативный исходы.

Кроме того, современные процессы делают актуальной и другую мысль Гегеля о том, что "суть дела исчерпывается не своей целью, а своим осуществлением, и не результат есть действительное целое, а результат вместе со своим становлением" (36,с.2). Какое это имеет отношение к реально существующей молодежи? Самое непосредственное. И ровно в той мере, насколько наука о молодежи стремится быть именно наукой.

Здесь стоит отметить, что несмотря на провозглашаемую мировоззренческую, идеологическую и прочую разницу в отношении к молодежи, у ПОЛИТИКОВ Запада и советских партийных деятелей был один и тот же взгляд, точнее, подход. Он в первую очередь акцентировал необходимость и возможность использования ее ресурса, хотя наличие такового вообще-то надо еще доказать. Все политики до поры до времени не замечают здесь проблемы, сколько бы о ней ни писали ученые.

Молодежь часто сегодня рассматривается как наследница всех проблем существующего мира. Сможет ли современная молодежь справиться с ними? В зависимости от варианта ответа на вопрос, что есть существующая ныне молодежь, возможны и будущие траектории движения всего человечества в планетарно-историческом масштабе.

Здесь ныне существуют два диаметрально противоположных подхода. С одной стороны, молодежь объявляется носителем негатива, социального зла, и подтверждение этому находят в неприятии молодежью или ее частью ценностей существующего общества. С другой стороны, по этой же самой причине молодежь объявляется носителем добра, не обремененной ошибками частью человечества, способной по новым меркам переделать и переустроить этот далеко не совершенный мир. Но и в том, и в другом случае молодежь считается национальным ресурсом.

Эти два подхода - крайности теоретические. Потому что реально существующая и эмпирически замеряемая молодежь далеко не всегда укладывается в эту упрощенную схему. Молодежь планеты, и даже отдельных стран, представляет собой неоднородное целое. А между тем, единственным основанием, признаваемым почти всеми исследователями, по которому ее пока все еще выделяют в особую социальную группу, является возраст. Соответственно, в поле зрения попадают лишь те ее особенности, которые присущи и проявляются в ее поведении как определенной возрастной группы населения. Но внутри нее - при более пристальном рассмотрении - выделяется ряд различных подгрупп, которым присущи и различные ценностные ориентации. Поэтому вопрос о том, какое будущее ожидает тот или иной социум, далеко не является однозначно определенным и решенным.

Какие ценности принимает и отвергает молодежь современной России и - самое главное - как они соединяются с предыдущими ценностями, господствовавшими в обществе длительное время, - вот главная проблема в сегодняшней социализации молодежи. Есть ли здесь какая-то преемственность, или наша молодежь, встав на позиции тотального отрицания прошлого, ничего не хочет и не может взять из наследия своих отцов? Есть точка зрения, что если она ничего не возьмет из прошлого, то это благо, поскольку-де при этом общество не повторит ошибок прежних поколений, и это сделает ее главным ресурсом развития страны. Насколько обоснованна эта точка зрения - пока неясно. Скорее, это ожидаемое благо, идущее от должного, а не состоятельный прогноз или эмпирический замер реальных результатов социализации молодежи и перспектив ее деятельности.

Обычно предполагается, что процесс социализации в разных странах идет примерно одинаково, превращая молодежь в определенный типовой ресурс любой страны. Однако это утверждение правомерно в лучшем случае только при условии стабильного развития общества, но никак не описывает переходную ситуацию, в которой нет ничего устоявшегося, а общество стоит на позициях тотального отрицания прошлого. Как в этих условиях молодому поколению определиться или самоопределиться, т.е. стать действительным ресурсом общества? Наша наука этого подсказать пока не может.

Ведь даже на Западе, в мире, казалось бы, устоявшихся ценностей и ориентаций, процесс социализации молодежи происходит совсем не гладко, о чем свидетельствует статистика - от показателей самоубийств среди молодежи до количества алкоголиков, наркоманов и безработных. Это, в частности, иллюстрирует и доказывает, что простым повышением материального благополучия населения проблема молодежи не решается, как часто сегодня надеются в нашей не очень благоприятной ситуации. Например, западное общество не может обеспечить равные возможности для социального становления молодежи, а в некоторых моментах оно и не стремится это делать, отчетливо понимая, что в конечном счете, скажем, повышение уровня образованности приводит одновременно к повышению требований к обществу, а также к возможности осмысления своего места в этом мире, с различными выводами и последствиями, вплоть до политического протеста. Не желая способствовать тем самым созданию в лице молодежи определенного негативного ресурса, фактора социальной напряженности.

Известно также, что безработица - это реальная проблема, которую ни одна западная страна пока не решила без ущерба для молодежи. Молодежь воспринимает эту реальность как данность, пассивно принимая эти правила игры как естественные. Безработица - болезнь, от которой никто не застрахован, это общее мнение. Часть молодежи мирится с этим и уходит в криминальную или полукриминальную ниши. Протест как норма жизни, приемлемая, или более того - необходимая - для дальнейшего развития определенного социума, не очень вписывается в западные представления о ресурсах. Поэтому специальные службы где реально, а где формально, фиктивно, помогают молодежи вписаться в существующий социальный порядок с минимальными издержками для данного социума, поскольку, по американским источникам, повышение уровня безработицы только на 1 процент ведет к росту уголовных дел на 4 %, убийств - на 5,7%, самоубийств - на 4,1 % (67, с.107) Иными словами, Запад стремится взращивать "лояльный ресурс".

В России подобные подсчеты пока не производились, но можно предположить, что некая корреляция с американскими замерами будет присутствовать. Вопрос только в том, кто и когда это сделает. Тогда станут более ясны и горизонты нашего будущего. Пока же у нас, как всегда, не хватает средств, чтобы хотя бы по минимуму, с позиций имеющегося наличного потенциала, определить условия своего грядущего выживания или гибели. Русское "авось" в отношении к молодежи и своему будущему - единственный принцип, который можно сегодня зафиксировать в нашем государстве.

На Западе уже давно поняли, что молодежь и ее энергия - это не просто ресурс в грандиозной гонке наций на выживание, но это еще и стратегический ресурс, поскольку потеря молодежи - это потеря всего, что данным обществом было веками накоплено и собрано. Потому там развернуты и действуют на всех уровнях разнообразные структуры государственной молодежной политики, которые не считаются обузой для бюджета страны, региона или города. Отношение как к обузе характерно только для нас: в переходной стране, в переходный период. Потому что даже неразвитые традиционные страны видят в детях свои минимальные гарантии на будущее выживание. В России же разрушены и традиционное отношение к молодежи как к гаранту будущего индивидуального выживания, и как к общему стратегическому ресурсу самосохранения и развития социума. И ни объективно, ни субъективно наша молодежь пока не может быть актуально охарактеризована как ресурс национального выживания и развития страны.

Следовательно, теоретическая проблема определения критериев молодежи как будущего ресурса нации выводит нас на фундаментальные проблемы бытия, на проблемы философии истории. Для России ее прошлое, настоящее и будущее - это пока еще только возможность. Без своей актуализации в определенных поколениях молодых россиян, принимающих на себя ответственность за судьбу страны, эта возможность может так никогда и не реализоваться. Задача философии в данном случае - продуцировать потенциальные исторические возможности самореализации индивида в условиях и в связи с нашим конкретным социумом, открытие для молодежи культуросообразных форм его принятия и возможности состояться в мире только вместе со своим поколением и своей страной. Если наши изыскания не найдут своей почвы, то не только мы "толпой угрюмой" пройдем над миром, но и вся русская культура станет культурой бывшей, прошлой.

Подводя итог, еще отметим, что молодежь всегда существует одновременно в двух ипостасях. С одной стороны, как некий, хоть и слабый, но субъект собственной деятельности. С другой стороны, - как объект воздействия различных политических и социальных сил. И ни в одной из них научным сообществом молодежь еще не осмыслена в достаточной степени. А значит, еще никто не может ответственно предложить ни программу, ни стратегию превращения молодежи в ресурс национального развития. Следовательно, и перспектива будущего России все еще четко не определена.

В этой неопределенности для позиций молодежи есть пока только один положительный момент. Это - отсутствие жесткого диктата и, какой-никакой, но относительно свободный выбор в социально-культурном пространстве возможностей реализации себя и судьбы России. Но каждый день неопределенности приближает наступление таких процессов и следствий разрыва преемственности поколений, которые окажутся для нашего общества уже необратимыми.

Известно, что лишенный традиций социум обречен на вымирание. Единственное спасение - на пути осуществления стратегических инноваций ( если он к ним способен). Поэтому задача молодежи России сегодня - действительно историческая. На ее плечи возложена ответственность за судьбу страны в полном смысле этого слова. Готова ли она принять ее? Ответ будет известен в самое ближайшее время, когда дадут плоды ее замыслы. Ведь не вся же она ушла в криминал, как пытаются это изобразить некоторые средства массовой информации. Где-то уже идет созревание новой молодежи России, для которой судьба страны - не пустой звук.

4.Проблема самоидентификации Оренбургской молодежи

В настоящее время проблемы поиска так называемых полей самоидентификации Российской молодежи (а Оренбургская молодежь является ее определенной частью) занимают немало места в разработках социологов, психологов, педагогов. В данной главе мы оставим в стороне чисто теоретические аспекты проблемы самоидентификации группы или личности, безусловно интересной самой по себе. Для нас сейчас гораздо важнее попытка осмыслить эмпирические данные о конкретной когорте молодежи.

Бессмысленно пытаться объять необъятное, но если где-нибудь в других регионах имеются другие данные, то хорошо было бы сравнить их с нашими. Только так мы сможем от теоретических изысков по поводу проблемы самоидентификации молодых россиян перейти к реальному обобщению эмпирических данных, чтобы затем иметь обоснованную возможность обрисовать и реальные черты современной российской молодежи.

Итак, в интересующем нас отношении сразу отметим, что в общественном и индивидуальном сознании российских людей, в том числе и молодежи, идут совершенно разноплановые процессы. Это многообразие неизбежно складывается под воздействием событий, происходящих в экономике, культуре и политике России, а также вследствие порой тенденциозного освещения исторического прошлого средствами массовой информации. Поэтому представляется плодотворным сначала зафиксировать хотя бы некоторые из выявленных констант.

Первой и важнейшей для молодежи формой самоидентификации оказалась этническая идентификации, и в этом нет ничего неожиданного. Но ее изучение требует более специализированного исследования, нежели проводившееся нами (См.63). Поэтому отметим здесь лишь один существенный момент: известно, что этническая самоидентификация - это сложный процесс, который проходит особенно болезненно в странах с традиционно-многонациональным населением и слаборазвитым гражданским обществом. Нынешняя Россия попадает в разряд таковых стран. А потому вряд ли будет большим риском предположение, что споры о "графе пятой" в новом паспорте России растянутся еще на многие десятилетия. При этом в очередной раз подчеркивая определенную ослабленность гражданского ( державного ) идентитета Российского народа ( о котором точнее приходится говорить как о "народах России".)

Теперь непосредственно о полученных результатах. ( Опрошено 1110 человек, из них город - 704, село - 406. Выборка квотная. Дата опроса - сентябрь-октябрь 1997г.)

В нашем инструментарии проблеме самоидентификации молодежи был посвящен целый блок вопросов, начинавшийся с самого, казалось бы, простого вопроса: можно ли сегодня российскому гражданину гордиться своей страной и тем, что он гражданин России ? Мы умышленно включили его в перечень нескольких ценностно-значимых предметов гордости, чтобы проверить, насколько оценка второй части вопроса ( а именно она была существенной) не является случайной. Поставленная цель была достигнута, так как удалось выявить важный нюанс: при квалифицированном ответе "очень горжусь страной" мы получили - 12,76%, а "очень горжусь тем, что я - гражданин России" - 19,95%. Это расхождение в 7% представляется очень важным и требует специальной интерпретации. Но прежде для сравнения и ориентации еще одна цифра - лидер в ответе на этот же вопрос - 38,27% опрошенных очень гордятся в первую очередь своей семьей.

Получается любопытная и интересно-ранжированная картина: вдвое больше молодых людей Оренбуржья более гордятся своей семьей, чем тем, что они граждане России, а тех, чьим предметом гордости является страна, почти втрое меньше, чем гордящихся прежде всего своей семьей. Это обстоятельство заслуживает более пристального внимания, и этим мы займемся чуть дальше.

А пока вернемся к упомянутым уже 7%. Нам представляется, что подобное расхождение в индивидуальном и общественном сознании возникает тогда, когда реальная действительность родной страны дает мало фактов для того, чтобы ею можно было и хотелось бы гордиться. И включается личная мотивационная гордость: в конце концов, я все-таки гражданин России! Но не только сегодняшней, а "вообще" (то есть, во всей ее исторической полноте). Вот, собственно, почему мы и говорим, что здесь есть проблема исторической идентификации и самоидентификации молодежи. Полное совпадение цифр свидетельствовало бы о том, что в настоящее время в России с обществом, государством и личностью все обстоит благополучно, и во взаимоотношениях человека и государства нет острых проблем. Однако наша молодежь так не считает.

Доминирование семьи как ценности, которой гордятся больше, чем страной, лишний раз свидетельствует о кризисе нашего социума, когда выживание как образ жизни отодвигает на второй и даже третий план гордость за страну. Ну, если нечем в сегодняшнем дне гордиться, нет у нее достижений, что остается делать? Вопрос риторический: горжусь достижениями в выживании собственной семьи. Можно сказать, идет "приватизация общественной жизни", усиление значения и ценности частных средств выживания, частной жизни в целом.

Само по себе это пока не хорошо и не плохо. Ибо мы еще не произвели исторической реконструкции и интерпретации недавнего прошлого нашей страны, т.е. того реального жизненного социального опыта, который смогла и в принципе может впитать и оценить молодежь в сознательном возрасте. В любом случае, новые социально-исторические реалии последнего десятилетия еще до конца нами не отрефлексированы, чтобы можно было более или менее однозначно оценивать обнаруживаемые в современном массовом сознании сдвиги в сторону "общечеловеческих" - в нынешней терминологии, а фактически - приватных (частно-индивидуальных) ценностей. Интересен и характерен в этой связи вывод, сделанный учеными Екатеринбурга в рамках исследования "Молодежь - будущее России". Суть его можно свести к следующим утверждениям: страна гибнет, город - с трудом выживает, трудовой (учебный) коллектив - еще существует, сам молодой человек - живет неплохо. (208, с.13).

Процесс "приватизации" общечеловеческих ценностей может дойти до такого уровня, когда по форме и образу выживания единственной ценностью для индивида останется его собственная драгоценная шкура, которую надо будет спасать любыми средствами и способами. Тревожные симптомы такой тенденции мы уже имеем. На прямо поставленный вопрос "Хотели бы Вы родиться и жить не в России, а в другой стране?" мы получили столь же прямой результат: почти треть опрошенных ответили на этот вопрос утвердительно и еще более 18% затруднились ответить. Понятно, что это только абстрактная возможность, только желание, романтическая мечта, если хотите. Но, тем не менее, факт впечатляющий: каждый третий молодой оренбуржец (= россиянин) хотел бы иметь иную родину, чем Россия! Наши данные принципиально коррелируют с данными и других исследований. Так, А.А.Дранишников, исследуя опыт реализации государственной молодежной политики в вооруженных силах, отмечает: " 36% юношества хотят покинуть Родину, лишь 23% считают себя патриотами, только каждый пятый готов стать в солдатский строй, защищать Отечество." (63, с.30)

Если ныне идущие процессы приводят среди молодежи к такому "голосованию", и если эта тенденция продолжится ( а представьте на миг, еще и реализуется?), то, пожалуй, в очень скором времени придется задаваться уже действительно историческим вопросом: а сможет ли существовать Россия как страна и как определенный социум, если она массово воспроизводит лиц ( другое слово трудно подобрать), не желающих связывать с ней свою судьбу? И что очень настораживает в этих ответах, так это то обстоятельство, что оценки сельчан и женщин, которых принято в теории рассматривать как достаточно стабильных носителей традиционных ценностей, у нас наоборот превышают значение ответов горожан и мужчин. За этими цифрами стоит какая-то такая ломка наших социальных отношений, последствия которой могут обогнать самые буйные фантазии по поводу неустойчивости развития нашего социума. Уж эти-то цифры должны побудить комитет, да и власти в целом, задуматься над простыми вопросами, кто и где будет рожать и воспитывать россиян? Где же брать и как делать патриотов своего края и России ?

Здесь мы вновь возвращаемся к тем семи таинственным процентам, которые теперь должны быть рассмотрены как через выявленную тенденцию приватизации форм и ценностей жизни, так и одновременно как ресурс противостояния "исходу" молодежи из России. На наш взгляд, за этой цифрой стоит последнее, что осталось ценного в сознании молодежи у России как таковой, не только сегодняшней, но как у некой исторической данности, т.е. у понятия России, включающего ее историю.

Приведем ответы на вопрос: Есть ли что-то такое, чем Вы как гражданин России могли бы гордиться?

Итак, предмет гордости номер один - это историческая победа нашего народа в Великой Отечественной войне. Если сравнить полученные данные, то видны важные отличия позиции села от города. Они связаны с тем, что село значительно более скептически относится к возможностям гордиться чем бы то ни было в стране, и одновременно более высоко оценивает как предметы гордости победу в Великой Отечественной войне и мощь вооруженных сил России. Чья шкала приоритетов гордости в ближайшее время станет преобладающей и насколько разойдутся оценки, особенно в отношении реальных преобразований, идущих в стране, как бы они не назывались, - от этого зависят и возможные успех или неудача создания гражданского общества в России. С созданием же и формированием такового гражданского общества у нас сегодня связывают определенные надежды и гарантии по достижению, как социальной стабильности, так и развитию реальной демократии.

Довольно проблемной и симптоматичной является и информация об отношении к предметам национальной гордости молодых мужчин и женщин. Здесь, в общем виде, картина выглядит следующим образом: согласие между мужчинами и женщинами имеется всего в двух позициях - это в абсолютно и относительно высоком месте Победы в Великой Отечественной войне, и в одинаковой, причем очень низкой, оценке места России в мировом сообществе. Во всех других элементах как объектах гордости наблюдается расхождение - и очень существенное. Например, обратим внимание, что в оценке мощи вооруженных сил молодые женщины демонстрируют совершенно иную позицию в своих взглядах на мир предметов национальной гордости, чем мужчины. И если принимать демилитаризацию как неизбежный факт и веление времени, то эта оценка лишний раз говорит о том, что женщины с их сознанием и оценками должны оказывать большее влияние на формирование современных социальных процессов, играть более значимую роль в политической и культурной жизни России.

Сейчас в нашей стране - и Оренбургская область в этом отношении типична - как раз не хватает этого женского начала, которое должно гармонизировать мир социальных отношений. Преобладание мужчин в коридорах власти приводит к однобокости всего социального курса в России. Вместе с тем, понятно, что лозунг " Женщины - в политику и во власть!" не должен приобретать карикатурно-рапределительный характер. Однако, с другой стороны если не будет определенной "квоты" на женское начало (носителем которого вообще-то говоря не обязательно должны являться женщины) - речь ведь идет о принципе восприятия и оценки мира - не будет в нашем государстве целостной и полноценной социальной политики. Приходится выбирать между демократией и "демократией".

А вот какие значимые характеристики находит сознание молодежи у образа России. Почти половина опрошенных - более 49% - будучи гражданами России, гордятся победой в Великой Отечественной войне, 39,44% - ее природными богатствами, 35,76% - историей страны. Две первые цифры сопоставимы и, на наш взгляд, как раз подтверждают все сказанное о значении истории страны и как ресурса формирования гражданственности, и, следовательно, как средства выживания страны и ее граждан. У нас есть эта историческая Победа, и ее никому у нас не отнять - это пока как бы неоспоримо. Хотя и здесь сегодня все четче просматривается тенденция к ревизии некоторых важнейших событий Отечественной войны - достаточно посмотреть в некоторые новые учебники по истории России. Но это предмет особого разговора. Пока же это наша ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА.

Дальнейшее развитие страны схвачено в двух последних цифрах - это как бы возможные траектории движения. В зависимости от того, на что молодежь после гордости Победой сделает упор, и пойдет дальше Россия. Либо будем - и это один логически возможный по этой картине путь - наращивать новые исторические победы в культурно-историческом пространстве современной цивилизации, которыми можно будет гордиться и нашим потомкам. Либо - это логическая (но только ли логическая?) альтернатива - тихо-мирно проедим наши богатства и ресурсы, и уж тогда никакая история нам не поможет.

Так что в определенном смысле общественное сознание молодежи высветило исторический поворот-развилку, борьбу двух тенденций в сегодняшней России. Либо качать нефть и газ, не думая о будущем, даже ближайшем, либо пытаться напрягаться и создавать нечто, подобное полету Гагарина. Кстати, последний по своему значению в сознании молодежи Оренбуржья уступает лишь победе в Великой Отечественной войне и сопоставим, с точностью до сотых процента ( 25,97%), со значением Октября 1917 года.

Последние же цифры и питают нашу субъективную уверенность в том, что молодежь России все-таки еще не потеряла истинных измерений масштаба событий, происходящих в России на протяжении всего двадцатого века. Хотя она и не была их прямой участницей, но, по-видимому, считает себя правопреемницей, наследницей, а, следовательно, продолжательницей великих свершений России в ее исторической нелегкой судьбе.

Следующие данные позволяют увидеть отношение молодых людей к значительным событиям истории в ХХ веке.

В первой шестерке значимых событий у мужчин и женщин есть одно существенное отличие - это отношение к Чернобыльской катастрофе, которую женщины восприняли гораздо острее, чем мужчины, в силу своего положения и характера. Но вот что делает нашу молодежь пока еще во многом социально-однородной группой, так это две первые позиции - отношение к Великой Отечественной войне и распаду СССР. Особенно последний фактор показывает нам, что это событие еще долгие годы будет определять конфигурацию многих социальных отношений в нашем обществе, поскольку слишком огромные пласты жизни общества были им перевернуты. Сможет ли в ближайшее время какое-нибудь другое событие так повлиять на судьбу не одного поколения, трудно сказать. Дай-то бог, чтобы подобных потрясений в истории нашей страны больше не было. Мы итак уже в ХХ веке заплатили огромную цену за то, что колесо истории проехало прямо по нам.

Но если величие и значимость Победы в войне сегодня пока еще не умалена сколько-нибудь заметно (хотя попытки были, но потенциал их невелик), то вот значение Октябрьской революции с каких только сторон и позиций не было поставлено под сомнение. В блоке вопросов, касающихся революции, каждая позиция как бы тестировалась дважды. Октябрь и его значение косвенно оценивались через оценки исторической роли В.И.Ленина и других заметных политических деятелей ХХ века. Своими оценками молодежь подтвердила наличие вышеуказанных тенденций, проявив, с одной стороны, стремление укорениться в истории, а с другой, - желание перевернуть ее мрачные страницы и открыть для себя новые пространства для самореализации. Так, личность В.И.Ленина и его роль в истории как положительную оценили 46,81% респондентов. Порядок этой цифры находится в одном ряду с оценками следующих персон, буквально чуть-чуть уступая им по абсолютному значению: положительную роль А.Д.Сахарова отметили 52,20%, незначительную роль Л.И.Брежнева - 48,52%, отрицательную роль И.В.Сталина - 47,35%.

Эти цифры, пожалуй, не нуждаются в развернутом комментарии, но все-таки предложим их краткую интерпретацию. Во-первых, очень четко в историческом сознании молодежи разведены роль Ленина и Сталина. Это свидетельствует о том, что массированные атаки средств массовой информации на историю Октября как некую единую черную страницу в жизни России оказались неудачными. Скорее, даже наоборот, заставили большую часть молодежи самой определиться в вопросе, кто и за что отвечает в истории, в том числе и в истории российской. Это уже немало.

Во-вторых, самый высокий (в какой-то мере даже неожиданный для нас) рейтинг А.Д.Сахарова как положительного героя российской истории свидетельствует о том, что хотим мы этого или нет, но мы должны признать как факт, что молодежь четко уловила историческую проблему - противостояния личности и системы. А потому А.Д.Сахаров оказался рядом с В.И.Лениным, и в этом смысле они оба являются исторически значимыми образцами ответственного поведения личности в истории. Но, может, так обстоит дело только для молодежи Оренбуржья? Хотелось бы знать это о молодежи всей России - насколько она понимает и принимает (в том числе и на себя) ответственность за историческую судьбу своей страны. Меньшая мера для молодежи сегодня выглядит неприемлемой. Что, в частности, нашло отражение в исследовании при оценке личности и роли Б.Н.Ельцина, которая оказалась наиболее равномернораспределенной: 30,73% респондентов считают его роль положительной, 29,47% - незначительной и 22,73% - отрицательной.

Эти последние цифры показывают, что молодежь не раскололась на белых и красных. Она стремится, и часто небезуспешно, оценивать действующих политиков по их делам, но и с учетом их исторической перспективы. Так, в целом оценка деятельности Б.Н.Ельцина по десятибальной шкале не оставила пустых ячеек, однако 14,73% опрошенных поставили ему единицу, а высшие 10 баллов сочли возможным поставить 2,61% респондентов. В среднем же оценка составила - 4,13 балла. Согласитесь, что эта не очень высокая оценка одновременно свидетельствует о том, что деятельность все-таки положительная, но ее потенциал и эффективность могли бы быть и выше. Что было видно и из первого ряда оценок Б.Н.Ельцина в целом.

Рассматривая вопрос об исторической самоидентификации молодежи, невозможно избежать как характеристики исторического времени, которое пережила страна в прошлом и в целом, так и перспектив, которые ждут ее в будущем. Первый вопрос о прошлом представляется несколько проще, чем второй, хотя бы потому, что есть исторические свидетельства и какой-никакой собственный жизненный опыт, особенно у старшей группы молодежи. Но второй вопрос является непростым - здесь включается представление о будущем, и нужно помнить об эффекте Эдипа, о самоисполняющемся или саморазрушающемся прогнозе.

Так в какое же время, по мнению молодежи, наша страна жила хорошо, и абсолютно и относительно? Периодизация советской истории была предложена стандартная: революция (В.И.Ленин), И.В.Сталин, Н.С.Хрущев, Л.И.Брежнев, Перестройка и после 1991года. Дабы не утяжелять текст цифрами, скажем, что больше всего хорошего, считают современные молодые россияне (ряд оценок по мере убывания), было во времена Л.И.Брежнева, революции, Н.С.Хрущева и после 1991года. На первый взгляд, странный расклад. Но опять очень четко молодые люди сумели отделить персону и личность Л.И.Брежнева, запрятав ее как посредственность на задворки Российской истории. И вместе с тем, высоко оценили то, что имела страна и народ в этот относительно стабильный и продолжительный период. Это лишний раз подтверждает положение, что и на уровне здравого смысла события недавней истории в сознании населения ( если не народа ) могут быть оценены достаточно адекватно, хотя в конечном счете большое видится на расстоянии. Но в нашей истории мерки десятилетние, у нас нет даже двухсот лет Французской революции. Но тем интереснее прогнозы будущего, которые рисует молодежь для России в ХХI веке. Однако, вначале - о том, что есть Россия и ее народ для молодежи сегодняшней, тогда станут ясны и контуры будущих прогнозов и сценариев, о которых чуть позже.

Теперь перейдем к проблеме, непосредственно связанной с предыдущей позицией: к самоидентификации индивида с определенным социумом, с символами и атрибутами, которые данный социум олицетворяют. Воспроизведем полученные данные сразу в нескольких разрезах и прокомментируем их. Итак, варианты ответов на вопрос: Что в первую очередь связывается у Вас с мыслью о нашем народе?

Как ни печально, но факт состоит в том, что молодые люди меньше всего в качестве поля самоидентификации своей родовой принадлежности выбирают символическое поле и, соответственно, символы государственности, начиная от самого государства в целом и заканчивая гимном и вооруженными силами. И это далеко не случайный результат. Ведь до сих пор мы живем в стране, государственные символы которой утверждены лишь Указами Президента, гимн не имеет слов, а реальная армейская служба не только не прививает уважения к этим символам, о чем еще можно было бы поспорить, а напротив, стала пугалом для большинства молодых людей. Так, в России в 1996 году пошли служить весной 21% и осенью 13,3% от численности юношей призывного возраста, в то время как во Франции, Испании, Турции и ряде других стран этот показатель составляет 50-80% (112, с.30).

Очень настораживает шестое место у горожан такого фактора, как история нашей страны. Это очень тревожный симптом, который показывает, что с трансляцией в социальную память исторических событий в нашем обществе не все в порядке. Если целое поколение молодых не видит в истории собственной страны истории своего народа и не считает знание и проживание этой истории необходимой компонентой гражданственности, то значит шкала социально-значимых ценностей опустилась на уровень чуть ли не биологический. Хорошо, конечно, что и горожане, и селяне хотя бы на словах любят свою родную природу, но надо отчетливо понимать, что эта родная природа без Родины большой (а история страны - это существенная компонента большой Родины) сама по себе существовать не может. Это иллюзия обывательского сознания. Родные нивы и поля потому и родные, что они омыты кровью наших ратных предков, и не будь этого их ратного деяния, не было бы и никакой родной, то есть, своей, природы.

По условиям опроса, можно было выделить не более трех позиций, и в результате в общей массе молодых опрошенных людей мы получаем картину понимания и принятия сущностных признаков родного народа на бытовом уровне сознания - таких, как место рождения, которое, у многих не совпадает с местом реального проживания, родная природа, песни, праздники, обычаи. Эта объективная фотография показывает, что рассыпалась, исчезла объективная онтология гражданственности, связанная прежде с социально-значимыми фактами бытия социума и индивида. Иными словами, исчезает символически-сакральное понимание Родины, происходит его полное замещение натурально-реалистическим. А это уже очень и очень нежелательная тенденция. Настораживает еще и то обстоятельство, что не только в Оренбуржье происходят подобные сложноперемеженные процессы гражданской самоидентификации. Так, в опросе, проведенном в 56 субъектах Федерации в 1997 году (113, с. 27), на вопрос "Что для Вас является Родиной?" были получены похожие ответы.

Позиция " место, где я живу", сопоставима по порядку с нашими данными, и это-то больше всего и волнует. Легко показать, как именно из таких представлений растет вначале бытовой вещественно-предметный, а затем и политический региональный сепаратизм, который не понимает, что без гражданина России нет и России, что нельзя быть оренбуржцем и любить свои песни и при этом не гордиться великими людьми своей национальности. Хотя сегодня есть определенные объективные основания для именно такого узко-предметного представления о своем народе и своей Родине. Проблема в том, чтобы разобраться, хватит ли таких представлений для того, чтобы Родина выжила и продолжала свое историческое существование как некая самостоятельная держава, а не уголок дикой природы, ставший всеобщим достоянием лиц неизвестной национальности.

Что в первую очередь связывается у Вас с мыслью о нашем народе?

На первом и втором месте стоят нормальные ( в этом смысле профанные ) и в какой-то степени провинциально-нейтральные "место рождения" и "природа". А далее мужчины и женщины расходятся в своих полях самоидентификации, и это расхождение очень характерно: достаточно посмотреть на все наши праздники и традиции, чтобы увидеть поющих женщин, знающих и соблюдающих в основном все жизненно-значимые обряды и традиции и в быту, и в труде. А для мужчин, к сожалению, родным языком все больше становится язык, который можно назвать русским с большой натяжкой.

Примечательно и вполне объяснимо как возрастом, так и нашей общей культурой, отношение к родным могилам. Конечно, молодежь меньше всего думает о смерти, но есть в нашем бытии прямо скажем наплевательское отношение к "родным пепелищам и отеческим гробам" - то есть, к кладбищам, к реальным предкам. Оренбуржье в этом отношении является типичным регионом, изуродованным индустриализацией и урбанизацией. Не успевают остыть память о делах отцов и дедов, а их останки уже служат фундаментом для очередных новостроек. Воспитывать молодежь в уважении к предкам, прошлому и старшему поколению в этих условиях также бессмысленно, как пытаться кружкой вычерпать море. Каждый народ достоин своих могил и своей молодежи. И если наша культура уже успела впитать бескультурное отношение к предкам и погостам, то это говорит о беспамятстве, ставшем и идеологией государственной машины и чертой национального характера. И нет тут правых и виноватых. Все мы заложники и жертвы собственного беспамятства. Но, может, в силах новых поколений прервать эту порочную цепь?

Может, мы что-то и преувеличиваем. Надо посмотреть пристальнее на оценку молодежью некоторых исторических событий, имевших место в ХХ веке. Это позволит нам объемнее понять пространство исторической самоидентификации оренбургской молодежи, а через их ожидания и прогнозы увидеть контуры будущего, в котором в скором времени все мы можем оказаться.

Посмотрим ответы на вопрос: Как Вы думаете, что ожидает Россию в ХХI веке?

Ситуация изменится к лучшему, но не сильно. Так считают 39,26% опрошенных молодых людей, и это самое распространенное в их среде мнение. Затем следует большая группа затруднившихся ответить на вопрос о будущем России. Далее, 15,27% респондентов видят Россию процветающей и великой страной, а 9,07% считают, что ситуация ухудшится, но не сильно. И 6,38% исследованной молодежи будущее России видят в мрачных тонах: страну ждет прозябание и угасание. Какой из прогнозов сбудется - зависит не в последнюю очередь и от самой молодежи, которой уже сегодня приходится решать задачи будущего выживания России, и воспроизводя себе подобных в условиях, когда о детях и думать-то страшно из-за фантастических финансовых затрат, и создавая новые образцы исторически ответственного поведения. Но, тем не менее, мы считаем, что в принципе нацеленность на высокое место будущей России в мировом сообществе является определенным мобилизующим началом, а она-то и оказывается у нашей молодежи очень низкой, хотя в какой-то степени и трезвой, но уж чересчур трезвой для молодых людей.

Для многих молодых оренбуржцев народ пока еще не есть актуализованное будущее, пока для них важнее не родные могилы и памятники, и это естественно для молодежи. Но вот желание говорить на языке своего народа, петь и любить его песни могут уже сегодня стать ресурсом национально-государственного расцвета России, о котором пока лишь мечтает часть ее молодежи. Хочется надеяться, что наши исследования и выводы позволят молодежи увидеть себя в зеркале социологии. А увидеть свой образ поколению иногда очень важно и нужно, ибо знание есть сила, пусть даже это знание о крайней форме болезни социума, в котором мы проживаем, но оно - предпосылка его излечения.

За пределами данной работы осталась масса интересной информации о нашей молодежи, которая показывает, что оренбургская российская молодежь - разная и интересная, имеющая свой взгляд на прошлое и будущее, а главное - на настоящее России. Время работает на молодых, и они займут конструктивную и ответственную позицию по отношению к судьбе своей страны. Сама молодежь это уже понимает. В нескольких, проводимых в разных местах России, социологических опросах молодежи на вопрос "Нужна ли сегодня общественно-государственная система воспитания молодежи?" были получены следующие ответы: в Институте Молодежи ответили "Да" - 56,2% ; "Нет" - 10,5%, а в г.Орле - 46,3% и 10,6% соответственно (112, с.16). Иными словами, только каждый десятый молодой человек еще не понял или принципиально не захотел признать необходимость системы национального воспитания, основанного как минимум на идеологии державности и сохранения целостности страны. В Оренбуржье, думаем, ситуация близка к Орловской. Молодежь начинает понимать, что без идеологии, в которой ей самой нет места, пусть хоть как простого преемника наследия, ей вообще не выжить и не состояться личностно.

Мы рассмотрели проблему самоидентификации молодежи в целом, особенно в тех аспектах, которые касались макропроцессов, т.е. некоторой исторической и социальной идентификации. Теперь же уместно спуститься уровнем ниже и поговорить об отношениях между поколениями, ибо, как справедливо отмечает известный исследователь этого направления в проблематике молодежи Э.Эриксон, " глядя на современную молодежь, иногда забывают, что формирование идентичности, хотя и носит в юности "кризисный характер", в действительности является ПРОБЛЕМОЙ СМЕНЫ ПОКОЛЕНИЙ. И не стоит забывать о том, что старшее поколение в какой-то степени пренебрегло своим долгом и не предложило молодежи сильных идеалов, которые нужны для формирования молодого поколения, - хотя бы для того, чтобы молодежь могла восстать против хорошо сформулированного набора старых ценностей" (206, с.38 -39).

Рассматривать имеющиеся у нас данные по поводу отношений между поколениями начнем с ключевого для этой проблемы вопроса - об ответственности за историю страны, за случившееся до того, как новое поколение появилось на свет. За, так сказать, чистые деяния предков, имевшие место без видимого влияния нынешней молодежи. Вопрос: "Согласны ли Вы с тем, что во всех бедах, постигших нашу страну, виновато старшее поколение?" Вопрос, конечно, несколько прямолинеен в духе "кто виноват?", однако для молодежи иногда ( и даже часто ) требуется именно такая определенность. В целом же ответы как раз показывают разносторонность его экспликаций. Так, полностью готовых обвинить старшие поколения во всех бедах, постигших страну, оказалось всего в среднем шесть процентов. Определенность очертаний социальной группы, столь непреклонно осудившей предшественников, получена из соотношения позиций респондентов в зависимости от пола: большая критичность наблюдается у мужчин. Женщины не только менее склонны обвинять родительское поколение, но и больше не согласны с тем, что именно старшее поколение виновно в бедах. В этих данных наблюдается сущность женщины как определенного фактора стабильности в социуме, хотя в их числе достаточно девушек в возрасте моложе 18 лет.

Выяснилось, возрастная граница является значимым фактором в определении позиций при ответах на это вопрос. В целом таблица распределения ответов по возрастным группам может служить своеобразным социально-политическим барометром. Опираясь на нее, можно с определенной и достаточно высокой долей вероятности предсказывать уровень конфликтности поколений как по поводу истории, так и по поводу дня сегодняшнего. Мы не станем утомлять читателя приведением цифр, представляющих узкопрофессиональный интерес. Лишь скажем, что максимализм оценок в наибольшей степени выражен у группы от 15 до 18 лет с пиком критичности у 16-ти летних. Это тоже лишний раз подтверждает эмпирические и теоретические выводы об особой значимости в жизни индивида этого отрезка юности с его максимализмом в оценках и завышенной критичностью. Не последнюю роль он играет и в процессе формирования и осмысления молодежью своей социально-исторической, поколенческо-возрастной и других форм идентичности.

Однако к 18 годам все понемногу выравнивается, наступает определенное равновесие, а 19-летние уже демонстрируют свою идентичность со взрослыми, как то в действительности и должно быть. Рубеж в 18 лет - объективен. Это период осознания наступления полной гражданской ответственности за все происходящее, в том числе и за прошлое в стране. Более зрелые, хотя еще и молодые, люди склонны уже не винить старших, а брать часть ответственности на себя. Поэтому шестнадцатилетние настроены в 5 - 15 раз критичнее, чем группы от 20 и старше, это если судить только по цифрам полностью согласных. ( Частично согласные - это уже особая статья и предмет для особого разговора.) Думаем, что это нормально: возраст в данном случае берет свое.

Если же судить по тем, кто прошел в строке не согласных, то критичность от 16 до 18 лет в 2-3 раза выше, чем у старшей возрастной группы. Где-то в значении среднего арифметического этих двух показателей и состоит как истинная оценка, так и отличие младшей возрастной группы от старшей. При этом, правда, следует исключить из всех сравнений 14-летних, которые, скорее, судят обо всем еще как дети. Но и в этом есть "хитрость разума": их оценка совпала с оценками умудренных уже, значительно старших групп молодежи.

Далее перейдем к оценке своего отношения к поколению отцов, где-то виноватому, а где-то - и нет. Итак, ответы на вопрос: " Как Вы относитесь к старшему поколению?"

Красноречивые цифры ярко демонстрируют то, о чем мы все время говорим и что подразумеваем: что именно сельское ( а тем более деревенское ) население и его молодежь является в большей степени носителем традиционных ценностей. Это заключение следует из того, что если город в отношении поколений демонстрирует нам большей частью конфликтную модель, то село представляется куда более толерантным и к своим старшим поколениям, и к своим собственным ошибкам. На селе показатель молодежи, более уважительно относящейся к старшим поколениям, почти на 12% выше. Родительская группа воспринимается сельской молодежью с большим пониманием, восхищением и сочувствием. Городская же молодежь более требовательна и строга.

Чья же позиция сегодня в отношении к старшим более приемлема или правильна, ответить однозначно нельзя. Поскольку объективности ради должна быть найдена определенная мера критичности в единстве с уважением и даже почитанием старших поколений, признанием того, что, несмотря на допущенные ими ошибки, именно они сделали все то, чем пользуется современная молодежь, и в том числе то, чем она гордится. Об этом мы чуть позже подробнее расскажем.

Любопытные и в общем совпадающие с нашими по характеру и качественной оценке данные приводит, на основании исследований в Татарстане, профессор Э.Р.Тагиров. Так, на заданный вопрос: "Хотели бы вы повторить в общих чертах жизнь своих родителей?" были получены следующие ответы - 68% респондентов ответили "Нет", и одновременно 68% детей и 72% родителей сказали, что не понимают друг друга. (115, с.14-15)

Сопоставление данных показывает, между прочим, что младшая возрастная группа хоть и более критически относится к старшим поколениям, в большей степени считая их виновными в сложившейся ситуации, но вместе с тем, ее отношению сопутствует значительно большее уважение, чем у старшей возрастной группы молодежи. Причем любопытно, что граница опять проходит в возрасте 19 лет. Если сложить всех уважающих старшее поколение в возрасте от 14 до 18 лет, то мы получаем в сумме 33,70%, в то время как в старшей возрастной группе мы имем уважающих только 11,60%. При этом полностью согласных признать вину старших поколений у младшей возрастной группы насчитывается 2,61%, у старшей - 0,81%. Иными словами, признать виновными - это еще не значит автоматически перестать уважать. Поэтому и возможно сочетание в одной позиции и обвинителя, и критика, сочувствия и даже уважения.

Мы наблюдаем полное совпадение мнения мужчин и женщин в отношении ранжирования своих оценок старшего поколения. А вот, к примеру, ранжирование этих же оценок в зависимости от самоопределения человека как верующего или не верующего в Бога, дает несколько иную картину.

То есть, у верующих молодых людей прослеживается более эмоционально-целостное отношение к старшим, чем у неверующих. Это различие между затруднившимися выразить свое отношение и относящимися с восхищением. Если принять за основание деления положительное отношение, то у верующих проявляется как бы более целостная оценка с положительным отношением к старшим.

Старшие поколения не только оцениваются молодежью, но и в какой-то степени, старшие являются значимыми или незначимыми образцами поведения, достойного подражания. Насколько старшее поколение, помимо всего прочего, является образцом, нам и предстоит далее выяснить. Обратимся за разъяснением к ответам на вопрос: На кого Вам хочется быть похожим больше всего?

Мать и отец, даже бабушка с дедушкой, и взрослый знакомый все еще являются значимыми для молодежи в процессе социализации. Значит, есть возможность через демонстрацию образцов определенного поведения влиять на процесс усвоения социальных норм. Другое дело, возможно, что некоторая доля родителей далека от желанного для нас образца. Но в целом институт взрослых, ближайшее окружение молодых людей свою функцию, по словам самих респондентов, выполняет молчаливо - одним фактом своего существования. Заметное различие в стремлении подражать отцу на селе достаточно хорошо вписывается в уже отмеченную выше нами тенденцию сельской молодежи воспроизводить более традиционные социальные ориентиры. Действительно, на селе у мужчин до сегодняшнего дня в большей степени, чем в городе, сохранилась функция добытчика основных средств существования и опоры семьи. В городе же наоборот, все более решающую роль играют женщины, а мужчинам сложнее выдержать конкуренцию с героями-одиночками, которыми наполнены все фильмы и современные книги.

Несомненен и главный вывод: молодежь хочет быть самой собой и ни на кого не хочет быть похожей. Почти каждый второй пытается выбраться на новые образцы ( хотя они могут быть и старыми для культуры в целом ), опираясь только на себя и свои силы. И школа здесь, если и оказывает влияние, то опосредованно - менее одного процента в среднем желающих быть похожими на своего учителя говорят о том, что учитель практически перестал быть социально значимой нормой. При этом он становится индивидуально значимой, а это не менее важно, если в целом переосмыслить все роли всех действующих лиц в процессе социализации молодого поколения.

Школа ищет в современности свое место, и роль учителя должна быть иной - об этом красноречиво говорит рейтинг учителя, причем заметно, что на селе роль учителя сведена фактически к нулю, а в городе она в два раза выше, чем на селе. Для того, кто знает реальную картину состояния образования и школы на селе, в том числе и кадровый состав, и материальное обеспечение, эти последние цифры тоже говорят о многом. Действительно, на селе нужно коренным образом менять среднее образование, переориентировать его на новые образцы. На селе школа должна функционально и по содержанию быть отличной от городской, тогда сила школы как института социализации, а сельского учителя как социально или просто значимого индивида или субъекта социализации, станет более заметной.

Традиционный третий компонент - улица, или приятели, сверстники. Их влияние оказалось ниже влияния всех взрослых, что в целом можно оценить как положительную тенденцию в современных условиях поиска новых образцов. Но что очень важно и требует специального внимания и изучения, так это влияние героев кино и книг. Какие именно герои выбраны в качестве образцов для подражания, сегодня примерно можно предположить. Это уж никак не Павка Корчагин и даже не молодогвардейцы предыдущих поколений. Скорее, герои одиночки, решающие все свои проблемы с помощью силы, постоянных разборок и серии убийств. Культ силы как единственного средства решения всех проблем - вот что в основном несет современная кинопродукция. Книжная - пустилась вдогонку за ней. Как оценила и восприняла это молодежь - об этом чуть позже, в специально заданном вопросе по этому поводу.

Ну а пока, для того, чтобы сделать хоть какие-то прогнозы и более объемно выделить проблему, сравним полученные данные с данными городского исследования 1992г. по г.Оренбургу. Посмотрим эти в целом сопоставимые результаты, особенно по городскому населению.

Вот чем ценны социологические данные предыдущих лет - они позволяют нащупать и увидеть целый шлейф проблем. Во-первых, количество молодых людей, искавших свой собственный путь в 1992 году, было в два раза меньше, чем сегодня. Это говорит о многом. В первую очередь, о том, что стало тривиальным в науке и многократно повторяемо нами. Это тот факт, что старый советский джентельменский набор образцов для подражания сегодня, можно сказать, умер, поскольку структура предпочтений существенным образом изменилась. Индивидуализм сегодня уже не модное слово, а реальность нашего бытия, и это надо принимать как факт. Оценка его может быть различной, но это уже дело интерпретаторов различных школ и направлений.

Во-вторых, ощутимо снизилась роль как социально значимых явлений и родителей, и взрослых: если в 1992 году их общий рейтинг составлял - 29,9% и учитель отдельной строкой - 0,5%, то теперь их общий вес составляет всего 21,4%, но зато рейтинг учителя поднялся почти в два раза. В-третьих, роль ровесников как в лице брата и сестры, так и приятелей, значительно упала: так, если в 1992 году они воспринимались как значимые другие на уровне 11,0%, то теперь их значение упало до 4,3%. В-четвертых, потеряли прежний рейтинг все образцы из книг и кинофильмов, знаменитые люди своего времени. Понятно, что в 1992 году это были все-таки другие герои и другие знаменитости.

В-пятых, значение бабушки и дедушки как третьего поколения осталось примерно на том же уровне. Это свидетельствует, несомненно, о достаточно сформированной уже и устойчивой тенденции уменьшения влияния предков. Но, тем не менее, оно никогда не может быть сведено к нулю, ибо в сугубо личностном плане, если отвлечься от социальных характеристик, то эти 2% всегда будут, поскольку они представляют оценку тех, кто прошел через теплые руки своих бабушек и дедушек. Не думаем, что сегодня эти родовые отношения сильно изменятся, даже если мы будем иметь полностью вестернизированный образ жизни. Так, если взять основную фабулу воспоминаний героев кинофильмов, то как правило, там все равно присутствует идеализированный мир бабушек и дедушек, даже у закоренелых индивидуалистов.

Имеющиеся в нашем распоряжении данные социологических исследований по Красноярской молодежи (111, с.24), проведенных в середине 1995 года, позволяют уловить еще одну важную переломную точку. Приведем сравнимые данные ответы на вопрос в Красноярске "Есть ли человек (люди), с которого Вы хотели бы брать пример?". Интервал в три года на одной выборке в Оренбурге и интервал в три года на разных географических выборках позволяет уловить то общее, что, на наш взгляд, имеется в этом отношении молодежи с миром, а также уловить специфическое, требующее дальнейших прояснений.

Коротко о главном, совпадающем с уже проанализированным выше: по значимости и привлекательности мать, отец и бабушка с дедушкой примерно на одинаковом уровне у Оренбургской и Красноярской молодежи. Что лишний раз свидетельствует о базисности этого отношения молодежи, о главном месте полноценной семьи и родителей в процессе социализации. В этом смысле брат и сестра теперь для современной молодежи - обременяющие обстоятельства. Это те "рты", с которыми приходится делиться, а потому уж никак не хочется, да и нельзя в массовом порядке хотеть, быть похожим на того человека, существование которого для тебя в чем-то обременительно.

А вот расхождения в отношении к героям кино и героям книг надо уже искать в социо-культурных особенностях нашего края, в том числе в специфике местного менталитета, и в частности, хотя бы в том обстоятельстве, что в Оренбуржье относительно низок уровень интеллектуализации молодежи. Этот последний штрих демонстрируется, в частности, показателем относительного числа молодежи, обучающейся в высшей школе, на 10000 населения, который почти вдвое ниже, чем средний по России. Но это - с одной стороны. С другой стороны, учитывая специфичность, однонаправленность и весьма незначительный культурный уровень популярной и распространенной кино- и книгопродукции последних лет, думаем, что снижение положительного отношения нашей молодежи к герою книги не случайно, причем можно предположить, что и у Красноярской молодежи сегодня тоже поубавилось желания быть похожим на современных героев книг. Хочется в это верить.

А что касается киногероя, то здесь для Оренбурга, может быть, в отличие от романтически настроенного Красноярска, холодным душем будут цифры Оренбургской статистики 1997 года: за истекшие 7 лет число посещений кинотеатров сократилось в 32 раза, а с библиотеками и количеством литературы дела обстоят просто плохо (173, с.148). Можно ли в таких условиях обрести любимого киногероя ? Разве только - видеогероя, а там сами знаете, в основном, какие герои. Вот потому, видимо, уже и не хочет Оренбургская молодежь быть на них похожей. Может, в Красноярске с прокатом дела обстояли лучше в 1995 году, а может, и сейчас там лучше с репертуаром. Из приведенных сравнений важно сделать один главный вывод, что герои кино и литературы, а соответственно само киноискусство и литература, перестают быть теми мощными институализированными факторами социализации молодежи, какими были раньше. Частью в силу внешних для них, а частью и в силу внутренних для них причин. Достойной же замены им не создано. Вот где проблема!

Посмотрим далее, чем же именно привлекают современных молодых оренбуржцев имеющиеся образцы, те взрослые, сверстники или герои кинофильмов. Ответы на вопрос: Что привлекает в этом человеке?

Если исходить из уже приведенных нами данных и наших комментариев к ним, то особых неожиданностей как будто и нет, но если посмотреть на данные с точки зрения проблематизации ситуации, то увидится сразу несколько проблем. Во-первых, резко уменьшились общие показатели по всем позициям, за исключением одной - практичность, деловитость. Это, несомненно, связано с тем, что число желающих быть хоть на кого-то похожим сократилось в два раза, что, естественно, повлекло и уменьшение общей оценки. Хотя возможно и другое объяснение, но это наиболее нейтрально по отношению к дальнейшим нашим выводам, что важно, поскольку позволяет увидеть все другие проблемы в чистом виде. Потому что расхождение в каждой позиции - это не больше и не меньше, как социальная или личная проблема нашей молодежи.

Во-вторых, само-собой разумеется, что цифра, ее выделенность и рост почти в полтора раза, говорят сами за себя. Молодежи важно, чтобы те, на кого они хотят быть похожими, были деловитыми (как крайний вариант - "деловыми") и практичными. В-третьих, низко упали внешность и сила как значимые характеристики. С одной стороны, это говорит как бы об уменьшении влияния образцов массовой культуры с их культом силы, но с другой стороны, эта цифра близка к современным реалиям, а не выдуманным реалиям кино и книг. Иными словами, сила как форма выяснения отношений шагнула из книг в действительность и заняла "достойное" место, даже опередив деловитость, а уж тем более вежливость и тактичность. Впрочем, если верить нашим цифрам, две эти позиции поменялись местами, хотя и раньше они уступали силе: практичность и деловитость почти в 5 раз, а тактичность и вежливость - почти в 3 раза. Теперь это соотношение сведено к разнице уже не в разы, а лишь на некоторые проценты в отношении к деловитости и в два раза по отношению к вежливости.

Что молодежь - зеркало всех социальных отношений, известно давно. Но зеркало это - специфическое: оно отражает только те стороны бытия и сознания, которые затрагивают их больше всего. Об этом кричат другие цифры. Так, в абсолютном смысле в ценностном сознании молодежи на смену силе пришли честность и справедливость, если говорить об абсолютном ранге качеств. Молодежь хочет подражать и ее привлекают люди честные и борющиеся за справедливость. И тогда все получается логично: теперь сила - только средство для установления справедливости. Вместе с тем, мир взрослых как социально значимых явлений и отношений начинает приобретать контуры, выстроенные в соответствии с сегодняшними реалиями. А здесь - как ни печально, но цифры говорят об этом - уходит умение понимать другого. Иными словами, если дать рейтинг предпочтений 1992 года и 1997 года, то обрисуется целостная картина смены ориентаций в качествах социально значимых образцов.

У городской молодежи в целом по сравнению с 1992 годом (а именно по нему наиболее корректны сопоставления) обострилась потребность в образцах честного и справедливого поведения, которые, в свою очередь, возникают после проблемы понимания другого. Научиться понимать другого, и прежде всего старшие поколения, - это важнейшая социальная проблема. Трансляция нравственных образцов без понимания их сути и смысла - бессмысленное занятие. Прививку высоких нравственных идеалов, в том числе и чувство патриотизма и гражданской ответственности и т.д., надо осуществлять очень осторожно и умело. Здесь как нигде требуются и внутренняя зрелость воспитателя, и его умение, иначе можно получить обратный результат, отторжение, протест. В общем, здесь есть над чем подумать Комитету по делам молодежи в его попытках осуществить на деле преемственность поколений.

Приведенные выше данные показывают степень возможного влияния старшего поколения на молодежь. Но очень важным является мера доверия молодежи к старшим или другим взрослым. Посмотрим, как здесь обстоят дела на сегодняшний день в сравнении с днями минувшими.

Ответы на вопрос: К кому Вы обращаетесь за советом и помощью, если попадаете в трудное положение? Если коротко прокомментировать общие изменения, то видна одна общая тенденция - с одной стороны, уменьшение обращения ко всем родственникам и сверстникам, а с другой - незначительное, на первый взгляд, но очень важное по существу, увеличение обращений к знакомым взрослым и учителю, мастеру. Видимо, институт социально значимых лиц в новых реалиях приобрел еще одну важную фигуру - взрослый знакомый. Ответ на этот вопрос может быть найден в той конфигурации социального пространства и нового распределения ролей, когда близкие родственники не в состоянии выполнить роль социализатора, способствующего адаптации молодого человека к новым для него условиям. Хотя мы ранее видели, что круг социальных контактов в целом смыкается, стремясь замкнуться на семье, но здесь речь идет о советах и помощи в трудном положении, и семейного опыта и знаний может вполне естественно не хватить для поиска оптимального решения вопроса или выхода из конкретной затруднительной ситуации.

Незначительно, но возросла роль учителя (мастера), хотя и это в сегодняшней ситуации отрадно. Ведь по сути своей учитель является тоже носителем важнейших социальных функций, направленных на выживание общества. Другое дело, что далеко не все, а точнее, большинство педагогов так и не может сегодня занять собственно педагогической позиции по отношению к ситуации, имеющейся в стране и в процессе работы с молодежью, в целом, в том числе и к самим себе, но это предмет особого разговора.

Ранжирование ответов респондентов показывает довольно значимое изменение структуры обращений молодежи за помощью в критических ситуациях. Во-первых, видна вся та же тенденция, отмеченная нами ранее, в стремлении молодежи самой, собственными силами решать свои проблемы. И даже мать как самый близкий человек отходит сегодня на второй план - у сельской молодежи и аж на третье место - у городской. Что говорит о несомненном усложнении реалий бытия современной городской молодежи, которая даже в трудные минуты предпочитает обратиться к сверстнику. В этом как раз есть подтверждение общей тенденции перехода нашего общества к новому этапу, когда сверстники выступают главным информационным и поддерживающим источником в решении индивидуальных, зачастую интимных, проблем, которые даже старшим брату и сестре нельзя доверить, так как возможна негативная реакция последних или нежелательная передача информации родителям.

Во-вторых, если произвести подсчет по модулю суммы разницы в рангах по сравнению с 1992 годом, то можно наблюдать следующую картину: сумма различий у городской молодежи составляет 6 баллов, в то время как у сельской - только 2 балла. Хотя, казалось бы, если учитывать, что в 1992 году мы опрашивали только городскую молодежь, то позиция городской молодежи должна быть к ней ближе, т.е. иметь и меньшие числовые различия. Однако результаты говорят о другом, а именно о том, что сельская молодежь более консервативна и сохраняет в большей степени традиционный уклад, даже в таких, как будто уже изменившихся, социальных условиях. Можно заметить, что в этом сельская молодежь больше похожа не на современную городскую молодежь, а на бывшую советскую молодежь периода перестройки.

То есть, можно говорить о некотором запаздывании социальных перемен или их амортизации сельским укладом жизни. Хотя в главных позициях - а именно в поиске выхода самостоятельными силами и в перемещении материнской помощи на второй план - отражается общая тенденция ухода в прошлое советского матриархата в семье. В главном моменте похожую манеру поведения - доверие прежде всего самому себе - можно обнаружить и в исследовании Красноярской молодежи, где таблицу ответов о степени доверия к различным институтам и социальным группам возглавляет ответ: " самому себе " - 77,9%. (11, с.47) Таким образом, уже можно говорить о складывающейся новой тенденции в поведении молодежи.

Будет ли то, что придет всему на смену, лучше, чем то, что было раньше, в этом нам пока приходится сомневаться. Потому что явно выраженная тенденция - выпадение из пространства социально-значимых людей все большего и большего круга лиц с социально-приемлемой ориентацией и выход на передний план в качестве социально-значимых лиц с асоциальными и криминальными установками и ориентациями - усиливается. "Количество преступлений,- отмечается в одном из официальных областных документов,- совершенных несовершеннолетними в соучастии со взрослыми, составляет 51,5%. Сложившееся положение реально способствует передаче криминального опыта подрастающему поколению". (См.64) И эта реальность, судя по всему, пока все больше будет довлеть над нами, до тех пор, пока мы не противопоставим ей в механизме передачи социального опыта от поколения к поколению социально-значимые ценности, пока не создадим надежный механизм поддержки социально-ориентированных типов подобной деятельности.

5. Молодежь и экономические отношения

В первую очередь речь пойдет об экономике в ее первоначальном понимании - как об умении вести домашнее хозяйство, и уж потом как о некоторой жизненно важной для общества сферы деятельности. Нам представляется, что именно так для молодого человека открывается мир экономических отношений. Прежде, чем он включится в огромный производственно-распределительный механизм социальных отношений, он проходит обкатку этих отношений в семье. Семья является первой социально-экономической структурой, отношения внутри которой позволяют молодому человеку освоить и присвоить мир экономических отношений. Положение семьи, ее экономическое благополучие агитирует или отталкивает молодежь от экономики значительно сильнее, чем сотни лекций и пособий по поводу того, как выжить в новых рыночных отношениях.

Начнем наш анализ с вопроса, который позволяет взглянуть на жизнь молодого человека в самой общей и абстрактной форме. Целостная интегративная оценка очень важна для первоначальной ориентации в последующих детализирующих вопросах. Вот как выглядят данные ответа на вопрос: "Изменилась ли Ваша жизнь за прошедший год?":

практически каждый десятый из опрошенных считает, что его жизнь изменилась, и он живет гораздо лучше, чем год назад. При этом любопытно, что данный показатель у сельского населения несколько выше, чем у городского.

Но если просуммировать всех тех, у кого ситуация изменилась, - к лучшему или к худшему - без дифференцированной оценки, то мы получим следующую картину:более 40% из числа опрошенных считают, что их жизнь целом изменилась к лучшему. Цифра, на первый взгляд, сквозь призму объективных показателей, может показаться завышенной или в чем-то неадекватной современной ситуации в экономике. Но несколько раньше мы уже фиксировали эту тенденцию в настроениях и оценках молодежи (30, с.30-35). Тогда это выглядело только психологически объяснимым феноменом. Сейчас за этим надо искать уже реальное изменение или в экономике, или в жизненной ориентации молодежи Оренбуржья. Вряд ли можно объяснить эту цифру одним оптимизмом, присущим молодости. У такой высокой - и относительно, и абсолютно - оценки ситуации должно быть объективное основание. Хотя и этот аргумент мы не снимаем, а наоборот находим ему косвенные подтверждения.

Так, если привести относительно сопоставимые данные по другим регионам (112, с.10), полученные другими исследователями, с ответами респондентов на вопрос: "Если говорить в целом, в какой мере Вас устраивает сейчас Ваша жизнь?", то можно видеть порядковое совпадение оценок молодежью своей жизни, и если не брать Институт молодежи как Московский ВУЗ, то первые две позиции "устраивает" в сумме - 47,1% у молодежи России и 50,0% в г.Орле - вполне сопоставимы с нашими 41,6%. Как и оценки "хуже" в Оренбурге с оценками "совершенно не устраивает" в других городах России. Эти данные лишний раз показывают, что молодежь выставляет жизни весьма похожие оценки, несмотря на относительно удаленные друг от друга географические координаты. У молодежи свое мировосприятие и мирооценка, в этом мы еще не раз убедимся и в дальнейшем. А имеющиеся здесь расхождения, скорее, можно объяснить тем, что в нашей выборке присутствовали не только студенты.

Но вернемся к Оренбуржью и попытаемся дать собственное объяснение отраженной в этих оценках жизненной ситуации сегодняшнего нашего края, исходя из оренбургских реалий. Первое, как говорится, объективное объяснение лежит на поверхности, и его можно найти в цифрах официальной статистики, приводимой в отчетах Оренбургского областного комитета государственной статистики. Так, среднемесячный доход на душу населения в сентябре 1997 года составлял 645 тысяч рублей, что в отношении к периоду январь - сентябрь 1996 года составило 125%. Одновременно численность населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума составила 23% от всего населения области, что в свою очередь равнялось только 72% от аналогичной группы в соответствующем периоде 1996 года (175, с.5).

Для сравнения - эти же цифры за период январь- сентябрь 1995 года в отношении к 1994 году. Среднемесячный доход на душу населения составлял 287,6 тысяч рублей, что равнялось 71,8% к январю-сентябрю 1994 года. Одновременно численность населения с денежными доходами ниже прожиточного минимума составляла 67,0% от всего населения (172, с.4). Легко можно сравнить цифры, но здесь особо должно впечатлить то обстоятельство, что на 44% уменьшилось количество людей, живущих ниже прожиточного минимума. И конечно, эти 44% попали в наше поле зрения и дали наши 40%, отметивших, что жить стало лучше.

Подобное сопоставление лишний раз подтверждает аксиому, лежащую в основании социологических исследований, в том числе и опросов общественного мнения: в сознании людей отражается не только их субъективное, но и объективное бытие. Вот почему в дальнейшем мы склонны доверять данным, полученным нами в ходе именно этого исследования, как и другим данным, приводимым профессиональными исследователями социально-экономических и политических процессов в стране в целом и в ее различных регионах. Поэтому не будем довольствоваться только констатациями официальной статистики, фиксирующей уже свершившиеся факты, а пойдем дальше, к рассмотрению тенденций в области мотиваций, установок и желаний, которые никак официальной статистикой не отражаются.

Присмотримся через увеличительное стекло, т.е. через детализирующие вопросы-оценки, за счет чего складывается в целом такая высокая оценка. Ответы на вопрос "Как вы оцениваете некоторые условия Вашей жизни по сравнению с осенью 1996 года?",

Легко заметить, что детализирующие оценки не совсем совпадают с агрегированными оценками. Мы не наблюдаем здесь 40-процентной удовлетворенности жизнью в лучшую сторону. Показатели находятся в разумных 15-20-процентном интервале. Действительно, ситуация, скорее всего, для большинства молодых людей осталась на прежнем уровне, но некая стабильность, умноженная на оптимизм молодежи, позволяет ей и оценивать изменения жизни в целом к лучшему, и высоко оценивать свои перспективы в жизни. Хотелось бы только знать, что это за перспективы. Не исключена ситуация, что, они могут быть связаны с приемлемостью любых способов улучшения своего материального положения, в том числе и асоциальных. Тем более, что современная криминализация общественных отношений позволяет достаточно легко вступить на этот путь.

Для полноты картины приведем эти данные в разрезе город-село. Здесь можно прокомментировать социально-значимые расхождения в оценке перспектив сельской и городской молодежи. Можно сказать, что сопоставление всего ряда цифр свидетельствует о том, что сельская молодежь в целом трезво оценивает свои перспективы, которые явно ниже городских и стали заметно хуже. Это понятно, если учесть, что одежда и питание на селе никогда не были проблемой (вопрос об их качестве пока не обсуждается), а были другие, получившие сегодня свое разрешение. Например, таковой проблемой всегда было намерение вырваться из села в город (что всегда было мечтой молодого "колхозного крестьянства", достаточно вспомнить красноречивые сцены из фильма "Председатель"), и которое теперь можно осуществить без особого труда. Впрочем, возможно, этот пример не совсем удачен, и мы рассуждаем здесь через собственные устаревшие представления о счастье сельской молодежи. Возможно, она просто хочет свободно работать на собственной земле, и в этом причина тех процентов, в которых отражено мнение об улучшении перспектив. Может, напротив, те, которые традиционно рвались в город, и составляют процент оценивших свое положение как ухудшение перспектив. Это требует дополнительных специальных исследований.

Попытаемся просмотреть некоторые перспективы и проверить собственные предположения через перечень проблем, лично-значимых для респондентов в настоящее время. Из общего перечня в 25 проблем укажем первые пять по порядку, которые преодолели 15% барьер:1.Проблема здоровья; 2.Проблема получения высшего образования; 3. Проблема безработицы; 4. Проблема повышения материального состояния ; 5. Проблема получения профессионального образования

В последней пятерке - проблема открытия собственного дела с рейтингом - 2,96, и рядом же проблема развития собственного дела - 3,41. Эти данные можно прокомментировать, развивая и подтверждая тезис о том, что в экономическом сознании и поведении молодежи уже появились ростки новых образцов. Но они еще слабо заметны на фоне пугающих цифр постоянно растущей безработицы как в городе, так и на селе. И потому молодежь в образовании - в высшем, прежде всего, а затем в профессиональном, - видит пути своего дальнейшего существования в рамках нынешних экономических отношений.

Здесь же имеется как частичное подтверждение в целом большей проблематичности жизни селян, так и акцентирование проблем, вызывающих наибольшие затруднения у сельской молодежи. Например, это касается проблемы получения высшего образования, что связано и с более низким уровнем получаемых знаний, и с материальными затруднениями в случае переезда в город на учебу, не говоря уже о том, что во многие вузы теперь уже почти на все престижные специальности надо платить наличными.

Цифры, демонстрирующие озабоченность молодежи (особенно села) своим здоровьем, можно объяснить многократно опубликованными цифрами об ухудшающемся состоянии здоровья населения области, особенно учащихся школ. Для сельской местности эта цифра еще означает и труднодоступность не только услуг высококлассных специалистов, но порой даже элементарной медицинской помощи. Молодежь села это чувствует значительно сильнее.

Здесь мы как будто отошли в строну от экономических проблем, но это не так. В реальной жизни почти все проблемы - и образования, и здоровья, и материального благополучия - есть выражение общего благополучия семьи, а следовательно и ее экономического благосостояния.

Чтобы увидеть, насколько юность романтична и живет ли она реальными проблемами семьи, можно привести данные о среднем доходе опрошенных. Хотя это и не совсем точные данные, но на них можно опираться. А далее можно показать реальный трудовой вклад молодежи в дела семейные, по их собственной оценке, а также некоторые компоненты домашнего хозяйства, в которых материализовалось благополучие семьи.

Самооценка бюджета семьи близка к среднестатистической по области. Но эти данные нам интересны не сами по себе, а прежде всего в связи с другими компонентами оценки экономического благополучия семьи.

Пока же молодежь пытается внести посильный вклад и в материальное благополучие семьи, и в свое собственное. Так, каждый пятый из числа опрошенных ( 22,1% ), регулярно подрабатывает на собственные нужды, а более половины ( 57,59% ) хотят подрабатывать постоянно. Но пока все-таки для относительного большинства основным источником, пополняющим наличность на собственные нужды, являются родители, которые либо постоянно (21,83%), либо время от времени ( 32,35% ) дают деньги своим детям. С одной стороны, хорошо, что у нас такие заботливые родители. Но с другой, - если молодой человек не имеет возможности подработать, хотя и хочет это сделать, то мы порождаем причины, подталкивающие часть молодежи к незаконным или не совсем приемлемым формам добычи денег - игрой в карты, перепродажей по мелочам и т.д. А в последующем иждивенчество может привести и к большим социальным катаклизмам. Поэтому необходимо всемерно поддерживать стремление молодежи зарабатывать средства на собственные нужды собственным общественно-полезным трудом.

Однако на конец 1997 года треть официально зарегистрированных безработных области - это молодежь в возрасте 16 - 29 лет. (173,с.140). Судя по другим источникам, ситуация с молодежной занятостью в среднем по России следующая: молодежь в возрасте до 30 лет составляет около трети безработных, зарегистрированных на бирже, и еще при этом утверждается, что "скрытой безработицей" охвачено более четверти работающей молодежи (208, с. 9). У нас достаточно собственных оснований, наглядных примеров и т.п. для того, чтобы согласиться с подобными оценками этой ситуации.

Все эти цифры следует опять-таки воспринимать как единый факт: почти половина молодых людей в той или иной степени (в данном случае частичность невключенности в труд не принципиальна в силу самого характера процесса труда), вытеснены из базисного для формирования человека и личности процесса - труда. Человеческая практика за всю историю общественного развития еще не выработала и не предложила более мощного и эффективного средства социализации человека, чем полноценный труд. На что обрекает себя общество и социум, обрезая пуповину социальности? Вопрос риторический - ответ уже известен, и теоретически, и практически. "Молодежь с низким уровнем образования вообще не имеет желания работать", - утверждается в одном из серьезных исследований. (113, с.19) Вывод пока можно принять как гипотезу по отношению к оренбургской молодежи, но весьма сильную гипотезу, которая легко может быть подтверждена хотя бы двумя цифрами из официальных писем Управления Внутренних дел Оренбургской области на имя заместителя главы областной администрации Ивановой А.Г. от 24.11.97 и от 22.01.98. В первом случае приводится цифра удельного веса преступности среди неработающих и неучащихся подростков - 37,3%, во втором случае она уже - 38,3%. Но об этом аспекте жизнедеятельности молодежи - чуть позже.

А пока большей частью молодые люди, по их словам, вносят свой трудовой вклад в жизнь семьи тем, что помогают вести домашнее хозяйство, регулярно убираются не только в своей комнате (при наличии таковой ), но и во всем доме ( или квартире). Хотя стоит отметить, что такой незаметный и обыденный домашний труд тоже выполняет очень важную функцию социализации молодежи. Можно привести соответствующие цифры по всем позициям, но обратим внимание только на такие, как помощь в работе на даче или в саду - 39,08%, а также 34,77% - регулярное приготовление пищи и стирка белья на всю семью.

При этом структура занятости городской и сельской молодежи, естественно, имеет некоторые различия. Это связано, прежде всего, с такой работой по хозяйству, как уход за домашними животными. В общем эта цифра составляет 27,85%, но в городе - 23,64%, а на селе - 34,08%. Не стоит уточнять, что на селе это совершенно другие домашние животные, нежели традиционные городские собака и кошка.

Вместе с тем, высокие проценты занятости молодежи делами семейными позволяют надеяться на то, что труд для них не является обузой, а раскрывается с положительной стороны как приносящий удовлетворение, и материальное, и духовное. Это - основа трудовой морали и одновременно - основа будущего базиса экономических отношений в обществе в целом. Ведь не случайно и в нашем рейтинге пока за несомненным желанием молодежи добиться в будущем высокого материального положения ( 47,14% ), следует желание приносить пользу людям и достичь уважения окружающих ( 38,10% ).Полагаем, что этот экономический романтизм у нынешнего прагматически настроенного поколения молодежи вселяет надежду на то, что не хлебом единым будет жить молодой человек.

6.Молодежь и политика

Политика была, есть и будет важнейшей сферой социальной жизни общества, и степень включенности или невключенности молодежи в политические процессы во многом определяет и общую политическую ситуацию в стране. В нашем исследовании мы оценивали отношение молодежи к политике по нескольким параметрам, начиная с прямо поставленных вопросов и заканчивая косвенными ответами на некоторые из них. Пока мы оставляем в стороне объективные показатели включенности молодежи в политические реалии, выражающиеся в численности политических и общественно-политических объединений, участии в выборах и т.д. За основу взята оценка политики молодежью, т.е. политические факторы представлены в преломлении призмой общественного сознания.

Обратимся вначале к интегрированной оценке молодежи (как к ее целостному восприятию ) политической ситуации в стране. На вопрос "Изменилась ли общая политическая ситуация в стране с осени 1996 года?", мы получили следующие результаты;

каждый четвертый молодой человек затруднился оценить произошедшие за последний год политические события в стране.

Здесь возможно несколько интерпретаций такого положения дел: либо ничего существенного за этот год в политической жизни страны не произошло, либо данная часть молодежи не имеет критериев для оценки происходящего, либо политика ее вовсе не интересует как незначимая сфера интересов. Какой вариант присутствует в данном случае, сказать определенно трудно, - видимо, всего понемногу. Но в целом результат довольно настораживающий.

При этом, значение оценки данной позиции городской и сельской молодежью практически совпадает. Что в первом приближении свидетельствует, на наш взгляд, о том, что, судя по-всему, это - группа молодежи, не интересующаяся политикой. Вместе с тем, объективно как на уровне области, так и страны в целом, можно с достаточной четкостью заметить существенные расхождения в политической жизни городского и сельского населения. Достаточно посмотреть телевизор, почитать газеты или в значимые политические даты побывать на городских и сельских центральных улицах. Город политически гораздо активнее, но в отношении политической пассивности (или неинформированности ) городская молодежь оказалась мало отличающейся от селян. Поэтому можно утверждать, что поселенческий критерий не является основополагающим при формировании и обособлении группы молодежи по признаку политической пассивности.

На втором месте - такая оценка политической ситуации, как ни в чем и никак не изменившейся в целом. Мы думаем, что данная оценка наиболее адекватна сложившейся расстановке политических сил после выборов Президента Б.Н. Ельцина - бурного всплеска страстей во время предвыборной гонки, на какое-то время подхлестнувшей интерес к политике у всех слоев населения, включая и молодежь. Теперь наступило некоторое затишье, и люди, специально не отслеживающие нюансы политической жизни, могут воспринимать данную ситуацию как определенную стабилизацию.

К наблюдению за политикой, как известно, более склонны люди старшего возраста. У молодежи имеются более интересные, с ее точки зрения, сферы общественной жизни или человеческих отношений - учеба, любовь, досуг и т.д. Поэтому нет ничего удивительного в том, что молодежные слои не способны тонко улавливать изменчивость политического пульса времени. Дело не в их аполитичности, а в том, что политически грамотного, а точнее, политически культурного человека надо воспитывать. При этом, разумеется, помня, что современная политическая культура формируется в рамках концепции гражданского общества, в котором политика - хоть и существенно важная сфера жизни общества, но не единственная. Важно только, чтобы молодежь это не только ощущала, но и понимала.

Между тем, если несколько преобразовать данные, объединив оценки ситуации как изменившиеся - в лучшую или худшую стороны,- то получаем следующую картину: в своей оценке ситуации молодежь практически распалась на четыре примерно равные группы. Но заметим: такая агрегированная оценка позволяет уловить разницу в политике, о которой мы говорили раньше, - политике в отношении города и села. В свете перегруппированных данных видно, что городская молодежь все-таки оценивает ситуацию в целом как улучшившуюся, в то время как сельская молодежь - как ухудшившуюся. А это означает, что та часть молодежи, которая не отказывается иметь собственное мнение о делах политических, может, как мы теперь видим, служить своеобразным политическим барометром, достаточно чутко улавливающим даже малейшие изменения в политической жизни. Таким образом, в свете этих данных говорить о полной аполитичности молодежи не приходится, правильнее говорить, пожалуй, о ее уравновешенном отношении к политике в целом.

Прежде чем перейти к детальному рассмотрению некоторых вопросов уже внутри политической сферы общества, мы захотели проверить известный тезис о том, что политика определяется экономикой. Наш инструментарий позволил это сделать. Это достигается сопоставлением оценки политической жизни с оценкой экономической ситуации, в нашем случае - в России за последний год. При совпадении цифр или обнаружении какой-то корреляции, можно будет говорить и о связи этих двух сфер жизни общества в молодежном сознании и общественном мнении. Одновременно это будет свидетельством верности данного принципа, проявляющегося как минимум в восприятии молодежи.

Отметим только одно отличие, сразу бросающееся в глаза: количество затруднившихся ответить о ситуации в экономике на 8-9% меньше, чем подобных респондентов, оценивавших политику. Это говорит о том, что действительно, экономика значительно ближе и даже понятнее молодому человеку, чем политика. Не повторяя аксиом социальной философии, только заметим по этому поводу, что наше утверждение относится в данном случае к молодежи Оренбуржья, но в сотый раз обнаруживается, что правильность теоретических положений подтверждается в эмпирических исследованиях.

В особой детальной интепретации полученные результаты не нуждаются , т.к. разница в показателях - 1-2% - говорит сама за себя. Оценку затруднившимся ответить мы уже дали. А вот расхождение в 7-8% в оценке экономической ситуации в отличие от политической, в той части, где считают, что она стала немного лучше, требует специального пояснения и объяснения. По нашему мнению, можно предположить, что для того, чтобы оценка политической ситуации повысилась качественно, необходимы не частичные экономические результаты - пусть и объективно ощутимые, а изменение экономической ситуации к лучшему должно иметь в целом более глубокий и устойчивый характер. Когда скорее можно уже не говорить о твердом экономическом курсе на подъем, а ожидать и ощущать этот подъем за пределами своей кухни.

Для уточнения этого тезиса проведем еще одно сопоставление агрегированных оценок политической ситуации в стране с агрегированными оценками экономической ситуации.

В таком виде оценка экономических реалий существенно отличается от равномерно распределенной оценки политической ситуации. Это как раз и говорит о том, что экономика оставляет значительно меньше равнодушных, даже молодых людей. Одновременно можно констатировать факт, что практически каждый третий молодой оренбуржец оценивает экономическую ситуацию как улучшившуюся. Как говорится, им видней, поскольку каждый респондент, в конце концов, исходит из того, что наблюдает у себя дома и на своем столе, а не из сводок об инвестициях, налогах и прочих экономически "заумных" показателях. Вот почему и мы будем принимать это субъективное ощущение молодежи за эмпирический факт нашего исследования. В дальнейшем его можно будет сопоставить с объективными показателями развития экономики области за год.

Кроме того, эту оценку - в отличие от политической - можно положить и как некоторый критерий реального имущественного или доходного расслоения населения России, в том числе и Оренбуржья. Иными словами, можно наблюдать, как ныне постепенно складывается та прослойка населения и в городе, и на селе, которую устраивают экономика и политика последних лет. Может, это долгожданные ростки "среднего класса" или слоя? Жизнь покажет. (До дефолта оставалось менее года, но кто тогда об этом догадывался – авт.)

А пока продолжим анализ - теперь уже вопросов сугубо политической сферы жизни общества - так, как она отразилась в общественном мнении молодежной среды. Об этом мы можем судить по ответам молодежи на вопрос о том, какие проблемы беспокоят ее в наибольшей степени. Надо сказать прямо, что в оценках молодежи видна объективная логика развития нашего общества и тех забот и тревог, которые возникают в этом процессе. Как уже говорилось выше, для молодежи политика и объективно, и субъективно не является первостепенно значимой сферой. Это утверждение исходило из теоретической интерпретаций предыдущих ответов. Теперь ранжирование проблем подтверждает исходный тезис о невысоком значении политики для молодежи. Полный перечень проблем, волнующих молодого человека, весьма обширен, поэтому приведем из них первые одиннадцать, значимый рейтинг которых превышает 20%: 1. Рост преступности - 65,86 2. Экологическая ситуация - 40,88 3. Коррупция во властных структурах - 40,52 4. Усиление неравенства доходов - 31,18 5. Пассивность и безразличие граждан - 30,10 6. Инфляция - 28,57 7. Безвластие, раскол в высших эшелонах власти - 25,07 8. Отсутствие политического лидера, способного сплотить нацию - 24,98 9. Угроза массовых беспорядков - 24,53 10. Межнациональная напряженность - 21,65 11. Разрушение отечественной культуры - 21,02 .

Совсем немного не хватило для преодоления 20 процентного барьера факторам состояния здравоохранения и образования, а также опасности распада России. Эти проблемы тоже беспокоят почти каждого пятого молодого оренбуржца, и его ощущения, как мы видим, близки к среднероссийским переживаниям за судьбу страны и свою личную.

В чем же усматривается логика проблем, отражающая логику развития нашего общества? Она состоит в том, что молодежь довольно четко видит две глобальные угрозы нашему социуму. Это - рост преступности и экологическое неблагополучие. Иными словами, максимальную угрозу себе и существованию общества в дальнейшем она видит не только в социальных причинах в целом, но и в экологических, которые сегодня производны от социальных бед и еще недавно уверенно занимали первое место в рейтинге злободневных проблем.

Однако угроза физического уничтожения, лишения собственности, чести и т.д., то есть, криминальная угроза сегодня в сознании молодежи вышла на первое место. Социум порождает преступность и не может с ней справиться. Вот когда и возникает вопрос о том, что такое власть, есть ли она вообще и куда смотрит? Ответы молодежи логичны. Власть думает только о себе и своих корыстных интересах. Ей глубоко безразлична и самая большая проблема, которая во всех цивилизованных странах сопровождается борьбой за смягчение этого процесса и снижение его показателя - речь идет об имущественном расслоении населения, разрыве в уровне жизни бедных и богатых. Ибо нынешняя дифференциация населения России опрокидывает все западные представления о допустимых границах социального и имущественного расслоения с позиции устойчивого существования социума.

Далее, рассуждает молодой человек, народ безмолвствует, пассивный, задавленный гонкой за индивидуальное выживание, и нет политика, способного повести страну в условиях, когда России приходится включаться во всемирную гонку за выживание, чтобы сохранить самостоятельность нации. Тут начинается чистая политика, и молодежь хочет видеть и ищет реальные политические фигуры, способные решить поставленные жизнью проблемы. Приведенный ниже рейтинг политиков ярко демонстрирует, как молодежь хочет решать проблемы, в ком и в чем она видит силу и авторитет. Показательны ответы на вопрос о возможном голосовании на выборах в Президенты. В список были внесены только самые известные в стране политики.

Вот они, "отечества отцы", которых молодежь хотела бы принять "за образцы". Думаем, здесь четко просматривается симпатия молодых людей к себе подобным, и не только в отношении возраста, но также в отношении способа решения проблем - быстрого и эффективного. Поэтому Лужков разделил позицию с молодым Немцовым и решительным Лебедем. Далекий мэр Москвы оказался для оренбургской молодежи значительно ближе, чем земляк Черномырдин или верткий и потому отталкивающий манерами Чубайс (опрос проводился еще до скандала с гонорарами за книгу о приватизации).

Реальные политические оппоненты Президента находятся, как им и положено по рангу, рядом с Президентом. Нет сомнения, что если молодежь принимала бы большее участие в голосовании, то результаты будущих президентских выборов были бы далеки от тех, которые все же будут в реальности. Впрочем, до реальных выборов еще далеко. Наши же данные о молодежном рейтинге политиков лишний раз подтверждают, что молодежь есть особая социальная группа, по отношению к которой надо проводить особую государственную политику.

Ясно, что без учета этих настроений и оценок молодежи выстраивать современную политику нельзя. Ведь часть этой молодежи уже сегодня имеет право голоса и может реально влиять на выборы не только Президента, но и проводимой на региональном уровне политики. А также политиков, если последние будут выстраивать в какой-то мере достаточно самостоятельную, скорректированную с учетом региональной специфики, отличную в деталях от федеральной собственную политическую линию.

Далеко небезразличен и даже небезопасен выбор в качестве образца того или иного варианта политического поведения или лидерства. Ведь Президент не только реальная политическая, но во многом и символическая фигура. Это лишний раз подтверждается наблюдаемым нами различием в оценках предпочтений между людьми верующими и неверующими. Из всех предложенных нами вариантов возможных социальных оппозиций только у неверующих людей на первом месте оказался В.В. Жириновский. Ясно, что это далеко не случайный результат, как и второе место Жириновского у мужчин. Иными словами, будь избирателями только неверующие в Бога молодые мужчины, мы в ближайшем будущем имели бы в качестве Президента страны Владимира Вольфовича. Думаем, что людям, знакомым с его основными программными документами, понятно, к чему мог бы привести этот выбор.

Но наше общество, к счастью, состоит не только из молодых неверующих мужчин. Есть и верующие мужчины, верующие и неверующие женщины, и т.д. Это многообразие социальных ролей и создает реальную мировоззренческую альтернативу, являясь для политиков своеобразным буфером, не позволяющим политическому маятнику резко качнуться в ту или иную сторону, не совсем безопасную для страны. Так, отношение молодых женщин к Жириновскому является показательным. Они обнаруживают свою жизнеобеспечивающую функцию, демонстрируя явное нежелание отдавать судьбы своих отцов, детей, мужей и братьев в руки малопредсказуемых политиков.

Данные распределения ответов по возрастным группам, скорее, преследуют здесь некую прогностическую цель, потому что сама оценка имеет отношение к возможному состоянию возможного события. Но именно из таких оценок в дальнейшем и вырастают обоснованные социально-политические прогнозы и строится реальная политика на реальных выборах.

Короткий комментарий все-таки необходим, т.к. один вывод бросается сразу в глаза и напрашивается сам собой. Этот вывод состоит в том, что сегодня наиболее активно готова обсуждать возможные варианты главных политических событий страны молодежь в возрасте от 15 до 19 лет. Считаем, что это очень важно подчеркнуть, так как это лишний раз свидетельствует о том, что молодежь не ушла из политики, а как мы говорили выше, ищет свое собственное место и выбирает свои собственные образцы для политического поведения. Что же касается старшей возрастной группы, то она проявляет меньшую политическую активность, возможно еще и потому, что уже попробовала повлиять на события участием или неучастием в выборах и пришла к выводу, что от нее ничего не зависит. Как знать? Попробуем чуть позже ответить на этот вопрос.

А далее от прогноза возможных политических событий спустимся на грешную землю и посмотрим, как молодежь в целом оценивает деятельность современных политических и административно-властных структур. Дадим общие данные, дабы получить целостное представление о том, куда плывет наш политический корабль и какие оценки молодежь выставляет "капитану" и другим членам команды. (Оценивались по десятибальной шкале, от 1 до 10)

В целом же по полученным данным можно видеть, что село значительно более критично настроено в оценке деятельности всех уровней и ветвей власти. И это уже становится социологическим и социальным фактом: село считает политику, осуществляемую сегодня, как более устраивающую город, а город сам это в лице своей молодежи тоже подтверждает. Возникает традиционный разрыв между городом и деревней на политическом уровне. Вопрос о "смычке города и деревни", по-видимому, вновь встает перед страной и государством, и не замечать этого далее просто нельзя, политически опасно для судеб не только молодежи, но и всего нашего социума. Не последнее место здесь занимает проблема частной собственности на землю и возможность ее купли-продажи. Пока эта разница выражается десятыми долями процента, а что будет, если видимая разница выразится в процентах?

Второй факт состоит в том, что исполнительная власть на всех уровнях оценивается выше, чем законодательная. Здесь возможна и такая интерпретация - либо деятельность законодателей менее заметна в практической жизни молодежи, либо молодежь еще не может оценить качество законов, а видит, что проблемы решают исполнительные органы на всех уровнях, им, естественно, и приписываются все заслуги. Это не совсем справедливо, и думается, что при этом также сказывается влияние средств массовой информации, которые где намеренно, а где и ненамеренно внушают мысль о том, что проблемы решает исполнительная власть, забывая о том, что эта ветвь власти должна следовать законам, которые создаются законодательной ветвью. Впрочем, это уже задача специальной экспертизы законов и т.д. Нам же важен и достаточен факт, который мы констатировали.

Третий факт свидетельствует о том, что молодежь понимает и принимает заботу о себе прежде всего через руки областной, а не федеральной или местной власти, хотя последняя по оценке молодежи и действует эффективнее, чем федеральная власть. Дабы избежать ненужных в данном случае споров, примем это положение дел как исходное для всех уровней и ветвей власти, и пусть в дальнейшей своей деятельности каждая из ветвей поднимет свой рейтинг.

Для сравнения же и квалификации тенденции приведем данные 1992 года по городу Оренбургу. Вспомним, что Президент был тот же самый, а правительство и парламент - иные, под местной властью имелась ввиду городская администрация, а область отсутствовала по условиям опроса. Но для истории важны общие тенденции, а недостающие данные можно будет легко восполнить при особой на то нужде.

Сопоставление данных со средними по городу показывает, что в целом оценка всех ветвей и уровней возросла. И это можно считать главным завоеванием власти, отсчитывающей свое политическое бытие после октября 1993 года, последующих выборов Президента и двух Государственных Дум и Советов Федерации. Поскольку оценка дана в баллах, то речь в данном случае может идти о значительном - а с учетом изменившейся ситуации, о существенном! - росте популярности нынешней власти в целом среди молодежи. Но ведь очень скоро она будет действовать на политической арене, унаследовав от нынешних властей и опыт парламентаризма и законотворчества, и исполнения законов, и умения договариваться, и прочее и прочее.

Из приведенных оценок властных структур наиболее значимой и концентрированной в политическом смысле этого слова, несомненно, является оценка деятельности Президента. Мы видим, что, впрочем, и не скрывают нынешние политики и власти, что курс взят в направлении на поддержку "богатых" и социальную помощь "бедным", а потому "богатые" выше всего и оценивают деятельность Президента. По всех другим существенным и значимым параметрам респондентов - это самая высокая оценка Президента. Более углубленный анализ данных позволяет сказать, что социальная дифференциация людей - это уже состоявшийся факт, о чем тоже говорят и наши результаты. Здесь - важный вывод: значит, в отношении молодежи и по этому основанию нет и не может быть единой государственной молодежной политики. Но об этом подробнее - в разделе "Государственная молодежная политика".

В этом месте удобно перейти как раз к следующему блоку оценок, начиная с оценки зависимости итогов выборов от личного участия, и заканчивая тем, на кого все-таки надеется сегодня молодой гражданин России, если учитывать и то обстоятельство, что паспорт он будет получать уже с 14 лет.

Вначале ответы на вопрос: Считаете ли Вы, что от Вашего личного участия в выборах зависит изменение ситуации?

Каждый пятый молодой человек считает, что на выборах в масштабах страны он может повлиять на ситуацию, но в то же время каждый второй убежден в обратном, считая выборы ничего не значащим событием, от участия в котором можно воздержаться. В отсутствие сопоставимых данных мы можем только предполагать, что как за первой, так и за второй цифрами стоят вполне обоснованные социальные позиции: в первом случае, скажем условно, - парламентаризм, то есть, вера в то, что можно повлиять через выборы на политические процессы, идущие в стране, и это - показатель нарождающегося правосознания в политике и в гражданском обществе; а вторая - аполитичность и эскапизм. В любом из случаев мера развитого гражданского общества нам пока не известна, и потому мы должны дожидаться либо новых результатов исследований, либо новых результатов выборов.

Кстати, местные, региональные, а там и федеральные выборы уже не за горами. На местном уровне мы имеем более мягкий вариант, так как считающих, что нельзя повлиять выборами на политику властей, на 13-14% меньше, а одновременно уверенных в том, что можно повлиять,- на 7-8% больше. Естественно, что такой расклад в пользу местных выборов может обеспечить и более активное участие электората в процессе голосования, нужно только привлечь в день выборов на избирательные участки хотя бы тех, кто считает, что можно изменить политику с помощью выборов. Молодежь здесь пока своего слова не сказала. Хотя, как мы видели раньше, она уже улавливает моменты положительного в настоящем, а более отдаленное прошлое для нее - предания старины глубокой.

Как известно, и кроме выборов, существует масса других возможностей повлиять на события в стране и обществе. Посмотрим ответы на следующий вопрос: Как Вы считаете, каким образом рядовой российский гражданин может повлиять на развитие событий в стране?

Можно сказать, что для молодежи, каждый четвертый из которой считает, что ничего в стране изменить нельзя, это цифра невысокая. Но вот сопоставление этой цифры с другими позициями высвечивает серьезную проблему как для молодежи, так и для всего общества. Хорошо, что две трети молодежи надеются исполнением действующих законов и выполнением своих профессиональных обязанностей повлиять на положение в стране. Это значит, что конструктивное начало у нее может взять верх над деструктивным, а только в таком случае возможно созидание.

Видимо, такой высокий заряд на конструктив порождает и определенно-низкую оценку других способов повлиять на ситуацию - участие в деятельности политических партий, профсоюзов и т.д. В этом ряду относительно высокое место такого фактора, как обращение в средства массовой информации, выступления которых давно перестали быть хоть каким-то рычагом влияния на власть, а служат, скорее, рычагом обратного влияния на массы, или в лучшем случае, канализаторами возмущения низов, показывает весь идеализм законопослушной молодежи. Если хотите, ее тайное желание, чтобы ее проблемы порешал кто-то другой, в ответ на ее дело - просигналить. Такая установка при сегодняшнем состоянии наших социально-политических отношений малоэффективна, и приводит в конце концов молодежь только к разочарованию в возможности хоть что-то изменить в этом обществе.

Поэтому не случайно на территории области нет полноценной политической жизни: около 40 партий и движений партийного толка, официально зарегистрированные до 1996 года, весьма малочисленны и практически не имеют в своих рядах молодежи и молодежных фракций (См.138). Последние попытки создания таковых в ЛДПР и в движении НДР можно только приветствовать и всячески поддерживать. Ведь слабое деятельностное подключение молодежи к политическим процессам может породить в нашем обществе серьезную проблему - передачу культуры политических отношений, хотя последняя у нас итак не на высоком уровне, но тем не менее взрослые руководители организаций и объединений находят все же возможность о чем-то договариваться, хотя бы в рамках общественной палаты при Законодательном собрании и главе администрации области. Правда, деятельность этой палаты так редко освещается средствами массовой информации, что в пору уже усомниться в ее существовании.

7. Проблемы культуры молодежи

Проблема измерения культуры всегда вызывает некоторое недоумение: как и чем можно измерить культуру человека? Но если от абстрактного человека перейти к исторически-конкретному обществу и конкретной социальной группе, то можно для определенного периода их развития, и даже для человека, установить некоторые показатели. Характеристики последних можно определить, начиная от формальных, на которые ориентированы данные официальной статистики, до содержательных, которые можно выявить посредством проведения социологических, культурологических и прочих исследований.

Если касаться специально культуры молодежи, то принято говорить, скорее, о молодежной субкультуре, подчеркивая тем самым в молодежи определенную стадию развития человека, который еще не дошел до высших образцов мировой культуры, а пытается где открыто, а где подспудно внести в свою среду обитания нечто свое, не всегда культуросообразное. Со временем это проходит, как и сама молодость, но всякое поколение обязательно проходит этот этап субкультуры. Это не значит, что у молодежи нет высоких культурных образцов классического типа. Как правило, в юношеском возрасте происходит, говорим мы, переоценка ценностей. А за этой фразой как раз стоит то обстоятельство, что молодой человек начинает соизмерять имеющиеся у него образцы поведения, деятельности, мышления, чувствования и т.д. со "взрослыми", или принятыми в мировой культуре.

Мы можем говорить об экономической культуре, о политической культуре и т.п., но, как правило, когда речь заходит о культуре без дальнейших прилагательных, то подразумевается духовная культура и непосредственно связанная с ней проблема свободного времени или досуга. Это тем более относится к молодежи, поскольку полагается, что ее основное занятие - это разумное проведение и использование свободного времени, т.к. она не занята проблемами поиска пропитания и всего остального обеспечения жизни.

Рассмотрим данные нашего исследования, начиная с ранжирования традиционных форм искусства.

Поскольку по условиям опроса можно было выбрать не более трех позиций, то совпадение и явное лидерство трех первых видов искусства, несомненно, говорят об увлечениях, явно преобладающих в молодежной среде. В особых комментариях полученные данные не нуждаются. Так, очевидно, что кино, с учетом массива видеопродукции, сегодня остается важнейшим из искусств. Но! Мы хорошо знаем, какого качества кино- и видео-продукция демонстрируется сейчас по всевозможным визуальным каналам. И не секрет, фильмы производства каких стран заполонили и кинотеатры, и видео, и телевидение. Радоваться здесь пока нечему. Пойдет ли эта молодежь в кинотеатры на вдруг изменившийся репертуар? Здесь можно либо догадываться, либо соотнести с какими-то прежними показателями. Этот официальный показатель на конец 1997 года таков: за истекшие семь лет число посещений сократилось в 32 раза (173, с.148). И, конечно же, львиная доля этого падения приходится на молодежь, ибо кино для нее было еще и особым местом встреч.

Мы обладаем некоторыми, сопоставимыми в целом и частично по городу, данными социологического исследования, проведенного в 1992г. по городу Оренбургу (опрошено 818 человек, выборка квотная) .

Как видно, даже в 1992 году, когда наш экран еще не был так забит иностранной кинопродукцией, но американские фильмы уже не были в диковинку, кино так же занимало лидирующие позиции. Интерес к нему сохранился и у современной молодежи, хотя относительный рейтинг его несколько понизился. Чем можно объяснить высокий уровень увлекающихся или предпочитающих кино? Конечно же, демократизмом и доступностью этого вида искусства. Кроме того, это и времяпровождение с друзьями и сверстниками, особенно когда пойти больше некуда. И сегодня, как и тогда, реальной альтернативы содержательному проведению досуга у молодежи нет.

Вместе с тем, сопоставление данных по г.Оренбургу в 1992 году и по группе городской молодежи городов Оренбургской области в 1997 году явно демонстрирует абсолютное и относительное увеличение не только увлекающихся кино, но и неувлекающихся современной эстрадой, интерес к которой в среде молодежи значительно упал. Точно так же снизился интерес к рок-музыке. Это показательно: современный отечественный рок потерял свою самобытность и все более скатывается к копированию западных образцов. Рок, несомненно, и в дальнейшем будет иметь своих поклонников, по-видимому, на уровне 10-12% . Поскольку, как поет Борис Гребенщиков: "Рок-н-ролл умер, а я еще - нет".

Но нас радуют цифры 1997 года: начиная с классической музыки и заканчивая архитектурой, наблюдается рост интереса к другим видам искусства, причем в 2 - 2,5 раза. Эта своеобразная диверсификация интересов молодежи в области культуры свидетельствует о том, что наша молодежь не вся ушла на дискотеки и перестала интересоваться всем, кроме рока или эстрады. При этом цифра тех, кто ничем не интересуется, осталась той же, практически неизменной - 2 с лишним процента. Это тоже нормально, и, наверное, эта цифра тоже будет постоянно воспроизводиться.

Важно понять, с какими процессами в обществе в целом, и в молодежной среде в частности, связан наблюдаемый явный сдвиг интересов современной молодежи в пользу увеличения разносторонности. Может быть, с большей доступностью лучших образцов мирового и отечественного искусства, ознакомление с которыми сегодня стали нормальной практикой для многих школьников и молодых людей, которые, несмотря на все финансовые трудности, умудряются посмотреть Россию и даже дальнее зарубежье?

Несомненно, постоянная и безвылазная жизнь в одном городе типа Оренбурга мало стимулирует развитие интереса к видам искусства, понимание которых требует, помимо всего прочего, и знания конкурирующих образцов из мировой сокровищницы. Тогда только возникает и представление, и понятие об определенном месте данного вида искусства. В прежние годы наша молодежь, несмотря на все лозунги, все-таки обладала меньшими возможностями для реального сравнения тогда "экзотических" видов искусств, а соответственно, и не понимала их значения. Так, сегодня строительство коттеджей не только демонстрирует социальное расслоение, но одновременно меняет наши, в том числе и молодежные, представления о значении архитектуры в жизни человека. Раньше однообразные панельные коробки были всеобщей перспективой, при запрещенном строительстве двух и более этажных частных домов. Одноэтажные дома-лачуги не могли сформировать устойчивого интереса к архитектуре. Теперь можно помечтать наяву, увидев особняк не только старых дворян, но и дворцы "новых русских".

Сегодня облик города в архитектурном плане реально изменился, и это скажется в дальнейшем на развитии интереса молодежи не только к архитектуре, но и к живописи. Уже сегодня многие молодые люди предпочитают иметь дома не ковры, а картины, пусть и своих, менее знаменитых, но художников. Интерес к декоративно-прикладному искусству, помимо прагматического интереса, может быть в известной степени объяснен и ростом у определенной части молодежи интереса к своим историческим традициям. Декоративно-прикладное искусство всегда несет на себе ярко выраженный национальный характер. Может, и через это нам удастся достучаться до патриотического сознания нашей молодежи, кто знает?

Все было бы хорошо, если бы не одно обстоятельство, которое нам надо учитывать. Мы видим, что в целом культурные запросы городской и сельской молодежи практически схожи. Т.е. поселенческий фактор несущественно влияет на ее предпочтения. Но посмотрим на эту же картину с точки зрения различия молодежи по полу - мужчины и женщины. Здесь нас ожидают большие открытия. В опросе принимали участие 42% мужчин и 58% женщин, и, казалось бы, в близкой к этим пропорциям должны распределиться и интересы к видам искусства. Однако это далеко не так.

Из полученных данных хорошо видно, что те дифирамбы, которые мы спели молодежи по поводу роста ее интересов к различным видам искусства, в первую очередь должны быть посвящены женскому полу, а юноши-мужчины значительно уступают прекрасной половине человечества. Мужчин почти в два раза больше, чем женщин, привлекает рок, в то время как современная эстрада имеет больше поклонниц, чем поклонников, в полтора раза. Ну а данные о других видах, начиная с классической музыки и заканчивая отсутствием интереса к искусству в целом, говорит не в пользу сильной половины человечества.

Конечно, полтора процента ничем не интересующихся мужчин - это мало, но ведь это почти в пять раз больше, чем ничем не интересующихся женщин. К тому же эти полтора процента со временем имеют тенденцию возрастать, а это прямая дорога вначале к алкоголю и хулиганству, а в дальнейшем - и к криминальному образу жизни. Несомненно, не стоит идеализировать и женскую часть населения, там тоже хватает проблем и с алкоголем, и хулиганством. Но в целом мы можем констатировать, что ситуацию в духовной сфере держат в относительном благополучии все-таки женщины. Вывод, наверное, не нов, но для каждого поколения молодежи эта всеобщая закономерность приобретает конкретные количественные различия. Они-то и интересны нам, позволяя говорить об особенностях поколений - 60, 70, 80, 90-х годов.

Посмотрим пристальнее на явно возросший в1997 году по сравнению с 1992 годом интерес к литературе, к книгам. Интерес к книге сегодня повысился, но мы тоже не питаем иллюзий, в основном за счет чего. Но, тем не менее, любопытно взглянуть, кто конкретно читает и что именно он предпочитает читать.

Ответы на вопрос: Как часто Вы читаете художественную литературу?: свидетельствуют о том, что в целом молодежь остается читающей аудиторией с разнообразными вкусами. Детальный анализ предпочтений еще ждет своего часа, мы же пока отметим только явные различия читающей аудитории.

На наш взгляд, наблюдается только одно явное существенное различие - это объемы чтения специальной литературы, которые возросли в 2 - 2,3 раза по всем категориям читающей аудитории. Думаем, что это закономерный результат, отражающий бурный рост тяги молодежи к образованию и самообразованию, о котором мы далее будем говорить обязательно. По экспертному мнению, львиную долю специализированной литературы ныне составляют издания, связанные с компьютером и программным обеспечением, новыми информационными технологиями, литература по экономике.

Также относительно упало потребление "ужасов" на душу населения, а наряду с этим заметно изменилась структура эротического чтения в пользу непостоянно читающих. Однако если сложить всех постоянно читающих по всем жанрам, то окажется, что в 1997 году таковых - 78,2%, в то время как в 1992 году их было - 94,6%. Разумеется, это среди тех, кто вообще читает книги.

Доля постоянно читающих профессиональную литературу возросла в 3,3 раза, и если в 1992 году доля таких читателей составляла одну двадцать вторую часть, то в 1997 - она составляет уже одну шестую. Это явно свидетельствует о растущей профессионализации среди молодежи. Молодые люди понимают, что образование и чтение специальной литературы сегодня - хоть какой-то залог на будущий успех и возможность трудоустройства. Иными словами, образование и самообразование во имя будущей профессии - вот лозунг сегодняшней молодежи. А чтение всяких "ужасов" и эротики - это приложение и отдых. Кроме того, здесь имеется и прямое количественное объяснение - больше, чем на 10 тысяч, стало в Оренбуржье по сравнению с 1995 годом только студентов высших учебных заведений, да и 2 дополнительные тысячи учащихся средних специальных заведений тоже нельзя сбрасывать со счета. Всего же в 1997/98 учебном году более 80 тысяч молодых людей повышают свой образовательный уровень, что составляет почти 14 процентов молодежи в возрасте от 14 до 30 лет.

Значительно снизилось потребление фантастической и возросло чтение исторической литературы. В этом мы также видим определенную прагматическую переориентацию читающей аудитории - от проблем фантастических к проблемам историческим. Это еще одна попытка или тенденция, свидетельствующая о том, что сегодняшняя молодежь ищет свое место в современном мире и его реалиях более активно, чем молодежь начала девяностых годов. Тогда мир еще не представлялся кардинально изменившимся, было ожидание каких-то перемен, но каких именно - сказать никто не мог, разве что фантасты. Но реальная жизнь оказалась иной, о чем речь впереди.

Анализ полученных данных показывает что, во-первых, лидируют романы про любовь, где наши девушки мало чем отличаются от своих сверстниц едва ли ни начала века. Они всегда были преимущественно женским чтением. Во-вторых, спортивная литература. Вот здесь как раз обратная картина - мужчины всегда остаются наиболее ярыми поклонниками спорта. Азарт - это больше мужская черта. Это, кстати, проявляется и в предпочтении мужчинами литературы о политике.

Агрегированная и проранжированная картина выявляет дополнительные нюансы, обнаруживая факт, лежащий на поверхности у читающей аудитории, - абсолютным лидером с суммой рейтинга 3 являются детективы. Здесь реальность не расходится ни с научными исследованиями, ни с обыденными наблюдениями. А вот дальнейшее сложение рангов и попытка выстроить общую картину приводит к довольно-таки неожиданному результату. На втором месте с суммой баллов 7 находится специальная литература! Это настоящее открытие, свидетельствующее об огромной скрытой тенденции профессионализации, которая проявляется, в том числе, и через предпочтения в чтении, а может даже вскрывает не предпочтения, а необходимость. С такой же суммой баллов - 7 находится и литература про любовь, что вполне естественно для молодых читателей, просто разброс в рангах у женщин - 1, а мужчин - 5-6 передвигает данную категорию чтения на третье место.

Повторяем, что все это относится к постоянно читающей молодежи, и соответственно, все выводы распространяются только на эту аудиторию, которая хоть и большая, но не охватывает, к сожалению, всю молодежь. В наше видео-компьютерное время надо только радоваться, что молодежь еще находит время и желание читать.

Косвенно, через структуру чтения мы получаем подтверждение и определенной отстраненности молодежи от политики и религии. Это две важные позиции, поскольку они затрагивают мировоззрение, а как мы видели, молодежь избегает четкого самоопределения в этих сферах общественной жизни и формах общественного сознания. Ничего не поделаешь - время такое, переходное.

Посмотрим теперь на другие сферы культурно-досуговых интересов нашей молодежи. Ответы на вопрос: Как Вы обычно проводите свободное время?

При первом, да и более пристальном взгляде особо бросающихся в глаза различий в структуре проведения свободного времени между городской и сельской молодежью не наблюдается. Хотя, разумеется, имеются нюансы, которые становятся значимыми при специальном рассмотрении досуга с целью оптимизации его структуры. Здесь, конечно же, бросается в глаза, с одной стороны, большая часть пассивного отдыха, а с другой стороны, - большое количество так называемого свободно проводимого времени в виде гуляний по улице, дискотеки и т.д. Но прежде, чем вынести вердикт о культуросообразности этих форм проведения досуга или об их месте в социализации молодежи, нужно специально проводить исследование. Такими данными мы не располагаем.

Ранжирование результатов позволяет наглядно увидеть, что наиболее распространенным способом проведения досуга является просмотр телевизора, на втором месте - походы в гости к друзьям, где, надо думать, многое сводится к просмотру видео, прослушиванию магнитофона и тому же телевизору.

Выявилось также значимое половое различие в организации и проведении свободного времени - мужчины в три раза больше занимаются спортом, чем женщины, зато женщины в два с лишним раза больше занимаются домашними делами. То есть, уже здесь закладываются те самые неравноправные и неравномерно-распределенные семейные функции в молодой, а затем и в зрелой семье. Это значит, структура свободного времени, его организация приводят к тому, что в социализации в семейно-брачных отношениях изначально уже заложен существенный изъян. И надо очень тонко и продуманно вводить такие формы организации досуга молодежи, которые не приводили бы к явному перегрузу женской половины. Ведь это все будущие матери, им как раз побольше бы вести активный спортивный образ жизни. Но прежде должны заработать и скрытая, и открытая пропаганда такого образа жизни, а главное - созданы реальные материальные условия для его реализации.

Судя же по официальным данным, спортивная база досуга молодежи сегодня представляет жалкое зрелище. А благими пожеланиями здесь ничего не добьешься. Один неработающий каток на стадионе "Динамо" , не говоря уже о сотне незалитых дворовых коробок, убивают столько возможностей для уравновешенного и сбалансированного проведения досуга, что приходится полагать, что никому не нужна, как раньше говорили, гармонично развитая личность. В одном из официальных писем областных структур в качестве факторов, приводящих к повышению показателей правонарушений совершенно справедливо указываются факторы: сокращение числа досуговых объединений по месту жительства, отсутствие целевого финансирования на кружковую, спортивно-массовую, оздоровительную работу, трудности в трудоустройстве подростков группы "риска".

Впрочем, сначала надо выяснить, а вообще нужна ли здоровая во всех смыслах молодежь ? А также - достаточно ли для физического и духовного оздоровления уроков физкультуры? Ответ на этот вопрос давно известен. Надо просто делать практические шаги в сторону нормальной социализаторской позиции.

На сегодня мы имеем, по нашим данным, очень низкий процент участия молодежи в каких-либо институциализированных объединениях по интересам, начиная со спортивных и заканчивая религиозными.

Можно уверенно сказать, что у нашей молодежи отсутствует культура объединения в социально-ориентированные общности по интересам. Иными словами, у нас никто и нигде не учит неформалов, как им быть и оставаться неформалами, при этом опираясь на свои права и обязанности, закрепленные в законах. Здесь вскрывается еще и низкая правовая культура инициативных молодых людей, которые еще что-то хотят изменить в этом мире к лучшему или к лучшему измениться самим. Вот это настоящая большая проблема - может ли молодежная культура существовать вне институциализированных форм, или у нее судьба такая - скитаться по подворотням, подъездам, чердакам и подвалам.

Необходимо культивировать нормы неформального общения, тиражировать положительные значимые образцы, методически их обобщать и делать общедоступными. Это, конечно, хорошо, что сами сотрудники областного комитета по делам молодежи могут проводить массовые мероприятия. Но это должны уметь делать - пусть в меньших масштабах - нормальные "среднестатистические" молодые люди. Развал традиционных форм организации культурного пространства, вызванный вначале переходом нашей страны от аграрной к индустриальной стадии развития, затем попытка решить проблему "массово и вообще", а после развала Союза - полное невнимание и непонимание этой специфической проблемы культуры молодежи - таковы пока "этапы большого пути" в направлении социализации молодежи в сфере организации культурного пространства. Поддержкой одной талантливой молодежи здесь не обойтись, нужна широкая система работы с носителями молодежной культуры, разных ее форм, не обязательно досуговой и развлекательной.

8. Молодежь и государственная молодежная политика

Государственная молодежная политика в Оренбуржье ныне не является неким экзотическим явлением, каковым она была еще пять лет назад и для страны, и для области. Иными словами, прошло достаточно времени для того, чтобы деятельность областного КДМ и районных структур, там, где они занимаются реальными делами, получила достаточное освещение и привлекла бы к себе внимание молодых людей. Это - с одной стороны. С другой стороны, молодые люди могут принимать участие в любых мероприятиях и пользоваться услугами структур, созданных КДМ, не подозревая о том, что это и есть молодежная политика.

Написать данный параграф, на первый взгляд, не составляет особой сложности, ибо уже действительно имеется "Региональная программа реализации государственной молодежной политики в Оренбургской области на 1997 год" , и можно было бы ограничиться простым аппаратным проставлением галочек по поводу того, что сделано, а что нет. Но подобные итоги подводит сам комитет на своих аппаратных совещаниях, и наша задача не дублировать и даже не оценивать эту деятельность, а посмотреть на нее с концептуальной точки зрения нынешнего доклада - т.е. с позиции социализации, когда вся ГМП выступает всего лишь ОДНИМ из средств социализации молодежи. А это подразумевает прежде всего оценку субъектности самой молодежи как участника социализационного процесса, осуществляемого в рамках ГМП. И здесь надо для начала иметь хотя бы субъекта информированного о своих правах и обязанностях.

Что же, посмотрим на это глазами той социальной группы, для которой и во имя которой и была выстроена вся предыдущая деятельность областного КДМ. Начнем с анализа ответов респондентов на вопрос: "Знакомы ли Вы с Законами Российской Федерации и Оренбургской области, касающимися молодежи от 14 до 30 лет?". Ответы на данный вопрос позволяют в значительной мере оценить субъектность ГМП в области, ибо человек, знающий свои права и законы, в поведении своем существенным образом отличается от человека, который таковых не знает.

Получается, что практически каждый третий из опрошенных молодых людей вообще не знает о законах как таковых, а каждый третий недостаточно знаком с ними. Таким образом, имеем две трети молодежи, которая слабо представляет себе, на что она по закону имеет право, а о чем и ей надо заботиться самой. Возникает естественный вопрос - а где могли первые 7% ознакомиться с законами и какими именно? Не думаем, что эти нормативные акты так широко распространены, как эротические журналы и прочий полиграфический ширпотреб. Видимо, это особая категория молодежи, так или иначе включенная в деятельность областных структур. Далее мы постараемся проверить это утверждение. А пока попытаемся установить через мнение респондентов ( естественно тех, которые хотя бы слышали о законах ), защищены ли этими законами права молодежи?

Итак, в конечном итоге мы имеем оценку, вполне близкую к интуитивной, молодежью реальной защищенности своих прав. Только пять с небольшим процентов молодежи считают, что ее права защищены, для большинства же в две трети опрошенных эти права либо защищены только на бумаге, либо оно затрудняется высказать свое отношение к этому вопросу. В общем, печальная для реализаторов ГМП в области картина. Выходит, что только 5 процентов могут серьезно воспринимать и оценивать действия властей по поводу помощи молодежи через различные программы и мероприятия, а это и означает, что подавляющее большинство молодежи является только объектом неких действий со стороны власти, но никак не субъектом государственной молодежной политики.

Политика - дело серьезное и не сводится только к законодательству по защите прав молодежи, хотя последнее и является в нормально-функционирующем государстве одной из важных сфер в деятельности структур, реализующих молодежную политику. Но это там, у них, а у нас с этим пока туговато. Приходится довольствоваться тем, что молодежь хотя бы потребляет те услуги, которые в рамках определенных мероприятий производят службы, ориентированные на нее, либо хотя бы тем, что эта молодежь слышала о наличии таковых служб.

Вначале - об ощущениях нашей молодежи от проводимых государством и областью мерах по реализации ГМП. Ответы на вопрос: Ощущается ли поддержка властей в решении следующих проблем молодежи: первое, на что обращается внимание и вполне объяснимо с позиций здравого смысла и восприятия органов власти, так это более высокие оценки деятельности местных властей, чем республиканских, практически по всем позициям. Это лишний раз говорит о том, что реальные проблемы молодежи должны решаться прежде всего на местах, но для этого центр должен выделять соответствующие средства. Даже если в результате реализации каких-то мероприятий, осуществленных за счет федеральных средств, поднимется рейтинг местных властей, то выиграет в конце в концов от этого молодежь, а следовательно, страна и государство, в будущем и в настоящем. Проблема разделения полномочий через призму молодежных проблем тоже, как видим, ясно дает знать о себе.

Однако, в целом молодежь весьма скептически оценивает помощь родного государства и местных властей в решении ее проблем. Максимальная оценка молодежью своих ощущений от помощи властей выражается цифрой 33,9%, и относится это к образованию. Парадоксальная, на первый взгляд, ситуация. У нас как будто вся молодежь учится, по крайней мере, в средней школе, убраны пресловутые 9 классов "основного", и школа опять должна давать 11-летнее общее образование. И тем не менее, в оценках - только одна треть. Но, по-всему, оценка в данном случае относится все-таки к возможности получить высшее и средне-специальное образование. А здесь сегодня немало проблем, включая платность этих услуг. Иными словами, только каждый третий молодой оренбуржец чувствует помощь федеральных властей в решении проблем его образования, каждый пятый - предпринимательства, каждый шестой - отдыха и здоровья, каждый двенадцатый - жилищных условий, равно как и творческой самореализации и лишь каждый шестнадцатый - в решении проблем молодой семьи.

Приведенные данные позволяют сделать сразу несколько выводов. Первый из них - и наверное так и есть на самом деле - легче всего помогать молодежи отдыхать и заниматься предпринимательством, потому что в первом случае - затраты минимальные, никаких особых усилий сейчас предпринимать не надо, достаточно заглянуть в афиши с громкими столичными именами, каждую неделю сменяющиеся на рекламных щитах, а кроме того, вспомнить всевозможные КВНы, смотры, конкурсы и т.д., которые как развлекательные мероприятия действительно привлекают большое количество молодежи.

Хотя даже в сфере досуга не все обстоит гладко, при всем том, что это - наиболее благополучная сфера. Это хорошо и правильно, что ОКДМ сознательно отказался от роли "массовика-затейника", перейдя к иной стратегии поддержки условий для духовного и физического развития молодежи. Но резкий уход организаторов из досуга в современных условиях - тоже крайность, об этом, к примеру, прямо-таки вопиют материалы "Молодежной прямой линии" в г.Гае. Если обобщить эти материалы, то вырисовывается одна проблема, от решения которой КДМы не имеют права уходить. Речь идет о том, что для сегодняшней городской молодежи, особенно уже окончившей школу и нигде не работающей и не обучающейся, не по своей вине, далее просто-напросто негде проводить культурно свободное время, познакомиться и отдохнуть.

Прямая заявка - создайте кафе для молодежи. Все прекрасно понимают, что если просто открыть еще одно кафе, то его быстро оккупируют соответствующие "элементы". Вот тут задача создания кафе и превращается не просто в строительную, а в социально-нормировочную. Никто, кроме молодежи, там своего порядка навести не сможет, а значит, нужны и соответствующие организаторы, а не просто деньги на еще одно увеселительное заведение. Подобные проблемы стоят не только в Гае, но и в Оренбурге и других городах. Соответственно, они уже приобретают политический характер, пусть и в области досуга. Следовательно, комитеты обязаны найти их решение, или мы опять будем иметь асоциальную стихийную деятельность молодежи, далекую от нормальных социализационных образцов организации досуговой деятельности.

Никто не говорит, что это легкая задача, но если ничего здесь и сейчас не сделать, то и досуг станет криминальным досугом, и все проблемы социализации сведутся к одной - строительству достаточного количества заведений, где молодежь "под пристальным оком" будет учиться жизни в обществе. В каком обществе? Рассуждения на эту тему можно продолжить, тем более, что реальность дает много пиши для ума.

Развлекая молодежь, не следует, однако, забывать и о других ее проблемах. Что касается предпринимательства, то здесь мы имеем интересную ситуацию, когда стремление молодежи заняться собственным делом как будто находит поддержку у властей, но реально все-таки эта часть молодых людей, скорее, решает свои проблемы сама, хотя законодательно и финансово определенная поддержка имеется, и это неплохо для области. Предпринимательство как образ жизни воспитывает субъекта ответственного. А это - главная проблема социализации молодежи в целом, и государственная молодежная политика должна иметь это в качестве генеральной цели.

Значительно сложнее решать проблемы занятости, жилья и творческой самореализациии. Здесь уже требуются большие капитальные затраты, причем постоянные, на спонсорах далеко не уедешь, да и не их это дело. Если с творческой самореализацией власти еще могут отослать молодежь к спонсорам, то вот с занятостью и жильем этот вариант не проходит.

Еще больше он не подходит и к самой главной и трудно решаемой проблеме - проблеме молодых семей, ибо здесь имеется сразу целый комплекс проблем, начиная с жилья и трудоустройства молодых супругов и заканчивая пособиями на детей, на которые и ничего не купишь из детского ассортимента, но и то не дают годами. Смешно было бы не замечать эти процессы. Молодежь возвращает родной власти в своих оценках ровно столько, сколько от нее получает. У нас нет оснований не верить этим цифрам, потому что в данном вопросе каждый молодой человек, независимо от уровня его образования и даже возраста, может выступить экспертом. Так что надо воспринимать эту оценку и,исходя из нее, далее пытаться изменить ситуацию, по крайней мере в том, что находится в компетенции областных и местных властных структур.

Теперь от общих проблем перейдем к оценке тех служб, деятельность которых непосредственно направлена на удовлетворение потребностей молодежи. Рассмотрим ответы на следующий вопрос: В последнее время создаются социальные службы для молодежи. Что Вы можете сказать о них?

Полученные данные свидетельствуют о том, что, по крайней мере, большинство - где-то чуть больше, где то чуть меньше - молодых людей знают о службах, работающих для них. Однако, одновременно, низкий процент воспользовавшихся услугами этих служб говорит о том, что реально их деятельность - в отдельных случаях это и хорошо, но только в отдельных! - не стала массовой. Надо, чтобы каждый имел возможность при необходимости обратиться в подобные службы. А так в целом ситуация выглядит более или менее приемлемой. Вот только высокий показатель у биржи труда свидетельствует о том, что с занятостью молодежи еще не все так хорошо, как хотелось бы некоторым представить, закрывая очередную городскую молодежную биржу труда, не учитывая при этом ни специфику данных бирж, ни мнение самой молодежи.

Объективные цифры, отражающие работу областной биржи труда, если не вдаваться в подробности, подтверждают необходимость существования подобной службы. Так, только в 1997 году с помощью областной биржи было трудоустроено в летний период 23447 подростков. Это значит, что пусть и в косвенной форме, но эти подростки ощутили на себе внимание со стороны структур ГМП, узнали, что могут приносить пользу себе и обществу на ниве общественно-полезного труда. А вот закрытие в г. Оренбурге городской биржи дает и будет давать обратный политический и социальный эффект, который, возможно и не завтра, но обязательно проявится в негативных действиях очередной группы молодежи. Отцам города об этом подумать не мешало бы.

Также достаточно хорошо известна работа телефонов доверия в различных городах области. Перечень проблем, по которым туда обращаются в трудную минуту, в основном, молодые люди, может также служить зеркалом нашей социально-психологической реальности. Ведь для молодого человека, который еще не очень обременен семейными проблемами и даже проблемой, где и как добыть кусок хлеба, вопросы дружбы и одиночества, отношения с родителями, сексуальных отношений не менее важны, а иногда более актуальны, чем первые. Вовремя оказанная квалифицированная помощь такому человеку или даже осознание этим человеком, что он может ее получить, - это решение огромной социальной задачи - адаптации молодого человека в социуме и дальнейшая его социализация, с учетом уже индивидуально-психологических характеристик.

Думаем, что здесь нет необходимости еще раз обосновывать значение деятельности подобных служб для молодежи области, надо только сделать информацию о подобных службах достоянием более широкой молодежной аудитории и обязательно постоянной.

В заключение рассмотрим возможный потенциал, если можно так выразиться, реализации ГМП в области как инновационной формы социализации молодежи. По нашему мнению, определить его можно, исходя из знания реальных потребностей молодежи в каких-то общественных, политических и иных организациях, а также из знания об уже наличествующих формальных и неформальных объединениях в различных районах и городах области.

Начнем с ответов на вопрос: Являетесь ли Вы участником какой-нибудь из названных организаций?

В данном случае ответы говорят сами за себя: более половины из опрошенной молодежи не состоит ни в какой формальной или неформальной организации или группе. Спортивные увлечения молодежи - это хорошо, это здоровый образ жизни, но сегодня - это иногда и дорога в криминализованную среду. Впрочем, не будем сгущать здесь краски. Занимаются люди спортом, и это все, что можно сказать из данных опроса.

Всеохватывающей профсоюзной деятельности тоже не получается, потому что опрошены различные возрастные группы и, естественно, молодежь, не занятая в производстве, ни в каких профсоюзах, как правило, не состоит, может, за исключением студентов. И то сегодня это дело не обязательное. Членство в партии, конечно же, - это реальное участие в политической жизни, но иногда молодежь не может отличить партию от тусовки вокруг некоего местного политического лидера. Кстати, в исследовании 1993 года по городу Оренбургу мы имели в старшей возрастной группе молодежи, т.е. среди тех, кому больше 18 лет, всего 2,6% принимавших участие в политической жизни ( опрошено было 306 человек). Настораживает низкий процент участия молодежи в экологическом движении. Раньше участие в нем молодежи было более заметно, как, впрочем, и само движение, бывшее на виду и на слуху. Сейчас от него остались одни названия и энтузиасты-одиночки, которые по жизни обычно и составляют в любом деле 1-2%.

Не носит массового характера и участие молодежи в религиозных организациях, культурно-просветительских и любительских объединениях. Так что можно констатировать, что в деятельностном плане у ГМП в области потенциал весьма невелик и представлен в виде свободных носителей - элементов гражданского общества. Выстроить же эффективную молодежную политику без инициативы самой молодежи очень затруднительно. Впрочем, как учили классики политической мысли, сила группы - не в ее количестве, а в ее качестве и сплоченности. Вполне возможно, что назвавшиеся 1,5% и есть те самые будущие политические лидеры, которые выйдут на политическую арену области и страны уже как политики новой формации, с уже сформированной политической культурой. Как знать?

Что бы мы сейчас ни стали говорить о бегстве молодежи из политики, истина в том, что ее особо никогда там и не было. А вот реальные действия на политическом поприще, предпринимаемые авангардом молодежи, вполне могут говорить об углублении понимания молодежью того, что такое политика и зачем ею надо заниматься именно сегодня и в таком качестве.

Теперь от деятельностного плана перейдем к возможностному, посмотрим в чем же молодежь хочет принимать участие, в каких организациях или движениях.

Выше высказывалось мнение о том, что молодежь вовсе не ушла в политику. Она как раз хочет туда придти, но не пешкой в чьей-то политической игре, а в качестве самостоятельной политической силы. Вот этот возможностный потенциал можно и нужно задействовать областному КДМ и местным отделам по делам молодежи. Нужны новые политические лидеры, нужны новые образцы культуросообразной политической деятельности. Нужно запустить новый механизм политической социализации молодежи. Молодежь дозревает к активному участию в профессиональной, а не в митинговой или анархистского типа политике.

Прагматизм молодежи, который как тенденция просматривается в целом в отношении к миру, и в политике может дать свои положительные результаты. Надо просто-напросто научиться задействовать этот ресурс. Комитету и отделам по делам молодежи здесь тоже есть место, поскольку каждый третий респондент считает, что такие комитеты нужны, а значит, до молодежи доходят не только круги, но и реальные дела этих структур в пользу молодежи. Можно говорить об определенном уровне успешности деятельности в реализации ГМП в области как инновационной формы социализации молодежи, но только последующие сравнительные исследования смогут ответить на вопрос, какова действительно эффективность этой деятельности. Полученные замеры пока носят в какой-то мере прикидочный характер, а полученные оценки практически не с чем соотнести.

Более подробный анализ данных может дать еще вывод о том, что имеется определенная группа молодежи, хоть и немногочисленная, но устойчивая, которая не видит смысла в существовании каких бы то ни было молодежных организаций. Вот эта цифра в чистом виде, скорее всего, и представляет самую аполитично настроенную молодежь. Другие же группы в той или иной мере являются втянутыми в сферу политических отношений, в том числе и в реальную ГМП. Кроме того, имеющиеся определенные различия между городом и селом как раз очень хорошо укладываются в объяснение по схеме - каждый берет то, чего ему не хватает. Так, в городе реальной молодежной и прочей политики значительно больше на душу населения, чем на селе, а потому город и заявляет в меньшей степени о надобности подобных организаций. На селе же картина обратная. В этом смысле наши данные не открывают Америку, но подтверждают первоначальные представления о степени политизированности различных групп молодежи.

И уж под самый занавес, как говорится, вопрос "в лоб" и ответ такого же типа. Это уже более похоже на первый оргшаг чем на исследование ситуации, но все же доклад имеет и этот аспект, потому приведем данные ответа на два взаимосвязанных вопроса.

Вопрос первый: Если бы в Вашем городе, поселке представительство интересов было поручено совету, в который могут войти учащиеся школ, вузов, члены молодежных организаций, групп, "тусовок" и т.п., помогло бы это в решении молодежных проблем?

И вопрос второй, выводящий в деятельностный план ответивших утвердительно на вопрос первый: А Вы лично согласились бы принять участие в работе этого совета?

Ответы на вопросы показывают, что молодежь ждет новых неординарных шагов со стороны структур, отвечающих за молодежь и реализацию ГМП в области. При этом характерно, что сельская молодежь, хотя бы в возможности, выглядит более открытой и готова к более активным шагам на поприще ГМП. Может, предложенные большинством респондентов, координационные советы и есть искомый ключик для эффективного подключения молодежи к решению ее проблем, в том числе и политическими методами. Дело за малым - нужны смелые социальные деятельные эксперименты.

9. Ценностные ориентации молодежи и проблема правонарушений

До сих пор мы рассматривали те институты, которые призваны сделать молодого человека нормальным социализованным индивидом, гражданином страны, т.е. принимающим основные нормы общества, в котором он живет, как нечто должное и само собою разумеющееся. Но есть достаточно большая группа молодежи, которая уже не живет или не хочет жить по нормам и законам нашего общества, которая становится предметом статистических подсчетов по преступности, объектом работы правоохранительных органов и т.д.

Представляется, что необходимо взглянуть на эту проблему глубже, чем она вырисовывается на поверхности, т.е. не просто событийно, как на некоторую совокупность фактов, квалифицируемых как преступление, а в целом, как на асоциальное поведение. Все уже привыкли брать сухие сводки преступности за год или более длительный период и сопоставлять цифры. Сравнивать, если есть сопоставимые градации количества правонарушений, или добавлять новые, если ранее подобные отсутствовали. А далее, на основе простой экстраполяции, судить о возможных размерах молодежной, в том числе и подростковой, преступности, о ее росте, усложнении и т.п. Но при этом среди массы статистических показателей не удается вывести какую-нибудь закономерность, ибо из самих цифр правонарушений эта закономерность не усматривается. Не удалась попытка связать это просто с демографическими волнами, равно как и попытка продолжить тренд по какому-то конкретному виду преступления. Выявляется то рост, то падение, а что будет в следующем году - вообще никто сказать не может. Мы же впервые попытаемся не просто прокомментировать очередное переструктурирование правонарушений, а связать и обосновать некоторые подходы к пониманию причин преступности среди молодежи.

Если взять достаточно большой временной интервал, то можно кое-что утверждать и об общей динамике преступлений. Так, например, число зарегистрированных преступлений на 1000 человек за последние семь лет изменялось следующим образом: 1990г. - 9,3; 1995 - 15,3; 1996 - 15,0; 1997 - 13,7 ( См.173, с. 199). С одной стороны, видно, что именно на пятилетие с 1990 по 1995 год пришелся резкий подъем преступности, и объяснить его, или по крайней мере обосновать гипотетически, можно общим состоянием страны, пережившей распад определенного типа государственности и даже, в какой-то мере, определенного типа социальности. Это будет достаточным объяснением на макроуровне. Но вот наметившееся снижение - насколько оно устойчиво и чем вызвано? На эти вопросы уже простых ответов нет. Надо вводить какие-то гипотезы, а затем проверять их в течение некоторого времени. Мы попытаемся предложить свою версию, исходя из своего понимания ситуации, сложившейся с преступностью в области в целом и молодежной в частности. Не исключено, что она окажется достаточно близка к действительности.

На наш взгляд, нельзя понять подростковую и молодежную преступность правильно, если не попытаться разобраться в мире ценностей нашей молодежи. Такой подход может показаться, на первый взгляд, уж очень оторванным от реальности, но на самом деле только так, исходя из глубинных и не всегда фиксируемых напрямую факторов, можно понять предмет - в данном случае преступность - по существу. И только потом бороться с ней, заниматься профилактикой и т.д. адекватными методами.

Вопрос о ценностях как основе бытия человека, в том числе и молодого, - это всегда вопрос мировоззренческий. Ценности - эти, казалось бы, невидимые идеальные образования, о существовании которых отдельный индивид часто и не подозревает, если специально не задумается, на самом деле очень жестко определяют границы реального бытия, вводя ограничения или разрешения на те или иные типы деятельности, отношения т.д. Причем ценности бывают разные - нравственные, эстетические, политические, материальные и духовные и другие. И все достаточно специфично определяют мотивацию и формы поведения человека.

В свое время, в одном из исследований по городу Оренбургу ( рук.Яркин А.И. ) при изучении проблемы безнадзорности детей были выделены типовые группы подростков с асоциальными ориентациями. Очень подробно и точно установлено, что у таких подростков: 1) материальные проблемы волнуют криминогенных подростков больше, чем средних, причем чем сильнее криминогенная ориентация группы, тем значительнее доминирование материальных проблем над другими; 2) чем сильнее криминогенная ориентация подростковой группы, тем четче выражена направленность на повышение материального благополучия не просто своей социальной микросреды (семья, двор), но и своего личного материального достатка. То есть, происходит своеобразная корыстная деформация личности, материальные потребности доминируют над духовными уже не только в школе ( как у среднего подростка), но и во дворе. У криминогенных подростков усиливается преобладание потребительского отношения к жизни над активно-преобразующим отношением .

Эти выводы были сделаны в 1992 году относительно молодежи от 13 до 17 лет. То есть, если, взяв на вооружение полученные выводы, предположить (пока не беря во внимание макроситуацию в области и в стране), что с ухудшением материального положения определенных групп населения подростковая преступность будет возрастать - даже только в силу внутренних установок самой молодежи и не более того, то и тогда уже можно говорить о том, что в ближайшие 3-4 года подростковая преступность будет возрастать. Потому что такое ухудшение в конкретных исторических реалиях нашего общества спрогнозировать не представляет труда, а у нее такой тип ценностной ориентации уже сформировался, и он приведет эту часть молодежи на скамью подсудимых. Открываем официальную статистику - и обнаруживаем: бурный рост молодежной преступности с 1993 по 1996 год. А также, далее, в 1997 году, - уже наоборот, падение общего уровня совершенных преступлений ниже уровня 1992 года.

Можно никак не связывать эти события, можно считать такое совпадение случайным, а можно предположить, что тогда, в 1992 году, группа исследователей эмпирически выявила одну из главных причин роста подростковой преступности при сохранении или ухудшении ситуации в материальной сфере. Теперь же, в последние полтора года, когда материальное положение у большей части населения стабилизировалось, то ситуация в криминальном поведении начинает приобретать характер "нормальной преступности". Но уже с другим "лицом" - в силу изменившейся социальности. И если раньше в сознании всех криминогенных групп подростков на первое место выдвигалась такая ценность, как физическая сила, что, по нашему мнению, обусловило в предыдущие годы рост хулиганства: 1992г. - 99; 1993 - 171; 1994 - 242; 1995 - 211 и т.д., то в нынешней ситуации, по всему, наблюдается смена приоритетов. Скорее всего, принцип "сила есть - ума не надо" уже не проходит, о чем косвенно свидетельствует цифра, фиксирующая падение масштабов хулиганства в 1997 г. - 132 случая.

Структура криминального мира и сознания изменилась: криминальный индивидуализм хулиганского толка уступает место группам другого типа, где далеко не все решает простая физическая сила, а особую роль приобретает криминальный закон, жизнь по правилам и предписаниям, по уставу зоны. И совершенно не случайно, что в 1997 году на 12,5% возросло количество преступлений, совершенных подростками, ранее привлекавшимися к уголовной ответственности. 74% осужденных подростка в 1997 году совершили преступления в группе, из них каждый второй случай - с участием взрослых . Эта часть молодежи свои "университеты" уже прошла, при этом приобретя свои понятия о добре и зле. Механизм асоциализации или асоциальной адаптации перешел в твердые руки "старшего поколения". Поэтому надеяться, что именно этот показатель в будущем будет сильно меняться, пока не приходится. Системе может противостоять только система, а в правовой социализации подобной системы мы пока тоже не имеем.

Но, к счастью, для определенных социальных групп среда изменилась в материальном отношении к лучшему, а потому уже не будет прежней большой подростковой подпитки из так называемых средних слоев. Подпитываться преступность будет именно за счет так называемых "трудных" подростков из семей социального риска, а также из семей, которые по стандартной методике нельзя отнести к неблагополучным, но где внутрисемейные отношения подталкивают молодежь в сторону криминального поведения. Эти семьи, если выделить главные их черты, характеризуются малой уравновешенностью всей системы семейных отношений, а также недостаточно теплыми отношениями с матерью, деформированными отношениями с отцом. Все это в итоге приводит к тому, что в таких семьях, как правило, у родителей и детей нет ни общих интересов, ни интересных полезных дел, хобби и т.д.

Иными словами, и молодежная преступность, по-нашему мнению, начинает приобретать выраженный, если еще не классовый, то стратно-групповой характер. И чем к более нормальным формам гражданского общества будет переходить наш социум, тем более предсказуемой и прогнозируемой будет ситуация с преступностью и ее разновидностями. Во всем "сытом" мире существует разноликая преступность, и там ставят задачу вначале ее "обуздать", а это значит четко отдифференцировать, и уже затем взять под контроль. Нам пока до такого "нормального" положения дел с криминальным миром далеко, хотя уже и не так далеко, как раньше.

Это были подходы и попытки выявить некоторые общие причины возникновения подростковой преступности. Хотя конечно, если опять-таки посмотреть на общую картину зарегистрированных преступлений на 1000 населения по районам области, то можно выявить, что степень насыщения населения криминальными элементами вела себя по-разному: да, отмечается повсеместный скачок за пять лет по всем территориям области, но где-то он составил 2-3% ( Адамовский, Красногвардейский районы ), а где-то - перевалил за десяток ( Оренбургский, Пономаревский); местами он за последние два года снизился ( Матвеевский, Пономаревский ), а где-то продолжает возрастать ( Гайский, Домбаровский ) (173, с.199). Так что средняя цифра, скорее, затемняет проблему, чем ее вскрывает.

Совершенно ясно, что нужно специальное типологическое исследование областной преступности, которое пусть и задним числом, но позволило бы объяснить произошедшие перемены в преступном мире. Тогда станет ясна и картина того, что будет происходить с молодежной преступностью. Возможно, социум уже достиг своего предела криминального насыщения и начнется обратная реакция, а может, нас еще ждут впереди вершины Оренбургского района с его двадцатью с лишним преступлений на 1000 населения, к каковым предстоит "подстроиться" какому-нибудь Адамовскому или Октябрьскому району. Пока на этот вопрос ни один квалифицированный эксперт не даст строго обоснованного ответа.

Вместе с тем, что касается молодежи, то, глядя на эти расхождения в цифрах, можно с достаточной степенью достоверности утверждать, что в районах с относительно низкой преступностью молодежная преступность будет возрастать. Попытаемся это объяснить, опираясь уже не столько на предыдущее исследование подростковой группы молодежи, сколько на исследование старших возрастных групп молодежи, включая, естественно, и младшую.

В этой связи нас в первую очередь интересует такое практически значимое деятельностное отношение человека к миру, как умение, желание и возможность выдвигать собственные цели, подчиняя им всю свою жизнедеятельность, и одновременно приятие или неприятие тех целей и средств их достижения, которые предлагает молодому человеку общество.

В каждом конкретном обществе на определенном этапе его развития существует одновременно несколько разноориентированных типов деятельности. Люди обычно включены в тот или иной из них. В общем виде спектр позиций по вопросу о соотношении целей и средств, индивидуальных и общественных, дает типология Мертона, которую мы использовали для того, чтобы выявить, какие деятельностные ориентации преобладают у современной оренбургской молодежи сегодня.

Надо сказать, что границы этих конкретных групп достаточно устойчивы и проявляются на эмпирическом уровне в виде предпочтения тех или иных жизненных стратегий поведения, которые можно наблюдать и на бытовом уровне. Поэтому, если после социологического анализа появляется ясность по поводу того, что есть наша молодежь, что от нее можно ожидать и что требовать, то становится ясно, что все эти типологии - не выдумки социологов, оторванных от жизни, а реальный инструментарий для замера социальной динамики молодежи.

Для начала приведем общие характеристики тех позиций, которые замерялись в нынешнем исследовании:

конформисты - мои собственные цели совпадают с общественными, и для их достижения я использую только законные и принятые в обществе средства;

ретретисты - я следую общественным целям, как своим собственным, но в достижении их я буду действовать своими средствами, даже противозаконными и запрещенными обществом;

ритуалисты - я не согласен с целями, провозглашенными обществом, но в достижении собственных целей я буду использовать общепринятые, законные средства;

инноваторы - я совершенно не склонен разделять цели нашего общества, и при достижении своих собственных целей я буду использовать и собственные средства, в том числе и запрещенные обществом;

мятежники - до сего дня общество провозглашает глупые цели и предлагает непригодные средства их достижения, необходимо ориентироваться на совершенно иные цели и нарабатывать новые пути их достижения.

В нормально функционирующем обществе, когда социальные процессы протекают без особых скачков, преобладают совершенно определенные типы моделей поведения. В периоды возрастающей социальной напряженности и экономических неурядиц на первый план выходят совершенно иные, но тоже определенные типы. В этом мы можем убедиться сами, для этого достаточно сравнить и сопоставить некоторые данные предыдущих социологических исследований оренбургской молодежи.

В общем виде позиции городской и сельской молодежи различаются, но не очень сильно, и видимые расхождения вполне объяснимы как образом жизни городской и сельской молодежи соответственно, так и идущими в целом в стране и в области процессами изменения социально-экономических отношений. В интересующем нас аспекте необходимо считаться в чистом виде с позициями ретретистов, инноваторов и мятежников. Они как бы априори заявляют о своей готовности преступить закон. В этих случаях мы имеем в первом приближении следующие цифры: по городу данная сумма цифр составляет 36,8 а по селу 33,2. Следовательно, только в чистом виде мы как бы имеем право надеяться на то, что уровень преступности на селе будет меньше. Насколько точно в процентах - гадать не приходится, потому что однозначно деятельностная позиция, хотя и заявленная, не превращается в действие, тем более противоправное. К сожалению, нам не доступна официальная статистика, которая позволила бы хотя бы косвенно проверить наше предположение, потому что перенос этой гипотезы на всю статистику преступности, в том числе и на средние показатели, все нивелирует за счет старших возрастных групп. Будем надеяться, что новые формы учета преступлений позволят когда-нибудь верифицировать эту гипотезу.

Однако, посмотрим динамику этих групп за последние пять лет, конечно же с учетом того, что выборки были разные, но и в 1992, и в 1993 году была представлена только городская молодежь.

Временной лаг в пять лет очень явно и наглядно демонстрирует существенные изменения, произошедшие в деятельностных ориентациях молодежи. Резко снизили показатели мятежники и значительно повысился показатель конформистов и ритуалистов. А это значит, что в жизни нашего социума действительно начали прорисовываться достаточно определенные, и в какой-то степени приемлемые для молодежи, цели социального развития и жезнестроительства. Это старшее поколение может позволить себе сравнение того, как было раньше и как стало сейчас, а для молодежи как особой социальной группы такие сравнения меньше всего характерны, она принимает и проживает эту реальнгость как единственно данную, и в этом, несомненно, права. Как история не знает сослагательного наклонения, так и молодежь живет прежде всего настоящим, зачастую не задумываюсь глубоко ни о прошлом, ни о будущем. Но об этом - специально чуть ниже.

Посмотрим теперь на суммарное значение трех выделенных выше групп: мы имеем в 1993 году общую сумму по трем группам - 38,1%, в а 1997 году - 36,8%. Получается, что теоретически мы должны иметь падение молодежной, в том числе и подростковой, преступности. Если экстраполировать полученные данные с учетом значения сельских групп молодежи (сумма которых составляет 33,2%, а средняя по области тогда получается 35,6% ) на реальную статистику преступности, то здесь мы действительно обнаруживаем падение показателя преступности: если в 1993 году всего преступлений было совершено 2634, то в 1997 году - 2413, что соответственно в % удельным весом в общей преступности составляло 14,7% и 10,5%.

Возникает еще одна соблазнительная и весьма правдоподобная гипотеза о возможности проведения некоего даже количественного анализа. Например, такого. Уменьшение доли ретретистов, инноваторов и мятежников в числе молодежи на 1,3% приводит к снижению удельного веса подростковой преступности на 4,2%. Но, к сожалению, эти единичные замеры позволяют строить только такие, пусть смелые, но гипотезы, однако, пока ни подтвердить их, ни опровергнуть нельзя.

Одно - несомненно ясно, что если идти от обратного и судить о возможном уровне преступности по конформистам, то безусловно, качественная связь здесь имеется. Ибо конформисты являются в определенной мере лакмусовой бумажкой для определения самочувствия социума: если их численность возрастает, то есть основания полагать, что преступность может идти на спад, а если учесть еще такой же эффект от появления и увеличения ритуалистов, то можно сказать, что мы вплотную подошли к одному из социальных рецептов профилактики преступности среди молодежи.

Его можно сформулировать следующим образом: боритесь за увеличение числа конформистов и ритуалистов среди молодежи, и у вас будет стабильное снижение подростковой преступности. Хотя в чистом виде, конечно же, наступит предел значения и этих двух групп. Но пока никто целенаправленно этой работой не занимался, а потому этот рецепт опять-таки имеет теоретический характер, пусть даже есть достаточно оснований говорить о том, что его реализация может дать действительный социальный антикриминальный эффект.

Детализируя этот замысел, важно подчеркнуть еще некоторые нюансы, вытекающие из характеристики данных позиций. Часто связывают несогласие с основными целями общества, с одной стороны, и предрасположенность совершать по этой причине какие-либо незаконные действия - с другой стороны. Однако результаты опроса фактически показали, что такой взгляд является упрощением ситуации. Так, среди тех, кто не согласен с целями общества, лишь каждый 5-й выразил готовность использовать незаконные методы, в то время, как среди приемлющих в целом общественные цели таких, оказывается, гораздо больше - каждый третий. То есть те, кто согласен с общими целями, проявляют больший радикализм в их достижении. Здесь явно выражена проблема несоответствия целей и средств. Надо так же отметить, что хотя в указанном отношении недовольных больше, чем довольных (53% против 26% ), тем не менее, это недовольство - "пассивное". Большая часть из них готова оставаться в рамках закона.

Интересно проследить связь указанного фактора готовности прибегнуть к незаконным действиям с реальным поведением молодежи. Недовольство теми способами, которыми общество пытается достигнуть своих целей, по данным опроса, носит, скорее, скрытый характер и несет в себе пока только потенциальную тенденцию к нарушению закона. Так, если в среднем по стране ежегодно из 10 тыс. подростков совершают преступления 250 чел., т.е. 2,5% , то указанную предрасположенность к их совершению проявили, по данным опроса, 20,39%. В реальности же в 1997 году по Оренбургской области этот показатель равнялся 1,6 в группе от 14 до 17 лет. В то же время нельзя не отметить, что как реальному, так и потенциальному росту нарушений закона оказывает противодействие ряд факторов в сознании самой же молодежи. К таким факторам можно отнести то, что среди тех проблем, которые вызывают наибольшую озабоченность самих молодых людей, на первых местах ими же выделяются такие факторы, как рост преступности (66%) и коррупция во властных структурах (41%).

Сюда же можно отнести предпочтения в выборе мер, способных повлиять на развитие событий в стране. Чаще других были названы исполнение законов (35%), участие в выборах в органы государственной власти (27%) и другие легальные способы. Лишь 25% считают, что рядовой гражданин сегодня никаким способом не может влиять на развитие событий в стране.

Среди причин, по которым молодежь зачастую отдает предпочтение незаконным средствам решения своих проблем, можно, очевидно, назвать элементарную неосведомленность о своих же правах и существующем законодательстве, прямо касающемся молодежи. Так, 65% по своим же самооценкам недостаточно знакомы или вовсе не знают (34%) о законах Российской Федерации в Оренбургской области относительно молодежи. При этом только 5% опрошенных считают, что их права вполне защищены. Т.о., большинство молодых людей слабо представляет, как законодательно защищены их права, но, несмотря на это, большинство все же считает, что делается это плохо.

Большое влияние на совершение преступлений среди молодежи оказывает их подверженность к групповому воздействию. Об этом говорит тот факт, что больше половины всех преступлений носит групповой характер. На этом фоне настораживающим выглядит то, что к относительно "безобидным" групповым объединениям молодежь проявляет очень слабый интерес. Те 15%, которые все же проявили такой интерес, в большей степени связывают его со спортивными увлечениями. Остальные, включая и религиозные убеждения, не выходят за рамки 5%, за небольшим исключением музыкальных пристрастий (6%). В целом же 63% вообще не отнесли себя ни к какому варианту группового объединения. Учитывая же известную тягу подростков именно к групповой форме самовыражения, приходится констатировать здесь наличие определенного "вакуума".

Последний тезис подтверждается и другими цифровыми показателями. Можно говорить об определенной невостребованности существующей готовности (хотя бы на словах) молодежи принять участие в работе советов, способных представлять интересы молодежи на местах. 37% готовы лично принять участие в работе таких органов, при наличии их в конкретном городе или поселке. И только 20% отказались бы от такого участия.

Т.о., учитывая пассивность участия молодежи в стихийно складывающихся группах по интересам (сюда не относятся преступные интересы), при соответствующем подходе можно было бы привлечь молодежь к организованной работе. В любом случае это лучше, чем ее участие в организованной преступности. Показательно, что по данным опроса можно выявить наиболее желательные формы и структуры организации, среди которых чаще называют комитеты по делам молодежи (44%), юридические и правовые (32%) центры, досуговые учреждения и объединения по интересам (29%). Последняя цифра говорит о том, что желание участвовать в организованных формах досуга больше, чем это реализуется стихийно.

Определенного внимания заслуживает и сохраняющееся пока чувство патриотизма, которое выражается в гордости за свою страну (42%), за место, где родился (52%), за принадлежность к гражданству России (48%). При этом тех, кто не жалеет, что родился и живет в своей стране, все же больше, чем тех, кто думает иначе (43% и 30%). На этой основе тоже можно развернуть социализаторскую деятельность социально-приемлемого характера. Иными словами, наши данные говорят о том, что с криминализацией части молодежи можно уверенно бороться, четко зная, где организовать наступление на нее, в том числе и за счет постоянного мониторинга самочувствия молодежи.

Но в то же время наблюдается явный дефицит в хорошо организованных формах работы в этом направлении. Что тоже говорит об определенной невостребованности активности молодежи и заставляет предполагать, что этот фактор так или иначе будет использоваться в своих интересах как криминальными структурами, так и политиками разного уровня и толка.

10. Выводы

1. Процессы социализации молодежи, происходящие сегодня в нашем обществе, в целом пока носят все-таки малоосмысленный и малоуправляемый характер. Скорее всего, они уже не могут быть отнесены к традиционной модели социализации, но еще не приобрели характеристики инновационной, ибо последняя модель не появляется стихийно, а возникает в результате целенаправленной кооперированной деятельности всех современных институтов социализации молодежи. Поэтому главная проблема превращения молодежи в ресурс определенной социальной деятельности у нас в стране все еще даже адекватно не поставлена, не говоря уже о том, что к ее решению еще не приступали ни в общенациональном масштабе, ни в масштабах области. Все меры, предпринимаемые в этой сфере, пока носят пожарный характер: любыми способами удержать молодежь от асоциальной деятельности, но не предлагают ей реальной альтернативы социально-ориентированной деятельности и механизма ее реализации.

2. Молодежь Оренбуржья испытывает большие проблемы, связанные с факторами исторической самоиндентификации. Имеются два больших источника подобных затруднений: первый - объективный, связанный с распадом Советского Союза и, соответственно, тех социальных отношений, которые господствовали в Союзе. Второй - тоже объективный - связанный уже с особенностями формирующейся социальности нового, рыночного, типа, со всеми вытекающими отсюда характеристиками. Однако помимо объективных, имеются и субъективные причины. В процессе самоидентификации они связаны, на наш взгляд, с тем, что как на государственно-федеральном, так и на региональном, уровнях перестала функционировать идеология государственности. Происходит профанация всех сфер жизнедеятельности общества, идет десакрализвация прежних символов, но взамен не осуществляется сакрализация новых святынь современной России и Оренбуржья. Для функционирующего социума эта стрессовая ситуация связана с обвалом прежних институтов и структур, поддерживавших державное начало в народе и молодежи через систему идеологического и патриотического воспитания, то есть, с развалом специально отстроенной системы социализации гражданина страны. Сегодня ее нет и ее надо создавать, начиная хотя бы с восстановления некоторых военно-патриотических традиций, взаимодействия с живыми носителями ратных, трудовых, культурных и иных исторических побед нашего народа.

3. Современная молодежь меньше всего стремится быть на кого-либо похожей. В этом - и позитив, и негатив ситуации, потому что, с одной стороны, молодые люди априори отвергают предлагаемые обществом и социально-одобряемые роли и функции поведения; а с другой стороны, методом проб и ошибок они все-таки приходят к тому, что их деятельность должна - с необходимостью должна - быть оценена социумом. Даже в крайней форме ухода от общества - группизме - требуется определенный набор одобряемых и принимаемых данной группой норм. Задача Комитета состоит, в частности, том, чтобы "искусственно-технически" поддерживать такие локальные сообщества с социально-приемлемыми ориентациями, чтобы через них молодежь все-таки находила бы путь к большим социальным группам и истинным ценностям человеческого общежития.

Городская и сельская молодежь при этом находятся как бы в различных стартовых ситуациях, но общая тенденция одинакова - мир взрослых как значимый уходит на второй план по сравнению с миром сверстников. Организаторами молодежного движения, в том числе и в области досуга, должны быть сами молодые люди, иначе изначально деятельность таких объединений будет обречена на провал. Прежние формы социализаторской досуговой деятельности, можно сказать, угасли, а новые на смену им не пришли, во всяком случае в таком количестве и качестве, чтобы обеспечить через досуговую деятельность положительную социальную ориентацию молодежи.

4. Большая часть Оренбургской молодежи относит себя объективно и субъективно к разряду людей, положение которых за последний год улучшилось. Отсюда черпает ресурсы ее оптимистическая точка зрения на свои дальнейшие экономические перспективы, которые, правда, пока слабо подкрепляются ожиданиями и оценками официальной статистики. Широко разрекламированное предпринимательство как образ жизни, необходимо присущий молодежи, пока тоже находит слабое распространение и принятие в среде самой молодежи, где-то подтверждая общемировую тенденцию, выраженную в том, что к самостоятельному предпринимательству реально готовы не более 8-10% молодых людей. У нас в области эта цифра значительно ниже. В условиях Оренбуржья это, скорее, ставка на самообеспечение молодого человека собственным рабочим местом, и большую роль здесь еще играет образованческий миф, согласно которому диплом откроет дорогу к интересной и высокооплачиваемой работе.

Пока в сознании населения еще не сформировалось понимание, что если и откроет, то далеко не для всех. А в среде лиц, ответственных за управление социальными процессами, не появилось еще понимания, что у оставшихся за бортом это обстоятельство сформирует определенное, несоответствующее исторически сложившимся ценностям, отношение к труду, не только к малоквалифицированному, но и к труду в целом. Что, в свою очередь, чревато большими социальными последствиями в формировании целого слоя молодых люмпенов, к работе с которыми ни одна государственная служба у нас еще не готова, поскольку до сих пор не было прецедента. Соответственно, проблемы в наличии пока еще не чувствуется. Но как только наши переполненные сегодня вузы сделают свой первый полный выдох - а срок весьма небольшой, в нашей неподготовленной для того социальной среде очень скоро станет "жарко". По существу, сейчас вся социализационная деятельность в сфере трудовых и экономических отношений поставлена под угрозу.

5. Для молодежи Оренбуржья характерен низкий уровень включенности в реальные политические события и политические движения. Она предпочитает заниматься не политикой, а "своим профессиональным делом", оставляя политике время и место, отведенное законом, в лучшем случае, для выборов. Это нельзя назвать аполитичным поведением, это, скорее, новая модель политического поведения современной молодежи России, и за ней, при стабильном развитии ситуации, - будущее. Молодежь достаточно высоко оценивает все уровни исполнительной и законодательной власти, действующей в стране и в области. Более того, ее оценки сегодня несколько выше, чем оценки аналогичных уровней и ветвей власти до октября 1993 года. Это косвенно свидетельствует о том, что молодежь практически приняла новый политический режим и готова жить по его законам. Структура возможных социальных протестов носит в основном пассивно-страдательный характер и никак не может угрожать стабильности политической ситуации в области. Скорее, молодежь уйдет в криминал, чем в политику. Что лучше? Решать всем нам, а главное - менять механизм включения молодежи в политику, точнее - создавать его заново. На сегодня таковой отсутствует.

6. Молодежная культура есть факт. Она имеет своего субъекта и свои формы существования. Из рассмотренных нами аспектов молодежной культуры ясно вырисовывается одна, но очень большая проблема - молодежный досуг. Пока он имеет по преимуществу созерцательно-пассивный характер, с частичным преобладанием развлекательных форм. Но вместе с тем, уже можно отметить и вновь проявившуюся тенденцию в молодежной субкультуре - раннюю профессионализацию через чтение различной литературы профессиональной ориентации. Увлечение отдельных групп молодежи отдельными видами и жанрами искусства пока слабо институциализировано, что затрудняет их поддержку со стороны органов местной власти. Нет подготовленных кадров для нормирования культуросообразной молодежной деятельности на почве культуры в ее различных формах. Имеется определенная неравномерность распределения культурных потребностей и интересов между полами, что сказывается на возможностях нормального контакта между молодыми представителями различных полов. Продолжает иметь место бесполая молодежная политика как в культуре, так и в других сферах жизнедеятельности молодежи и общества. А сегодня это уже глубоко неправильно.

7. Рассмотрение долгосрочных данных о преступности несовершеннолетних так, как оно отражается в официальных отчетах, не позволяет дать ясную социальную характеристику тех групп молодежи, которые наиболее склонны к противозаконным действиям и совершают преступления. Периодические колебания показателей по различным группам преступлений еще более сбивают позиции анализа причин возникновения той или иной группы преступлений, а соответственно, и совершающей ее группы молодежи.

Если динамика и рост преступлений за последние пять лет могут быть объяснены, хотя бы на уровне поверхности, общими макроэкономическими и социальными процессами, затронувшими страну и область в целом, то последний год с уменьшением ряда абсолютных и относительных показателей позволяет сделать предположение, или ставит по крайней мере вопрос о том, что, по-видимому, ситуация в целом уже стабилизировалась и должна привести, пусть и не автоматически, но к определенной стабилизации и в криминальном мире. Другой вопрос, что при этом изменится структура совершаемых преступлений, изменятся потоки подростковой преступности, но в целом, если произойдет такая стабилизация, надо будет искать уже внутренние причины, объясняющие и новый характер, и новый уровень преступности современной молодежи. Пока таких попыток на уровне области не предпринималось, хотя постоянно и звучат призывы к координации действий всех структур, работающих с молодежью. Покуда же не определен характер деятельности, в том числе и противоправной, и ее мотивы у современных групп молодежи, то не ясно, что и кого координировать, особенно в плане профилактики правонарушений.

Комитет по делам молодежи может и должен выступить инициатором разработки именно такой координирующей программы по профилактике, ограничению и контролю за правонарушителями. Тем более, что основные кооперанты уже известны, хотя не исключено, что могут появиться и новые.

8. Реализация ГМП как инновационной формы социализации молодежи в области на сегодняшний день имеет достаточно надежный правовой статус, хотя он одновременно и является недостаточным для проведения более эффективной, целостной молодежной политики, осуществляемой на долгосрочную перспективу с учетом тенденций развития социальных процессов как в масштабах страны, так и в пределах области. Развернутая работа на отдельных направлениях, при том, что носит название Региональной программы, пока таковой не является, в силу отсутствия в ней стратегической идеи областной ГМП. Мероприятия, проводимые под ее эгидой, нужно приветствовать, но они не создадут должного социального эффекта, который можно получить от реальной программы.

Областная структура ГМП все еще малочисленна и слаба, как организационно, так и теоретически. Областному комитету надо провести целую серию акций для повышения статуса молодежной политики и одновременно для поиска свободных носителей ГМП. Такая двуединая задача позволит комитету, имеющему определенный потенциал, сделать областную ГМП более осмысленной и потому эффективной по сути. Необходимо более активно содействовать созданию и в дальнейшем сотрудничать с самоорганизующейся частью молодежи области, как по месту работы, так и по месту жительства. Если этих шагов не проделать, то молодежная политика скоро умрет в объятиях родной бюрократической машины.

Полученные данные были широко обсуждены на заседании общественной палаты при Законодательном собрании области и Главе администрации области. Причем и Глава администрации и Председатель Законодательного собрания присутствовали на этом заседании и имели возможность услышать от представителей общественных организаций мнение о том как реализуется ГМП в области, и что надо делать дальше.

На уровне федеральном в 1997 году Комитет по делам молодежи отмечал пятилетие. И в частности в юбилейном докладе отмечалось: «В настоящее время созрела настоятельная необходимость принятия Федерального закона «Об основах государственной молодежной политики в Российской Федерации. Это тем более важно, если учесть, что во многих субъектах Российской Федерации накоплен значительный опыт разработки законодательства о молодежи и государственной молодежной политике… Правотворческая активность субъектов Российской Федерации – одно из наиболее серьезных достижений последнего времени в области формирования и осуществления государственной молодежной политики.» (116, с.6). Отмечая ряд положительных тенденций, сложившихся в то время на федеральном и региональном уровне – обучение кадров, научное обеспечение ГМП и др., далее в докладе было указано: «Тем не менее, в целом меры в области молодежной политики пока остаются мозаичными, а ресурсы – недостаточными для решения крупных задач. В ряде территорий создалась неблагоприятная ситуация для реализации важнейших направлений государственной молодежной политики. Резкие смены в структурах общества и потеря части достигнутых социальных рубежей вновь поставили вопрос о значимости государственной молодежной политики» (116, с.17)

Но дальше, как известно, грянул дефолт. И по многим позициям ГМП в стране и в области откатилась на несколько лет назад, из-за, серьезного недофинансирования программ.

В теоретическом же плане главный вывод этого периода существования ГМП в области и процесса ее осмысления состоит в том, что мы нашли научно обоснованные существенные характеристики молодежи и не только как некоего застывшего состояния, но, прежде всего, вскрыли тот процесс – социализацию, в ходе которого и «появляется», «возникает», собственно говоря, объект нашего исследования - молодежь. А значит, для осуществления ГМП и МП просто необходимо брать и управлять не просто социальной группой молодежью, а всем процессом социализации молодежи, как на уровне области, так и на уровне страны, включая обязательно и всех субъектов социализации. Это как можно заметить задачи принципиально разные, в первом случае достаточно набрать кучу эмпирических данных о молодежи и сказать – что мы знаем что такое молодежь, во втором же случае необходимо постоянно корректировать свои теоретические представления о субъектах социализации, самой социализации как процессе протекающем естественно-историческим путем. И каждый раз в ходе нового конкретно-исторического эмпирического исследования корректировать и свой инструментарий, и методику, и даже методологию исследования ГМП как инновационной формы социализации молодежи.

Глава третья

«От терпения опытность, от опытности

надежда…»

Начальный период формирования государственной молодежной политики

1.Анализ ситуации на момент начала формирования ГМП

Возникшее новое, в данном случае – ГМП в Оренбуржье, конечно же, испытывало на себе все приливы и отливы, и штормовые волны федерального уровня. Но, тем не менее, возникнув на собственной основе, этот процесс уже не мог исчезнуть бесследно как в силу объективных, так и субъективных причин.

Конечно, дефолт резко ограничил возможности комитета по экстенсивному и интенсивному развитию своей деятельности, но все же комитету удалось в этих трудных условиях не только сохранить основные ориентиры своей деятельности, а также институции, реализующие их, но кое в чем и продвинуться в собственных попытках движения по ранее намеченной траектории.

Кстати говоря, результаты, полученные в первом докладе, через публикацию в журнале “Credo”, а он занял свое достойное место на городском сайте с 1998 года (сегодня его читают в год сотни тысяч людей из более чем 45 стран мира), а также через другие средства массовой информации и коммуникации, доводились до широких слоев молодежи, научной общественности, всех тех, для кого проблемы молодежи являются ответственным делом, можно сказать делом жизни.

Иными словами, если в организационно-деятельностном плане комитету пришлось резко ужаться и работать на удержание ситуации, то в теоретическом плане продолжалась интенсивная работа. Наши исследования проблем социализации молодежи нашли признание не только в российском, но и в мировом сообществе. Основные идеи нашего подхода излагались на Первом Российском философском конгрессе в Санкт - Петербурге (1997г.), на ХХ Всемирном философском конгрессе в Бостоне (1998г.) и других научных, научно-практических конференциях и всегда вызывали искренний интерес и дискуссии.

В 1999 году обобщенные результаты наших исследований получили еще одно очень важное признание – на философском факультете МГУ им. М.В. Ломоносова была защищена докторская диссертация «Социализация молодежи в современных условиях», в которой было обосновано и доказано, что ГМП является сегодня самостоятельной современной инновационной формой социализации молодежи. Для всего процесса реализации ГМП как инновационного процесса это имело важнейшее значение, так как теперь в основе внедрения и управления ГМП лежали не отдельные догадки о сути ГМП или многочисленные эмпирические исследования социальной группы «молодежь», но фундаментальное теоретическое открытие, без которого, собственно говоря, ГМП как инновационный процесс вообще состояться не может. Эта идея пока пробивает себе дорогу – медленно, но верно.

Теперь дабы избежать длительных описаний ситуации, в которой оказалась страна и ГМП после дефолта, приведем достаточно длинную цитату, но она точно отражает картину положения дел тогда в стране из российского доклада 2000 года.

В частности, там утверждается: « В свете объективных характеристик положения молодежи и данных об особенностях ее общественного сознания и поведения нельзя не прийти к выводу, что фактически в решении ни одной крупной проблемы, на которой было сосредоточено внимание общества и государства в 1998–1999 гг., не удалось достичь значимого в масштабах страны результата. Финансовый кризис 17 августа 1998 г. отбросил назад общество и не только затормозил реализацию принятых решений в области государственной молодежной политики, но и ликвидировал многое из ранее достигнутого.

Государственная молодежная политика по-прежнему остается на периферии деятельности государства и характеризуется в 1998–1999 гг. противоречивыми тенденциями.

С одной стороны, реализация государственной молодежной политики в 1998-1999 годах в главных чертах подтвердила верность определения ее принципов и выбора стратегических направлений. Достигнуты заметные успехи в формировании законодательства в этой сфере, как на федеральном, так и на региональном уровне, впервые после распада СССР удалось вплотную приблизиться к формированию систематического корпуса нормативных правовых актов, которые выступают как отрасль законодательства. Совершенствовалось программирование деятельности государства в области государственной молодежной политики путем принятия федеральных, региональных и местных целевых программ. Есть реальные успехи на важных направлениях работы в ряде субъектов Российской Федерации.

С другой стороны, меры государственной молодежной политики все это время отодвигались назад, откладывались на будущее под давлением финансового кризиса, но в большей мере — как следствие недооценки органами государственной власти остроты проблем молодежи и сохраняющегося представления о затратном характере вложений в молодежь. По-прежнему молодежь воспринимается как социально ущербная группа, а ее поддержка в незначительной степени является стимулированием инициативной, инновационной деятельности молодых россиян, их общественных объединений.

Многие общественные проблемы осмысливаются при принятии управленческих решений без учета того, что это проблемы, затрагивающие интересы преимущественно молодежи… Огромный вред медленно нараставшему потенциалу государственной молодежной политики в 1998 году нанесла ликвидация федерального органа по делам молодежи. Последующие действия по его восстановлению привели к частичной потере координационных связей как на уровне федеральных министерств и ведомств, так и во взаимоотношениях с регионами.» (122, с.16)

А несколько ниже в там же приводится один из выводов: «12. Реализация запланированных мероприятий в 1998-1999 году показывает, что необходимы коррективы в концепции и в механизме осуществления государственной молодежной политики.

На уровне концепции необходимо исходить, во-первых, из того, что молодежь стратегический ресурс российского общества, и, во-вторых, из того, что нереализованный потенциал молодежи, нерешенные молодежные проблемы отбрасывают назад не только молодежь, но и все общество, становятся бременем всех, а не только молодых, россиян. Концепция государственной молодежной политики должна учитывать, что ее развитие выходит за рамки отраслевой социальной сферы. Требуется осознать связь государственной и общественной молодежной политики, нужно понимание того, что разработка и осуществление общественной молодежной политики – важнейшее направление становления в России гражданского общества. ( 122, с.22)

Здесь невозможно удержаться от того, чтобы не привести продолжение нашей дискуссии с О.В. Объедковым – автором Орской концепции в 1996 году. Так он пишет: « с прямой подачи С.П. Иваненкова была переработана глава «Теория цивилизованного общества», связывающая работу в целом с конкретной исторической ситуацией неопределенности, переживаемой Россией сегодня. Хотелось бы, чтобы она была воспринята адекватно – в развитие мыслей оренбургского ученого о строительстве «гражданского общества» в России. С другой стороны… из контекста работы С.П.Иваненкова, например, видно, что он отрабатывает модель ГМП, как «части общественной молодежной политики», т.е. молодежной политики, главным субъектом которой является общество (общественное движение). Государству при этом приписывается роль как бы «главного помощника», способствующего этой политике. В предлагаемой ниже работе понятие «государственная молодежная политика» определяется как «часть государственной социальной политики»…» (78, с.2) Не нужно быть крупным специалистом, чтобы увидеть, что плодотворная дискуссия регионального уровня высветила на четыре года раньше смысл и суть ГМП и МП и их роли в становлении гражданского общества.

Но научное сообщество имеет свои законы функционирования и сроки вызревания идей, а тем более их признания, которые измеряются десятилетиями. Так что мы не теряем надежды. Что рано или поздно адекватное понимание ГМП как инновационной формы социализации молодежи и места и роли молодежи в современном социуме станет не только достоянием нашего российского научного сообщества, но станет и определенным руководством к действию управленческих структур разного уровня в нашей стране. Предпосылки к этому имеются. На сегодня эти идеи еще не стали господствующими, но доктрина Совета Федерации базируется в основном на этих идеях и со временем сторонников, понимания важности и именно такой трактовки и подхода к проблемам молодежи и ГМП и МП пробивает себе дорогу. (См. Приложение 1).

Хотя принятая Правительством концепция имеет несколько иную парадигмальную установку, но это можно установить, если сравнить проект концепции, предложенный исследовательской группой с тем упрощенным документом, который был принят после ряда бюрократических процедур. С этими документами можно ознакомиться в Интернете.

Известные достижения имели место и на других направлениях осуществления принятых на федеральном, региональном и местном уровне программ в области государственной молодежной политики.

«Однако, - подчеркивается далее в докладе, - стратегические вопросы решались гораздо менее успешно, чем тактические. Серьезные трудности остаются в кадровом обеспечении государственной молодежной политики. Система отбора кадров, их подготовки и переподготовки в современном ее состоянии недостаточна для обеспечения нужд России, хотя в ней занято около 100 образовательных учреждений. Подготовка кадров ведется вне четкой кадровой политики и в основном не выходит за рамки краткосрочной курсовой подготовки, проведения учебных семинаров. Но и эти формы используются все меньше…

Реализация запланированных мероприятий в 1998-1999 гг. показывает, что необходимы коррективы в концепции и в механизме осуществления государственной молодежной политики.

В организационном отношении необходимо более четко определить задачи на каждом из этапов реализации государственной молодежной политики.(122, с.21-22)

В этих условиях, как только появилась финансовая и организационная возможность, мы продолжили осмысление процесса становления ГМП в области. Предоставим на суд публике основные результаты дальнейшей работы, опуская и одновременно отсылая в случае необходимости к полным текстам докладов «Молодежь Оренбуржья на рубеже веков» и «Молодежь Оренбуржья : самоопределение в новых исторических координатах». (См.62,53).

2. Непосредственное начало процесса формирования ГМП

Как правило, любые исторические рубежи - а такие эпохальные тем более - сопряжены для людей с осмыслением пройденного, ревизией достижений, оценкой нерешенных проблем и прогнозированием перспектив дальнейшего движения.

Годы, завершающие последнее, историческое, десятилетие века, характеризуются в нашей стране в целом как период общественного неблагополучия. По признанию самых высоких компетентных инстанций, в 1999 году Россия находилась в условиях глубочайшего системного кризиса. "За годы реформ мы преуспели в демонтаже основных элементов отжившей административной системы, но одновременно усугубили начавшееся еще в годы перестройки ослабление государства, аппарата управления, контрольных и надзорных органов…Однако основные причины кризиса российской экономики - внутренние. Среди большого числа факторов, породивших кризис, важнейших три. Первый - устойчивый бюджетный дефицит. Второй - слабость самого государства. Третий - проблемы реального сектора экономики, недостаток нормальных рыночных отношений.

Преобразования в России глубоко не затронули сферу трудовых отношений. В крайне тяжелом состоянии находится система здравоохранения. Падение рождаемости, рост смертности, распространение социально обусловленных болезней… Острейшая проблема - распространение наркомании, особенно среди молодежи. Подростковая преступность и наркомания, беспризорность, отсутствие внимания к судьбе детей беженцев и переселенцев, к детям с трудностями в развитии - все это тяжкие реалии сегодняшнего дня.

За эти годы стало очевидно: готовность населения поддерживать экономическую реформу вступает в острое противоречие со страхом быть ею раздавленным. Мы все еще находимся в общем системном кризисе, связанном с тяжелейшей трансформацией российской экономики. А потому - должны быть готовы к новым неудачам…" (1) Вот таковы в общем виде характеристики, выводы и прогнозы, с которыми Россия входила в год 2000-ный, последний год уходящего столетия.

Для поколений россиян, переживающих ныне этот исторический рубеж, это еще и особый год в том смысле, что он характеризуется отношением людей к сегодняшнему дню и к будущему, теми надеждами и ожиданиями, которые сложились у них в результате десятилетия этого кардинального социального перелома, переживаемого нашей страной и ее народом под занавес уходящего тысячелетия. Десятилетия бурных перемен, разрушения привычных социальных координат, хаоса, потерь, страданий, апатии, умирания надежд, приспосабливания к новым условиям, поиска новых жизнесмысловых опор и ориентиров, приобретений, исступленного желания хоть какого-нибудь финала и робкого возрождения веры в то, что когда-нибудь это должно кончиться. Времени политических споров и спекуляций, возвышения олигархов и обнищания народа, формирования новых социальных слоев и групп, невероятного имущественного и социального расслоения населения, развенчания прежних иллюзий, краха коммунистической романтики государственного и коллективного разума, формирования сурового "рыночного" прагматизма, позиции опоры на собственные силы, обретения личной ответственности за свое настоящее и будущее.

Что же такое Россия в итоге сегодня, на столь знаменательном историческом рубеже? "Трансформационные изменения, недостаточная обоснованность и поспешность проводимых реформ и предпринимаемых в государстве действий привели к тому, что Россия к концу ХХ столетия в состоянии затянувшегося социально-экономического, культурного и духовного кризиса, политической нестабильности." (122, с.7) Вместе с тем, "Россия - это прежде всего люди, которые считают ее своим домом. Нас, граждан России, из года в год становится все меньше и меньше. Уже несколько лет численность населения страны в среднем ежегодно уменьшается на 750 тысяч человек. И если верить прогнозам, уже через 15 лет россиян может стать меньше на 22 миллиона человек. Я прошу вдуматься в эту цифру: седьмая часть населения страны."(2) Такими констатациями ознаменован в России приход XXI века.

Одним из важнейших индикаторов жизнеустойчивости любого общества является положение молодежи, которая является той особой социальной группой, с которой связаны реальные перспективы дальнейшего развития страны в ближайшие десятилетия. Составляя примерно пятую часть населения (в России в 1999 году эта группа составила 32,2 млн чел., или 22 % населения), молодежь должна играть большую роль в социальных переменах, в том числе в реализации масштабных общественных реформ.

Как социальная группа, вместе с другими общественными группами проживающая конкретно-историческое время, молодежь формирует свое собственное отношение к происходящему, декларируя это отношение в своих оценках и ценностях по поводу важнейших событий и факторов общественной жизни. При этом никуда не деться от факта, что социализационные процессы отнюдь не гарантируют жесткого однозначного соответствия тех норм и ценностей, которые сегодня транслируются в молодежную среду, тому оценочному пространству, которое в итоге объективно сформируется как результат взаимодействия стихийной и целенаправленной компонент социализации молодежи. Говоря иначе, надо всегда быть готовыми к тому, что то, что намеревается сформировать в молодежи "взрослое" общество, и то, что оно предполагает у нее сформированным, далеко не всегда достигает полного совпадения с тем, что оказывается в реальном итоге.

Имея это в виду, в настоящем докладе представляется целесообразным сопоставить две позиции, два ряда оценок и шкал, что позволит выявить степень их согласия между собой. С одной стороны, это позиция государства как главного субъекта социального реформирования страны и определения стратегии ее развития на современном этапе и в обозримой перспективе. Она в основных своих параметрах излагается в ежегодных Посланиях Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации. С другой стороны, это позиция молодежи как социальной группы, в том числе молодежи конкретного - Оренбургского - региона. Совпадение или, напротив, несовпадение этих позиций инструментально иллюстрирует степень остроты и неотложности решения определенных проблем или иллюзорности тех или иных конкретных надежд и ожиданий.

Данный доклад является своеобразным продолжением предыдущего доклада «Социализация молодежи как ресурс регионального развития».(61). В данном, как и в предыдущем вышеназванном докладе, упор делается на исследование скорее качественных нежели количественных характеристик состояния молодежи и тенденций изменения ее ценностей, способов существования и самоопределения в этой жизни. Такой подход позволяет увидеть целостно молодежь, а отдельные цифры и факты лишь иллюстрируют положение дел, а не являются нагромождением статистических данных, которые можно как угодно проинтерпретировать. Опора на выявление качественных характеристик позволяет делать и более глубокие выводы, и строить более вероятные прогнозы поведения молодежи.

3. Некоторые социальные характеристики молодежи в 2000 году.

Возьмем ту же проблему безработицы среди молодежи. Региональная официальная статистика утверждает, что на начало второго полугодия 2001 года в области официальный статус безработных имели 5 тысяч человек. Но двумя единовременными обследованиями занятости населения, проведенными статистическими службами в этот период, выявлено, что более 100 тысяч оренбуржцев называют себя «безработными». Разница слишком велика, чтоб ей пренебречь.

На рынке труда Оренбургской области наблюдается не только поверхностное, количественное несоответствие спроса на трудовые ресурсы и предложения рабочей силы, но и существует перекос в качестве спроса и предложения, в частности между потребностями реальной экономики по специальностям и между специальностями безработных или занятых активным поиском работы. Консервация действующей системы подготовки кадров, вносимые в нее непродуманные дополнения лишь углубляют это противоречие. Более того, концепцией социально-экономического развития Оренбургской области до 2010 года закрепляется такое направление в подготовке кадров, которое до предела обострит трудоустройство молодых людей.

Так, к 2010 году в вузах области численность студентов, обучающихся за счет бюджетных средств, намечается довести до 71 тысячи студентов (в 2000 году – 55 тысяч студентов), при этом предусматривается рост численности учащихся в учебных заведениях среднего профессионального образования (до 48 тысяч, + 4000 к уровню 2000 года) и некоторое снижение численности (25 тысяч, -2900 к уровню 2000 года).

Намерения, возможно благие, однако соответствие их реальным процессам в экономике, в социально-духовной сфере не может быть оценено однозначно. Из этого, конечно, возможны всякие выводы, а один из них в том, что следует признать необходимость дополнительного и тщательного исследования потребности экономики области, регионального сообщества в трудовых ресурсах по квалификации и подготовке.

Другой вывод заключается в том, чтоб признать всякое образование благом для человека (и для региона) и предоставлять каждому выпускнику средней школы возможность продолжения образования. При этом варианте опять-таки цифры в концепции социально-экономического развития области до 2010 года нуждаются в корректировке. И не только цифры, но вся региональная система послешкольного образования.

Однако при любом варианте необходимо иметь в виду, что ни при каких условиях и никогда не удастся выстроить систему образования, адекватную региональной экономике. В действительности же необходимо строить совершенно другую систему – систему, обеспечивающую качественное образование в соответствии с современными требованиями. Пока же работа в этом направлении все заметнее подменяется простым увеличением профилей и специальностей, по которым производятся наборы учащихся и студентов на первые курсы средних специальных и высших учебных заведений. В этом, кстати, одна из причин роста числа нетрудоустроенных выпускников высших учебных заведений.

Только увеличение бюджетного ассигнования образования не способно трансформировать ситуацию в сторону благоприятную и для молодого человека, и для общества. Понимание этого, пожалуй, имеется, по крайней мере, оно демонстрируется в проектных документах.

Ориентиры, предусмотренные документом, безусловно, заслуживают положительного отношения. Но увеличение бюджетного финансирования образования способно дать позитивный эффект лишь в том случае, если произойдут необходимые, давно назревшие изменения в самой системе образования. Это условие обязательное, иначе сфера образования грозит превратиться в очередную «черную дыру» не только регионального масштаба. С учетом лоббистских ресурсов образовательной системы такую угрозу следует оценивать как высоковерятную.

Выводы и рекомендации

Временные колебания в темпах роста и занятости населения являются одной из особенностей региональной экономики, с которой необходимо считаться как в промышленной политике, так и в мероприятиях по обеспечению занятости населения, в государственном регулировании процессов в молодежной среде.

В ближайшее время одной из основных молодежных проблем станет занятость молодежи, трудоустройство молодых людей, обеспечение их рабочими местами. Она ощущается и в настоящее время, но в силу различных причин, в том числе и психологического содержания, она не осознана как самая острая. Более того, в прогнозно-проектировочных документах необходимость обеспечения молодежи рабочими местами адекватным образом не учитывается.

Представляется необходимым тщательное и глубокое исследование действительного положения с занятостью молодежи, проработка перспектив ее трудоустройства в связи с изменениями в экономике и подготовка долговременной программы трудоустройства молодежи.

При реализации такой программы появится необходимость обратиться к некогда практиковавшимся формам решения молодежных проблем как занятость молодых людей в рамках молодежных жилищных комплексов, строительных отрядов, общественных работ, квотирование рабочих мест для молодежи и не только на сезонные работы, но и на постоянные места на предприятиях области различных форм собственности.

4.Демографические проблемы и здоровье молодежи

Демографические параметры и анализ некоторых естественно - протекающих процессов подводит нас к главному выводы – необходимо вести более строго дифференцированную политику среди городской и сельской молодежи, учитывая каждом конкретном случае место проживания молодых людей и конкретные параметры процессов, происходящих именно на данной территории.

Здоровье занимает в числе ценностных факторов современной молодежи, в том числе и оренбургской, одно из ведущих мест - фактически 2-е после фактора «благополучие семьи, родственников и близких», а по значимости в настоящее время – это проблема номер один. Как констатирует Государственный доклад о положении молодежи России: «Ухудшение состояния здоровья значительной части молодых россиян стало с тревогой отмечаться ими самими. Состоянием своего здоровья серьезно обеспокоены около 40 % опрошенных молодых россиян, а среди 25-29-летних – почти половина. В среднем лишь треть молодых людей определяют свое здоровье как «хорошее» (122,с.9)

Для сравнения, приведем данные по стране и по Оренбургской области. Если по данным мониторинга НИЦ ИМ, в России как хорошее и среднее оценили состояние своего здоровья более 90 % респондентов, как плохое – около 5 %, то по данным нашего мониторинга по Оренбуржью, как хорошее и среднее его оценили 76 %, как плохое - 5,6 %. Показатели - не в пользу региона.

Вместе с тем, стоит отметить, что практически 2/3 молодых людей в Оренбургской области удовлетворены состоянием своего здоровья, а процент неудовлетворенных составляет около 9 %.

Далее Государственный доклад отмечает: «Недоступным для примерно третьей части российской молодежи остается качественное медицинское обслуживание. После финансового кризиса 17 августа 1998 г. рост цен на медикаменты и платные услуги еще более осложнил неблагоприятную ситуацию» (122,с.9)

Оценка оренбургской молодежи своих возможностей по получению квалифицированной медицинской помощи выглядит еще проблематичнее, чем те цифры по России, которые внушили глубокую озабоченность авторам Государственного доклада. Сравним ответы на вопрос: Как Вы оцениваете возможность получения квалифицированной медицинской помощи?

Таблица 1. Оценка молодежью возможности получения

квалифицированной медицинской помощи

	Россия	Оренбургская область
Достаточно высоко	27,4	15,8
Средне	38,5	30,9
Достаточно низко	15,6	23,7
Не желаю этого	1,3	2,4

Таким образом, если при даже приведенных показателях в целом по стране имеются объективные основания утверждать, что «Ухудшение состояния здоровья населения России, по оценке экспертов, принимавших участие в 52-й Всемирной ассамблее здравоохранения (октябрь 1999 г.), не имеет прецедентов в индустриально развитых странах в мирное время», а также что «проблема разрушения генофонда России, наряду с демографическими процессами, носит стратегический характер» (122, с.30,10), то что же остается прогнозировать и утверждать относительно перспектив состояния здоровья нации на основе региональных показателей? Общественное сознание населения Оренбуржья отражает ситуацию со здоровьем как уже обострившуюся проблему, а потому и фактор здоровья отмечается как наиболее значимый почти третью (32,9 %) опрошенных и лидирует в числе наиболее значимых проблем с большим отрывом.

Вопрос о здоровье населения, и в первую очередь молодого населения, составляющего главный репродуктивный потенциал страны, - это в буквальном смысле вопрос выживания страны в его физическом выражении. Поэтому это чуть ли не самый важный вопрос любой власти. Безусловно, это предполагает и соответствующее место его в системе государственных приоритетов.

В Оренбургской области поддержку властей в этом вопросе признают 20 % молодых людей, 31,6 % такую поддержку не ощущают, а 16,4 % затруднились ответить, и поэтому их автоматически можно причислять к числу тех, кто не ощущает этой поддержки. Реальная поддержка властей областного уровня признается более широким кругом лиц, нежели поддержка местных властей (20 % - признание поддержки областных инстанций, 18 % - местных, отсутствие поддержки на обоих уровнях – по 31,6 %, затруднения в выборе позиции – 16,4 % и 13,7 % областной и местный уровень соответственно). Таким образом, чуть меньше 50 % молодых людей отрицают за властями участие в решении «стратегической проблемы» обеспечения здоровья населения.

Особое место среди вопросов здоровья занимает проблема наркомании. Ее обоснованно называют «чумой ХХ века» и третьей угрозой миру – после ядерной и экологической. Наркомания стала настоящей бедой нашего и без того больного общества. Самой страшное, что ей подвержены люди, как правило, молодые, с неокрепшей психикой, но уже лишенные будущего. Только из 23 млн. россиян, входящих в возрастную группу от 15 до 25 лет, 8-11 млн. регулярно употребляют наркотики. Еще одним удручающим обстоятельством здесь является то, что более всего подвержены этому недугу подростки, они в шесть раз чаще, чем взрослые люди, становятся наркоманами.

По данным МВД России, за последние 6 лет количество потребителей наркотиков увеличилось примерно в 3,5 раза, а число наркоманов среди школьников и студентов за последние 4 года возросло в 6-8 раз. Каждый час в России появляется 1 новый наркоман. Сегодня ситуация с наркоманией в нашей стране складывается так, что признаки наркотической пандемии налицо.

Кроме того, как отмечают практически все исследователи, проблема наркомании тесно связана с проблемой СПИДа: из 8,4 тыс. россиян, пораженных бичом ХХ века, более половины – наркоманы. Прогностические оценки МВД свидетельствуют о том, что число безвозвратных наркоманов к началу 3 тысячелетия превысит 3 млн. человек. Это – молодые люди, жизнь которых станет короткой, опасной и обременительной для общества.

Социально-политическая работа с молодежным контингентом, подверженным недугу зависимости от наркотических средств, требует фиксации двух исходных моментов. Первого – понимания и убеждения в том, что пристрастие к употреблению наркотиков, признанное сегодня в обществе заболеванием и будучи заболеванием, тем не менее, отличается от многих, даже самых опасных и заразных болезней, наличием второй, не менее опасной, особенно для окружающих, социальной составляющей, элементами которой является целый букет противоправных проявлений, от которых издавна ожесточенно защищается общество. И второго - знания того, что сегодняшняя наука о социальной природе наркомании (в отличие от ее психофизиологических оснований, являющихся предметом внимания к проблеме в медицинском аспекте) уже пришла к выводу о том, что наркомания как негативное социальное явление требует многоуровневого подхода. Это означает, что причинные цепочки факторов, влияющих положительно или отрицательно на поведение людей, причисляемых к наркоманам, формируются в сложном взаимодействии трех объектов: общества, социальной группы и индивида.

Социологи рассматривают наркоманию как одну из форм девиантного (отклоняющегося) поведения. Причины наркомании следует искать, с одной стороны, в био- и психофизиологических предпосылках и врожденных особенностях индивидов. С другой стороны, - в недостатках и неполноценности их образа жизни, формирующих тягу к искусственной регуляции своего психоэмоционального состояния с помощью наркотических средств, с целью компенсации тех лишений, с которыми сопряжена их жизнь. С третьей стороны, - в неправильных взаимоотношениях подростков с окружающими их людьми и общественными институтами, и в первую очередь, с непосредственным социальным окружением в семье, школе, в среде сверстников, с взрослым кругом общения. Наконец, в четвертых, все эти причинные факторы, обрамляются в макросоциальные рамки, в которых общественное неблагополучие, кризисы, смуты нередко провоцируют и усиливают микросоциальные и индивидуально-психологические деформации, становящиеся причиной масштабной наркотизации соответствующей предрасположенной к тому части населения. Все эти причины проявляются через конкретные жизненные обстоятельства, через комплекс факторов, дезорганизующих нормальные отношения молодых людей с окружающей средой.

Здесь особо стоит подчеркнуть, что и учет фактора био- и психофизиологической предрасположенности индивида к наркомании, и учет социальной компоненты этого явления не должны искажать понимания сути проблемы: наркомания возникает только тогда, когда в комплексе факторов накладываются друг на друга по меньшей мере 3 слоя: а) особенности индивида, б) ненормальные отношения с непосредственным окружением, в) образ его жизни. Факторы б) и в) позволяют и провоцируют проявления негативных предпосылок, содержащихся в факторе а. Поскольку социология в целом рассматривает наркоманию как форму девиации, а большинство форм девиантного поведения считает усваиваемым в процессе социального взаимодействия, то как раз здесь и возможны регуляция и воздействие на потенциальную наркоманию в профилактическом ключе. В том числе и социальными средствами, имеющимися в распоряжении государственных и общественных структур по работе с молодежью.

Наше исследование представило результаты показывающие, что среди молодых оренбуржцев наиболее лояльную позицию по отношению к употреблению наркотиков имеют не «ретритисты», а «инноваторы», т.е. люди, принимающие цели и ценности общества, но не принимающие и не соблюдающие социальные нормы, способы и средства. Что отражено в таблице ответов на вопрос об отношении к употреблению наркотиков.

Таблица 2. Отношение к применению наркотиков

Факторы/Параметр	Недопустимо	Возможно в чрезвыч	Возможно иногда	Норма льно	Затруд нилось
Конформисты	84,43%	7,38%	4,10%	1,64%	2,46%
Инноваторы	70,15%	10,45%	5,97%	7,46%	5,97%
Ритуалисты	89,38%	4,38%	3,13%	0,63%	2,50%
Ретритисты	77,05%	11,48%	3,28%	3,28%	4,92%
Мятежники	83,33%	7,69%	1,28%	1,28%	6,41%

Этот результат подтвердил нашу исходную гипотезу, опирающуюся на социальное основание в понимании природы наркомании: формирование (а следовательно, профилактика и лечение) этого недуга происходит не биологическим путем (в частности, не медицинскими средствами), а социальным. Иначе говоря, воспитать, приучить человека следовать нормам одобряемого поведения – достаточно эффективный путь в перспективе удержать его от тяги к наркотикам.

Продолжают эту логику вывода цифры по группе «инноваторов», для которых характерна позиция «наибольшего благоприятствования» по отношению к употреблению наркотиков. «Инноваторы» – это те, кто отрицает необходимость соблюдения установленных обществом норм. Они не мятежники, они не борются за установление новых норм, а исподволь разрушают существующие простым их игнорированием и несоблюдением. Это девиация (отклонение от нормы) по существу, по принципу. И представляется вполне логичной и даже ожидаемой их позиция по поводу «нормальности» любого девиантного поведения, к числу которых относится и наркомания. В нормы такого поведения укладываются любые формы уклонения от соблюдения социальных правил, называйте это как угодно - бескультурьем, игнорированием, протестом, нигилизмом, но по отношению к рассматриваемой проблеме вывод здесь один: нарушение социальных норм и правил (будь то простое игнорирование, протест или невоспитанность привычки к социально одобряемому поведению) – весьма гарантированный путь неустойчивой в психоэмоциональном отношении личности к наркомании.

Таким образом, эти выводы дают теоретические основания к тому, чтобы усилить акцент на социальной составляющей проблемы, а это открывает более обоснованные перспективы для работы в этом направлении: не лечение, а воспитание – вот профилактика и лечение этого социального недуга.

При таком понимании сути проблемы становится ясно и понятно, что здесь поле деятельности - для всех современных социализующих институтов – для семьи, системы образования и в особенности государственной молодежной политики как проводнику и интегратору взаимодействия других общественных институций.

Выводы и рекомендации

Необходимо вести дифференцированную политику среди городской и сельской молодежи, учитывая в каждом конкретном случае место проживания молодых людей и конкретные параметры процессов, происходящих именно на данной территории. Надо добиваться, чтобы каждый район разрабатывал и публиковал свой доклад о положении молодежи. На основе него разрабатывал программы не просто "молодая семья" или "здоровье молодежи", а городская молодая семья" или "здоровье сельской молодежи. Тогда управление в сфере молодежной государственной политики как инновационной формы социализации молодежи станет более эффективным и с четко обозначенными критериями оценки каждой из программ.

Не вызывает сомнения, что разработка и реализация целевых программ профилактики наркомании и пропаганды и организации условий для ведения здорового образа жизни должны реализовываться одновременно, чтобы у молодежи был реальный выбор продолжения жизненного пути, а не только слова о возможности такового.

5. Материальные условия жизни молодежи

Вся жизнь социально-организованного индивида проходит в определенных материальных условиях, параметры которых задаются рамочно множеством факторов, начиная от социально-экономического и политического положения страны в мире и заканчивая индивидуально-психологическими особенностями индивида, определяющими его трудовую активность и жизненную предприимчивость. Вместе с тем, объективные данные об уровне доходов, наполняемости потребительской корзины и т.п. не всегда отражают жизненный уровень и состояние населения, поскольку не учитывают различные аспекты и грани субъективного фактора, играющего не последнюю роль при формировании общественного самочувствия. Этот недостаток вполне компенсируется средствами социологии через изучение степени удовлетворенности населения различными сторонами его жизни, а также выявлением и анализом факторов, определяющих эту степень.

Картину удовлетворенности различными сторонами жизни оренбургской молодежи дают следующие цифры.

1. Учебой или работой удовлетворены 33,3 %, еще 37,4 % удовлетворены частично - это две трети молодежного контингента;

2. Материальным положением семьи выразили удовлетворение 15,4 % и частичное удовлетворение 35,3 %, т.е. более половины;

3. Жилищные условия удовлетворяют 35,9 %, частично удовлетворяют 25,9 %, или около 62 % молодых людей, тоже почти две трети;

4. Состояние здоровья устраивает полностью 30,8 %, частично - 35,4 %, т.е более 66 %, или две трети;

5. Условиями жизни в своем месте жительства полностью удовлетворены 25,3 % и частично еще 33,5 % - т.е. около 60 %;

6. Качеством проведения досуга удовлетворено полностью 25,6 % и частично еще 36,2 % - всего около 62 %. А по более уточненному варианту даже удовлетворены полностью 30,3 %, частично 43,2 %, т.е. в общем почти три четверти;

7. Отношениями в семье полностью удовлетворены 44,6 % и еще 24,7 % удовлетворены частично - всего более двух третей;

8. В общем тем, как складывается жизнь, удовлетворены полностью 24,8 %, частично 42,3 %, в общей сложности около 67 %, т.е. тоже две трети.

Картина достаточно ровная, и если не сказать абсолютно благополучная, то во всяком случае, и не катастрофичная. Ситуации страха перед будущим, мучительного неудовлетворения, опасения за жизнь и здоровье и т.п. не наблюдается. Эта стабильность опирается на следующие объективные условия жизни.

По уровню доходов 52,3 % - отнесли себя к среднему уровню, 18,7 % - ниже среднего уровня; 8,0 % - выше среднего уровня; 6,2 % - к бедным; 2,0 % - с высоким уровнем доходов.

Здесь, конечно, еще нужно делать поправку, при каком уровне дохода люди считают себя бедными или обладающими высоким доходом. Главную же "поправку" в корреляцию суммы дохода и тем, считают люди себя бедными и богатыми, вносит характер и уровень притязаний людей, их желаний, степень и возможности удовлетворения запросов, их ценностные ориентации, темперамент, взаимоотношения с окружающими, воспитание и образование, т.е. в конечном счете, культура, Как ни парадоксально это звучит, особенно на фоне различных исчислений "потребительской корзины" или "прожиточного минимума", но большую роль при этом играет субъективный фактор.

Среди всех групп учащихся (школьники, учащиеся ПТУ, техникумов, студенты вузов) превалирует группа со средним доходом. С некоторой детализацией: учащиеся ПТУ и техникумов живут в семьях с чуть большей тенденцией в сторону "бедных", а студенты - чуть в сторону "богатых". Это говорит о связи расслоения населения по имущественному признаку и характером и уровнем образования.

Обратим внимание: более бедным достаются учебные заведения более низкого уровня, более обеспеченным - высокого. А поскольку учебные заведения сейчас субсидируются государством, то государство оплачивает бедным образование более низкого уровня, а тем, кто побогаче - более высокого уровня. То есть, государство оплачивает социальную дискриминацию, поддержку привилегий более обеспеченных, и делает это из общего государственного бюджета.

Вот почему ныне особо поставлена задача относительно реформы системы образования: « Официальная "бесплатность" образования при его фактической, но скрытой платности развращает. Мы должны четко разграничивать сферу бесплатного образования, сделав доступ к нему справедливым и гарантированным, и платного, дав ему адекватную правовую основу.» (3)

Среди работающей молодежи превалирует группа с доходом средним и ниже среднего. Десятая часть работников госпредприятий и пятая часть "индивидуалов" составляют группы "бедных".

Эти показатели можно дополнить и другими сведениями об уровне жизни молодежи и характере ее обеспечения.

Так, по жилищным условиям: и только 2,3 % живут в коммунальной квартире, 3,6 % снимают квартиру и 2,2 % живут в общежитии. То есть, только чуть более 8 % имеют основания желать улучшения своих жилищных условий. Учитывая же, что жилищный вопрос – это один из важнейших, долгосрочных и наиболее «трудноподъемных» факторов жизнеобеспечения людей, то о материальной стороне жизни молодых людей можно говорить больше в мажорных тонах, чем характеризовать ее негативно. Уровень жизни населения – пусть еще далекий от идеала – нельзя назвать маргинальным.

Помимо материального обеспечения бытовых условий, молодежь имеет и свое отношение к деньгам, которые она либо зарабатывает сама, либо получает по разным каналам.

Более всего деньги у молодого человека бывают нерегулярно и появляются тогда, когда дают родители (36,9 % респондентов).

Регулярным денежным обеспечением со стороны родителей и родственников могут похвастать 15,9 %.

Редко бывают личные деньги почти у 11 % молодых людей, а отсутствие личных денег признали 6,3 %.

Деньгами, заработанными самостоятельно, располагают 12,7 %, а 2,3 % молодых людей добывают деньги разными нетрудовыми способами – игрой в игры на деньги, продажей вещей, займами у друзей и т.п.

При этом 2/3 респондентов хотели бы регулярно зарабатывать на собственные нужды, 3 % не имеют такого желания, а около 8 % не знают, хотели бы они зарабатывать свои личные деньги или нет.

К чести сказать, все же значительная часть молодых людей изъявляет желание работать и зарабатывать на собственные нужды. Из этого следует вывод, что желание зарабатывать собственные деньги себе на нужды, формируется у молодого человека тогда, когда у него бывают деньги, и когда он уже попробовал их заработать. Если его держать «на поводке», снабжая регулярно деньгами, он может и не захотеть «встать на ноги», оказаться не мотивированным на труд. Также не самым благоприятным образом на формирование трудовых установок молодежи влияет опыт приобретения денег «маргинальным» путем.

По уровню желания регулярно зарабатывать на собственные нужды самыми высокомотивированными группами являются самые молодые – от 14 до 19 лет. Среди них число желающих самостоятельно зарабатывать достигает 75-80 %! Это самый высокий показатель среди всех возрастных групп. От 20 до 24 лет число желающих иметь свои деньги в виде собственного заработка падает в среднем до 45 %. В возрасте 25-26 лет наблюдается небольшой рост этого числа до 60 %, а с 27 лет этот показатель стабильно закрепляется на уровне примерно 35 %.

Кто не знает, хочет он зарабатывать себе на нужды или нет? Это подростки. От 14 до 16 лет примерно 1/8 часть их (около 13 %) еще не знает, надо им это или не надо, хотелось бы или нет. Потому что в разных возрастных слоях по-разному формируется как личный бюджет, так и отношение к собственному участию в его формировании. Так, подростки и юношество от 14 до 17 лет по преимуществу еще не имеют регулярных денег, и почти 55 % из них имеют деньги время от времени, когда дают родители. Они еще почти не подрабатывают, или подрабатывает очень незначительная их часть (до 5 %). Примерно 10 % имеют деньги очень редко, а около 9 % не имеют личных денег вообще.

С 20-летнего возраста люди начинают активно подрабатывать. Показатели подрабатывающих молодых людей на уровне 2-4 % у подростков 15-16 лет, сменяются 12-15 % в 17-19 лет, дают резкий скачок на уровень порядка 50 % и выше в возрасте от 20 до 23 лет. В 24-28 лет он колеблется на уровне примерно 34 %, в 29-30 лет возрастая почти до 50 %. Не трудно заметить, что эти показатели охватывают и учащуюся (что закономерно), и работающую (что, на первый взгляд, несколько нелогично) молодежь. Это связано с тем, что работа практически во всех возрастных молодежных группах не является единственным и главным источником денежных средств. Вплоть до достижения возраста 30 лет, т.е. выхода из официально определенных рамок молодежной группы, по-прежнему определенную (и немалую) долю личных средств у молодежи составляют средства родителей и родственников.

Эта ситуация не очень хорошо характеризует место и социальные возможности молодежи в нашем обществе. Даже учащаяся молодежь, пользующаяся поддержкой родителей, должна иметь возможность вспомогательного трудоустройства. Это не просто способ зарабатывания наличных денег, но и поиск возможностей будущего адресного трудоустройства, с которым связан образовательный и профессиональный рост на перспективу. Это воспитание привычки опираться на собственные силы, брать на себя ответственность за себя и свое будущее, без оглядки на других. А когда еще и работающая молодежь указывает трудовой источник своих доходов только как один из ряда альтернативных, наряду с родительскими субсидиями, то это свидетельствует о том, что собственным трудом она не в состоянии решать свои проблемы.

Значит, наше общество не имеет достаточных механизмов социализации и адаптации молодежи в имеющемся социальном пространстве. Это также значит, что не создавая молодежи возможностей социального выживания посредством собственных усилий и возможностей, обрекая молодое поколение на вынужденное привлечение родительских ресурсов, современное российское общество тем самым создает объективные условия, провоцирующие несамостоятельность молодых людей, формирующие в них принятие социального инфантилизма как неизбежности.

Выводы и рекомендации

Наше общество, и сообщество в рамках Оренбуржья в частности, не имеет достаточных механизмов деятельностной, профессиональной, трудовой социализации и адаптации молодежи в имеющемся социальном пространстве. Это также значит, что не создавая молодежи возможностей социального выживания посредством собственных усилий и возможностей, обрекая молодое поколение на вынужденное привлечение родительских ресурсов, современное российское общество тем самым создает объективные условия, провоцирующие несамостоятельность молодых людей, формирующие в них иждивенческие и потребительские установки по отношению к старшему поколению, а через него к обществу вообще.

Следовательно, при разработке и реализации различных программ занятости, организации системы общественных работ молодежи необходимо учитывать все выше приведенные нюансы. Ярко выраженный социальный характер этих программ лишний раз подчеркивает определенные стратификационные процессы, которые сегодня происходят в стране в целом и в области , в частности. Главный смысл этих программ и мероприятий - воспитание трудовой морали, а честно заработанные деньги есть лишь следствие хорошо исполненной работы.

6. Молодежь в сфере образования

Образование, можно сказать, уже традиционно признается молодежью главным фактором достижения благополучия и успеха в жизни. В этом статусе оно открывает таблицу ценностных приоритетов в оценках оренбургской молодежи с показателем 48,6 %. Хотя можно отметить некоторое снижение популярности этого ценностного фактора среди оренбургской молодежи по сравнению с 1997-98 годами, когда эта цифра достигала 63-69 %. Это свидетельствует о падении престижа образования в числе значимых факторов, обеспечивающих благополучие и успех в жизни.

Вместе с тем, образование по-прежнему занимает у молодежи одно из ведущих мест в числе ценностно-целевых факторов. Так, на вопрос, чего Вам хотелось бы больше всего добиться в жизни, оно заняло вторую строчку: 1.Приносить пользу окружающим – 40,1; 2. Получить хорошее образование - 39,5; 3. Достичь высокого материального положения – 31,1;

Сегодня образование как ценность № 1 еще сохраняет в Оренбуржье свои лидирующие позиции среди учащихся техникумов, хотя с фактором образования здесь конкурирует фактор достижения высокого материального положения, которые еще оттесняют на второй план желание приносить пользу людям. У студентов вузов желание получить хорошее образование вытесняется на третье место после факторов пользы людям и стремления к материальному благополучию.

Самый низкий рейтинг образования - в среде безработных, но среди них очень велико их желание достичь высокого материального положения, быть полезными и уважаемыми людьми. Только вот как осуществить это желание при таком раскладе – не ясно, а потому отнестись к этому раскладу ценностей как к осмысленной иерархии целей не представляется возможным. Самыми высокомотивированными на достижение материального благополучия являются те, кто занимается индивидуальной трудовой деятельностью, но они не связывают эту цель с образованием.

Учащиеся ПТУ весьма индифферентны к интересным профессиям. Видимо, в своей деятельностной среде ни сейчас, ни на перспективу они не предвидят возможности профессионального интереса. Так что, пожалуй, в целом говорить об образовании как о ценности № 1 в молодежной среде будет не совсем корректно. Как оказалось, в нашем исследовании его приоритетное место определяется тем, что оно представляет собой первоценность для школьников, которых среди участников опроса значительное большинство.

Удовлетворенность такой стороной своей жизни, как образование, выразила основная масса учащихся всех уровней. При этом степень удовлетворенности учебой в настоящее время выглядит так: наиболее удовлетворены учебой в настоящее время школьники и студенты вузов. Степень неудовлетворенности неуклонно снижается в среде учащейся молодежи от школьников к студентам. С чем это связано, не совсем ясно – или не соответствует их запросам качество обеспечиваемого в оренбургских вузах образования, или их не устраивает вообще качество жизни учащейся молодежи, или на этом результате сказывается незавидная судьба образованной интеллигенции в современной России (низкий уровень зарплат, высокий процент безработицы, низкий социальный рейтинг профессий и должностей, обеспечиваемых вузовским образованием, - отсюда и непрестижность образования в целом).

Российская действительность последнего десятилетия ХХ века значительно снизила социальный престиж и образования, и профессионализма.

Беспрецедентный рост контингента учащейся молодежи и достижение в 1998-99 гг. самого высокого уровня количества студентов за всю историю России (247 на 10 тыс. населения), отмеченный как положительный факт, якобы свидетельствующий о вдруг непомерно возросшей в глазах молодежи ценности образования, не может ввести объективного исследователя в заблуждение. Это повод лишь для эйфории чиновничества. Ведь эта цифра получена в условиях, когда вуз стал своего рода чуть ли не единственным местом, куда еще могли пойти выпускники школ.

Все эти и другие беды под названием «реформы» в 90-х годах уходящего века лишили молодежь какого бы то ни было иного пристанища на период послешкольного профессионального становления. Для мужской части дополнительным усугублением стала армия, первоначальное неблагополучие которой, дополненное «реформами», довершили военные конфликты и действия в «горячих точках» в разных регионах страны, окончательно превратившие армию в кошмар для молодых людей и их родителей.

Вузы не только устояли. Они взяли на себя и проблему вторичной социализации молодежи, и проблему занятости, и социальные гарантии для молодежи. Обеспечили учащейся молодежи статус, предоставили 5 лет для взросления, время для того, чтобы переждать «смутное время», переждать производственный спад и застой, они защитили ее от дикости войны. Кроме того, они по-прежнему давали жилье, стипендию, возможность подработать и возможность жить. То, чего почти не осталось ни на предприятиях, ни в учебных заведениях других уровней. Они стали островками социальной защищенности молодежи в условиях общественного хаоса эпохи перестройки. И уже «заодно» они давали диплом.

Поскольку эта система располагает таким знаниевым потенциалом, которым не располагает больше ни одна сфера деятельности, никакой иной социальный институт и контингент, постольку уже по определению она является ведущей за собой население.

Ввиду этого, население способно воспроизвести в своем спросе лишь то, что транслировалось в его среду самой системой образования, к тому же транслировалось вчера. Потому что в современности любая система образования институционализирована, включена в мировую и региональную системы, подвержена влиянию и регламентации мировых и международных, собственных социально-политических, экономических, государственно-идеологических процессов, инстанций и т.п. И социальный спрос со стороны населения неизбежно носит стихийный характер, выражая в виде общественного мнения малообоснованные и несистематизированные ценностные и оценочные ориентации по поводу образовательных ценностей и идеалов, приоритетов или предпочтений.

А пока отметим на социальном барометре, насколько наша молодежь удовлетворена состоянием дел в образовании. Итак, свои возможности получить хорошее образование оценили(в %):достаточно высоко – 16,0, средне – 38,8,низко – 19,0, не желают этого – 2,3.

Поддержку властей в получении образования и профессиональной подготовки отмечают более 45 % респондентов, при этом около 28 % признают поддержку в получении образования как со стороны областных, так и со стороны местных властей, а в обеспечении профессиональной подготовки – еще примерно 15 % на обоих уровнях. Вместе с тем, более 50 % такой поддержки не чувствуют, причем около 23 % отрицают поддержку в получении образования, более 27 % - в обеспечении профессиональной подготовки.

Как известно, образование в течение всей жизни – это лозунг ХХI века. Образование не для жизни, тем более не для будущей жизни, а образование как часть жизни, неотъемлемый аспект всей жизни – так сегодня ставится вопрос об образовании во всем мире. Насколько состоялось это понимание в общественном отношении к образованию, можно увидеть и в результатах данного опроса.
Так, в числе проблем, наиболее значимых для молодых людей в настоящее время, проблема получения общего образования, имея определенное значение для младших возрастных групп, уже в возрасте 21 года сводится к нулю. Проблема получения профессионального образования перестает быть значимой в 23 года, а профессионального переобучения – отсутствует у ранних возрастных групп и приобретает значимость только в период 25-27 лет. Наконец, получение высшего образования, занимая место одной из самых значимых проблем (в целом 3-е место после проблемы здоровья и безработицы), перестает волновать молодых людей в возрасте 22-23 года и в 27-28 лет, по-видимому, оттесняясь на задний план «более важными» на тот период факторами.

Вопрос «Чем для Вас является учебное заведение, в котором Вы учитесь?», показывает, что большинство учащихся рассматривает учебное заведение как место подготовки к будущей жизни – это накатанный вариант, прививаемый по традиции школой, семьей и самими учебными заведениями. А что же при этом жизнь? Нельзя же 20 лет просидеть на скамье лишь в ожидании будущей жизни. Конечно, мифом о будущем отношение учащегося к родным учебным пенатам не исчерпывается. Но реально отношение к учебному заведению у разных категорий учащихся разное.

Более всего учебным заведением, «греющим душу», является вуз – именно среди студентов вузов самый большой процент тех, для которых учебное заведение является и возможностью для общения, и местом, где интересно. Менее всего интересно учиться в школе – процент ребят, отметивших школу как место, где интересно, втрое меньше, чем вузовских студентов (4,13 % и 14,08 % соответственно). Так же выглядят крайние позиции, в которых выражено отношение к учебному заведению как к месту, где можно проявить свои способности – менее всего востребованы способности ребят в школе (5,23 %), наиболее располагает к этому вуз (11,27 %).

Интересно, что ПТУ и вуз оба являются местом профессиональной подготовки молодого человека к будущей жизни. Но если «место подготовки к будущей жизни» является главной характеристикой их учебного заведения для 60 % «пэтэушников», то так оценили свою альма-матер только 40,85 % студентов.

Учебное заведение как место общения является более значимым в подростковом возрасте – от 14 до 16 лет. Затем эта значимость несколько падает в период 17-20 лет, а затем снова возрастает, приобретая устойчивую тенденцию к росту с возрастом. В то же время, примерно в той же динамике изменяется отношение к учебному заведению как к месту, где молодому человеку интересно: от 14 до 16 (17) лет этот показатель минимальный, а затем приобретает заметный импульс роста, пик которого приходится на 21 год. После чего учебное заведение как место, где интересно, теряет свою привлекательность.

Самую низкую оценку учебному заведению как месту проявления способностей дают 16-17 – летние молодые люди: показатель на уровне 8,6 % в возрасте 14 лет заметно идет на убыль до 2,7 – 2,9 в возрасте 16-17 лет. Думается, что здесь не только вина учебных заведений, но и специфика возраста, не очень сподвигающего молодежь ни к демонстрации своего положительного потенциала, ни к адекватной самооценке собственных способностей. Затем, постепенно набирая темп, показатель возрастает к 22 годам до 18,2 %, обнаруживая пик возможностей для личностного проявления молодого человека в условиях учебного заведения. Здесь, скорее всего, речь идет о выпускниках учебных заведений. И, наконец, несколько снизившись до показателя 11-16 %, он вообще перестает фигурировать в оценках респондентов, подавляющая часть которых расстается с учебным заведением.

Позиция осознанной вынужденности образования, выраженная в оценке учебного заведения как «места, куда мне не хочется, но я вынужден ходить, потому что это надо мне», является довольно распространенной среди молодежи. Но если в 14-16 лет ей отдают свой голос около 28 % респондентов, затем в 17-19 лет их число уменьшается до 22 %, что, по-видимому, свидетельствует о том, что в этом возрасте учебное заведение доставляет больше положительных эмоций, давая молодым людям возможности общения, удовлетворения интереса и проявления способностей. В 20-23 года мотив самоубеждения в пользе образования усиливается, становясь руководством к действию у более чем 33 % молодых людей. С 24 лет он ослабляется (до 11 %) в связи с окончанием основной учебы и началом трудовой, «настоящей», жизни для подавляющего большинства респондентов. Однако далее он приобретает устойчивую тенденцию к росту (12,50 %, 18,75 %, 25 %), что связано с вступлением в стадию вторичной социализации и ресоциализации (смена профессии, переквалификация, доучивание, повышение квалификации и др.)

Эта позиция объединяет людей, которым, по всему, предстоит в ближайшем будущем стать социальной базой новых ориентиров государственной образовательной политики России, которые президент В.В.Путин охарактеризовал следующим образом: « Должен быть изменен сам подход к образованию. В эпоху глобализации и новых технологий - это не просто социальная сфера. Это вложение средств в будущее страны, в котором участвуют компании и общественные организации, все граждане без исключения, все заинтересованные в качественном образовании наших детей. Образование не может ориентироваться только на бюджетное распределение ресурсов. Поэтому задача этого года - разработать государственные образовательные стандарты. Они должны стать основой для последующего введения нормативного подушевого финансирования предоставляемых образовательных услуг».(3)

Понятно, что платность образования и даже помощь в виде «адресных социальных стипендий» - все это для высокомотивированных людей, которые знают, почему и зачем им нужно образование и могут дисциплинировать себя рациональными доводами. Учебное заведение как место общения или удовлетворения любопытства, похоже, скоро уйдет в историю под давлением современного рыночного прагматизма. Скорее всего, для взрослой части населения это благо, и ответственность за образование, подкрепленная личными финансовыми затратами, наверное, повысит его эффективность.

А пока сегодня учебное заведение доставляет радость общения, удовлетворяет интерес и способствует личностному росту через предоставление возможности проявления способностей юношам и девушкам. Причем с некоторыми отличиями. Так, за общением в учебное заведение ходят больше юноши (! неожиданно, и тем не менее), но девушкам там более интересно. Проявить способности там больше стремятся юноши, а реализуют свои потребности – девушки. Наконец, девушек, посещающих учебное заведение по прихоти родителей, в 2,5 раза меньше, чем юношей (! еще один сюрприз). Чем они и демонстрируют более зрелую и ответственную позицию, в очередной раз подчеркивая некую долю инфантилизма, присущую в современности мужской половине человечества.

Для того, чтобы перевести стрелку на новые рельсы движения российского

образования, надо быть уверенными, что демонтаж механизма госзаказа, который

мы по существу производим сейчас в образовании, не приведет систему к гибели,

а будет более успешно заменен на механизм социального спроса.

А вот как понимает цели и ценность образования население в части, представленной

молодежью. Вопрос: «Как, по Вашему, для чего сегодня необходимо образование в вузе,

(техникуме и т.п.)?» Лидирующая тройка ответов выглядит следующим образом:

Таблица 3. Для чего сегодня нужно получать образование

	%
Обучение позволяет овладеть навыками той профессии, которой собираешься заниматься в дальнейшем	43,7
Для получения диплома об образовании	37,4
Для общего развития	30,2

Итак, фактор 1 – для овладения профессией. Тоже традиционный аргумент “от здравого смысла”. Но если примерить его к российской действительности последнего десятилетия ХХ века, то от здравого смысла могут остаться одни печальные воспоминания. Потому что, во-первых, спад производства и остановка предприятий сделали массовым явлением скрытую безработицу, увольнения, переквалификацию профессионального контингента. Многие прежние профессии оказались ненужными, инженеры превратились в «челноков», педагоги – в банкиров, технологи – в журналистов.

Фактор второй – для получения диплома. Это честно и объективно. Но к реальной ценности образования никакого отношения не имеет. Соответственно, по здравому рассуждению, охотники за дипломами тоже реальной социальной базой, адресатом и положительным субъектом реформы образовательной системы не являются.

Поэтому наибольшие надежды остается питать в отношении людей, трактующих сегодня назначение образования в вузе или ссузе как «для общего развития». Пока за этой позицией есть объективные основания, кроющиеся в реальных социальных процессах современной России. И таких молодых людей у нас в обществе – 30 %.

Более 25 % опрошенных имеют мотивацию к получению образования или пребыванию в учебном заведении, которую нельзя признать социально-положительной, - это образование как скрытая форма дезертирства, социальная инфантильность, недоосмысленность. Она отражена в таких ответах на вопрос о том, для чего сегодня необходимо получение образования:

Таблица 4. Для чего сегодня нужно получать образование

Чтобы стать специалистом и уехать за границу	11,9
Чтобы не идти в армию	7,3
Потому что этого хотят мои родители	3,6
Затрудняюсь ответить	2,4
В получении образования нет необходимости	1,2

Из этих ответов даже такая цель образования, как подготовка к эмиграции, является малоотрадной, особенно если посмотреть на нее с позиции одного государства, вкладывающего средства в образование личности, чей профессиональный потенциал развернется на территории и во благо другой страны. Тем более, когда мечты таких потенциальных эмигрантов нацелены на развитые и определенно более богатые страны, чем современная Россия, которая должна нести расходы по обучению этих специалистов из своего и без того проблематичного сегодня бюджета.

Еще один ценностно-целевой аспект, имеющий связь с образованием, это ожидания молодежи, питаемые ею в отношении к будущей трудовой деятельности. Приоритеты при выборе работы выглядят так: большая зарплата как ценностно-целевой фактор естественно (для рыночного менталитета) занимает здесь лидирующее положение. Но именно это обстоятельство и является основанием для вышеупомянутого скепсиса. Поскольку значительная часть людей с высшим образованием, преимущественно социально-значимых и творческих профессий – врачи, учителя, ученые, инженеры, деятели искусства, – ныне представляют собой контингент бюджетных работников с очень низкой оплатой труда и множеством проблем, что делает их образ жизни и систему ценностей малопривлекательными и непрестижными. Их пример как раз и ставит в противоречие два фактора - ценность образования «для будущей жизни» или «будущей профессиональной деятельности», с одной стороны, и значимость большой зарплаты как главной ценности при выборе работы – с другой.

Собирается работать по специальности после получения образования примерно пятая часть участников опроса, около 12 % намерены сменить род деятельности ( в том числе 8,5 % связывают это с получением другого или дополнительного образования). А 40 % готовы работать по избранной специальности после окончания обучения при условии наличия работы и готовы искать работу по другой специальности, если не удастся устроиться по своей. Этот факт говорит, с одной стороны, о высоком потенциале трудовой мобильности молодежи сегодня. Но с другой стороны, - о невысоком статусе профессионального образования, на получение которого по-хорошему затрачиваются годы. Готовность же идти на кардинальные перемены помимо высокого уровня приспособляемости к «эпохе перемен», демонстрирует и уверенность в том, что смена профессии – дело нехитрое, а это возможно только тогда, когда в обществе занижен спрос на качественный профессионализм. Что мы пока, к сожалению, имеем.

Выводы и рекомендации

Все это довольно большие потери в ценностях и общественном сознании населения эпохи реформ. При разворачивании этих тенденций мы рискуем не просто утратить ценность образования, интеллектуальной деятельности, творчества, но также навсегда закрыть для общества и передовые рубежи культуры, и даже ту самую перспективу перехода к высокотехнологичным производствам на базе научно-технического прогресса, которая стала в современном мире определяющей доминантой.

В этих условиях необходимо в высших учебных заведениях создавать или активизировать деятельность студенческих научных обществ, различных кружков и творческих лабораторий, которые бы формировали в сознании нашей молодежи ценность творческого подхода в любой профессии, а главное связь творчества с дальнейшим материальным и моральным благополучием. Очень уместно продолжение практики проведения студенческих конференций и конкурсов на лучшую работу. Публикация студенческих работ как в отдельных сборниках так и в серьезных научных журналах. Шире пропагандировать достижения, президентских, губернаторских и прочих стипендиатов через средства массовой информации, формируя тем самым в массовом молодежном сознании положительные образцы успешной творческой деятельности. Все вышеуказанное можно объединить в рамках программы поддержки талантливой молодежи.

7. Молодежь в сфере досуга

Досуг при условии его правильной организации – неоценимый фактор в функционировании, восприятии и присвоении молодежью ценностей духовной культуры. Он же – мощный криминогенный фактор в условиях, когда социально-культурное пространство пусто и человеку, особенно молодому, некуда пойти и нечем заняться. Поэтому проблема досуга – это не только и не столько проблема свободного времени, его использования или провождения, но также проблема освоения, воспроизводства и развития, даже просто заполнения культурного пространства, формирования позитивной активности молодежной части населения, не говоря уже о возможностях ее творческой реализации.

Оценки возможностей по проведению своего свободного времени у оренбургской молодежи несколько отличаются от аналогичных показателей общероссийского доклада. Так, по оренбургской области в целом довольны тем, как проводят свой досуг, 30 % респондентов; 43 % не совсем довольны, а 6,3 % не довольны тем, как проходит их свободное время. Степень удовлетворенности различается по возрастным группам, покажем это еще и в сравнении с данными российского доклада.

При сопоставлении этих результатов можно сказать, что по Оренбуржью в целом общая картина динамики общественных оценок по этому вопросу практически та же, что по России. Так, степень удовлетворенности состоянием досуга имеет общую тенденцию с возрастом убывать. Число частично удовлетворенных, наоборот, с возрастом становится больше. А вот у совсем недовольных картина такова, что у оренбужцев с возрастом число недовольных неуклонно растет, а по российским данным, в группе 18-24-летних оно имеет пиковый характер, заметно падая после 24 лет. Что стоит за этими цифрами?

В 14-17 лет оренбургское юношество менее удовлетворено возможностями проведения досуга, чем в среднем по России, но даже при этом дает достаточно высокий показатель – довольных более 40 % (по России – 45 %). В возрасте 18-24 года потребности возрастают, а возможности удовлетворения их не поспевают за ними. Оренбургская молодежь здесь опять оказывается более обделенной, и удовлетворено своим свободным времяпровождением только 30 % оренбуржцев (по России – 35 %). Зато, начиная с 25 лет и старше степень удовлетворенности у оренбуржцев, хотя и снижается, но демонстрирует нам гораздо более довольных своим досугом людей, чем в среднем по России. Так, среди представителей молодежи старше 25 лет в оренбургской области удовлетворены своим досугом почти 20 %, а в среднем по России этот показатель в 2,5 раза ниже (8 %) !

Трудно сказать, что обусловливает такие данные – снижаются потребности или растет число факторов, необходимых для их удовлетворения, а может, просто меняется как характер и направление досуговых потребностей, так и инфраструктура их удовлетворения? Но одно можно сказать, что число людей, вполне довольных своим свободным временем, в Оренбуржье больше, чем в среднем по России. А как правило, чем более люди чем-то удовлетворены, тем они счастливее, спокойнее, оптимистичнее, патриотичнее наконец.

Неудовлетворенных по поводу проведения свободного времени в Оренбуржье значительно меньше, чем в российском масштабе. Поэтому можно сказать, что условия оренбургской области более благоприятны к культурным запросам населения, чем ряде других регионов. Это может означать одно из трех: или культурные запросы оренбургской молодежи настолько малы, что вполне удовлетворяются теми средствами и формами, которыми область располагает; либо инфраструктура досуговой деятельности в оренбуржье настолько высоко развита, что вполне удовлетворяет основные, даже достаточно высокие духовные запросы; наконец, возможен вариант, что не имеет места ни то, ни другое, а просто наличествует соответствие уровня запросов и возможностей удовлетворения. А потому было бы любопытно сравнить характеристики досугового пространства других регионов с аналогичными по оренбургской области. Но это специальная работа, которой никто не занимался.

Чем занимается в свободное время среднестатистический молодой оренбуржец? Структура проведения свободного времени качественно меняется от одной возрастной группы к другой. В 14 лет подростки в основном ходят на дискотеки, смотрят телевизор, слушают радиомузыку и занимаются домашними делами. Меньше всего они читают художественную литературу и занимаются компьютером.

Времяпровождение 15-16-летних отличается от предыдущего лишь тем, что домашние дела занимают меньшее место в структуре досуга, но в число значимых форм досуга все больше включается общение с друзьями. Одной из распространенных форм его являются уличные и парковые «тусовки», т.е. собрание подростков «просто так», без определенного занятия. Второй – общение « гостях», на дому. К 18 годам несколько возрастает интерес к видео, занятию спортом и чтению художественной литературы. «Тусовки» в парках и на улице сменяются более выборочным общением с друзьями дома и во время прогулок по улицам.

С 19 лет дискотеки и «тусовки» как основное «культурное» время провождение покидают жизненное пространство молодежи. Домашние дела, телевизор и общение с друзьями становятся ведущими формами проведения досуга. Вместе с тем, появляется желание и возможность почитать художественную или периодическую литературу, послушать музыку, поработать с компьютером (скорее всего, студенты), а также позаниматься спортом. Интеллектуальные занятия приобретают устойчивое место в структуре использования свободного времени.

С возрастом домашние дела отвлекают на себя все больше времени, но после них телевизор и литература уже не знают иных конкурентов, кроме общения с друзьями в домашней обстановке. Из этого расклада структуры факторов, составляющих проведение свободного времени становится ясна и основная причина достаточно высокой степени удовлетворенности условиями проведения свободного времени: телевизор, домашние дела и друзья не требуют особых общественных хлопот и вложений, ими можно заниматься при минимуме социального обеспечения. Этим они отличаются от тех же дискотек, для которых нужны хотя бы более или менее приспособленное помещение, аппаратура. Но дискотеки, отвлекающие на себя до 17 % голосов респондентов в подростковом возрасте, становятся экзотикой (на уровне 3-5 % у молодых людей с 21 года и отмечены полным безразличием в возрасте, приближающемся к 30.

При сопоставлении с выводами и констатациями российского доклада вызвало улыбку утверждение, что старшие «больше читают, посещают выставки и концерты», хотя у нас тоже читающих не так уж и мало ( газеты и журналы – порядка 12 %, художественную литературу – около 14 %). Кроме того, в других регионах фактор «дискотека» занимает, согласно российскому докладу, 4-е место, у нас - 1-е, вероятно, потому что в нашем исследовании участвовала большая группа школьников - особых любителей дискотек. Существенное место у оренбужцев занимают домашние дела, очень маленькое место – компьютер, выставки, театр.

Из всевозможных видов искусства наибольшей популярностью у оренбургской молодежи пользуются кино (39 %), современная эстрада (35,4 %) и литература (24,6); а наименьшей – декоративно-прикладное искусство (3,6 %), архитектура (4,9) и хореография (6,2).

Люди достаточно высоко оценивают участие властей в решении проблемы отдыха молодежи: более 20 % респондентов ощущают поддержку властей, и около 10 % затрудняются с ответом, то есть не могут ни подтвердить, ни опровергнуть наличие такой поддержки. Это, пожалуй, второе (после образования) из направлений социальной работы, где участие властных структур наиболее заметно и признано.

Выводы и рекомендации

Таким образом, можно сделать главный вывод что программы "Досуг молодежи" и прочие, связанные с организацией свободного времени молодежи Оренбуржья, творческие конкурсы и фестивали("На Николаевской", КВН и пр.), в значительной степени свою роль выполняют, и надо не останавливаться на достигнутом, а искать новые формы и методы работы с молодежью адекватные сегодняшним культурным запросам молодежи и социальным реалиям. Вместе с тем, в проводимых мероприятиях должна быть усилена ценностно-мотивационная основа направленная на формирование уважения к культуре России, Оренбуржья и народов их населяющих. Возможна и необходима разработка программы поддержки традиционных для области искусств и ремесел, проведение выставок ярмарок в праздничные и специально выделенные дни.

8. Молодежь как часть российского общества

Интегральным вопросом, позволяющим определить социальное самочувствие населения страны и региона, является вопрос: изменилась ли, по Вашему мнению, общая экономическая и политическая ситуация в России по сравнению с осенью прошлого 1999 года, изменилась ли Ваша жизнь?

По экономической ситуации ухудшение отметило примерно 15 % (или каждый шестой) участников опроса, улучшение - 32 % (или около трети участников). Остальные 34 % не заметили особых колебаний в экономических процессах и считают, что все осталось status quo. В политической ситуации улучшение отметили около 9 %, ухудшение - более 13 %, а почти 40 % считают, что ничего практически в стране не изменилось. Но при всех изменениях экономической и политической ситуации улучшение своей жизни отметили почти 42 % (!) оренбургских граждан, представивших молодежь Оренбуржья в данном опросе, ухудшение наблюдали около 8,5 %, а стабильной ситуацию признали более 32 % респондентов.

Это в целом говорит о достаточной стабильности как социальной ситуации в восприятии молодежи, так и самой этой молодежи. Похоже, что времена великих потрясений для России прошли? Если это действительно так, и эти цифры - не просто индикатор социальной апатии и пассивности населения, уставшего и разуверившегося во всем, то это хороший результат. Потому что именно тогда приходит время для упорной работы на долгосрочную перспективу. Хочется надеяться, что это так.

Вместе с тем, несколько отрезвляющим является анализ этого результата по различным группам. Так, значительное улучшение жизни отметили около 11 % респондентов, и подавляющее большинство из них - это школьники (70,59 %, или более 2/3), учащиеся ПТУ и техникумов (почти 12 %), студенты (13,24 %). Работающая молодежь не заметила значительного улучшения жизни в этом году.

Значительное ухудшение жизни отметило 2,5 %, из них 2/3 тоже составляют учащиеся, но оставшаяся треть приходится на работающую молодежь.

Также определенным значимым индикатором отношения молодежи к политике являются здесь 2 показателя - это мнение 18 % респондентов о том, что ничего в стране за этот год не изменилось, и неспособность более 20 % молодых людей вообще отнестись к ситуации с оценками. Это говорит о том, что, можно сказать, глобальные вопросы современной политической модернизации России, над которыми ломают голову государственные мужи и вокруг которых кипят нешуточные страсти, проходят мимо внимания и ощущения молодых граждан, такой реальности для них не существует.

Это - достойная иллюстрация оценки президента, данной им степени развитости (а точнее, неразвитости) гражданского общества, которая была и пока остается "корнем многих наших проблем", как на пути строительства демократического государства, защитника всевозможных свобод, так и на пути достижения благополучия процветания страны. Да, на словах, и может, даже где-то в делах у нас подавляющее большинство людей считают себя приверженцами демократических взглядов и ценностей. Возможно, даже с оружием в руках готовы отстоять демократические завоевания. Но митинги, пикеты, даже вооруженные выступления - это кратковременные и, по большому счету, малоэффективные акции. В то время как проблема степени демократизации нашего общества и возможности ее повышения предполагает не "политику наскока", а "долгий квалифицированный труд". И для того, чтобы наш демократизм состоялся не на словах, а на деле, чтобы мы научились находить выход "из конфликта между ценностями личной свободы и интересами государства", без которых немыслима никакая демократия, "надо приложить еще очень много сил, потратить не один год"

Задача эта нелегкая. Но вместе с тем нельзя сказать, что невыполнимая. Ряд вопросов и ответов в данном исследовании показывают и степень реальной включенности молодежи в современные процессы становления гражданского общества, и степень ее готовности встать на этот путь. Вопрос: Как Вы считаете, каким образом рядовой российский гражданин может повлиять на развитие событий в стране?

Позиции и рейтинг различных факторов показал, что выборы в органы государственной власти можно считать уже состоявшимися в качестве элемента гражданской культуры нашего общества. Они не просто уже признаются молодыми гражданами средством влияния на судьбы страны, но и занимают ведущие позиции в числе средств, с помощью которых люди видят возможность реализовать свою гражданскую и общественную функцию, стать участником общественных процессов на уровне государства. Это можно считать крупным достижением становления демократии в России, которого она добилась за 10 лет существования свободных выборов в стране. И, несмотря на то, что в формировании этого механизма и инструмента демократического государства у нас еще много изъянов и перекосов, но в целом его уже можно считать состоявшимся, в том числе и на уровне признанных ценностных факторов нашей современной общественной жизни.

Второй и третий факторы - исполнение законов и гражданская и профессиональная дисциплина, а точнее, их рейтинг в качестве ведущих средств реализации своих гражданских прав на участие в общественной жизни страны, характеризуют больше не объективную ситуацию в стране, а больше признание роли субъективного фактора в формировании этой объективной данности. Это акцент на роль человеческого фактора в общественных процессах. А главное - это уже новое полагание ответственности за то, что происходит в стране. Похоже, что трудный детский период формирования новой гражданской культуры, когда все кругом во всем обвиняли только "систему" и не признавали за собой никакой причастности ко всему происходящему, уходит в прошлое, и наша гражданственность начинает обретать определенные черты наступающей зрелости. Поскольку, в этих позициях проявилось понимание, что от деятельности граждан и структур (ибо исполнение законов вменено в обязанности и социальных структур, и индивидуальных граждан), а также от каждого лично (исполнение профессиональных и гражданских обязанностей) зависит наступление тех или иных событий в стране.

Между тем, к сожалению, в ответах респондентов вырисовывается также картина того самого объективного положения дел, неблагополучие которого в первую очередь и является препятствием на пути формирования как гражданского общества, так и демократического государства. Об этом говорят цифры и ранги тех общественных формирований, с которыми в первую очередь связывают показатели развитости гражданского общества и демократического государства.

Аутсайдером в числе возможных средств, с помощью которых российский гражданин может повлиять на развитие событий в стране, стало "участие в деятельности профсоюзов": всего 1,8 % процентов ответов было подано за сегодняшние профсоюзы как за возможный элемент гражданского общества. Также отрицательно характеризует рассматриваемую проблему еще один непопулярный фактор - "обращение в органы власти различного уровня" (5,2 %), говорящий о том, что власть любого уровня сегодня рассматривается населением, скорее, как негативный, нежели позитивный фактор отношения граждан к жизни страны.

Эти показатели можно воспринимать как эмпирическое подтверждение той озабоченности, которая существует по этому поводу и в обществе, и в высших эшелонах государства. Именно о них в Посланиях президента говорилось: "Отдельный разговор - о современном состоянии профсоюзного движения. Тенденции формализма и обюрокрачивания не обошли стороной эти объединения граждан. Гражданам России нужны не очередные посредники в распределении социальных благ. Задачи профсоюзов - защита прав наемных работников, изучение структуры рынка, организация правовой учебы и поиск приоритетов в сфере переподготовки кадров. " Критика второго фактора - еще жестче: "Суть многих наших проблем - в застарелом недоверии к государству, неоднократно обманывавшему граждан. В унаследованной из прошлого подозрительности граждан к государству. В отсутствии подлинного гражданского равенства и делового партнерства. " (3)

Практически равный рейтинг (порядка 8 % голосов по каждому из них) у таких факторов, как "участие в местном самоуправлении", "участие в различных политических организация (партиях, движениях)" и "участие в акциях протеста (митинги, демонстрации, забастовки и пр.) - тоже подтверждение того, что гражданское общество у нас "в зачаточном состоянии", что мы имеем пока на сегодня только "каркас гражданского общества". В частности, самым мощным инструментом влияния "на события в стране", т.е. возможностью фактически определять ситуацию на общегосударственном уровне, в странах с развитой демократией являются политические партии. У нас пока и партии таковы, и отношение к ним - соответствующее.

Около 10 % еще не потеряли надежды на средства массовой информации как на способ влияния на развитие событий. Эти 10 % сегодня говорят о многом. В советское время печатное слово было ответственным, и на него реагировали тоже ответственно. Поэтому доверие к печатному слову как к средству воздействия на общественные процессы и ситуации было не просто очень высоким, оно было безусловным.

И еще один показатель. 27,5 % молодых граждан сегодня уверены в том, что рядовой гражданин никоим образом не может влиять на развитие событий в стране. Это показатель, крайне негативно характеризующий и объективную обстановку в обществе, и степень гражданской зрелости молодежи. При этом так считает шестая часть школьников (15,21 %), третья часть учащихся ПТУ и техникумов (суммарный показатель 33,7 %), почти шестая часть студентов вузов (16,39 %), более четверти работников госпредприятий, 24 % работников акционерных компаний, 27 % "индивидуалов" (ИЧП) и 26, 3 % безработных.

По возрасту наблюдается следующая динамика "социального пессимизма" в данном отношении. Осторожный пессимизм у 14-15 летних подростков (примерно на уровне 10-11 %) значительно возрастает к 16-17 годам ( примерно до 19,23 %), т.е. почти удваивает число своих сторонников, и это связано как с первыми и не всегда удачными попытками принятия решений и осуществления каких-то значимых на общественном уровне шагов, так и с определенной долей юношеского максимализма, который сопровождает в этом возрасте, как правило, и удачи, и промахи, приводя к глобальным обобщениям.

Достижение 18-19 лет возвращает некоторой части молодых людей уверенность в себе, способствует снижению уровня отрицания и негатива по отношению к обществу (уровень примерно 13, 03 %). Но уже вступление в 20-21 год в активный деятельный возраст и не всегда успешная социальная практика опять приводят к нарастанию пессимистических настроений в молодежной среде (к среднему уровню в 21,6 %).

Возраст 22-23 года - зачастую окончание вуза или техникума, возвращение из армии, начало трудовой и семейной жизни. Возраст, когда личные амбиции еще довольно велики, но социальная реальность не воспринимает их как правомерные. Молодой человек в этом возрасте нередко хоть и работник, но занимает еще нижние ступени социальной и карьерной лестницы. В это время можно говорить об определенной "сшибке" индивидуальных притязаний с "глухотой" социальной системы. Как итог - прыжок социального пессимизма ( уровень 28,43 %).

В 24-25 лет приходят первые успехи на трудовом поприще, в области карьеры, с ними приходит и удовлетворенность, и большее понимание сложностей жизни. Снижается уровень амбициозных притязаний, повзрослевшие люди начинают больше предъявлять счетов к себе, а вместе с тем, приобретают навыки инструментального обращения с некоторыми социальными институтами. Доверие к общественным средствам гражданского поведения повышается (пессимизм снижается до уровня 22,22 %). В дальнейшем, после 25 лет он снова несколько возрастает и колеблется где-то на уровне 28-29 %. Такова наблюдаемая эмпирически возрастная динамика позиции неверия молодежи в возможность рядового гражданина хоть каким-то образом повлиять на события общественной жизни в стране.

Выводы и рекомендации

Подводя краткое резюме, можно отметить, что, во-первых, в мнениях молодежи Оренбуржья довольно точно отразилась реальная современная социальная ситуация в стране в целом, с ее проблемами и приобретениями. И позиции молодежной части населения вполне коррелируют как с объективными процессами в стране, так и с политическими оценками этих процессов на высшем уровне. Пусть не детализованно, но общее восприятие ситуации в целом совпадает.

Во-вторых, довольно высокая степень социального пессимизма, тем не менее не мешает людям жить общественной жизнью, ставить перед собой цели, признавая при этом и возможности общества по удовлетворению их потребностей и интересов, и собственные возможности по достижению целей и решению поставленных задач. Это видно по ответам на комплекс вопросов об основных условиях жизни молодых людей, о том, что могут позволить себе люди сегодня, живя в обществе; удовлетворены ли они теми или другими сторонами своей жизни; ощущают ли поддержку властей в решении своих проблем и др.

В неразвитости гражданского общества и в неумении власти говорить с ним и сотрудничать - корни многих наших неудач. Нам не всегда удается совместить патриотическую ответственность молодежи за судьбу страны с ее "гражданскими вольностями". Поэтому трудно найти выход из конфликта между ценностями личной свободы молодого человека и интересами государства. России необходимы партии, которые пользуются массовой поддержкой и устойчивым авторитетом.

Молодежь нужно активно привлекать в начинания в области партстроительства, как партий и движений инициированных федеральными структурами так и региональными. Необходимо добиваться, чтобы в каждой партии была своя молодежная фракция, которые, в свою очередь координировали бы совместные действия на региональном уровне (например, в рамках молодежного парламента) в решении проблем молодежи и активно сотрудничали с комитетом по делам молодежи.

Потому что, можно сказать, глобальные вопросы современной политической модернизации России, над которыми ломают голову государственные мужи и вокруг которых кипят нешуточные страсти, пока проходят мимо внимания и ощущения большинства молодых оренбуржцев.

9. Молодежь как элемент гражданского общества.

Напомним, что многие наши неудачи президент В.В.Путин связал с неразвитостью гражданского общества. Гражданское общество – это в первую очередь инициативное, социально самоорганизующееся население, когда от граждан в стране и обществе многое зависит, когда развитие страны определяется степенью их ответственности, зрелостью политических партий, общественных объединений, гражданской позицией средств массовой информации.

В этом ракурсе оренбургская молодежь представляет собой довольно распространенный образец населения, сегодня весьма далекий от признаков качественной сформированности гражданского общества. В советское время общество, заклейменное как тоталитарное, тем не менее, имело какие-то формы общественной инициативы и самоорганизации, пусть даже эту самоорганизацию инициировали сверху и по партийно-государственной указке. Пионерское и комсомольское воспитание, вовлечение в различные формы общественно полезного труда и самодеятельного творчества все же давали свои результаты по формированию общественно активного и граждански ответственного населения. И хотя последнее брежневское десятилетие обнаружило следы разложения и выхолащивания общественной самодеятельности, тем не менее невозможно отрицать ее наличие в годы советской власти.

«Смутное время», или время «коренных реформ» конца ХХ века уничтожило прежние формы общественной активности населения, но привело им на смену другие. Часто говорят о политической и социальной апатии, поразившей россиян в 90-х годах. Эта характеристика, имея в действительности некоторое содержание, все же не отражает всей полноты современных общественных процессов в стране. Потому что массовый отход населения от одних, традиционных, форм активности сопровождалась нарастанием активности в других, может быть, менее традиционных или совсем нетрадиционных для России. Советское время не знало многих утвердившихся в современности форм, начиная от стачкомов во главе «рельсовых войн», комитетов солдатских матерей, ветеранов афганской и чеченских войн и заканчивая «обществами обманутых вкладчиков».

Но между тем, эти новые формы появляются, существуют, втягивая в орбиту своей деятельности различные слои и группы, отдельных людей, давая им опыт воздействия на общественные процессы, на жизнь страны, формируя в них умение управлять всем этим и нести ответственность за действия, имеющие проявленные результаты на высоком социальном уровне. Только через такой опыт идет процесс формирования реальной демократии.

Наша молодежь на 53,9 % вообще не является хотя бы в какой-либо форме общественно-организованной частью населения. И если в младших возрастных периодах еще наблюдается какая-то активность, то после 21-22 лет она практически сходит на нет. Из той части молодежи, которая все же немного активничает, худо-бедно она приобщена к общественным формам через занятия спортом в спортивных обществах или секциях (около 13 % респондентов) и в музыкальных студиях и объединениях разных направлений (около 5 %)

А между тем, молодым людям уже знакомы и приняты ими такие формы молодежной самоорганизации, которые могли бы стать как реальными проводниками и реализаторами их социально-групповых интересов в настоящем, так и инициативным началом в создании различных организаций-предпосылок развития гражданского общества на грядущую перспективу. Так, на вопрос, какие молодежные организации молодежь считает нужными сегодня прежде всего, участники опроса отдали свои голоса в первую очередь за комитеты по делам молодежи (36,8 %) Отрадно заметить, что в России государственная молодежная политика, имеющая свои опорные пункты в виде КДМ, будучи порождением 90-х годов и просуществовав 10 лет, на сегодняшний день все же смогла уже завоевать свои позиции в молодежной среде, имея шанс продолжить свое функционирование и развитие в системе формирующегося гражданского общества.

В числе лидеров – и это тоже уже традиционно – названы досуговые организации (31,4 %), и это так, они нужны и являются тоже одной из первых организационных форм, с которыми в первую очередь сталкивается в своей самодеятельности (то есть, в деятельности по собственному почину) молодой человек.

Далее этот перечень – это и признание, и пожелание, и наказ. Что нужно создавать, поддерживать, пропагандировать, привлекая к их деятельности все более широкие слои молодежи, но, и, тем самым, реализуя через них ее интересы. Это, помимо упомянутых: Экономические фонды поддержки молодежи (за них высказались 26,6 % респондентов). Хотя здесь более уместными были бы экономические фонды поддержки не молодежи, а молодежной инициативы. Далее, правовые (22,8 %) и экологические (19,3 %) организации и объединения, молодежные профсоюзы (17 %) и политические организации молодежи (9 %).

Надо отметить, что в работу с молодежью сейчас включились или включаются уже и политические партии, практически подавляющая часть которых имеет в своей структуре молодежные секции. Не отстают в этом и «зеленые», или экологические объединения, хотя у нас в стране их деятельность пока не ориентирована специальным образом ни на систематическую работу, ни на работу с молодежью, так, как это имеет место ныне во многих странах. Но это хорошая форма формирования гражданской активности и ответственности.

Более того, достойно пропаганды и распространения такие детали в деятельности молодежных общественных организаций, которые отмечаются участниками опроса. Их привлекает в деятельности групп, членами которых они являются, помимо общего дела и общих интересов (что само по себе уже привлекательно), также возможность заполнить свое свободное время, пообщаться со сверстниками, свобода общения и взаимопонимание.

Так что, даже констатируя неразвитость гражданского общества в России, можно с удовлетворением констатировать, что определенные позитивные сдвиги происходят, что обнадеживает. А политические и государственные структуры, работающие с молодежным контингентом, просто должны принимать в этом участие и оказывать посильную помощь развитию таких инициатив.

Тем более, что возможности новых форм сегодня еще далеки от исчерпания, но молодежь даже не всегда об этих возможностях знает, а тем более не всегда умеет самостоятельно организоваться, но от участия не отказалась бы. Например, на общественных началах в работе бригад по организации досуга в своем районе поучаствовало бы более 26 % участников опроса, по озеленению района – более 21 %, в дружине по борьбе с хулиганством и подростковой преступностью – 21 %. Менее популярными оказались такие формы, как дежурства в подъездах в поддержку правоохранительных органов, уход за престарелыми и инвалидами, а также уборка территории от мусора (все виды - около 9 % готовности), но и их поддержать есть желающие. Следовательно, вопрос только в организации.

Кстати, все эти формы общественно-полезной деятельности вполне жизнеспособны и имеют широкое распространение практически во всех странах. В частности, например, в США уже не одно десятилетие развивается волонтерство. Оно поддерживается и государственными, и общественными структурами, имеет различные формы общественной востребованности, через которые к ним формируется устойчивый интерес и внимание людей.

Так, в школьной системе получила широкое распространение социальная паспортизация, при которой каждый школьник сам выбирает себе направление и вид общественно-полезной деятельности, а затем заносит себе в социальный паспорт ее результаты. Будь то охрана исторических памятников или «зеленая» служба, уход за инвалидами и престарелыми или за домашними животными – все, что он делает на этом поприще заносится в виде результатов в социальный паспорт. Этот «послужной список» ведется несколько лет, дети «набирают» себе в некотором роде «кредиты», которыми отчитываются в школе или при поступлении в учебное заведение. Любая школа и всякий уважающий себя вуз при приеме на учебу обязательно затребует эту «трудовую книжку» и вправе отказать в приеме или устроить конкурс между претендентами по этому основанию. И дети привыкают что-то бескорыстно делать для общества. Так воспитывается не только лояльный, но и общественно-полезный и активный гражданин своего общества.

При этом, сами же люди не только не рассматривают эту работу как тяжкую повинность, главное - соблюсти принцип добровольности и свободы выбора направления, а затем облегчить путь вхождения в эту деятельность, а также обеспечить формы востребованности этого труда. Потому что хотя 12,7 % молодых оренбуржцев выразили свою готовность заниматься всем этим только за деньги, однако немалая часть их понимает, что в этом есть и их интерес не денежного характера. Так, 22% респондентов считают – и между прочим, совершенно справедливо считают, - что такая работа привлекательна тем, что она способствует приобретению опыта. 18,6 % считают, что привлекательным в ней является расширение сферы общения со сверстниками.

Еще совершенно замечательный аргумент в пользу такой работы - это обретение связей, могущих стать полезными в будущем, который отметили 17,7 % респондентов. Еще 13,7 % отметили социальную значимость такой работы, осознание которой также способно привлечь людей бескорыстных. А кроме того, такая работа может дать почувствовать коллективизм и солидарность товарищей и возможность статусного роста (если человека «повышают» до бригадира или ставят руководить общественным подразделением).

Выводы и рекомендации

В этой ситуации совершенно логичным могут выглядеть местные инициативы, исходящие от различных групп или организаций молодежи о проведении различных мероприятий требующих коллективных усилий. Подобные предложения и начинания необходимо приветствовать и всячески поддерживать всем структурам, работающим в области государственной молодежной политики. Тем самым будет реализовываться задача, вытекающая из второго принципа реализации ГМП как инновационной формы социализации молодежи - опора на растущие элементы гражданского общества.

Недостаточность положительных результатов в деле решения обострившихся проблем молодого поколения страны не только не способствует нормальной социализации молодежи и превращению ее в позитивно-ориентированных граждан, которым жить, строить и развивать страну под названием "Россия" в ближайшие грядущие десятилетия - это, что называется, стратегический проигрыш. Но данный негатив социальной политики сузил даже социальную базу реализуемых ныне и затеваемых на будущее реформ - это, с точки зрения даже ближнесрочной перспективы, тактический проигрыш. А что означенный факт имеет место, отлично иллюстрируется отношением молодых людей к общественным целям. Но об этом чуть позже.

10. Родина как ценность

Для того, чтобы говорить о молодежи как настоящем и будущем России, и именно России, следует, во-первых, посмотреть отношение молодежи к будущему, а во-вторых, фигурирует ли эта страна в ее представлениях будущего, и если да, то какими свойствами характеризуется.

Молодость - это всегда надежды на будущее. Это константа, задаваемая объективно здорово-оптимистическим ощущением жизни и субъективно - хотя бы цифрой средней продолжительности человеческой жизни, в которой молодежи определена по ряду параметров исключительно привилегированная первая треть шкалы. И для большой группы молодых людей Оренбуржья (почти 40 %) и сегодня это правило не поколеблено никакими социальными перипетиями последних десятилетий.

Однако спокойному почиванию на лаврах препятствует другой показатель, расположенный рядом. По нему мы видим, что иллюзорный уход от будущего и желание устраниться как от эмоционального, так и от деятельно-ответственного отношения к будущему демонстрирует примерно равнозначная по мощности группа "сиюминутников", которые не хотят или не могут задумываться о будущем (их 39,2 %). Показательно и то, что среди тех, кого раздумья о будущем обременяют и отпугивают, девушек больше, чем юношей (24,4 и 29,0 % соответственно).

Но вот что характерно: боязнь будущего ввиду его неопределенности, с возрастом имеет устойчивую тенденцию к росту. Сравним:

Таблица 5. Возрастная динамика негативного отношения к будущему

14 -17 лет	в среднем 22, 85%
18 - 22 лет	26,46 %,
23 - 27 лет	43,02 %
28 - 30 лет	48,5 %;

в то время, как легкомысленное желание жить одним днем, напротив, с возрастом убывает:

Таблица 6 . Возрастная динамика отношения к будущему как желания жить лишь сегодняшним днем

14 - 17 лет	22,85 %,
18 - 22 лет	19,54 %,
23 - 27 лет	16,66 %,
28 - 30 лет	16,2 %

Если второй результат вполне логичен, и в понятной логике естественно вписывается в особенности возрастной психологии (детям свойственно жить одним днем, они еще не научились прогнозировать будущее, планировать, работать на будущее - это свойство приобретается с жизненным опытом, ростом ответственности за будущее и настоящее), то первый получает явную социально-оценочную нагрузку: боязнь и нежелание прогнозировать будущее свидетельствуют об отражении в сознании и оценках людей общественной нестабильности и непредсказуемости будущего. Понятно, что это в большей степени присуще людям старшей возрастной группы.

Далее - тесно связанный с этой позицией вопрос о том, насколько молодежь желает связывать свое будущее именно с Россией. Вопрос: Хотели бы Вы родиться и жить не в России, а в другой стране?

Да, ситуация довольно сложная и явно далекая от благополучия. Правда, несколько утешительно выглядят здесь 40 % патриотов своей страны, тем не менее, более 42 % желающих иметь другую родину и колеблющихся оставляют уверенности в российском будущем не так уж много шансов. При этом отметим, что патриотические настроения среди мужской части российских граждан в полтора раза выше, чем среди женской. Если 3 из 5 мужчин идентифицируют себя только с Россией, то 2 из 5 девушек рассматривают Россию как нежелательный фактор идентификации, а еще 1 из 5 может склонить свой выбор как за Россию, так и за другую страну.

Такая заметная разница может быть усилена еще одним показателем: Родина как ценностный фактор фигурирует в оценках у 6,9 % юношей и только у 0,8 % девушек!

А что такое Родина? Это:

Таблица 7.

	Мужчины	Женщины
Место, где я родился и вырос	31,7	32,1
Родная природа	15,8	15,0
Государство, в котором я живу	7,3	8,3

Думается, что такой низкий рейтинг фактора под названием "родина" вряд ли в полной мере относится к месту рождения и родной природе. Скорее всего, именно представления и Родине как о стране, государстве определили настолько низкую его ценность. Не нравится человеку (конкретнее, девушке) место рождения - что ж, за этим отношением может стоять и реальное неблагоустроенное и малокомфортное наше житье, для которого места в городах и весях оренбургской земли пока предостаточно; и возросшие требования к нормативам цивилизованной человеческой жизни, на рост которых ускоряющее влияние оказывает быстрое распространение евростандартов.

Но удовлетворенность окружающей жизнью во всем многообразии ее проявлений - это социальные факторы, на которых взращивается и приобретает питательную почву реальный, а не квасной патриотизм. Здесь всему российскому миру, и в особенности структурам самоуправления на местах - еще непочатый край работы. Только последовательная, методичная работа по улучшению условий жизни людей, росту благосостояния, повышению комфортабельности жизни и быта способна переломить их отношение к своей большой и малой родине и со временем не просто сформировать из них законопослушное население, но и способствовать воспитанию в них гражданственности и патриотизма.

Второй фактор, а именно родная природа, учитывая богатейшие и красивейшие просторы Оренбуржья, вообще, по большому счету, не рассматривается в качестве фактора, формирующие центробежные настроения у российской молодежи. Природа оказалась к оренбуржцам добрее, чем общество, подарив им основания для любви, гордости и привязанности к родному краю.

Наконец, третье значение понятия "родина", а именно государство, страна, по-видимому является наиболее вероятным, а скорее всего, настоящим "виновником" желаний российской молодежи к смене своей родины. Не быт, не уклад или традиции, а именно наиболее "тяжелые" уровни и сферы социальной системы - политические, экономические, законодательно-правовые, правоохранительные, которые определяют фундаментальные основы общественной жизни, - вот что вызывает сегодня мысленное, ценностное "бегство" российской молодежи из и от России.

И пока в характеристиках социально-политического пространства России не произойдет коренного и ощутимого перелома (что, естественно, не может произойти без кардинального качественного изменения всех сфер общественной жизни - экономической, правовой, социальной, культурной), люди будут жалеть о своем невезении, начинающемся с детства, с появления их "не в той стране и не в то время". И потенциальные "волны эмиграции" - это если не действительность, то мечта, и неосуществленная мечта лишь по объективным, не зависящим от людей, причинам. Это причина неудовлетворенности людей своей жизнью, в некоторой степени - повод для пустого существования, основание для обесценивания достижений социального развития, неверия в социальные и культурные институты, социальной апатии и скептицизма.

Таким образом, здесь получила иллюстрацию мысль, что люди суть продукты обстоятельств. Но измененные люди суть продукты измененных обстоятельств. Более того, изменение обстоятельств жизни - дело рук самих людей. Пассивное следование за сложившимися обстоятельствами никогда не изменит ни общественной жизни, ни настроений людей. А потому путь один - созидающая социальная практика. Только она способна изменить жизнь, а вместе с этим - направленность и степень удовлетворения этой жизнью, сформировать новое отношение и к жизни, и к "родине", и к "государству, в котором я живу".

Социально-преобразующая деятельность требует организации населения в народ, активно действующую преобразующую силу. Люди же могут действовать сообща и согласованно лишь тогда, когда имеют общие интересы и общие цели. Поэтому в 1999 году президентом Б.Н.Ельциным было заявлено: "Нам крайне необходимо согласие. Мы нуждаемся в согласии, основанном на общей цели, именно общность цели способна диктовать согласованные действия." (1), и в 2000 году снова важность этого отношения была особо подчеркнута президентом В.В.Путиным, причем во взаимосвязи нескольких факторов, которые стратегически определяют дальнейшие перспективы России: " Убежден, что развитие общества немыслимо без согласия по общим целям. Единство России скрепляют присущий нашему народу патриотизм, культурные традиции, общая историческая память. …Растет интерес к отечественной истории, к нашим корням, к тому, что дорого нам всем. Это, без сомнения, начало нового духовного подъема. И не нужно специально искать национальную идею. Она сама уже вызревает в нашем обществе. Главное - понять, в какую Россию мы верим и какой хотим мы эту Россию видеть. При всем обилии взглядов, мнений, разнообразии партийных платформ у нас были и есть общие ценности. Ценности, которые сплачивают и позволяют называть нас единым народом." (2) Итак, 1) единство целей; 2) ценности, делающие нас единым народом; 3) желаемый и ожидаемый облик будущей России - вот основополагающие параметры "национальной идеи", стартовый импульс преодоления кризиса, возрождения и развития страны.

На все эти параметры можно посмотреть глазами молодого поколения Оренбуржья. И при этом оценить, насколько правомерны надежды на эту молодежь, есть ли основания в уверенности, что она и есть тот самый "единый народ" ( по меньшей мере, по идее - наиболее перспективная и работоспособная его часть), с которым связываются грандиозные планы осуществления "единственного для России реального выбора, которым может быть выбор сильной страны. Сильной и уверенной в себе. Сильной - не вопреки мировому сообществу, не против других сильных государств, а вместе с ними." (2)

Данное исследование позволяет осуществить такую экспертную оценку. Посмотрим сквозной вопрос данного исследования - отношение молодежи к провозглашаемым в обществе целям. (Они же - ценности, задающие современную шкалу оценок всех происходящих вокруг нас событий.) Совпадение личных целей с общественными признали 15,7 % молодых оренбуржцев, равенство личных и общественных целей отметили около 9 %, о несогласии, отрицании и пренебрежении к общественным целям заявили 38 %, и определиться в позиции затруднились 21,3 %. Для иллюстративности, выделим только ту часть ответов, которая касается именно целей:

Таблица 8. Отношение к общественным целям и способам их достижения

- мои собственные цели совпадают с общественными…

- я следую общественным целям, как своим собственным…

- я не согласен с целями, провозглашенными обществом…

- я совершенно не склонен разделять цели нашего общества…

- до сего дня общество провозглашает глупые цели … необходимо

ориентироваться на совершенно иные цели

- затрудняюсь выбрать

15,7%

8,9%

20,4%

7,4%

10,2%

21,3%

То есть, рассчитывать на единство целевых установок, конституирующее народ, в молодежной среде еще неправомерно. Пока. Здесь пока - поле работы для идеологии, пропаганды и агитации. Конечно, главный и бессловесный пропагандист и агитатор - это реальные результаты в деле стабилизации общественных процессов в стране, достижение общественного согласия и переход к конструктивной созидающей работе по обеспечению условий для роста благосостояния людей. Но пока - это разъяснительная, воспитательная, организующая работа средств массовой информации, системы образования, культурно-просветительных и досугово-развлекательных структур и программ, работающих с молодежью.

В качестве социальных групп, являющихся в большей или меньшей мере опорными в работе на перспективу, можно рассматривать, разумеется, те, которые связывают в помыслах и позициях свое будущее с нашей страной. Можно посмотреть, какие социально-групповые типажи здесь наиболее состоятельны и надежны. Это демонстрируют ответы на вопрос, хотели бы Вы родиться и жить не в России, а в другой стране, расклассифицированные по параметру социальных позиций людей, согласных или не согласных с общественными целями и легитимными средствами их достижения.

Таблица 9.Хотели бы Вы родиться и жить не в России, а в другой стране?

	Конформисты	Инноваторы	Ритуалисты	Ретритисты	Мятежники
Да	21,8%	28,6%	31,3%	33,9%	36,6%
Нет	61,3%	58,6%	47,9%	43,6%	35,4%
Затрудняюсь	16,9%	12,9%	20,9%	22,6%	28,1%

Напомним, что группу под условным названием "конформисты" составляют люди, полностью разделяющие общественные цели и готовые использовать только легитимные средства. «Инноваторами» условно названы люди, отстаивающие равенство общественных и личных целей, но готовые использовать как одобренные обществом, так и противоправные пути и средства их достижения. "Ритуалисты" не разделяют общественных целей, но в своем противоборстве с обществом еще не дошли до отрицания необходимости пользоваться законными средствами для достижения своих целей. В группу "ретритистов" попали люди, признающие только собственные цели и собственные средства, как законные, так и противозаконные. Мятежники - это несогласные ни с целями, ни с имеющимися в арсенале общества средствами, люди, борющиеся за коренные общественные перемены, за утверждение новых общественных целей, норм, ценностей.

Так вот, данные таблицы 8 свидетельствуют, что никаких особых неожиданностей в распределении позиций по этим группам наша молодежь не продемонстрировала: от конформистов к мятежникам возрастает процент желающих сменить Родину, от конформистов к мятежникам падает процент удовлетворенных своей судьбой, связавшей их со страной под названием "Россия".

Поэтому значимой здесь может быть только конкретная количественная информация, тенденции - общеизвестные.

Самые устойчивые в своем отношении к Родине и "неподъемные" на отъезд - это конформисты, и их у нас в Оренбуржье 61,3 %. Среди конформистов, которых иначе правильно было бы назвать и законопослушными, и добропорядочными, и полностью социально-адаптированными - все это, между прочим, вполне положительно, по большому счету, характеризует представителей этой группы - каждый пятый (21,8 %) хотел бы иметь другую Родину, но трое из пяти делают выбор в пользу России. Это - основа благополучного трудоспособного населения, на плечах которого большинство исторических достижений нормально развитых стран с высоким уровнем материального и духовного благосостояния.

Похожую картину дает распределение позиций у инноваторов. Это те, кто будет приспосабливать себя и общество под понятные им цели, не будет строго следовать закону, но и в особые конфликты с обществом вступать тоже не будет. Это тоже трудяги, нормальные люди, составляющие нормальную часть населения. "Обыватели" не в ругательном смысле слова, обычные люди с их плюсами и минусами, достоинствами и недостатками. Социальная материя - в том смысле, что как основная часть населения (вместе с конформистами) являются носителями и строителями господствующих общественных отношений, реализаторами социальных интересов наиболее массовых общественных групп.

Вместе с тем, современная ситуация в России, характеризующаяся в целом длительным неблагополучием, уже выдвинула на повестку дня не только задачу изменения основных характеристик социального пространства (через новое законодательство, утверждение новых принципов экономической жизни, новое государственно-территориальное устройство и т.д.), но и задачу создания условий для формирования нового человека. Эта вторая задача продиктована не просто общегуманистическими установками нового российского государства. Это - вызов времени, без адекватного ответа на который никакие реформы в России не имеют шанса состояться, ибо прежняя советская "политика всеобщего государственного патернализма сегодня экономически невозможна и политически нецелесообразна. Отказ от нее диктуется как необходимостью наиболее эффективного использования финансовых ресурсов, так и стремлением включить стимулы развития, раскрепостить потенциал человека, сделать его ответственным за себя, за благополучие своих близких."(2)

А вот при таких условиях чистый конформизм как мировоззренческая и жизненная позиция не всегда приемлем. Без определенного процента "мятежников" - людей, готовых и способных к уничтожению старого и созданию нового, - общество не способно к кардинальному развитию новых начал. Соответственно, Россия на изломе остро нуждается в таких типах.

Среди оренбургской молодежи есть такие люди. Но среди них не так много тех, которые готовы видят себя вместе со страной, в которой родились. Только каждый третий "мятежник" - россиянин не по праву рождения, а по желанию и убеждению. Куда направится их энергия действия, на переустройство и новое обустройство России, решение ее внутренних проблем, или на поиск возможности реализовать свою мечту о "загранице"? Это вопрос - о социальной базе российских реформ, о народе, который, поверив государству, станет реализатором начинаний по выводу России на новый виток развития, о населении, которое либо поддержит их, либо встанет на сторону других социальных сил, которые призовут к анархии или реставрации прежнего общественного порядка. Пока она, судя по установкам молодежи, возможность любого из этих вариантов не так чтобы очень мала и не так чтобы очень велика.

Этот показатель - повод и для оптимизма, и для пессимизма. А поэтому, как в любой ситуации "фифти-фифти" ту или иную чашу весов перетягивает только деятельность, только результативная работа. Все решат два фактора: 1) насколько молодежь реально почувствует заинтересованность общества и государства в реализации ее инновационного потенциала, почувствует в снятии прежних ограничений, а еще лучше - поощрении позитивной инициативы в любой сфере деятельности; 2) насколько заметны и прочувствованы станут реальные изменения условий жизни людей в России, успешными - реформы, позитивными - результаты.

Связывая многие современные неудачи с неразвитостью гражданского общества, президент В.В.Путин также отмечал неумение власти с ним сотрудничать: " Власть все время бросает в крайности - то она не замечает, то чрезмерно опекает общество. При этом господствует представление, что всё в России зависит от власти. Власть действительно отвечает за всё. Но очень многое зависит и от самих российских граждан. Развитие страны во многом определяется степенью их ответственности, зрелостью политических партий, общественных объединений, гражданской позицией средств массовой информации. В России построен лишь каркас гражданского общества. Сейчас требуется совместная терпеливая работа, чтобы оно стало полноценным партнером государства." (2)

Это по существу - директива, имеющая своим адресатом Комитеты по делам молодежи всех уровней, обязанные проводить государственную политику в отношении молодежи. Какие шансы она имеет состояться в молодежной среде, т.е. насколько действительно "многое зависит от самих российских граждан", по меньшей мере от социально-политической зрелости молодых граждан, мы рассмотрим позже.

Один из важнейших факторов социальной идентификации молодежи - вопрос о высших ценностях нации. Вопрос: чем как гражданин России Вы могли бы гордиться?

Предметом гордости молодых россиян по-прежнему остается победа в Великой Отечественной войне. Самый могущественный фактор и самоидентификации, и патриотизма. То, что не смогли поколебать многочисленные попытки "переписать" историю СССР, историю Великой Отечественной и 2-й мировой войны. Это мощнейший фактор идеологии и политических манипуляций, гражданского воспитания и общественного согласия, звено, сцепляющее поколения и "сшивающее" ткань российской истории советского и постсоветского периодов.

Показать по телевидению убогих стариков, выходящих на демонстрации, пикеты и митинги под красными знаменами и лозунгами "Трудовой России", для того, чтобы проиллюстрировать "смехотворность и устарелость" понятия "народ", для доказательства "авантюристического" характера притязаний определенных партий и политических движений, называющих себя "блоком народно-патриотических сил", давно стало нормой наших СМИ. Так давно, что уже даже потеряло актуальность в силу того, что намозолило глаза. Это "политические технологии" и "борьба за новый порядок", против "реставрации коммунизма" и "угрозы красно-коричневой чумы" - так это подается " новыми" политиками и "свободными" СМИ. Однако подпишите под этими же кадрами комментарии вроде "Победители фашизма" или "Освободители Родины" - и всякому нормальному человеку, не только патриоту своей страны, должно стать не до смеха.

Большего удара по престижу государства, большей дискредитации трудно придумать. Это удар и по патриотизму, и по культурным традициям, по "исторической памяти", "отечественной истории", "нашим корням", по тому, "что дорого нам всем", удар по "началу духовного подъема" - по всему тому, с чем президент В.В.Путин связал возможность возрождения и будущего процветания России. Поэтому вполне логично сегодняшнее отношение населения, в том числе молодежи, к государству - отношение, о котором выше уже шла речь. В этом отношении политика, власть, СМИ - все оказались заложниками этого, мягко говоря, недальновидного пропагандистского трюка. Из вот таких - опять придется прибегнуть к эвфемизмам - промахов и просчетов произрастает и "суть многих наших проблем" - недоверие граждан к государству, а точнее - к власти. (Сегодня, накануне 60-летия Великой Победы, написанное выше в 2000 году может показаться излишне полемически заостренной иллюстрацией работы наших СМИ. Но ведь так было! Может быть, в том числе и потому, что мы и другие честные исследователи проблем молодежи и нашего социума не молчали и возмущались по поводу такого отношения к нашим ветеранам-победителям, сегодня отношение к ним со стороны властей, при прямой поддержке Президента, значительно улучшилось и не только на словах, но и на деле. Вот почему: никогда нельзя жить и мерить только днем сегодняшним, фактически быть апологетом существующего порядка, иначе потом стыдно будет за свое молчание и перед собой и перед людьми). Потому что история страны, и ее военная мощь - факторы, тесно взаимосвязанные между собой. Они есть ничто иное, как два крыла, поддерживающие стержневую ценность и гордость нашего народа - победу в Великой Отечественной войне. Не случайно они занимают ведущие позиции в перечне предметов национальной гордости российской молодежи, которым отданы признания 29,9 % и 17,1 % опрошенных оренбуржцев.

Эти факторы лидируют в этом списке предметов "национальной гордости великороссов" с большим отрывом, делая весьма скромными и малопрестижными такие "достижения" последних полутора десятилетий, как "демократические преобразования в стране, развитие прав и свободы граждан", а также "место России в мировом сообществе" (7,7 % и 7,4 % соответственно). Картину довершает показатель 14,7 % респондентов, считающих, что сегодня нам гордиться вообще нечем.

Таким образом, поводы для национальной гордости пока дает лишь историческое прошлое страны. И это прошлое - и есть тот самый фактор, который пока сплачивает и консолидирует народ, наперекор и вопреки всем политическим играм партий, политиков, СМИ - всех, кто пытается спекулировать на политической демагогии в погоне за узкими и близкими интересами различных групп и группировок, по недомыслию или корысти пытающихся перекроить историю и исторические ценности - эту основу общественного сознания. Великая история великой страны - и не эпохи татарских или шведских нашествий, а той великой эпохи, авторы и участники которой еще живы, - вот что сегодня не дает расползтись единой ткани общества, сохраняя страну и нацию в рамках единой государственности.

А потому моральное, физическое и любое другое уничтожение или уничижение этих самых участников - это уничтожение и самой истории, и национальных ценностей, без которых не быть никакому будущему процветанию страны. Поэтому получается, что забота о стариках для современной России - не просто нравственный долг, подобный долгу любого общества. Эти наши умирающие старики - олицетворение и носители пока еще главных ценностей и гордости народа, и в этом качестве они снова спасают страну от уничтожения, но уже в высоком смысле, в пространстве жизнесмысловых ценностей, противостоя теперь уже не внешней агрессии, а внутренним политическим распрям. И пока, как оказывается, они фактически выигрывают гражданскую войну, способную разрушить общество и страну.

Выводы и рекомендации

Таким образом, боязнь и нежелание прогнозировать будущее свидетельствуют об отражении в сознании и оценках молодежи Оренбуржья общественной нестабильности и непредсказуемости будущего. Пока рассчитывать на единство целевых установок, конституирующее народ, в молодежной среде еще неправомерно.

Только последовательная, методичная работа по улучшению условий жизни людей, росту благосостояния, повышению комфортабельности жизни и быта способна переломить их отношение к своей большой и малой родине и со временем не просто сформировать из них законопослушное население, но и способствовать воспитанию в них гражданственности и патриотизма.

В этой связи, несомненно, одной из приоритетных программ должна стать программа патриотического воспитания молодежи. Но содержание и формы этой работы должны соответствовать сегодняшней молодежи страны, а не представлениям о ней старших поколений, хотя последние и должны принимать самое активное участие в этой работе. Всем участникам реализации таковых программ пора понять что времена, когда было достаточно выстроить всех в один ряд и показать живого Героя Советского Союза и процесс воспитания "пошел" - давно миновали. Самое трудное сегодня понять, что именно молодежь тоже может и в плане патриотизма научить старшие поколения.

11. Молодежь как социальная база современных реформ

В этом аспекте любопытно сопоставление выводов государственного доклада о положении молодежи России с данными по Оренбургской области. "В целом российская молодежь высказывается за продолжение перемен в сторону повышения социально-экономического благополучия страны, создания гражданского, демократического общества, строительства правового государства. Большинство молодежи не хочет "коммунистической реставрации". В основной массе молодежи преобладают прорыночные настроения". - так утверждает государственный доклад (122, с.6) Нет сомнений в истинности этого утверждения, ибо как-то трудно представить себе кого-то, высказывающегося против повышения социально-экономического благополучия страны, или, тем паче, создания демократического общества или правового государства. Хотя не все граждане в полной мере отдают себе отчет в том, что это такое демократия и правовое государство, не все прониклись пониманием, что оба эти фактора сопряжены не только с правами и свободами, но никак не с меньшими обязанностями и ответственностями, и преисполнились готовности нести эти обязанности и ответственности, тем не менее, идеи-то хорошие, никто возражать и не собирается.

Но вот относительно "коммунистической реставрации" - уж больно это опять напоминает расхожий пропагандистский трюк, а потому хочется проверить его на мнении оренбургской молодежи. В нашем исследовании есть вопрос: " Сторонником какой идеи Вы себя считаете? " Ответы распределились следующим образом:

Таблица 10.

затрудняюсь ответить	26,5%
не придерживаюсь никакой из этих идеологий	18,1%
сторонник русского пути развития	13,1%
сторонник западного пути развития	9,8%
сторонник радикальных рыночных реформ	6,9%
сторонник коммунизма	4,4%
сторонник социализма	2,4%
сторонник анархизма	1,2%

Следуя полученным данным, можно усомниться в полноправности выводов государственного доклада. Более четверти молодых оренбуржцев не смогли определенно избрать свою позицию по поводу предпочтительных путей развития России. Еще 18 % не солидаризируются вообще ни с одной из этих провозглашаемых идеологий, по поводу которых ломаются копья политиков, партий, всех, кто обсуждает вопросы стратегии дальнейшего движения страны. А две эти группы составили не много не мало, почти 45 % всех молодых людей, участвовавших в опросе!

"Сторонников рыночных реформ" оказалось 6,9 %, но ведь и "сторонников коммунизма и социализма" - столько же! (6,8 %) Так что говорить, что молодежь определенно высказывается за рыночные реформы и против "реставрации коммунизма", в нашем случае, прямо скажем, будет большой идеологической натяжкой.

Да и показатель 9,8 % у сторонников "западного пути развития", с которым собственно и ассоциируется "путь рыночных реформ", не дотягивает до показателя "сторонников русского пути развития" (13,1 %), хотя приверженцы второго вряд ли смогут внятно охарактеризовать, что именно имеется в виду под "русским путем", в каких экономических, политических, социальных или других категориях он выражается. То что не западный - это ясно с определенностью. Но тогда и вряд ли "путь рыночных реформ". А вот каких именно реформ - с этим пока проблемы.

Так что "всенародная поддержка рыночных реформ" - это пока желаемое вместо действительного, во всяком случае, на оренбургской земле. Кому в угоду опережаются события? Какая цель преследуется? Себя убедить, перед властью прогнуться, массы сагитировать? В любом случае, что бы ни пропагандировалось и с какой целью, но этот объективный результат оренбургским властям (поскольку госаппарат ответственен за реализацию государственной политики) тоже следует иметь в виду. И если все же кому-то - властным структурам, различным политическим силам и т.п. - необходимо получить эту поддержку реформам в действительности, то значит, на это надо специально работать, переламывать ситуацию в реальности, а не просто подметывать на бумаге.

На материале оренбургского исследования также не совсем убедительно выглядит одно утверждение российского доклада, а именно, что "материально благополучная молодежь тяготеет к либеральным ценностям. Среднеобеспеченные молодые люди исповедуют преимущественно национально-патриотические взгляды. Это главным образом молодые предприниматели и студенты. Материально неблагополучная молодежь в большинстве симпатизирует социалистическим взглядам. Это прежде всего молодые рабочие, селяне, военные" (122, с. 6)

Сомнения опять-таки, по меньшей мере, во всеобщности этого утверждения (если не сказать, в предвзятости позиции, ангажированности исследователя) возникают ввиду следующих моментов. Напомним, что приверженцев "пути рыночных реформ", как и адептов "коммунизма и социализма" было почти поровну - 6,9 и 6,8 %. А далее на вопрос, "По уровню доходов к какому классу Вы бы себя отнесли?" 62,3 % считают себя средне- и высокообеспеченными, около 25 % - бедными и обеспеченными ниже среднего". Даже на первый взгляд видно, что прямой видимой корреляции между этими цифрами не наблюдается: 6,9 % ("сторонники рыночных реформ", или, иначе, "либералы"), по идее, должны коррелировать с 62,3 % ("высокообеспеченные") примерно так же, как 6,8 % ("симпатизирующие социалистическим идеям") с 25 % ("материально неблагополучные"). Но приближенное равенство в левой части этих соотношений совсем не отразилось - даже в очень натянутом и приближенном виде - в равенстве правых частей.

Но посмотрим детальней. Так называемые "материально неблагополучные" - группы, отнесшие себя к параметрам "бедный" и "ниже среднего" - соответственно. В общей сумме их выбор той или иной идеи - "рыночной" или "социалистической" выглядит так:

Таблица11

Выбор позиции/ уровень доходов	низкий	ниже среднего
Сторонник радикальных рыночных реформ	7,89 %	11,19 %
Сторонник русского пути развития	21,05 %	16,42 %
Сторонник западного пути развития	10,53 %	7, 46 %
Сторонник социализма	5,26 %	8,21 %
Сторонник коммунизма	2,63 %	5,97 %
Не придерживаюсь никакой из этих позиций	23,68 %	25,37 %
Затрудняюсь ответить	28,95 %	25,37 %

Согласно этим данным, самые "материально неблагополучные", т.е. "бедные" скорее должны быть отнесены все же к неопределившимся (трое из десяти "бедных" не смогли определить свою позицию), нигилистам (которые не захотели солидаризироваться ни с одной из предложенных идеологий, их почти четверть из группы "бедных"), приверженцам "русского пути" (это пятая часть группы "бедных"). А далее - "западный" и "рыночный" пути снискали поддержку у 18,42 %, а "социалистический" и "коммунистический" - менее 8 % (точнее, 7,89 %), или можно констатировать, что тех "бедных" или "материально неблагополучных" среди оренбургской молодежи, которым более по душе "путь рыночных реформ", почти в 2,5 раза больше, чем тех, которые "симпатизируют социалистическим идеям".

Что на этот счет демонстрирует "материально благополучная" молодежь Оренбуржья?

Таблица 12

Выбор позиции/ уровень доходов	Выше среднего	Высокий
Сторонник радикальных рыночных реформ	10,9 %	11,76 %
Сторонник русского пути развития	21,82 %	11,76 %
Сторонник западного пути развития	16,36 %	11,76 %
Сторонник социализма	10,91 %	17,65 %
Сторонник коммунизма	5,45 %	5,88 %
Не придерживаюсь никакой из этих позиций	10,91 %	29,41 %
Затрудняюсь ответить	23,64 %	11,76 %

Итак, самые "материально благополучные" - те, которые оценили свой доход как высокий. Их позиции, пожалуй, можно охарактеризовать как умеренные. Хотя здесь у этой группы и есть предпочтение - как раз те самые "симпатии социалистическим идеям", которые якобы являются прерогативой в позиции их антиподов по благостостоянию - "бедных", или "материально неблагополучных", однако суммарный показатель сторонников "рыночных реформ" и "западного пути" (23,53 %) равен суммарному показателю "симпатизирующих социалистическим и коммунистическим идеям" (23,53 %).

Обращает на себя внимание не только несколько повышенный уровень предпочтения социалистического пути у группы "высокодоходных", но и самый высокий уровень отрицания какой бы то ни было из доминирующих в современном российском идеологическом пространстве стратегии развития страны - почти треть (29,41 %) из них не считают для себя приемлемым ни один из этих путей. Кроме того, среди них самый малый процент затруднившихся с определением своей позиции (11, 76 % - более чем вдвое меньше, чем в других группах)

Вместе с тем, общий, довольно высокий для всех этих групп, показатель предпочтительности "русского пути" говорит все же о том, что в своих суждениях о стратегии дальнейшего развития нашей страны наша молодежь опирается на собственные представления о тех моделях и стратегиях общественного развития, которыми руководствуются в своем государственно-общественном строительстве страны, вставшие на путь коренной социальной модернизации. И представления эти достаточно туманны в своих необходимых социально-экономических, политических, правовых и т.д. показателях, но изрядно ментально подпитаны идеями социально-исторической исключительности России.

Этот вывод неизменно далее порождает сомнение, является ли молодежь как социальная группа, имеющая право (и реализующая это право) участвовать и определять судьбу страны по наиболее жизненно важным и исторически значимым моментам, осознанным и ответственным субъектом такого выбора и определения? И насколько демократический выбор России, т.е. решение ее важнейших жизненных вопросов волеизъявлением народа (населения, в том числе, молодого поколения) имеет основание и надежную опору в реальных субъектных характеристиках молодежи как составной части этого народа? Демократия - это в первую очередь обязанность и ответственность народа за принимаемые решения, за выбор, за судьбу страны и общества, за ее настоящее и будущее. Поэтому решение задачи: "Надо добиваться, чтобы все мы - предприниматели, властные структуры, все граждане - глубоко прочувствовали свою ответственность перед страной… очень многое зависит от самих российских граждан. Развитие страны во многом определяется степенью их ответственности" сегодня еще не является свершившимся фактом. Да. Этого еще надо добиваться. Политическим, экономическим, правовым, социальным, культурным, гражданским и прочими видами образования и воспитания российских граждан, особенно молодежи.

Но вернемся к дискутируемому вопросу о выборе Россией и обществом пути развития. Интересна информация, которую дает расчет коэффициента ранговой корреляции между позициями и предпочтениями групп. Этот коэффициент показывает, насколько близкими в позиционном отношении могут быть друг к другу разные группы, и соответственно, где можно рассчитывать на поиск компромиссов и согласия. В данном случае нас интересуют позиции людей, различающихся по уровню своего дохода.

Таблица13

Группы с уровнем дохода	Коэффициент корреляции
Ниже среднего - средний	0,9554
Ниже среднего - высокий	0,875
Средний - выше среднего	0,8393
Средний - высокий	0,8214
Низкий - средний	0,7857
Низкий - ниже среднего	0,7411
Ниже среднего - выше среднего	0,7321
Низкий - выше среднего	0,6429
Выше среднего - высокий	0,5982
Низкий - высокий	0,5357

По величине этого коэффициента можно утверждать, что наиболее близкими являются позиции и предпочтения между группой людей "со средним доходом" и с "доходом ниже среднего" (коэффициент Спирмена - 0,9554) , а самые далекие позиции - между группами "бедных" и "богатых" (коэффициент корреляции - 0,5357), а также между группой "с доходом выше среднего" и "высоким" (коэффициент корреляции - 0,5982).

Оставляя в стороне классику классовой теории, согласно которой группы, кардинально различающиеся по своему экономическому положению, неизбежно становятся антагонистами в важных социальных вопросах, а также народную мудрость на эту же тему, что "сытый голодного не разумеет", действительно следует признать, что между крайними группами - с "высоким" и "низким" доходом единодушие оказалось минимальным. И можно говорить, что наше исследование зафиксировало эмпирический результат социального расслоения населения по имущественному и ценностному параметру, находящихся в тесной и непосредственной связи. Хотя думается, что вряд ли это объективный и обоснованный вывод в полном смысле этого слова, скорее, совпадение здесь все же носит достаточно случайный характер, обусловленное недостаточно высоким уровнем осмысленного выбора и декларации респондентами своих позиций. Но все же на уровне поля субъективных точек зрения, наличие которых есть факт объективный, такие отношения между группами можно зафиксировать, что может оказаться полезным в дальнейшей работе с молодежью, особенно на уровне идеологической и пропагандистской работы с ней.

Кстати, что еще отрадно в этой связи ответить, так это тот факт, что наиболее совпадающие позиции присущи наиболее многочисленным группам молодежи, представленной у нас в опросе: суммарная численность групп со "средним" доходом и "ниже среднего", отличившиеся своим единодушием, составляет 71 % участников опроса!! В этой связи можно даже говорить об идеологической сплоченности молодого поколения в отношении выбора путей и социально-экономической ориентации будущего.

Но еще немного внимания уделим их мнениям - ранжирование позиций этих групп по вопросу "Сторонником какой идеи Вы себя считаете?"

Позиции двух этих групп полностью совпадают в предпочтениях, отдавая 1, 2 и 5 места "социалистическому", "коммунистическому" и "русскому" пути развития. Далее менее обеспеченные на 3 место поставили "западный путь", на 4-ое - "рыночные реформы", а "средний класс" наоборот, поменяв их местами. Отказ от солидарности с какой-то из этих стратегий или затруднения в выборе заняли последние места в их позициях.

Вот так распределились ценности и мнения относительности выбора Россией пути своего дальнейшего следования в среде молодежи с наиболее согласованными позициями, представляющей наиболее массовую часть молодого населения Оренбуржья. Так что вывод нашего исследования не совпадает с декларациями государственного доклада о положении российской молодежи.

Еще один момент, питающий сомнение в истинности предложенного в общероссийском докладе вывода, заключен сопоставлении ответов на два таких вопроса. Первый вопрос, касающийся "либеральных" (рыночных) или "социалистических" ценностей, звучал следующим образом: "Как Вы считаете, должно ли наше государство иметь и пропагандировать официальную идеологию, если да, то какую?"

Таблица 14

Да, это идеология ценностей рыночной экономики	5,3%
Да, это идеология ценностей демократии	1,3%
Да это идеология западного пути развития	4,2%
Нет, государство не должно иметь никакой официальной идеологии, это личное дело каждого	13,4%
Затрудняюсь ответить	16,8%

Начнем с того, что идеологией "рыночных" ценностей считают нужным "нагрузить" государство только около 5 % респондентов. С ценностями демократии дела обстоят еще хуже - только 1,3 % считают государство обязанным иметь и транслировать эти ценности в качестве официальной идеологии. Вкупе с "идеологией западного пути развития" (которую мы отождествили с " путем рыночных реформ") все вместе едва преодолевают 10 % - ный барьер. По сравнению с патриотизмом или идеологией общечеловеческих ценностей (13,1 и 13,5 % соответственно), отрицанием правомерности какой бы то ни было идеологической ориентации со стороны государства (13,4 %), которых в совокупности набирается вчетверо больше, "ценности рынка" не выдерживают конкуренции.

Отказ от опеки государства в идеологической сфере и "приватизация" идеологического выбора мог бы быть интерпретирован как косвенное свидетельство выбора за преодоление диктата и контроля государства над умами людей, или, огрубляя, за преодоление издержек тоталитаризма, следовательно, за "либерализм" и против "социализма". Конечно, конструкция изрядно огрублена, но схема в целом отражает дихотомию кардинальных позиций, определяющих последние десятилетия уходящего века борьбу сил "коммунистического прошлого" и "рыночного будущего" ( или "пути реформ") в нашей стране.

Итак, мы подняли знамя борьбы с тоталитаризмом, начертав на новых знаменах лозунги освобождения общества и личности от диктата государства - это идеологическая суть "пути реформ". А поскольку это невозможно без экономической свободы (читай: частной собственности), свободной инициативы (читай: предпринимательства), ответственности самого человека за свою судьбу и судьбу своих близких, то все эти экономические, политические, законодательные и прочие реформы идут "в пакете", порождая тотальное преобразование общественной системы в целом.

Таким образом, проблема свободы - в этом и вся романтика, и вся прагматика всей нашей "посткоммунистической" истории. Над чем и за что бьемся всем миром уже не один год, неся огромные потери и оставляя на поле битвы за этот прогресс многочисленные, миллионные жертвы (вспомним просьбу президента России вдуматься в цифры: 750 тысяч ежегодно, 22 миллиона через 15 лет, седьмая часть населения страны - потери, а точнее, жертва российского народа на алтарь свободы от своего же государства).

И вот как раз в этой связи мы и взглянем на картину идеологических ориентаций молодежи (рыночные, или "либеральные", против "социалистических" ценностей), чтобы знать, является ли она той социальной базой, на которую рассчитаны, в поддержке которой нуждаются, "во имя интересов и блага которой" предпринимаются эти реформы. Вопросы и ответы "в лоб", как известно, выявляют не то, что и как человек думает о реальности и в реальности, а как он считает, что он так думает. Люди же нередко заблуждаются относительно себя, и поэтому, не прибегая к прямым квалификациям, гораздо продуктивнее отквалифицировать взгляды, опираясь на позиции людей в отношении тех или иных проблемных вопросов или ситуаций. Поэтому в опросе респондентам было предложено выразить согласие или несогласие с некоторыми утверждениями, в которых было "зашиты" различные отношения между государством (в вопросе - "правительством") и личностью (индивидуумом, членом общества, представителем населения)

Таблица 15

	согласен	колеблюсь	не согласен
Правительство должно обеспечить работой каждого, кто в ней нуждается	69,7%	4,8%	1,7%
Правительство должно обеспечить каждого гарантированным доходом	68,5%	7,2%	1,8%
Правительство должно сделать меньше разницу между людьми с высокими и низкими доходами	54,5%	15,4%	6,1%

Те обязанности, которые "по долженствованию" оказались приписаны респондентами государству (правительству), и та высокая степень согласия по поводу правомерности этих предписаний, наглядно демонстрируют, что "слух о смерти "коммунистических" ориентаций" в ценностях (а они не просто абстрактно декларированы, они реализованы в позициях по конкретным вопросам!) и взглядах, в умах и ожиданиях населения сильно преувеличен и очень преждевременен. Да, никто не отказывается от свободы, рыночных отношений и уничтожения тоталитарных поползновений государства. Но при этом подавляющая часть респондентов не увидело противоречия между этими ценностями и своими позициями. В том, что "свобода и ответственность за свою судьбу" совершенно не предполагают, чтобы государство искало "свободному (в частности, и от него, от государства!) гражданину" работу, чтобы оно гарантировало ему доход. Ибо доход в контексте свободы - это категория предпринимательская, что заработал - то и получи. Откуда провозглашена и защита предпринимательства как задача государства.

А уж выравнивание усилиями и средствами государства разницы между людьми с разным уровнем доходов - следующим логическим шагом может быть только "экспроприация экспроприаторов", с разрушением "всего мира насилья до основания" и превращением того, кто "был никем" в того, кто "станет всем".

Трудно сказать, "материально ли неблагополучные" это все придумали и выразили в своих ценностных ориентациях, но тогда этих "материально неблагополучных" в опросе от (приблизительно) 55 до 70 %. Эти цифры также не коррелируют с теми 25 % респондентов, которые отнесли себя к "материально неблагополучным".

Выводы и рекомендации

Так что современную молодежь, в частности, молодежь Оренбургской области, отличает достаточная цельность позиции, проявленная в выборе, предпочтениях, оценках и даже некоторых декларациях. И пока эта цельная позиция не есть приверженность или выбор "нового", "необратимости радикальных рыночных реформ". Превалирование "социалистических симпатий" в выборе пути, идеологии и оценках - это пока эмпирический факт и реальность, в совокупности этих трех моментов степень случайности совпадения практически исключена.

Все эти соображения и выкладки потому важны, что они отделяют не просто желаемое от действительного, идеологическую агитку от реального положения дел. Они указывают на возможную проблему, которая может возникнуть там, где ее не будут ожидать; где будет предполагаться обеспеченной поддержка населения и молодежи в том числе проводимым государством реформам, в то время, как этой поддержки не может быть иначе, как путем насилия; где именем и волей народа будут проводиться в жизнь решения, которые не будут легитимными ввиду несоответствия укорененным в менталитете народа ценностям, ценностным установкам, ожиданиям, одобрениям или несогласиям. И чтобы в очередной раз народ "для его же блага" и "для его же свободы" снова не стал жертвой насилия со стороны того же государства или политических сил, доискивающихся политического господства, надо знать, где проходит черта между его доброй волей и принуждением, где есть его волеизъявление как субъекта права на самостоятельную жизнь и где ответственность политиков, с благими лозунгами попирающих это право.

И если до сих пор народу приписывались выбор и предпочтения, про которые у него никто из политиков и государственных чиновников не спрашивал, то сегодня - по меньшей мере на уровне заявлений высших государственных лиц - провозглашается иной курс. Он может стать реальной перестройкой не на словах, а на деле,…а может и не стать. И поэтому сегодня чрезвычайно актуально понимание, что " Несмотря на должностные различия, у всех нас есть общий долг. Это - долг перед народом, долг перед нашей страной" (2). Постоянный мониторинг в этой сфере жизнедеятельности молодежи является не просто актуальной научной проблемой, но реальной практически значимой задачей, решение которой может существенно ускорить ход преобразований в стране в целом и в Оренбургской области, в частности.

12. Отношение молодежи к патриотизму и патриотическому воспитанию

Абстрактное понятие "молодежь" в котором растворена и данная, конкретная молодежь, "мы как молодежь" в том числе, конкретизируется вопросами "Считаете ли Вы себя патриотом своей страны" и "Как, по-Вашему, что такое патриотизм". Это вопросы интегрального характера, имеющие отношение к разным социально-личностным характеристикам людей, начиная от их социально-исторической идентификации и заканчивая их политико-идеологической ориентацией. В данном случае их уместно рассмотреть в субъектно-деятельностном ракурсе, в задачи которого здесь вменено определение позиции молодежи по отношению к главной цели нашего общества на современном этапе - к цели преодоления системного кризиса в России, связанного с глубокой трансформацией всей общественной системы и сменой ведущих социальных ориентиров нашего общества, обозначенной как "возвращение России на магистральный путь мирового развития". К цели завершения стратегических преобразований, стабилизации социально-экономического положения страны, построения сильного государства, обеспечивающего своим гражданам нормальные условия обеспеченной, достойной и благополучной жизни. Определения степени правомерности расчетов на молодежь как на реальную силу, социальную базу современных реформ, способную и готовую включиться в социальные процессы в качестве субъекта преобразований.

Первый из этих двух вопросов выглядит теперь уже даже традиционно и в вопросительной, и в ответной части. Хотя традиционность эта в имеющемся раскладе в большой степени имеет право называться комплексом гражданской неполноценности нашего населения: люди не считают себя патриотами своей страны, когда страна не является для них привлекательной с точки зрения обеспечения надежности их гражданского статуса, экономической и правовой защищенности, военно-политической международной безопасности, культурной значимости и исторической самобытности их этнического определения и т.д.

У нас ответы на вопрос, Считаете ли Вы себя патриотом своей страны? выглядят так: Таблица 16

Да	21,9
Скорее да, чем нет	30,8
Скорее нет, чем да	8,5
Нет	7,3
Затруднилось ответить	13,1

Как сказал бы в любой ситуации современный американец, "Какая бы она ни была, но это моя страна", а в одном из крупных исторических российских регионов под названием "Оренбуржье" без колебаний считает себя патриотами только пятая часть (!) молодого поколения. Почти треть не видит ничего особенного в возможности или действительности не быть патриотами своей страны.

Кроме того, даже это прямо скажем, малоприятное положение дел с приверженностью граждан своему отечеству, еще не предел, потому что эти позиции можно еще и уточнить, и усугубить раскладом ответов на следующий вопрос: "Как по-Вашему, что такое патриотизм?" (% к общему числе участников опроса)

Таблица 17.

Любовь к Родине, не связанная с какими-то действиями	37,0
Уважение к истории и культуре своей страны	26,9
Готовность пожертвовать всем во имя Родины	27,9
Готовность отстаивать государственные интересы с оружием в руках	15,0
Затруднилось ответить	8,1
Соблюдение государственных интересов, даже вопреки личным	7,7
Соблюдение государственных интересов при их совпадении с личными	5,6
Система убеждений, основанная на общечеловеческих интересах	4,6
Солидарность с большинством населения по важнейшим вопросам	4,0
Поддержка официальной государственной идеологии	1,9

Здесь даны факторы по степени убывания их распространенности во мнениях молодых людей. И тот разброс, и полное смешение смыслов и значений говорит о том, что в сознании современных молодых людей даже само понятий "патриотизм" ныне имеет весьма смутные и приблизительные очертания, не говоря уже об определении собственной причастности к этому малопонятному явлению.

Начнем с верхней строки таблица, с главного фактора, который оказался самым признанным в понимании молодежью термина "патриотизм". И это признание, как оказалось, принадлежит жизненной позиции…ничегонеделанья!!! Прямо как в предыдущем вопросе, где самыми активными радетелями за великие исторические возможности молодежи оказались безработные, так и в этом вопросе, самый что ни на есть "настоящий" патриотизм есть лежанье на боку, этакая своеобразная "безработность", бездеятельность, безделье. Хорош патриотизм и хороши патриоты у нас в стране, нечего сказать!

Последующие три строчки благополучно имеют отношение к обсуждаемому явлению. А вот позиция, которая занимает 5 строчку, - не знаем мы, что такое патриотизм, и даже готовые варианты не навели на мысль. Ну вот напрочь отшибло понимание такового! Был такой стиль, описан был отечественным классиком, радевшим за Россию. А стиль был выражен вопросом героя: "Како тако существительно? Кака, котора дверь?"

Самое непопулярное толкование касается государственной идеологии. Нет, не признает наша молодежь за поддержкой государственной идеологии никакого патриотизма! А между тем, если все же напомнить, что государственная идеология - это системное изложение основных целей развития данного общества, стратегий их достижения, базовых и приоритетных ценностей этого общества, принципы построения этого общества во внутреннем взаимодействии его частей, элементов, групп и во внешнем взаимодействии этого общества (государства) с другими сообществами (государствами). Что цель государственной идеологии - декларация этих основополагающих факторов общественного целого, предпринимаемая и принимаемая в целях консолидации нации в единый народ, вокруг ядерных социальных сил, целей, ценностей и принципов, объявление стратегии движения общества и организация этого общества на движение и достижение избранных целей.

То есть, государственная идеология - это инструмент формирования из имеющегося населения народа, исторического субъекта, способного решать задачи нации как целостного общественно-государственного образования. И не общечеловеческие цели и ценности закладывают в ее основу, хотя в определенные исторические моменты конкретные идеологии могут включать в себя и общечеловеческие ценности, но что называется "в общей части". Потому что сформировать национальное целое значит найти то, что его объединяет, сплачивает путем стирания внутренних различий и достижения внутренней однородности. Но одновременно путем поиска, формирования и усиления того, что отличает это целое от другого целого, то есть, напротив, углубляя внешние различия с другими целостными государственно-национальными образованиями. В установках же и пониманиях нашей молодежи относительно патриотизма "смешались в кучу кони, люди".

Но детализируем, обостряем и усугубляем дальше. Посмотрим, как коррелируют патриотические настроения молодых россиян с содержанием патриотизма, чем наполнен патриотизм "патриотичных граждан" или наоборот, тех, кто не считает себя патриотами. Иными словами, на основе каких действий или деятельностей они строят и собираются реализовывать свой патриотизм.

Таблица 18

Понимание патриотизма	Патрио- ты	Непат-риоты
Любовь к Родине, не связанная с какими-то действиями	32,8	28,13
Готовность пожертвовать всем во имя Родины	21,34	20,83
Уважение к истории и культуре своей страны	19, 75	13,54
Готовность отстаивать государственные интересы с оружием в руках	12,7	8,33
Система убеждений, основанная на общечеловеческих ценностях	4,14	5,21
Соблюдение государственных интересов, даже вопреки личным	2,55	5,21
Соблюдение государственных интересов при их совпадении с личными	2,55	2,08
Затруднилось ответить	1,91	11,46
Поддержка официальной государственной идеологии	1,27	3,13
Солидарность с большинством населения по важнейшим вопросам	0,96	2,08

Сначала обратим внимание на первый из двух столбцов. Здесь тоже, у "демонстративных патриотов", т.е. людей, считающих себя патриотами, наиболее признанной формой является "пассивный" патриотизм, с которой солидаризировалась треть из числа всех участников опроса.

Но все же, за исключением этого досадного обстоятельства, в котором, по большому счету, следовало бы увидеть за нашей молодежью иждивенчество, социальный инфантилизм и даже в некотором смысле тунеядство (как стремление паразитировать на общественном потенциале, не имея намерения внести в его создание посильный вклад), тем не менее, ситуация не безнадежна, и это радует. Потому что, во-первых, все же, думается, что такая категорически негативная трактовка этой позиции вряд ли оправданна. Здесь больше напрашивается мысль о неумении и отсутствии привычки и навыка вдумываться в истинный смысл слов и понятий (в данном случае речь о термине "патриотизм"), несколько потускневшего в своих значениях за смутное десятилетие "суровых испытаний", выпавших на долю патриотизма российского народа. Во всяком случае - и это во-вторых, три последующих строчки таблицы, завоевавшие в сумме согласие более половины респондентов-"патриотов", действительно отражают признаки и факторы того, что называется патриотизмом. Да и число не способных ответить на вопрос о том, что такое патриотизм, среди "патриотов" тоже значительно поубавилось, составив менее 2 %, что вчетверо меньше, чем в среднем во всем массиве участников опроса!

А вот "солидарность с большинством населения по важнейшим вопросам" - этого нет, этого не дождетесь! Менее процента!!! О чем это говорит? В первую очередь, о том, что до желаемого единства и согласия в головах и позициях населения все еще далеко. Во-вторых, что и в общественной жизни, и в обсуждаемых "важнейших вопросах" сегодня еще много очень спорного, очень много неоднозначного и молодежью неодобряемого. Равно как мало поводов для солидарности и с теми, кто эти вопросы обсуждает, депутатами всех уровней, начиная от районных муниципальных образований и заканчивая Федеральным собранием Российской Федерации, а также и с тем, как эти вопросы обсуждаются и решаются. Также не мог не сказаться в этой позиции и немалое время усиленно пропагандируемый как первоценность индивидуализм, призванный, по замыслу "отцов новой России", изжить в головах людей единомыслие как "пережиток тоталитаризма" и "совковой привычки ходить строем и в ногу". Так что согласие, солидарность, единодушие большинства населения по важнейшим вопросам общественной жизни - это пока плохо укладывается в патриотическое сознание и жизненные позиции молодого поколения Оренбуржья.

Но при всех сомнениях и несогласиях, 2/3 тех, кто считает себя патриотом своей страны, не хотели бы родиться и жить ни в какой иной стране, кроме России. Хотя 17 % "патриотов" все же жалеют о своей принадлежности к России, а 16,6 % - в затруднении. По-видимому, относительно того, как же это совмещается патриотизм с тем, что герой Грибоедова назвал "жалкой тошнотой по стороне чужой" и возможно ли вообще такое совмещение.

А что понимают под патриотизмом те, кто не считают себя патриотами, от чего они стараются дистанцироваться? Среди них несколько менее распространено мнение, что можно быть патриотом, ничего при этом не делая для Родины. Таких, пожалуй, чуть больше четверти из всех не взявших на себя статус патриотов. Уважение к культуре своей страны признают за свойство патриотизма в полтора раза меньше "непатриотов" ( ок.13,5 %) , чем "патриотов" ( ок.19,8 %). То есть, это те, кто считает - и нельзя сказать, что неправильно - что любовь к культуре своего народа не обязательно есть свойство патриотизма, это сторонники любви к своей стране "без громких слов". И вот заметим, по таким параметрам, как "соблюдение государственных интересам, даже вопреки личным", "поддержка официальной государственной идеологии" и "солидарность с большинством населения по важнейшим вопросам общественной жизни" их точка зрения имеет более устойчивый характер, имея больше единства в понимании причастности этих факторов к понятию патриотизма (5,21; 3,13; 2,08 % у "непатриотов" против 2,55; 1,27; 0,96 - у "патриотов").

Расхождения мнений "патриотов" и "непатриотов" по названным параметрам наводят на мысль о том, что в целом вторая группа респондентов несколько ближе подошла к правильному определению признаков патриотизма, чем первая. И поскольку ей присуще более правильное понимание сути патриотизма, то ее позицию можно назвать более осмысленной, а значит, более репрезентативной, более валидной, чем мнение "патриотов", которые хуже понимают суть явления, под знамена которого встают. А если они более вооружены истинным смыслом этого, то остается понять и объяснить, почему они не являются патриотами, что им мешает взять на себя и исповедовать одну из самых социально-положительных жизненных позиций.

Можно рассудить методом исключения, что могло привлечь их в число патриотов своей страны, а что отлучить. Нелюбовь к Родине? Пожалуй, особенно в корреляции с уже рассмотренным выше "комплексом гражданственности", желанием иметь другую страну, сменить место проживания. Это очень серьезный показатель для страны, для государства, для общества. Причем в этом факторе акцент падает именно на чувство любви, а не на действия, ведь при наиболее широком понимании патриотизма, как его трактуют данные опроса, делать-то ничего и не надо, неважно, патриот ты или нет.

Также отказались они от патриотизма как от необходимости жертвовать всем во имя Родины. Не впечатляет их в положительную сторону ни история, ни культура нашей страны, ни место, где они родились и выросли… Не патриоты они, и больше половины из них хотели бы жить не в России (52,54 % из них), хотя треть (37,29 % из них) не хотели бы уезжать из России, а десятая часть (10,17 %), тоже, видимо, думает, как же совместить эти несовместимые мнения в одной позиции и в одной голове, чтобы плюрализм этот не насторожил врачей, и потому затрудняется ответить.

А вот как выглядят мнения этих двух групп с противоположными статусами в их отношении к стратегии развития России:

Таблица 19

	патриоты	непатриоты
Радикальных рыночных реформ	11,93	11,48
Русский путь развития	18,18	8,20
Западный путь развития	9,66	11,48
Социализм	2,84	4,92
Коммунизм	8,52	-
Никакой из этих	14,77	31,15
Затрудняюсь	33,52	32,79

Патриоты - приверженцы своего пути, "русского", если бы такой можно было бы осуществить, то довольно большая группа патриотично настроенных молодых людей отстаивала бы именно его. Западно-рыночный путь выбрали бы более 20 % патриотов, а коммунистическо-социалистический - вдвое меньше, около 11 %. Но почти 40 % патриотически настроенных граждан так и не определились, какой же из путей считать благом для себя и для России.

Еще более дезориентированы "непатриоты" - более 60 % (!!) из них не могу, или не хотят, определить, какой же путь является, по их мнению, наиболее предпочтительным. Пятая часть все же голосует за следование по западному пути, пути рыночных реформ. Сторонников "русского пути" среди них значительно меньше, чем среди "патриотов". По этому параметру, опять "непатриоты" демонстрируют более осмысленную позицию, чем их антиподы; а по другому параметру - голосуя "против всех" известных сегодня моделей, они больше наводят на мысль о том, что это группа, скорее, безразличных или неопределенных людей.

Но вот совершенно неожиданный результат дает распределение по рангам ( № места по степени значимости) и ранговая корреляция (степень совпадения в распределении этих мест по степени значимости) позиций "патриотов" и "непатриотов".

Таблица 20

	Патриоты	Непатриоты
Наша религия	1	3,5
Наше трудолюбие, хозяйственность	2	3,5
Наша военная мощь	3	9
Знамя, герб, гимн	4	8
Великие люди моей нации	5	3,5
Родные могилы, памятники	6	1
Наши песни, праздники, обычаи	7	11
Язык моего народа	8	10
Наше прошлое, наша история	9	3,5
Душевные качества нашего народа	10	7
Государство, в котором я живу	11	6
Родная природа	12	12
Место, где я родился и вырос	13	13

То, что эти две позиции должны были и действительно оказались плохо коррелирующими друг с другом ( коэффициент Спирмена - 0,527), не было большой неожиданностью. Несколько внезапной оказалась раскладка в значениях, которые представители двух этих групп вкладывают в понятие "Родина", которая, как оказалась, существенно отличается от той картины, которую мы видели выше, при общем анализе этого вопроса.

Так, при всем несовпадении позиций, оказались одинаково поставленными на последние места факторы "Место, где я родился и вырос", занимающий в общем распределении мнений лидирующее положение (68,5 %) с большим преимуществом и отрывом от фактора "Родная природа", по рангу занимающего вторую строчку ( с 32,8 %). Здесь же отличие - до противоположности, это самые незначимые факторы в мысли о Родине, и в этой своей оригинальности антиподы "патриоты" и "непатриоты" совпали! Так же очень близкими оказались позиции двух групп, когда в числе нескольких первых по значению факторов они указали религию и трудолюбие народа.

В целом же система значений у понятия "Родина" настолько находится под властью эмоций, что отыскать какой-то разумный принцип здесь не представляется возможным. Мысль о Родине - это вне рациональности, как бы говорят позиции респондентов, это умом не понимается, только сердцем. Более определенно можно еще отквалифицировать так. Первые по значению факторы, с которыми связана мысль о Родине, это сакральные смыслы и ценности - у "патриотов" они заключены в религии, у "непатриотов" - в могилах и памятниках.

Самое же существенное различие между ними - то, что у "патриотов" в числе первых ценностей стоит блок " Военная мощь", "Знамя, герб, гимн", "Великие люди нации" - джентльменский набор патриота-государственника, за которым просматривается идентичность Родины и государства, понимание Родины как государства. Но отнесение самого фактора "государство, в котором я живу" лишь на 11 по значимости место говорит о символическом понимании государства, т.е. о государстве в идее, в понятии. Для таких людей действительно, важно все, в чем олицетворяет себя государство в идее, это - религия, великие личности, государственная символика, словом, понятие Родины близко к понятию державности. Именно на таких людей рассчитана вся государственная атрибутика, для них она объединяет понятия Родины и государства. Это политическая ориентация в понимании Родины.

Иная ориентация в чувстве Родины, культурно-историческая, характерна для "непатриотов", в ней более значимыми являются факторы, связанные с людьми, носителями исторических особенностей страны, с ее духовной культурой и духовным наследием. А различия по фактору Родина как "государство, в котором я живу", который "патриоты", государственники, по нашему определению, поставили по значению на 11 место, а "непатриоты" - на 6-ое, показывают различные акценты: у первых Родина - это государство, в котором я живу, во втором - это государство, в котором я живу. Равно как по фактору "наши песни, праздники, обычаи", который "патриоты" поставили на 7, а "непатриоты" - на 11 места по значимости, эти позиции отличаются тем, что у первой группы это "наши песни, праздники, обычаи", у второй - "наши песни, праздники, обычаи".

И тогда прозрачным становится, чем питаются патриотические чувства и непатриотические настроения людей. Чем более символичен объект, чем более он вырожден в идею, тем более он абстрактен, а потому его восприятие происходит в предельно широком историческом контексте, в обширном историческом и культурном пространстве-времени. За его положительное восприятие выступает большее число позитивных фактов, исторических событий, исторических имен и т.п. Человек, придерживающийся такого идейно-символического подхода, имеет возможность находить положительные факторы своей идентификации во всем пространстве культурно-исторического континуума существования страны, к которой себя относит как к Родине. Эта широкая база факторов положительной самоидентификации психологически, ценностно укореняет человека в истории, символах, этно-культурных процессах, давая ему не только положительные эмоции восприятия своей страны, но и делая их устойчивыми к конъюнктурным изменениям переходных эпох, в ситуации смены исторических условий и социально-ценностных систем. Соответственно, эта устойчивость положительного восприятия формирует и питает чувство патриотизма.

При другом подходе, конкретно-культурно-историческом, сознание, восприятие и оценки людей формируются данными, конкретными культурно-историческими процессами, подверженными колебаниям исторического момента, а потому не всегда благополучными. Соответственно, в ситуациях социального подъема, социальная психология, отражающая ситуацию благополучия, будет формировать положительные эмоции как психологическое сопровождение национальной идентификации. Патриотизм в таких условиях будет расти, шириться, крепнуть. В среде населения будут преобладать патриотические чувства и настроения. Зато в условиях неблагоприятной социальной конъюнктуры, общественного регресса или "смутных времен", когда текущая социальная обстановка не радует и не формирует положительно-эмоциональное сопровождение самоидентификации населения по его принадлежности к стране, нации, государству, патриотизм будет убывать, в общественной среде будут распространяться антипатриотические настроения. Непатриотизм будет если не моден и престижен, то, по меньшей мере, воспринят как норма.

В современности неким мировым образцом патриотизма стал гражданский патриотизм в США. С одной стороны, он сам питается объективными условиями современного положения США как мировой сверхдержавы, претендующей практически на исключительные место и роль в мире. С другой стороны, он культивируется средствами мощной идеологической системы, которая работает на воспитание и поддержание патриотизма как мощного фактора укрепления национальной стабильности и достижения общественного процветания. Таким образом, объективными условиями социальной сумятицы - с одной стороны, и отсутствием ясно провозглашенной и поддержанной гражданским населением идеологии - с другой стороны, Россия уже который год продолжает нести потери в главном факторе национального потенциала любой страны - в людях. В их готовности не только вынести на своих плечах многие тяготы "смутных времен", но готовых любить ее и служить ей делом, воспроизводя ее историю и традиции, гордясь ею как своей Родиной, отдавая ей не равнодушие и пассивность, а помыслы, чувства, дела и достижения, связывая с ней свои представления о будущем и воспроизводя эти мечты, планы и надежды в своих детях. Словом, Россия теряет сейчас свой потенциал развития, а идейной основой такого потенциала страны является патриотизм ее граждан. Самый наглядный пример, который сейчас под рукой, - уже упомянутый патриотизм США (кстати, в свое время в немалой степени позаимствованный как успешный опыт советской России).

Поэтому вопрос о ресурсах, необходимых для преодоления кризисных процессов в стране и выхода на новый виток благополучного развития имеет в своих источниках формирования и фактор патриотического отношения граждан, населения к своей стране и всему тому, что в ней происходит. У нас с этим пока не все обстоит как надо. Это означает, что там, где само объективное положение страны не способствует беспроблемной жизни людей, а потому формирует разные формы "бегства" от нее - психологические, ценностные, оценочные, вплоть до физических, реально-миграционных, какое-то время (правда, недолгое) недостаток естественного импульса к формированию положительного отношения к стране, называемого патриотизмом граждан, компенсируется идеологией, пропагандой, воспитанием.

Но, к сожалению, первые два из этих названных социальных механизма настолько "заиграны" по причине их интенсивной и длительной нещадной эксплуатации , настолько "изношены", с одной стороны, неоправданно сильной эксплуатацией, а - с другой стороны - так же долго и беспощадно дискредитированы и ошельмованы впоследствии, что теперь даже сами слова "идеология", "пропаганда", да и присно упомянутый тут патриотизм, стали чем-то одиозным, чуть ли неприличным, обвинительным. С самых высоких трибун у нас в стране люди самых высоких государственных рангов открещивались от идеологии, весь пресс-корпус - от пропаганды, хотя каждому, хоть чуть-чуть понимающему суть общественно-политических процессов, ясно, что и шельмование, и замалчивание, и отрицание идеологии и пропаганды - это и есть самые настоящие и идеология, и пропаганда. Только направленные против тех, кого подвергают критике.

Ведь даже позиция, выраженная в Ежегодном Послании Президента РФ Федеральному собранию РФ в следующих словах: "Россия - это прежде всего люди, которые считают ее своим домом. Их благополучие и достойная жизнь - главная задача власти. Любой!" (3) - это фактически тоже идеология! Идеология, противостоящая другим идеологиям, например таким. как "Раньше думай о Родине, а потом о себе", "Государство - это мы", "Не может быть в стране какой-то одной, предпочтительной идеологии" и т.п.

Отрадно, что сегодня в России уже можно отметить первые успехи и результаты работы, у которой есть шанс через какое-то время кардинально переломить ситуацию с отношением людей к своей стране, Родине, государству. Это работа, которая сегодня закладывает объективные основания для формирования здорового отношения россиян к России. "Сегодня уже можно сказать: период "расползания" государственности позади. Дезинтеграция государства остановлена." (3) Это рождает надежды на изменения и в общественном сознании.

Молодые граждане Российской Федерации - в данном случае та их часть, которая представляет один из регионов-субъектов Федерации под названием "Оренбургская область", в основном разделяют точку зрения, согласно которой государство должно пропагандировать официальную идеологию, и преимущественно патриотическую. Хотя уже расклад мнений о том, какой эта идеология должна быть, не совсем простой. Примерно равные группы молодежи считают, что это должна быть патриотическая идеология (13,1 %) и идеология общечеловеческих ценностей (13,5 %), еще близкая по численности группа отдала свои голоса за идеологию стремления к материальному благополучию (10,3 %).

Им противостоит мнение 13,4 % респондентов, считающих, что государство не должно иметь никакой официальной идеологии. По этим позициям видно, что пока наши молодые сограждане не очень хорошо владеют знанием инструментария государственного строительства. Поэтому они не смогли определить, что последняя позиция - а именно "освобождение" государства от идеологии - это не просто политический нонсенс, а лишение государства фактора осознанности своего курса и формы взаимодействия с населением (в данном случае даже с народом, в который превращается население при ясно декларированной и принятой им к действию идеологии). Также неосмысленными оказались позиции приверженцев "материального благополучия" и "общечеловеческих ценностей", которые не смогли выделить критерии государственной идеологии, под которую эти две упомянутые позиции подойти не могут.

Идеология "русского пути развития" (6,8 %) вполне может по своему позитивному потенциалу конкурировать с идеологией "ценностей рыночной экономики" (5,3 %) и "ценностей демократии" (1,3 %) - это вполне актуально и жизнеспособно сегодня у нас в качестве именно идеологических ценностей. Напротив, думается, не очень много шансов у идеологии "западного пути развития" (4,2 %) - в силу специфического отношения нашего народа к своей уникальности и особому историческому пути.

Здесь не следует путать рассмотренный выше вопрос о возможных моделях (путях) дальнейшего развития России с характером официальной идеологии ( и там, и там похожие формулировки - "идеология русского пути развития", "западного пути развития", социализма, коммунизма и т.п.) . Модели - это вполне конкретные теоретические системы, разработанные по законам науки, предполагающие для своей реализации систему предпосылок, условий, средств, методов, превращающиеся далее в программы и проекты, обеспеченные пакетно организованными шагами в законодательно-политической, экономико-финансовой и других сферах. Словом, в этом надо хорошо - желательно профессионально - разбираться.

Можно сказать, что по мнению молодежи, государство должно сегодня иметь и пропагандировать идеологию. Вот только какую - с этим некоторая заминка, потому что ту или иную меру определенности можно признать в обще сложностью за приблизительно третьей частью позиций.

Совершенно не встречает понимания и не разделяется как должное в установках молодежи такой вид идеологии, как религиозная идеология, будь то христианская, мусульманская, буддистская или какая-то иная. И хотя около половины опрошенных молодых людей (46,4 %) считают себя людьми верующими, тем не менее, "отделение государства от церкви" в их головах вполне имеет свои наглядные свидетельства ( за религиозную государственную идеологию высказался всего 1 % респондентов). Поэтому идеологический упор на религиозные ценности оставит молодежь по меньшей мере равнодушной.

Совершенно оказались неразделенными позиции идеологии социализма и коммунизма. Почему-то оказалось, что сторонником этих идеологических систем себя признавать можно (см. выше - таких около 7 %), а признать ее в качестве должной официальной государственной - нет.

Определиться с позицией по отношению к государственной идеологии - ее необходимости и свойствах - затруднилось на сегодняшний день около 17 % молодых людей.

Кто же или что сегодня влияет на формирование гражданских позиций молодежи и должен ли вообще кто-то этим заниматься?

Пока наиболее эффективные в деле формирования гражданской позиции молодежи факторы и силы выглядят следующим образом. Самый мощный фактор - это старшее поколение (24, %), пережитой личный опыт (16,4 %), общение со сверстниками (6,7 %). Что называется, сама жизнь - актуальная, текущая - формирует гражданское сознание. Поэтому и понятно, что в современных условиях, когда большинству россиян - особенно молодых - приходится самостоятельно доходить " до сотворения мира", ясно, что выстроить последовательную, аргументированную и ответственную позицию очень трудно.

Это ведь не просто личные потребности сформулировать, это понять свое отношение к высоким материям - обществу, государству, Родине, народу. Дорасти до постановки вопроса, что я есть как человек и гражданин, а может даже - как человек - с одной стороны, и как человек - с другой стороны - это уже очень глубинные смысловые пласты. Там где лежат смыслы жизни, назначения личности, целей существования и т.д. Словом, вечные вопросы, ответы на которые в большинстве своем человек начинает искать по достижению зрелости. А у нас - молодежная аудитория, во многом рано ей пока "своим умом" до выстроенных результатов (2/3 участников опроса - моложе 20 лет). Иногда человек на эти вопросы всю жизнь и всей жизнью своей отвечает.

Большое влияние на формирование гражданских позиций оказывают, естественно, средства массовой информации (13,2 %). Это к спору о том, насколько они есть сегодня "средства информации". Когда ведутся дебаты и баталии о свободе слова и права на получение достоверной информации, то везде СМИ проходят сугубо только как информационные средства. А на деле они не могут быть "просто" такими. Информация - это всегда управленческий ресурс и инструмент. И в зависимости от того, в чьих руках он находится, кто, в каких целях и как его использует, зависит то, как и куда будет развернута общественная ситуация. СМИ - это всегда ведущий, всегда фактор организующий, это "колокол на башне вечевой". А потому социальная ответственность СМИ за ситуацию в стране, за состояние общественного сознания и общественных ценностей - очень большая. Другой вопрос, берут они ее на себя или нет. Чаще нет.

Но - могут возразить - ведь влияние СМИ признает только 13 % респондентов! Нет, сюда спокойно можно прибавлять такие воспитательные факторы, как "осознание места и роли России в мире и истории" (этот фактор называет еще 13,2 %), а также знаменательные события недавнего прошлого (6,1 %). Этот синхронический и диахронический портрет России в планетарном масштабе - где и как его можно получить? В основном, из СМИ. Программы "Намедни" или "Как это было" (история), информационные новостные программы (сегодняшний день), "Итоги" и т.д. - это ведь тоже продукт СМИ.

Дополнят картину этих "информационно-воспитательных" факторов "взгляды молодежных кумиров" (3,2 %), которые доходят до большинства людей тоже практически через СМИ. Вот уже в итоге более 35 % людей обязаны своей гражданской позицией - правильной или неправильной, позитивной или нет, - фактору средств массовой информации.

Около 11 %, или каждый девятый участник опроса, заявил, что на формирование его гражданской позиции ничто не влияет, она сложилась сама собой и останется такой навсегда. Вполне логично, что более 50 % из этих " независимых" - это молодые люди в возрасте до 17 лет. Еще 12,9 % не смогли определиться в том, откуда же происходит их гражданская позиция.

Но заниматься формированием гражданской позиции, патриотизма у молодежи все же надо, считает 2/3 участников опроса, но примерно 12 % считает, что этого делать не надо, 6,5 % не определилась на это счет.

По тому, кто же это должен делать, кто должен воспитывать гражданственность и патриотизм молодежи, нести за это ответственность, кому должна достаться "честь, если Родине выпала слава", а какой воспитатель предается позору за недостойной поведение своего воспитанника на ратном поле или в "краях заморских"? Ведущие позиции в деле патриотического воспитания молодежи достались родителям (18,2 %), комитетам по делам молодежи и специальным государственным структурам (10,8 % и 7,9 %), учителям и преподавателям (7,5 %). За это отвечают все субъекты воспитания - так считает 22 % респондентов.

Выводы и рекомендации

Таким образом, оказывается что нам сегодня нужно не само по себе патриотическое воспитание, а патриотическое воспитание идеологически обоснованное и выверенное, но поскольку до сих пор поиски такой идеологии продолжаются на всех уровнях власти и в различных политических лагерях, то можно предположить, что идеология пронизанная идеями сильного гражданского общества как равноправного партнера государства в решении всех проблем, в том числе и молодежных, найдет понимание во всех эшелонах власти и в различных политических лагерях. На этой платформе можно консолидировать общество в целом. А молодежь получит реальный исторический урок преодоления "смутного времени" во имя высших интересов страны и станет обладательницей бесценного исторического опыта.

Смеем тешить себя надеждой, что наши труды по привлечению внимания областной администрации к проблемам молодежи, ГМП во всем ее объеме и задачах, в том числе и через механизм подготовки ежегодного доклада не пропали даром.

Так , если в в1998 году, сразу после дефолта вышло только одно Постановление Главы администрации Оренбургской области от 25 сентября 1998 г. № 28-п "Об областной программе "Дети Оренбуржья" на 1999-2000 годы", то после выхода в свет и обсуждения нашего доклада вышло несколько областных законов и постановлений , причем именно по тем злободневным проблемам и вопросам, которые получили свое отражение в нашем докладе. Это:

1. Постановление администрации Оренбургской области от 19 ноября 2001 г. № 180-п "О программе "Патриотическое воспитание граждан Оренбургской области на 2002-2005 годы";

2. Постановление администрации Оренбургской области от 19 ноября 2001 г. № 179-п "О программе "Комплексные меры противодействия злоупотреблению наркотиками и их незаконному обороту в Оренбургской области на 2002-2004 годы";

3. Постановление администрации Оренбургской области от 12 марта 2001 г. № 28-п "О проведении областных спортивно-оздоровительных состязаний школьников";

4. Постановление Главы администрации Оренбургской области от 10 января 2001 г. № 779-р "Об областной программе "Основные направления социальной поддержки населения Оренбургской области на 2001-2002 годы".

5. Закон Оренбургской области от 19 ноября 2001 г. № 368/344-II-ОЗ "О взаимодействии органов государственной власти Оренбургской области с негосударственными некоммерческими организациями" (принят Законодательным Собранием Оренбургской области 31 октября 2001 г.)

6. Закон Оренбургской области от 19 ноября 2001 г. № 359/337-II-ОЗ "Об областной программе "Предупреждение распространения заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции), на 2002-2006 годы" (принят Законодательным Собранием Оренбургской области 31 октября 2001 г.)

7. Закон Оренбургской области от 29 декабря 2001 г. № 404/367-II-ОЗ "О программе "Комплексные меры противодействия злоупотребления наркотиками и их незаконному обороту в Оренбургской области на 2002-2004 годы" (принят Законодательным Собранием Оренбургской области 21 декабря 2001 г.)

8. Закон Оренбургской области от 31 июля 2000 г. № 594/147-ОЗ "О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений Оренбургской области" (принят Законодательным Собранием Оренбургской области 19 июля 2000 г.).

Это и все вышеизложенное, взятые вместе позволяют нам утверждать, что процесс становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбуржье получал все большую и большую законодательную основу, планомерно развивался, усиливался, привлекал все новых сторонников, включал в сферу своего влияния, как различные организации, так и межведомственную кооперацию и, главное – саму молодежь. Во взаимодействии этих факторов мы и видели тогда и сейчас залог успешности, а главное необратимости процесса становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи в области. И только большие катаклизмы, о которых речь еще впереди могли угрожать, как, например, и жизни любому маленькому ребенку угрожает большой автомобиль, но это процесс случайный. Необходимость же пробивает себе дорогу через столкновение случайностей и через реализацию закономерностей, которые начали складываться в процессе становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбуржье в конце ХХ века.

13. Современное положение дел в процессе формирования ГМП

Теперь перейдем к заключительной части нашего изложения процесса становления ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбуржье. Поскольку последний доклад не стал еще таким раритетом как предыдущие, то мы во многом опустим полученные там данные и отошлем к самому докладу, а здесь воспроизведем только два параграфа , имеющим самое непосредственное отношение к становлению и реализации ГМП как инновационной формы социализации молодежи в Оренбургской области.

Доклад о положении молодежи Оренбургской области 2003-го года в определенной степени есть продолжение в режиме мониторинга анализа основных проблем молодежи этого региона, начатого в 1999 году. Он является своеобразным продолжением предыдущих Докладов «Социализация молодежи как ресурс регионального развития» и «Молодежь Оренбуржья на рубеже веков». В нем, как и в предыдущих докладах, упор делается на исследование качественных, а не количественных характеристик состояния молодежи и тенденций изменения ее ценностей, способов существования и самоопределения в современной жизни. Опора на выявление качественных характеристик позволяет делать более глубокие выводы и строить более вероятные и долгосрочные прогнозы поведения молодежи.

Три года для страны и области - срок не очень большой, но при физическом измерении времени. Если же пройденный путь измерять количеством и качеством событий, произошедших за это время в стране и области, то можно сказать, что эти три последних года были, с одной стороны, насыщены достаточно крупными внешнеполитическими событиями, которые оказали влияние на внутреннюю политику России и нашли широкий резонанс в молодежной среде. С другой стороны, сами внутренние социально-политические процессы способствовали определенному укреплению позиций России на мировой арене. А это очень важно для российской ментальности, которая продолжает в большой степени оставаться державной, несмотря на все попытки свести общественное сознание, в том числе и молодежное, на уровень даже не просто региональных проблем, а бытовых проблем стран третьего мира, к которому, к сожалению, по многим показателям все еще относится Россия.

Так что можно с достаточно высокой долей вероятности утверждать, что наше общество - и молодежь в том числе - уже прошло испытание на прочность десятилетним переходным периодом, конец которого, правда, еще не виден на горизонте, по крайней мере, если говорить о макропроцессах в России в целом. Но что касается переходного периода (переходного возраста для молодежи), то представляется, что некоторые точки опоры в сознании российской молодежи за последние три года появились, и об этом далее в докладе будет сказано более подробно.

Однако общее ощущение некоторой стабильности социальных координат, наступившее в результате трехлетних усилий Президента В.В.Путина и его единомышленников, позволяет говорить о том, что ситуация аномии для данной социальной группы уже во многом позади. Молодежь хоть и по-разному, но самоопределилась в социально-исторических координатах, в местных баталиях - от политических до криминальных. Она все более приобретает субъектную позицию, и это несмотря на то, что родное государство пока не хочет замечать такого субъекта и де юре наделить его определенными правами и обязанностями. Для тех, кто занимается реализацией государственной молодежной политики, понятно, что здесь речь в первую очередь идет об отсутствии сегодня федерального закона о молодежи. Малоуспешными оказались пока и попытки отстроить сверху осмысленную и целенаправленную молодежную политику, предпринятые некоторыми политическими и социальными группами, выразившиеся в разработке Доктрины реализации ГМП в России, которая тоже уже более года ходит по кабинетам и инстанциям, дожидаясь лучших времен. Между тем, можно с уверенностью сказать, что «лучших времен» не будет до тех пор, пока правящие политические элиты не свяжут свое будущее с будущим российской молодежи, а это пока далеко от реальности.

Но и в этой ситуации многие регионы и инициативные субъекты продолжают идти своим путем, и, буквально пробивая стены, поднимают, как могут, проблемы молодежи в теории и на практике. Как принято сейчас говорить, наиболее продвинутые из них стремятся к объединению усилий, и по вертикали, и по горизонтали, при этом, стараясь опираться на научные разработки в области молодежной политики. Оренбуржье в этом отношении, как уже отмечалось и обосновывалось, почему это именно так, всегда находилось в лидирующей группе.

14. Россия на переломе

Стоит вспомнить, что последнее десятилетие ХХ века и его переход в век ХХI характеризовались в нашей стране в целом как период общественного неблагополучия, а Россия в 1999-2000 годах находилась в условиях глубочайшего системного кризиса. Среди большого числа факторов, породивших кризис, тогда важнейшими были названы три: устойчивый бюджетный дефицит, слабость самого государства и проблемы реального сектора экономики, недостаток нормальных рыночных отношений. Социально-демографическая ситуация была очень тяжелой: падение рождаемости, рост смертности, распространение социально обусловленных болезней…В тяжелейшем кризисе пребывали экономика, система здравоохранения, правоохранительная система и т.д. Перечисление всех негативных явлений могло бы занять здесь немало места, а прогнозы на ближайшее будущее были малоутешительными: «Мы все еще находимся в общем системном кризисе, связанном с тяжелейшей трансформацией российской экономики. А потому - должны быть готовы к новым неудачам…"(1)

Однако в 2000-м и последующих годах удалось не только стабилизировать ситуацию в стране после десятилетия «рыночных реформ», но и переломить угрожающие негативные тенденции общественного развития. Уже в 2002 году Президент В.В.Путин отмечал, что здесь есть достижения, хоть и небольшие. Начался экономический рост, удалось создать новые рабочие места. Численность безработных сократилась на 700 тысяч человек. Реальные доходы граждан выросли почти на 6 процентов. Средняя пенсия в стране превзошла прожиточный минимум пенсионера. После целой эпохи дефицитных бюджетов годовой бюджет стал сводиться с профицитом. На фоне укрепления политической стабильности постепенно улучшался деловой климат в стране. «Люди увереннее смотрят в завтрашний день - многие начинают строить долгосрочные личные планы, стремятся получить образование и новые профессии. И, видимо, не случайно, что прошлый год был для России рекордным по числу студентов.» (4)

                Вместе с тем, Президент тогда же предупреждал, что для "головокружения от успехов" еще нет никаких оснований. Экономические проблемы России, накопленные в предыдущие десятилетия стагнации и кризисов, остались. Бедность хотя и отступила немножко, но оставалась состоянием 40 миллионов россиян…

Сегодня так же рано говорить, что кризис преодолен. Однако некоторые показатели ситуации изменились еще чувствительней, и оценки теперь имеют более оптимистичное звучание. «За трехлетний период мы не только основательно разобрали «завалы» проблем, но и добились некоторых положительных результатов», - докладывал в 2003 году Президент Федеральному собранию Российской Федерации (5). Среди достижений – юридическое и фактическое восстановление единства страны, укрепление государственной власти, начало строительства дееспособной, финансово обеспеченной власти на местах, успешное ведение работы по созданию условий для развития полноценного гражданского общества, начало формирования цивилизованного рынка труда. За эти годы сделаны первые шаги по реформированию пенсионной системы, инфраструктурных монополий, жилищно-коммунального хозяйства.

Наметились перемены к лучшему и в экономическом состоянии России, слабость которого три года назад была названа стратегическим и принципиальным вызовом для страны. Продолжился экономический рост: за три года валовой внутренний продукт вырос на 20%, инвестиции в основной капитал – более чем на 30%, физический объем экспорта товаров - на четверть, в том числе экспорта машин, оборудования, транспортных средств – более чем на 70%. Впервые за полвека Россия превратилась из импортера зерна в его экспортера, увеличив с 1999 года продажи продовольственных товаров на зарубежных рынках в три раза. На 18% увеличился экспорт нефти, нефтепродуктов и газа, что сделало Россию крупнейшим экспортером топливно-энергетических ресурсов в мире. Удалось на четверть снизить величину государственного внешнего долга, и до рекордной цифры в 61 миллиард долларов поднять резервы Министерства финансов и Центрального банка. Высокими темпами развивались информационные технологии. Ежегодный прирост продукции «новой экономики» составил от 20 до 30 % в год. Значительно вырос уровень телефонизации страны, число пользователей мобильных телефонов ежегодно удваивалось и достигло почти 18 миллионов. По оценкам, Интернетом сегодня в России пользуются около 10 миллионов человек.

Возросший экономический потенциал страны позволил улучшить жизнь десятков миллионов людей. Благодаря экономическому росту, за эти годы безработица сократилась почти на четыре миллиона человек, а возможность трудиться и зарабатывать значительно сократила масштабы и число забастовок - с почти 900 тысяч человек в 1997 году до менее 5 тысяч - в 2002 году. Реальные доходы населения выросли на 32%. Конечное потребление на душу населения увеличилось за три года почти на треть. В 2002 году этот показатель превысил уровень даже предкризисного 1997 года и оказался рекордным за всю отечественную историю. За этими цифрами – значительные средства, ставшие реально доступными миллионам наших граждан. Они способствовали росту благосостояния людей, поддерживая их здоровье, позволяли решать трудные социальные проблемы страны. И как первый результат - на 18% выросла рождаемость, на 21% снизилась младенческая смертность (достигнув рекордно низкого уровня за всю нашу историю).

Между тем, достигнутые экономические результаты хоть и приятны, но все еще очень скромны. Четверть российских граждан по-прежнему имеет доходы ниже прожиточного минимума. Смертность населения за три года увеличилась на 10%. Сократился показатель средней продолжительности жизни – с 67 лет в 1999 году до 64 – в 2002 году. Среди причин – высокий уровень заболеваемости, смертность от несчастных случаев, отравлений и травм. Усугубляет ситуацию распространение «новых» эпидемий, включая наркоманию и СПИД.

Экономический рост в стране и сегодня остается крайне неустойчивым, сохраняя риск стагнации и безработицы, а его неуверенные темпы чреваты снижением, что неизбежно влечет за собой уменьшение темпов социального развития и невозможность решения многих других проблем. Кроме того, не секрет, что экономический рост в России есть результат благоприятной мировой конъюнктуры и баснословных цен последних лет на энергоносители. Все эти сведения приведены в опубликованных российских информационных материалах, в том числе - в Ежегодных посланиях Президента РФ Федеральному Собранию РФ.

Но, не смотря на эти проблемы, общее настроение в российском обществе приобрело заметно другие тона и испытывает подъем: «Нам уже удалось справиться с очень многими проблемами – включая те, что еще совсем недавно казались просто неразрешимыми.»(5) Соответственно, иными видятся стратегические цели и тактические задачи государственной политики, на повестку дня выносятся уже среднесрочные и долгосрочные перспективы, что не может не отражаться на решении основных вопросов жизнедеятельности страны. Если еще в 2002 году Президентом провозглашалась верность избранным целям, сформулированным как демократическое развитие России, становление цивилизованного рынка и правового государства, повышение уровня жизни народа, то уже в 2003 году достигнутые успехи позволили выдвинуть «более амбициозные» цели и «качественно иные задачи», определить для России ступень, «на которую мы раньше не могли подняться из-за целого ряда, из-за множества других, неотложных проблем.» (5) И таковыми задачами были названы более высокие темпы экономического роста для того, чтобы уже в обозримом будущем Россия прочно заняла место среди действительно сильных, экономически передовых и влиятельных государств мира. Эта постановка задачи – не только призыв к народу, но в первую очередь – руководство к действию и задаваемая шкала отсчета в деятельности всех государственно-административных структур, включая администрации субъектов Российской Федерации.

При всем этом каждому понятно, что все перспективные планы и стратегии развития любого государства и общества могут быть реализованы только людьми, и особое место в социальной структуре населения объективно принадлежит молодежи, которая является той особой социальной группой, с которой связаны реальные перспективы дальнейшего развития страны в ближайшие десятилетия. Молодежь России, составляющая ныне около пятой части населения страны, призвана сыграть достойную роль в реализации стратегических целей своего государства. Но для этого государство и общество предварительно должны вырастить в ее лице своего партнера, способного выполнить возложенную на него историческую миссию; воспитать, сформировать в ее лице тот передовой отряд, который завтра возьмет на свои плечи груз ответственности за страну, старшее и подрастающее поколение.

Однако в предыдущем Докладе о положении молодежи России 2000-го года констатировалось, что за кризисные 90-е годы ХХ века "российскому обществу и государству не удалось продвинуться сколько-нибудь заметно вперед в решении основных социальных проблем молодого поколения…В свете объективных характеристик молодежи и данных об особенностях ее общественного сознания и поведения нельзя не прийти к выводу, что фактически в решении ни одной крупной проблемы, на которой было сосредоточено внимание общества и государства в 1998-1999 гг., не удалось достичь значимого в масштабах страны результата" (122, с.7,16) Эта констатация отражает одну из множества тяжелейших проблем постсоветской России и еще один серьезный упрек государству и обществу этого периода.

Современный этап истории России, уже достигнутые рубежи и перспективные задачи должны придать новый импульс развитию государственной молодежной политики. Потому что мировой опыт убедительно доказывает, что политических и экономических успехов добиваются именно те государства, которые уделяют повышенное внимание молодежи. Устойчивое развитие демонстрируют именно те общества, которые пересмотрели систему традиционных взглядов на новые поколения и на их значение для политического и социально-экономического развития. Для многих перспективно мыслящих политиков уже давно стало очевидным, что стратегические преимущества имеют те государства и общества, которые научились эффективно использовать человеческий потенциал, и в первую очередь тот инновационный потенциал развития, носителем которого является молодежь.

Россия традиционно находится в центре глобальных политических и экономических процессов. Современная задача обеспечения ее поступательного, устойчивого развития и безопасности, возвращения ее в ряды богатых, развитых, сильных и уважаемых государств мира, - стратегической цели современной России - требует эффективной и адекватной реакции на мировые вызовы времени. Это возможно лишь посредством достижения национальной конкурентоспособности во всех сферах: «Конкурентоспособным должно быть у нас все – товары и услуги, технологии и идеи, бизнес и само государство, частные компании и государственные институты, предприниматели и государственные служащие, студенты, профессора, наука и культура.» (5) Но воплощением конкурентоспособности - во многом уже сейчас, а еще более на перспективу, - являются социальные свойства молодежи как наиболее инновационно-мобильной социальной группы.

При этом следует помнить, что молодежь – это особая социальная группа. С одной стороны, успешное решение принципиально новых для России задач предполагает эффективное участие в нем этой части населения. А степень его эффективности определяется тем, насколько она знает, принимает и разделяет цели и задачи государственного и общественного развития, связывает с ними свои жизненные перспективы, обладает необходимыми для этого физическими, личностными, образовательными, профессиональными и иными качествами, имеет реальные возможности для активного участия в развитии страны. С другой стороны, особые возрастные и деятельностные свойства молодежной социальной группы, такие, как недостаток жизненного опыта и профессиональной квалификации, недосформированность ценностных, нравственных, личностных ориентиров, неполное включение в социально-экономические, правовые, политические и иные отношения, ограничение прав, обязанностей и ответственностей, требуют специального внимания государства.

Развитие позитивных тенденций и использование социального потенциала молодежи в интересах общества может быть достигнуто лишь при создании адекватной системы участия государства и общества в процессах социализации молодежи, развитии цивилизованных механизмов взаимоотношений между обществом и входящими в него новыми поколениями. Это понимание заложено в России, как в большинстве стран, в реализации государственной молодежной политики

Новые веяния начала ХХI века, благотворные для страны, порождают новые надежды на то, что удастся вдохнуть новую жизнь в молодежное направление социальной деятельности государства. На государственном уровне для этого сегодня имеется ряд обнадеживающих факторов. Так, в 2001 году Правительственной комиссией по делам молодежи одобрена «Концепция государственной молодежной политики в Российской Федерации», а в 2002 г. разработана «Доктрина государственной молодежной политики». И хотя Президент РФ отклонил Федеральный Закон «Об основах государственной молодежной политики в РФ», принятый Государственной Думой и одобренный Советом Федерации в 1999 году, и с тех пор этот вопрос так и «завис» без движения, тем не менее, действие федеральных органов исполнительной власти по отдельным аспектам государственной молодежной политики нормативно закреплено и реализуется путем принятия специальных программ, таких, как:

- федеральная целевая программа «Молодежь России» (2001-2005гг.);

- программа «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации»;

- подпрограмма «Обеспечение жильем молодых семей», входящая в состав федеральной целевой программы «Жилище» на 2002-2010 годы», утвержденной Постановлением Правительства Российской Федерации 28.08.02г.

Вместе с тем, при этом нельзя не признать, что законодательная база ГМП в РФ сегодня лишена целостности, во многом устарела и не соответствует современной политической и социально-экономической ситуации. Это, в свою очередь, обусловливает фактическое отсутствие у ГМП официально признанного статуса, не только не позволяет решать необходимые задачи, но и создает многие проблемы и сложности. Однако думается, что оптимизм последних лет российской истории не обойдет стороной и судьбу молодежной части российского общества, а государственная молодежная политика станет важным и значимым направлением деятельности, приоритетной функцией нового российского государства.

Некоторые выводы, завершающие в вышеизложенной логике характеристику изменений социально-экономической ситуации в Оренбуржье за последние годы. В последние три года в развитии социально-экономической ситуации наметились пусть небольшие, но позитивные сдвиги. Это касается роста показателей и промышленного сектора (по ряду параметров), и сельскохозяйственного, а он, в свою очередь, способствовал росту занятости экономически активного населения, увеличению заработной платы и пенсий, что повлекло рост товарооборота в розничной торговле, строительства жилья и т.д. Все эти положительные тенденции, хотя еще и далеки от качественного разрешения множества проблем российского населения, тем не менее, в целом способствуют общему улучшению социального климата. А он, в свою очередь, положительно влияет на характеристики населения (в том числе такие негативные, как безработица, социальная апатия, асоциальное поведение, правовой нигилизм т.п.) и его социальные проблемы (преступность, социально-обусловленные болезни и девиации и т.п.).

С другой стороны, негативные процессы общественного развития в России настолько масштабны, системны, глубоки и долговременны, что их разрешение и устранение еще требуют времени и больших усилий, в том числе финансовых, материально-технических, интеллектуальных, кадровых, психологических и т.д. Пока они есть, они постоянно калечат судьбы людей, деформируют жизнь и являются угрозой благополучию общества. На некоторые проблемы и задачи мы еще обратим внимание в процессе дальнейшего анализа.

А здесь сделаем акцент на том факте, что наиболее чувствительной категорией населения, находящейся под непосредственным влиянием перечисленных - как положительных, так и отрицательных - факторов, является молодежь. Для иллюстрации сказанного достаточно взглянуть на цифры величины заработной платы, пенсий и прожиточного минимума для разных категорий населения. Как видим, категория пенсионеров имеет в среднем размер пенсионного обеспечения больше величины прожиточного минимума на 380,8 руб. в месяц (1784,8 и 1404 руб. соответственно). А средняя заработная плата 1 работающего составляет 3822 руб. в месяц при совокупной величине прожиточного минимума на 1 работающего взрослого и 1 ребенка в 3930 руб, т.е. меньше прожиточного минимума на 108 руб. Хотя это среднестатистические показатели, тем не менее, они свидетельствуют, что изначально значительная часть как работающего, так и неработающего (детского) населения имеет уровень жизни, ниже прожиточного минимума. Хотя известно, что эти категории населения не только имеют более высокие потребности, чем у пенсионеров, но также и то, что эти более высокие потребности связаны с их социальным развитием, и дефицит их удовлетворения (в том числе в первую очередь дефицит финансовых средств) чреват фатально-негативными последствиями, опасными как для индивида, так и для его семьи, окружения, общества, государства. Поэтому, безусловно, важно достойно содержать пенсионеров, но необеспеченность прожиточного минимума для детей (да и взрослых тоже) – это не просто нравственный укор, это большая социальная опасность. Именно в этом ключе надо рассматривать и решать этот вопрос перед государственной властью всех уровней.

Также стоит обратить внимание на состав безработных: треть всех безработных – это молодежь, и в этом списке она уступает пальму первенства только группе женщин. Проблема занятости и места молодежи на рынке труда по-прежнему решается не в пользу молодежи.

Все противоречия общественной жизни формируют отношение молодого поколения к происходящим процессам, стране, государству, старшему поколению, к своему настоящему и общественному будущему. Это отношение можно продемонстрировать на нескольких интегральных показателях, и этим предварить более подробный анализ характеристик молодежи в 2000-2003 годах.

Таблица 21

Итак, степень удовлетворенности молодых людей (в % к общему числу опрошенных):

Удовлетворен

Частично

удовлетворен

Не удовлетворен

Тем, как в целом складывается его жизнь

26,54

58,57

10,86

Условиями жизни в его городе или селе

15,23

52,63

27,21

Одновременно с этим, следующие данные показывают общее настроение молодежи:

Таблица 22

	да	нет	Трудно сказать
Хотели бы уехать из своего города или села	56,1	26,2	15,34
Удалось ли найти свое место в сегодняшней жизни	30,57	28,22	39,75

Сопоставление данных двух таблиц показывает, что ситуация в целом далека от радостной, более того, ее можно назвать, по некоторым параметрам, критической. С этим надо не только считаться и принять во внимание, а много и упорно трудиться на ниве ГМП, обеспечивая человеку, области, стране достойное будущее. И тогда оценки будут другими, мы в этом твердо уверены.

Молодежь, политика и власть

При всех сложностях и хитросплетениях обыденной жизни сфера политической жизни и властных отношений всегда представляется наиболее запутанной интригами, рейтингами, выборами и пр. Тем не менее, каждый считающий себя гражданином имеет право на собственное мнение о процессах, происходящих в политике, и активно воздействовать на власть, вторгаясь в политику иногда непредсказуемым образом.

Интересно взглянуть на две взаимосвязанные силы - политику и власть - глазами молодежи, особенно в динамике изменения ее мнений. Конечно, общественное мнение отдельной социальной группы не всегда отражает истинное положение вещей, но при управлении общественными процессами необходимо воспринимать это мнение как эмпирическое данное заключение и разбираться в том, что реально за этим стоит.

Итак, обратимся вначале к тем социальным проблемам, которые порождаются той или иной политикой, проводимой в стране и в регионе. Здесь полезно опереться на имеющиеся данные из предыдущих докладов, и поскольку исследования проводились примерно на одной и той же площадке, а выборка формировалась по одним и тем же параметрам, то эти данные могут считаться вполне сопоставимыми.

Приведем данные за период с 1997 по 2003 год, в которых отражена оценка молодежью макросоциальных проблем, являющихся следствием проводимой политики.

Ответы на вопрос: Какие из перечисленных ниже проблем современной России беспокоят Вас в наибольшей степени?

Таблица 23

Перечень проблем	1997г.	2000	2003
коррупция во властных структурах	40,52	28,0	26,76
рост преступности	65,86	49,5	45,13
межнациональная напряженность, национализм	21,65	10,3	10,75
опасность распада России	19,56	14,7	8,06
разрушение отечественной культуры	21,02	7,1	1,57
безвластие, раскол в высших органах власти	25,07	10,8	12,65
пассивность граждан, их безразличие к происходящему	30,10	15,8	16,13
угроза массовых беспорядков, кровопролитий	24,53	17,8	5,94
усиление неравенства доходов, социальное расслоение общества на бедных и богатых	31,18	17,2	17,36
экологическая ситуация	40,88	29,8	13,10
инфляция, рост цен	28,57	20,5	19,15
отсутствие политического лидера, способного сплотить нацию и повести за собой	24,98	5,4	1,79
состояние социальной сферы (здравоохранение, образование и т.п.)	19,21	8,4	6,49

Как видно невооруженным взглядом, острота проблем, отражающаяся в количестве (порядке чисел) процентов числа озабоченных ими опрошенных молодых людей, в 1997 году значительно выше, чем в 2000 и в 2003 годах. Так, в полтора раза уменьшилось беспокойство по поводу коррупции и роста преступности, в два с лишним раза уменьшилось ощущение опасности распада России и остроты межнациональных отношений. Абсолютное лидерство в этом отношении занимает оценка молодежью такой проблемы, как «отсутствие политического лидера, способного сплотить нацию и повести за собой» - ее острота снизилась почти в 14 раз! Понятно, что эта позиция зеркально отражает мнение населения о смене политического лидера страны и оценку лидерских качеств действующего Президента. Несколько уступает ей такая проблема, как «разрушение отечественной культуры» - здесь наблюдается снижение степени беспокойства более чем в 13 раз.

Дальнейшие подробные комментарии данных таблицы 23 неуместны в силу своей прозрачности, а заинтересованные лица и инстанции легко найдут свою строку и оценку своей деятельности в мнении молодежи. за этот небольшой исторический период. Но главный факт заключается в том, что совокупная острота проблем, которые охватывают различные сферы жизнедеятельности общества, по оценке молодых респондентов, в 2003 году уменьшилась по сравнению с 1997 годом на порядок, т.е. в 10 и более раз. Естественно, что такую оценку объяснить одной причиной нельзя, но не секрет, что решающее влияние на состояние и оценку существующих проблем оказала смена руководства страны в 2000 году и деятельность Президента В.В.Путина на протяжении 3 лет. При этом, если бы за сменой Президента не последовали энергичные действия новой команды, а затем и действия многих региональных лидеров, как переизбранных, так и вновь избранных, то вряд ли молодежь изменила бы свое мнение или поверила на слово кому бы то ни было.

Молодежь стремится не по словам, а по делам оценивать ситуацию в стране, регионе, городе, селе. Однако иногда для обоснованности позиции ей не хватает объективной информации. Так, например, обстоит дело с проблемами коррупции и роста преступности, поэтому цифры могут показаться несколько заниженными в процентном отношении. Но в том, что касается абсолютного, качественного значения этих проблем для общества и для каждого гражданина нашей страны, то тут молодежь не ошибается. Об этом красноречиво свидетельствуют те же данные, приведенные в ранжированном виде в таблице 24.

Какие из перечисленных ниже проблем современной России беспокоят Вас в наибольшей степени?

Таблица 24

	Ранг 1997	Ранг 2000	Ранг 2003	Сумма рангов	Общий рейтинг проблем
коррупция во властных структурах	2	2	2	6	2
рост преступности	1	1	1	3	1
межнациональная напряженность, национализм	10	10	8	28	9
опасность распада России	12	8	9	29	10
разрушение отечественной культуры	11	12	13	36	13
безвластие, раскол в высших органах власти	7	9	7	23	7
пассивность граждан, их безразличие к происходящему	5	7	5	17	6
угроза массовых беспорядков, кровопролитий	9	5	11	25	8
усиление неравенства доходов, социальное расслоение общества на бедных и богатых	4	6	4	14	5
экологическая ситуация	3	3	6	12	3
инфляция, рост цен	6	4	3	13	4
отсутствие политического лидера, способного сплотить нацию и повести за собой	8	13	12	33	11
состояние социальной сферы (здравоохранение, образование и т.п.)	13	11	10	34	12

Данные таблицы 24 показывают, что как в 1997, так и в 2000 и в 2003 годах проблемы роста преступности и коррупции наиболее остро стоят в стране и воспринимаются молодежью как характерные черты нашего современного социума. Дальнейший же расклад проблем в ранжированном виде и их общий рейтинг показывают «этапы большого пути» в сознании нашей молодежи, идущего вслед за изменениями политической и экономической ситуации в стране. Так, абсолютно на третьей позиции находится по сумме рангов за три года экологическая проблема, и это очень логично. Ибо вслед за социальным здоровьем молодежь, как и все население, обеспокоена экологической ситуацией, в которой ей предстоит жить. В этом справедливость и логика большой истории. Между тем, маленький завиток ее показывает, что в 2003 году экологические проблемы волнуют молодежь значительно меньше – они лишь на 6 месте (о чем выше уже шла речь), а на 3 месте оказывается инфляция и рост цен. Здесь видно, как логика, особенности конкретно-исторического периода берут верх над большой логикой, иногда это происходит без особых последствий для истории и для людей, так считающих и поступающих. Этому факту в истории нашей страны есть свое историческое объяснение: за последние пять лет в массе информационных материалов говорилось о том, что экологическая ситуация в стране в целом и в отдельных регионах улучшилась из-за! Остановки огромного количества предприятий. В промышленных центрах это видно невооруженным глазом, и это успокаивает общественное мнение. Но стоит задышать нашей промышленности в прежнем ее состоянии и качестве, как экологи снова начнут бить в набат об экологической катастрофе. А в прошедшие несколько лет приходилось больше говорить о безработице, прожиточном минимуме, пенсиях, инфляции. Молодежь не в безвоздушном пространстве живет и все адекватно отражает. Это относится еще к одной проблеме: реальное расслоение населения по уровню дохода и качеству жизни тоже не спрячешь ни за какими цветистыми фразами, а потому социальное расслоение общества на бедных и богатых как причина для беспокойства следует сразу за проблемой инфляции.

В свою очередь, нарушение принципов социальной справедливости имеет огромное воздействие на людей. Зачастую это приводит к политической пассивности и социальной апатии населения и молодежи в том числе. В такой ситуации люди боятся реального безвластия, которое влечет за собой беспредел и насилие во всех его формах, в том числе и в виде роста националистических настроений, на почве которых нередко возникает межнациональная резня. Межнациональные отношения в России далеки от идиллических, но в этом отношении Оренбуржье во все времена представляло собой относительно спокойный регион. Здесь традиции межнациональной и межкультурной толерантности сложились давно, достаточно прочно спаяны временем и различными социальными катаклизмами. Это не значит, что про национальные отношения можно не думать, наоборот, чтобы хотя бы удержать завоеванные или доставшиеся позиции, надо прикладывать огромные усилия, задействовать необходимые и имеющиеся социальные рычаги, и прежде всего – политические.

Рассмотрим далее, какие еще проблемы политического и социального характера и в какой степени волнуют молодежь. В таблице 25 приведены сопоставимые данные двух последних исследований молодежи, продолжение перечня проблем, рейтинг которых (за исключением терроризма, т.к. эта позиция отсутствовала в исследовании 1997 года) ниже 20 % от общего количества ответов на вопрос: Какие из перечисленных ниже проблем современной России беспокоят Вас в наибольшей степени?

Таблица 25

Перечень проблем	2000г.	2003г.
скатывание к гражданской войне	7,3%	4,26%
терроризм	25,4%	21,28%
снижение уровня жизни и доходов простых людей	17,2%	12,99%
дефицит жилья и переход к платному строительству	4,7%	3,36%
падение уровня культуры, науки и образования	5,4%	3,14%
возрастание угрозы здоровью, неразвитость и бедность медицины	10,7%	11,87%
экономические проблемы производства	8,6%	4,82%
падение нравственности	7,2%	5,26%
проблема социальной справедливости и защищенности	2,2%	2,35%
безработица, угроза потерять работу	14,6%	9,74%
рост наркомании	30,5%	14,11%
агрессия из-за рубежа	3,0%	1,90%
меня ничто не беспокоит	0,5%	0,78%
затрудняюсь ответить	2,3%	1,68%

Хорошо видно, что усилия Президента Путина В.В. и его стремление снизить социальную напряженность дают эффективный результат, хотя бы в общественном сознании молодежи. Практически острота всех перечисленных проблем в ощущениях молодежи снизилась, лишь несколько возросла напряженность проблем состояния здравоохранения и социальной справедливости. Но главными в этой таблице, на наш взгляд, являются две позиции – рост наркомании и «меня ничто не беспокоит». По первой из них речь шла выше. Что касается второй, то рост такой социальной группы молодежи, которой все безразлично, есть социально-угрожающий симптом, так как эта социальная установка имеет почти такие же социальные последствия, как и наркомания,– отчуждение от социальной жизни страны, общества, своего города и т.д.

Посмотрим, насколько и как изменилась в оценке молодежи жизнь в России - и прежде всего в политике - за последние три года . Приведем полные данные в таблице 26:

Оцените, пожалуйста, по пятибалльной шкале (от 1 до 5) Таблица 26

Годы	2000					2003
Оценки	1	2	3	4	5	1	2	3	4	5
Деятельность президента В.В.Путина	7,3	6,9	15,2	16,2	15,7	3,47	5,26	27,88	36,51	22,51
Деятельность нынешнего правительства	8,7	12,5	19,5	12,8	4,3	9,63	21,72	39,64	21,16	1,57
Деятельность нынешней Госдумы	10,2	16,6	18,3	9,5	3,1	15,68	25,98	38,19	12,88	1,12
Деятельность Совета Федерации	11,0	13,3	17,7	9,5	3,6	8,96	21,72	41,21	17,58	1,01
Деятельность Администра-ции области	6,7	12,5	16,9	12,5	8,3	11,31	17,25	38,19	23,18	3,02
Деятельность Законодательного собрания	8,9	12,2	18,9	10,9	5,3	12,32	20,60	39,08	19,26	1,68
Деятельность местных органов власти (городской, сельской администра-ции)	9,3	11,0	15,1	11,0	8,3	17,13	19,71	31,24	20,83	5,15

Прокомментируем наиболее значимые результаты и те из них, которые претерпели наибольшие изменения в течение трех последних лет. Поскольку всюду выше речь в ситуации успеха связывалась с деятельностью Президента Путина В.В., логично посмотреть его оценку молодежью в динамике за три года. Положительные оценки в сумме за 2000 год и за 2003 год составили: в 2000г.- 47,1%, а в 2003 году – 86,9%, т.е. положительная оценка выросла в 1.8 раза. Это, несомненно, очень высокий результат. Если сравнить его, например, с оценкой Правительства РФ, то здесь в 2000 году было 36,6%, а в 2003 – 62,37%, иными словами оценка выросла в 1,7 раза. Но цифры бывают и лукавыми, потому что если сравнить оценку деятельности Президента и Правительства РФ только по отличным (5-балльным) оценкам, то увидим куда более говорящую картину: в 2000 году Президент имел лишь – 15,7% отличных оценок, а правительство – 4,3%; но в 2003 году этот показатель у Президента вырос до 22,51%, а у Правительства упал до 1,57%. Таким образом, по этому показателю разрыв между Президентом и Правительством составил 14,3 раза! По оценкам, Президент и качественно и количественно сработал гораздо лучше, чем Правительство.

Для данного доклада важна оценка, выставленная прежде всего Администрации области. По той же методике подсчета, что и в оценке федерального уровня, получаем, что в 2000 году положительно оценивали деятельность администрации 37,7% опрошенной молодежи, а в 2003 году этот показатель увеличился до 64, 39%, т.е вырос в 1,7 раза. Но вместе с тем, количество отличных оценок, как и в случае с федеральным Правительством, упало: в 2000 году отличных оценок было 8,3% , а в 2003 лишь 3,02%. Таким образом, в среднем уровень оценки Администрации области можно сказать повысился, а вот качество понизилось. Особенно это заметно в сопоставлении оценок Администрации области и деятельности местных властей: если в 2000 году они имели одинаковое количество отличных оценок, то в 2003г. у областной Администрации их уровень составил, как уже было отмечено, 3,02%, а вот у местной власти этот показатель составил 5,15%.

Как видно, молодежь достаточно дифференцированно подходит к оценке деятельности каждого уровня исполнительной власти и хорошо понимает, что уровень решения одних проблем федеральный, а других - местный. И, судя по всему, интегрально оценивая усилия местных властей, а также федерального и регионального уровней, молодежь все больше понимает, от кого зависит ситуация с решением ее проблем.

В данном случае в первом приближении получается следующая картина. В оценке областной власти имеется противоречивая позиция: с одной стороны, количество тех, кто считает, что Администрация области помогает в решении молодежных проблем, возросло, но одновременно выросло и количество тех, кто считает, что этой помощи нет. Единственный пункт, где нет указанного противоречия в цифрах, – это досуг, здесь увеличилось количество ответов «да» и уменьшилось количество ответов «нет». Иными словами, бесспорно и несомненно в глазах молодежи области областная администрация помогает молодежи только в сфере досуга (хотя, как отмечалось выше, и в сфере образования эта помощь имеет значительную оценку, но не бесспорную). Как ни печально, но это факт!!! Все остальное требует специальной методики для взвешивания всех «за» и «против». Ясно, что это разные социальные группы, и они по-разному отвечают на заданный вопрос. Мы имеем возможность убедиться в этом на анализе данных 2003 года.

Детальный анализ этих цифр – задача областного комитета по делам молодежи и районных комитетов. Как отмечалось в предыдущем докладе, каждый район должен своими силами уметь анализировать текущую информацию не только административного характера, но и исследовательского, социометрического. Тогда произойдет взаимопроникновение теории и практики в реализации государственной молодежной политики, никто не будет искать крайнего, а все смогут дружно заняться поиском средств для решения общих проблем во всех сферах – досуга, занятости, образования, жилья и т.д. Обмен опытом станет значительно более продуктивным, потому что оценка деятельности властей дается, так сказать, потребителями их управленческих решений. В социальное управление молодежными процессами включается обратная связь и на уровне районов. Несомненно, это повысит общий уровень работы всех администраций, поскольку за счет координации и кооперации можно достичь значительных успехов при тех же финансовых ресурсах. Важно, чтобы это понимали все те, кто реализует государственную молодежную политику в области.

16. Эффективность реализации государственной молодежной политики в Оренбургской области

Этот раздел исследования имеет главной целью донести до руководства администрации Оренбургской области, комитета по делам молодежи некоторые идеологически и политически значимые результаты исследования, в котором нашли отражение через призму социологии дела и меры, принимаемые всей администрацией в сфере реализации государственной молодежной политики. Эта информация может быть использована в практической деятельности уже сейчас и, несомненно, принесет пользу, т.к. опирается на прочную эмпирическую базу и имеет глубокие теоретические наработки, давно и постоянно используемые комитетом по делам молодежи.

Любые социологические эмпирические данные о молодежи или оценки и суждения, высказанные самой молодежью, должны всегда восприниматься исследователями с определенной позиции, в рамках определенной концепции понимания молодежи и ее проблем. Тогда разрозненные данные или отдельно стоящие факты могут быть правильно поняты, проинтепретированы, и уж затем на этом основании сделаны некоторые выводы и даны практические рекомендации. Поскольку мы не первый раз делаем доклад, то в нашем распоряжении имеются данные, которые можно сопоставлять с предыдущими и последующим замерами (прогнозами) и видеть тенденцию, а это иногда важнее, чем сиюминутная картинка, моментальная фотография.

Одним из таких ключевых вопросов для человека, для молодого человека в том числе, является его устремленность в будущее, его видение будущего и себя в нем. Какие надежды, какое место, роль, статус и т.д. будет иметь молодой человек - это во многом зависит от того, насколько осознанно он относится к своему жизненному проекту, насколько умело и правильно оценивает свои возможностями и окружающую обстановку, и затем, сообразуясь с собственными силами, социальными возможностями и потребностями, начинает реализовывать свой план жизни. Известно, что в самом первом приближении ориентированных на будущее можно разделить на «оптимистов» и «пессимистов», и это не просто оценочное суждение, это определенная деятельностная позиция, которая пронизывает в дальнейшем все поступки и отдельного молодого человека, и всю молодежь как определенную социальную группу. Посмотрим в самом общем виде на ситуацию через призму ответов на вопрос, как молодые люди относятся к будущему (в % к общему числу опрошенных).

Таблица 27.

	2000 г.	2003 г.
с будущим связаны большие надежды	39,4	44,46
лучше жить сегодняшним днем	16,8	22,17
будущее настолько неопределенно, что о нем лучше не думать	22,4	27,21

Как видно из таблицы 27, в 2003 году произошло пропорциональное увеличение примерно на пять процентов всех возможных из предложенных вариантов ответов на отношение к будущему ( в обоих случаях количество не ответивших на вопрос не учитывалось). Таким образом, около 15% молодежи, которая ранее избегала ответа на этот вопрос, теперь определилась, и примерно одинаково по всем позициям. Этот результат тоже важен: если в 1999 году (а полевые исследования проводились в 1999 году) страна и область еще переживали сложные проблемы после дефолта, то 2003 год – это год стабильного роста многих, в том числе и социальных показателей в стране и области. И, тем не менее, относительная численность оптимистов и пессимистов не изменилась, хотя абсолютно, за счет определившихся, впервые произошел рост обеих групп, причем примерно одинаковый.

Из этого можно сделать первый общий вывод – медленное и постоянное улучшение положения и ситуации в стране и в области способствует самоопределению молодежи как социальной группы в целом в отношении к собственному будущему, и самая большая группа – почти половина молодежи - считает, что можно строить оптимистичные прогнозы относительно своего будущего.

Посмотрим насколько этот общий вывод подкреплен данными на другие вопросы. Так например, на вопрос: Как Вы думаете, что ожидает Россию в ХХI веке?

Мы имеем достаточно трезвую оценку молодежью будущего России, а значит, и своего в том числе. Характерно, что эта оценка представляется нам гораздо трезвее, нежели оценка ситуации в 1999 году. Основное большинство молодежи, около половины - 47,48%, считает, что ситуация в стране изменится к лучшему, но не сильно, при этом доля мечтавших о великом будущем России в ХХI веке сократилась на 1,5%. Можно сказать, что молодежь с каждым годом становится все прагматичнее, и прагматичнее смотрит на свое настоящее и будущее. Это выражается и в ряде оценок разных сторон жизни молодежи в области и в стране.

Интегральным показателем здесь может стать оценка желания молодежи родиться где-нибудь в другой стране или при возможности покинуть Россию. Здесь одновременно выросло число сторонников, пожелавших родиться в иной стране, и число желающих быть россиянами по рождению, при этом вторая цифра выросла значительно больше, чем первая, и таким образом, произошла своеобразная дифференциация. Причем рамки ее резко выросли: если разница между первыми и вторыми в 1999 году составляла 14 % , то в 2003 году эта цифра составила 23%. Такого рода перераспределения предпочтений могут быть объяснены различными обстоятельствами, в частности, и таким фактором, что в выборке 2003 года молодежи, проживающей в сельской местности, было больше, чем в выборке 1999 года. Но не только этим обстоятельством можно объяснить столь большое расхождение позиций: здесь еще сказывается и общая оценка ситуации в стране и в области, начиная от оценки Президента РФ и заканчивая оценкой органов местного самоуправления.

Важные сдвиги в сознании молодежи области произошли и в оценке своих политических, даже скорее мировоззренческо-идеологических позиций.

На сегодняшний день и абсолютно, и относительно возросло число сторонников радикальных рыночных реформ, а вот сторонников других идей – сторонников коммунизма, русского пути поубавилось. Хотя объективности ради надо сказать, что процесс деидеологизации – то есть отказа от любых идей в области общественного устройства - также усилился, и сторонники деидеологизации по абсолютному значению составляют четверть молодежи. Много это или мало, хорошо или плохо? На эти вопросы нельзя дать абстрактные ответы. Необходимо проецировать их на ситуацию в области и в стране. И естественно, на объективное положение молодежи, ведь все оценки и предпочтения молодежь строит, исходя из собственных наблюдений и жизненного опыта, а не из теоретических построений, тем более что всерьез молодежью в стране так никто пока и не занялся. После 10-летних безуспешных усилий принять на федеральном уровне «Закон о молодежи», которые закончились президентским вето в 1999 году, так больше с тех пор никто всерьез не озадачился не только решить, но даже серьезно, во весь голос поставить проблему молодежи.

Такое равнодушие к своим проблемам молодежь ощущает каждый день, как наверху – на уровне федеральных властей, так и внизу - на местном уровне. Достаточно посмотреть на ряд цифр, например, на оценку деятельности Президента и всей вертикали исполнительной власти. Так, если неудовлетворительно деятельность В.В. Путина оценивают менее 8%, а федерального правительства – более 31%, то на региональном уровне деятельность областной администрации неудовлетворительно оценивают более 28% молодежи, а на местном уровне – самый высокий уровень неудовлетворенности, недоверия – более 36% молодежи оценивают неудовлетворительно деятельность местных органов управления. А ведь именно на этом, последнем уровне, именно местной властью в первую очередь должны решаться проблемы молодежи.

Для сравнения: в 2000 году эти оценки были следующими: неудовлетворительно оценивали деятельность Президента – 14,2%, Правительства - 21,2%, администрации области - 19,2% , местных органов управления – 20,3%. Как можно заметить, оценки «неудовлетворительно» молодежь выставила в гораздо большей степени областной администрации и местным властям. Впрочем, и положительных оценок стало несколько больше. Но суть здесь в том, что главное, что отражают эти оценки, это осознание того обстоятельства, что как раз местные и региональные власти в большой мере определяют ситуацию на местах. Т.е. общая тенденция передачи полномочий и ответственности на места своеобразно отразилась в оценках молодежи. Это факт для дополнительных мыслей о влиянии нижних ступеней социального управления на ситуацию с молодежью и ее проблемами.

Но у местной власти на решение молодежных прооблем то сил нет, то средств, а то и просто желания. О последнем красноречиво свидетельствует и такой факт, как сумма запрашиваемых и освоенных средств районными отделами по делам молодежи. Очень часто на местах жалуются на то, что средств нет, область не помогает и т.п., а в реальности наоборот – довольствуются суммой на собственную зарплату и демонстрируют полное отсутствие активности в деле реального участия в организации жизни своей молодежи. Стоит ли удивляться в этом случае, что более 65% молодежи из опрошенных не ходили на последние губернаторские выборы, а в реальном голосовании эта цифра еще больше, около 90%.

Кто, по мнению молодежи, помогает ей больше всех решать ее специфические молодежные и общие бытовые проблемы? Более 53% и 56% из ответивших на вопрос о помощи в решении жилищной проблемы – важнейшей проблемы для молодого человека, особенно молодой семьи, ответили, что не видят такой помощи со стороны областной и местной власти соответственно. Можно прямо сказать, что проблема жилья – это проблема номер один для молодежи. Ведь в существующих экономических реалиях молодежь практически не способна самостоятельно решить эту проблему. Все разговоры об ипотеке, ссудах и льготах остаются разговорами, а ситуация все больше обостряется. Но ведь не надо далеко ходить, чтобы увидеть возможности для выхода из тупика. Не только страны Западной Европы нашли приемлемые для молодежи и общества механизмы решения жилищной проблемы, но и в Восточной Европе эта проблема стоит не так остро. Это говорит о том, что нужна лишь политическая воля законодательной и исполнительной власти на федеральном уровне, а наличные экономические и финансовые ресурсы уже сегодня позволяют запустить механизм решения этой острейшей проблемы.

Ведь совершенно ясно, что в скором времени молодые семьи, рассматривая свое дальнейшее существование, будут принимать решение о рождении ребенка, исходя из наличия собственного жилья. Демографическая ситуация и сейчас не является благополучной, а тогда она резко ухудшится, и в один год ее потом не выправишь - потребуются десятилетия. Кроме того, ведь никто не может твердо гарантировать, что даже ближайшие годы с экономической точки зрения будут более успешными, чем три предыдущих, когда и мировые цены на нефть были самыми высокими за всю историю, и урожаи в сельском хозяйстве позволяли, не напрягаясь, удовлетворять собственные потребности в хлебе и даже экспортировать его.

Отрадно, что молодежь довольно высоко оценивает поддержку областной и местной власти в ее стремлении получить современное и достойное образование. Это, пожалуй, одна из немногих позиций, отчитываясь о которой все администрации могут быть более или менее удовлетворены и спокойны, что на этой ниве их не ждут особые проблемы. Но неразрывно связанная с ней проблема трудоустройства выпускников учебных заведений опять - таки ставит в тупик нынешние власти. Создаваемые рабочие места по количеству, а самое главное по качеству не соответствуют потребностям и запросам молодежи. Образование ушло вперед, а модернизация реального сектора экономики под новую рабочую силу, под новые профессии можно сказать еще и не начиналась. Стоит ли удивляться цифрам безработных экономистов, юристов, менеджеров, да и среди технических специальностей далеко не каждый выпускник согласится с условиями труда, которые ему предлагают современные крупные предприятия. Предприниматели, и особенно торговля, готовы платить за его труд гораздо больше, чем заводы и фабрики, но зачем тогда ему полученное образование и избранное профессиональное самоопределение? В результате – возрастает социальное недовольство, даже среди, казалось бы, благополучной части молодежи.

Возможно, нельзя в рыночных условиях обеспечить право на первое рабочее место, но что вполне реально и разумно – ввести налог с предприятий на образование. Потому что пока получается, что в основном за счет бюджета решает свои кадровые проблемы мелкий и средний бизнес. Все говорят о высоких налогах, которыми обложен у нас мелкий и средний бизнес, но все хорошо знают и масштаб уклонения от уплаты этих налогов. Так может, пора выйти из тени, введя разумные и понятные налоги и отменив или сократив некоторые, например социальный, который, как и раньше, попадая в «закрома Родины», исчезает бесследно. Слишком много реальных проблем в этой сфере, спрятавшись за которые, можно легко всем доказать, что денег не хватает даже на минимальные льготы и пр. Но пришла пора все-таки четко дифференцировать, за что, сколько и кому платят налогоплательщики, и что они от этого будут иметь.

Вторая по степени социальной важности, т.е. важности для общества – это проблема здоровья молодежи, хотя для самого человека, отдельно взятого, эта проблема зачастую более важна, чем образование и жилье. Около 40% опрошенной молодежи, озабочены проблемой собственного здоровья. Данные обследования старшеклассников и призывников убедительно подтверждают, что это далеко не надуманная проблема. Это реальная проблема, которая так же нуждается во внимании областной администрации, в том числе и комитета по делам молодежи. Ведь известная аксиома медицинской практики: лучшее лечение – профилактика, - на сегодняшний день далеко не везде стала нормой. Абсолютное и относительное падение количества молодых людей, занимающихся регулярно физкультурой и спортом, – вот косвенный подход, точнее резерв, задействовав который можно существенно повлиять на ситуацию со здоровьем молодежи.

Так что если комплексно походить к реализации молодежной политики и ее оценке, то необходимо замечать не только духовную, но и биологическую составляющую в проблеме нормальной социализации и адаптации молодежи в современном обществе, поскольку две эти стороны человеческой природы тесно взаимоувязаны. Здесь есть масса точек соприкосновения с другими комитетами администрации, как на областном уровне, так и на местах. Важно не растаскивать молодежь по ведомствам и соответственно по отчетам, а собирая скудные ресурсы каждой из сторон, координировать свои действия. Интегральным показателем для всех этих мероприятий должен стать рост показателя общего здоровья молодежи как особой социальной группы.

Очень важный вывод напрашивается при сопоставлении данных о патриотическом воспитании молодежи в области. Если учесть, что в 1999 году в Оренбуржье поменялся губернатор, а следом и Президент России, то получается весьма внушительная и оптимистичная картина. Например, суммарный показатель ответов на вопрос «Считаете ли Вы себя патриотом?» за этот период вырос более чем на 23%. Эта цифра очень хорошо коррелирует с косвенными показателями патриотизма, такими, как ответы на вопрос, чем можно гордиться в сегодняшней России: на 10-12% выросли показатели – историей страны, победой в Великой Отечественной войне, культурным наследием; в то время, как природные ресурсы, мощь вооруженных сил и др. остались фактически на прежнем уровне. Иными словами, можно смело утверждать, что средства, вложенные новой администрацией области в программы патриотического воспитания, не пропали даром, а дали положительные всходы. Ведь именно с духовного фактора, с ментальных конструкций начинается возрождение страны, движение ее к новым ценностям, при сохранении в этом движении всего достойного из прошлого.

Таким образом, если взять патриотизм как один из основных показателей духовно-нравственного здоровья нации, то можно с удовлетворением констатировать, что и администрация области, и комитет по делам молодежи в данный период внесли существенный вклад в то, что называется патриотическим воспитанием молодежи и является стратегической задачей в рамках обеспечения национальной безопасности России. Это, пожалуй, самый важный результат, достигнутый за указанный период в реализации государственной молодежной политики как инновационной формы социализации молодежи в Оренбургской области.

Важно теперь, опираясь на него, предложить достойные цели и посильные задачи для молодежи на каждом конкретном месте, и тогда молодежь, как это было не раз в нашей истории, станет реальным ресурсом возрождения страны. Ведь уже наши данные показывают, что молодежь гораздо трезвее и реалистичнее оценивает и прошлое, и настоящее, и будущее страны, а самое главное - заявляет о том, что ее цели совпадают с целями, которые выдвигает сегодняшнее общество. Этот показатель, кстати, по сравнению с 1999 годом вырос также на 10%.

Подрастает поколение не бунтарей, все отрицающих и низвергающих, а поколение прагматиков, настроенных на конструктивное сотрудничество с властью во имя процветания страны и своего устроенного настоящего и будущего. (Хотя точнее было бы, следуя за полученными данными, расставить ценности в обратном порядке). Из потерянного поколения через процесс духовной и исторической самоидентификации молодежь начинает превращаться в поколение россиян, которые по-новому мыслят, чувствуют исторические и перемены и – главное – способны решать масштабные задачи, такие, например, как поставленная Президентом страны задача удвоения ВВП.

Современная молодежь может, а главное хочет жить достойно, получая все необходимое для такой жизни личными усилиями. Хотя и здесь все не так просто и однозначно. На первых местах у нее все-таки стоят приватные ценности – семейное благополучие (ценность для 51% опрошенных), благополучие родственников, а ценность благополучия Родины разделяет в 15 раз меньше молодых людей (всего около 3%). Так что здесь проблема еще стоит очень остро, и нужно через прагматизм и индивидуализм, доминанту частных ценностей стремиться ненавязчиво возвращать Родину в ранг значимых ценностей. Четыре года назад в этом отношении было трудно увидеть свет в конце тоннеля, но сегодня уже можно говорить о том, что целенаправленная и последовательная реализация государственной молодежной политики через различные формы и институты социализации молодежи дает свои положительные результаты.

Хорошей иллюстрацией и подкреплением наших выводов о необходимости комплексного подхода, координации деятельности различных структур в решении проблем молодежи являются данные последнего опроса молодежи. Так, отвечая на вопрос: кто должен сегодня заниматься патриотическом воспитанием? - молодые люди с большим отрывом поставили на первое место вариант ответа: Это коллективная задача всех субъектов воспитания – 37,29%. А далее идут родители – 22,28%, учителя – 11,42%, комитеты по делам молодежи – 7,50%. То есть, сама молодежь, ее большинство осознает необходимость координации усилий всех субъектов социализирующей деятельности. Пора и институтам активнее развивать кооперацию и взаимосвязь во всех действиях и мероприятиях по работе с молодежью. Комитет по делам молодежи может выступить здесь инициатором, получив такой социальный наказ от молодежи области.

Достаточно посмотреть на перечень дальнейших документов, принятых на уровне области, чтобы убедиться в том, что в области идет целенаправленная работа по наращиванию ресурса региональной ГМП как инновационной формы социализации молодежи.

Итак, это:

1. Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 1 апреля 2002 г. № 150-р "О проведении IХ областного фестиваля рабочего спорта"

2. Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 26 февраля 2002 г. № 99-р "О проведении ежегодных областных военно-спортивных соревнований "Зарница"

3. Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 18 февраля 2002 г. № 88-р "О плане научно-технических мероприятий на 2002 год"

4. Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 25 марта 2002 г. № 145-р "О ежегодном межрегиональном фестивале студенческого творчества"

5.Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 23 февраля 2002 г. № 207-р "Об организации работы ежегодных студенческих трудовых отрядов Оренбургской области"

6.Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 12 февраля 2002 г. № 78 "О проведении ежегодной областной акции "Долг"

7.Закон Оренбургской области от 26 февраля 2003 г. № 63/3-III-03 «Об областной программе «Обеспечение жильем молодых семей в Оренбургской области на 2003-2010 гг.».

8.Постановление администрации Оренбургской области от 2 декабря 2003 г. № 212-п «Об утверждении положений о порядке и условиях предоставления субсидий молодым семьям на погашение части стоимости жилья в случае рождения (усыновления) ребенка и о порядке и условиях предоставления ипотечных кредитов и субсидий молодым семьям на приобретение жилья».

9.Постановление Главы администрации Оренбургской области от 11 апреля 2003 г. № 71-р "Об областной программе "Дети Оренбуржья" на 2003-2005 годы".

10.Постановление администрации Оренбургской области от 17 мая 2002 г. № 77-п "О программе "Комплексные меры повышения роли физической культуры, спорта и туризма в формировании здорового образа жизни населения Оренбургской области на 2002-2005 годы".

11.Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 3 марта 2003 г. № 76-р "О проведении VII областных игр школьников "Старты надежд-2003"

12.Распоряжение Главы администрации Оренбургской области от 17 января 2003 г. № 19-р "О проведении областной научно-практической конференции по патриотическому воспитанию"

Взятые все вместе в совокупности законы, постановления и распоряжения создают на уровне области устойчивую нормативно-правовую базу для продолжения процесса формирования ГМП в области. Не надо, конечно же, питать иллюзий, что дальше процесс будет идти без проблем и без усилий структур и лиц, заинтересованных в реализации ГМП в области и в стране, но есть твердая уверенность в том, что проделанная работа уже не может быть просто перечеркнута очередным бюрократическим постановлением в рамках административной реформы. История идет по спирали, достаточно кратко посмотреть на историю создания структур в области, реализующих ГМП на практике.

В городе Оренбурге городской комитет по делам молодежи был создан в 1990 году, в 1994 году – ликвидирован, с 1 января 2001 года создан отдел по делам молодежи в администрации города Оренбурга, с 1 января 2005 года реорганизован в управление по делам молодежи администрации города Оренбурга. В 1991 году были организованы комитеты по делам молодежи в структуре 8 администраций городов и районов области. В 1992 году в 32 территориях были созданы комитеты по делам молодежи. В районах города Оренбурга были созданы комитеты по делам молодежи. В 2001 году комитеты по делам молодежи в муниципальных образованиях были ликвидированы в 40 территориях как самостоятельная структурная единица и преобразованы в специалистов администраций муниципальных образований, в 3 территориях комитеты остались как самостоятельная структура. На этом чехарда не закончится, таковы законы бюрократической машины, важно это понимать и учитывать в своей реальной деятельности с молодежью. Ибо на самом деле десятки тысяч молодых людей уже получили поддержку и помощь в трудную для себя минуту, почувствовали, что они нужны стране и области, о чем красноречиво свидетельствуют ежегодные отчеты Комитета по делам молодежи, и это уже не отменишь никакими реформами и постановлениями. (См. приложение 2).

Завершая же работу в целом, уместно было бы опять обратиться к сравнительному анализу положения дел в области реализации ГМП на федеральном и на региональном уровне, сделать общие выводы о положении дел в процессе становления ГМП в стране и в области. Для краткости изложения приведем основные моменты характеристики процесса становления ГМП в стране, как они отражены в проекте концепции реализации ГМП, представленной на рассмотрение правительства.

Там в частности отмечается, что в 90-е годы в государственной жизни необходимость государственной молодежной политики была в целом осознана. Однако, противодействие данному пониманию было значительным и постоянным. Наглядно это проявлялось в неоднократной ликвидации органов по делам молодежи. Столь же значительное сопротивление оказывалось в нормативно-правовой (непринятие Федерального Закона “Об основах государственной молодежной политике в Российской Федерации”, торможение в проработке программы “Молодежь России”), кадровой и информационно-аналитической (нехватка специалистов для работы с молодежью в современных условиях), финансово-экономической (недофинансирование мероприятий по работе молодежью, разбазаривание ранее созданной материальной базы для работы с молодежью) сферах. Периодическая проверка защиты и реализации прав детей и молодежи, проводимая Генеральной Прокуратурой РФ в последние 5 лет, свидетельствует о грубых нарушениях российского законодательства в указанной сфере.

Одновременно утверждается, что Государственная молодежная политика испытывает ярко выраженный концептуальный и деятельностный кризис, который серьезно осложняется проблемами институционального характера. Это выражено в:

нереалистичности многих целей и задач в области государственной молодежной политики для современного российского общества;
недостаточной научной обоснованности государственной молодежной политики, в отсутствии логической скоординированности с другими сферами государственной политики, приводящей к определенной искусственной замкнутости молодежной проблематики относительно других направлений деятельности государства (социальная политика, кадровая политика, вопросы обеспечения образования, социализации и воспитания и др.);
неразработанности нормативной правовой базы;
в отсутствии законодательного закрепления понятия “молодежь” как единой социальной группы по показателям критерия “возраст”, без учета региональной, профессиональной, социальной, этической и иной дифференциации;
отсутствии соответствующей потребностям инфраструктуры учреждений по работе с молодежью, направлений их деятельности, адекватно отвечающим потребностям, интересам и проблемам молодежной сферы;
дезинтеграции деятельности в данной сфере профильных органов государственного управления и их учреждений;
преобладании в реализации государственной молодежной политики “мероприятийного” подхода;
недостаточном уровне кадрового и финансового обеспечения государственной молодежной политики;
отсутствии на федеральном уровне и в абсолютном большинстве субъектов Российской Федерации системы диагностики и комплексного социального мониторинга состояния молодежной сферы;
отсутствии единого информационного банка данных о действующих в сферах государственной молодежной политики государственных органах управления, их учреждениях, профильных направлениях деятельности, социальных, педагогических и иных технологий работы с молодежью.

Таким образом, в настоящее время государственная молодежная политика как сфера государственной деятельности находится в стадии становления. Реализация ее основывается на координации деятельности всех органов, осуществляющих социальную политику государства, нормативном, правовом, управленческом, финансовом ее обеспечении. Практически ее реализация встретила (и встречает) большие трудности и требует нового концептуального оформления. С этим утверждением трудно не согласиться в целом, но вот что касается существа, т.е. содержания новой концепции, то здесь есть еще о чем поспорить, как мы это неоднократно подчеркивали выше.

Одновременно, соглашаясь с тем что, в деятельности различных органов власти и неправительственных структур по реализации государственной молодежной политики основное внимание должно быть направлено на координацию деятельности всех государственных органов и на их взаимодействие с социальными, политическими, общественными структурами в работе с молодежью, в реализации молодежной политики российского общества, мы настаиваем на том, что одной координации явно недостаточно, необходимо углублять понимание места и роли ГМП именно как инновационной формы социализации молодежи. И тогда и разрозненность действий, которая не позволяет в единстве и целенаправленно реализовывать государственную молодежную политику, направлять в общее русло усилия и возможности многочисленных государственных и общественных организаций, имеющих отношение к решению молодежных проблем, и координация в сфере государственной молодежной политики будут осмыслены по-новому, как необходимость и возможность осуществления целостной ГМП как инновационной формы социализации молодежи, как на уровне страны, так и на региональном уровне.

В этом отношении было бы продуктивно, если бы столичные умы предлагали и лоббировали не только свои концепции, но учитывали богатый опыт реализации ГМП в различных регионах. А потому, соглашаясь в целом с оценкой, что ГМП в стране находится в процессе становления, мы утверждаем, что в частности в Оренбуржье, она находится не просто в процессе становления, но на первоначальной стадии формирования ГМП как инновационной формы социализации молодежи.

Заключение

«Будущее следует не предсказывать, а создавать»

В своих выводах и заключениях, а также рекомендациях мы все годы меньше всего стремились кого-то испугать не очень удобными для кого-то или чего-то цифрами и фактами, мнениями и суждениями молодежи о всех процессах, происходящих в стране, в области и непосредственно в том месте , где проживает исследуемая нами молодежь. В то же время мы не стремились быть беспристрастными регистраторами происходящих изменений в образе жизни и мировоззрении нашей молодежи, потому что это заведомо не достижимо, но самое главное противоречит и нашим собственным исследовательским научным установкам и принципам. На протяжении последних пятнадцати лет мы принимали активное участие в становлении государственной молодежной политики в стране в целом и в Оренбургской области в частности. Эта деятельность во многом помогала нам не потерять веру и надежду на то, что наша страна и область найдут в себе силы, и, прежде всего духовные, ценностно-мировоззренческие, для того чтобы оправиться от тяжелых социальных недугов - системного кризиса охватившего нашу страну. Постоянное общение с молодежью, изучение ее ценностного мира, потребностей установок каждый раз укрепляли нашу уверенность в том, что мы все россияне не имеем права упустить исторический шанс и выйти на путь социального прогресса, прервав череду раздоров, разделов и переделов, которые ослабляли нашу страну на арене мировой истории.

Наша молодежь, если только специально не рассматривать ее в черно-белом освещении, чрезвычайно разнообразна в своих устремлениях в будущее, но если у нее появляется единый вектор движения в осмыслении истории собственной страны, желание освоить культуру предыдущих поколения, а все это мы наблюдали эмпирически, то мы с большой долей уверенности можем сказать, что у России в ХХI веке может быть достойное место в мировом сообществе, важно не останавливать трудно идущую работу по реализации полноценной и полнокровной государственной молодежной политики как инновационной формы социализации молодежи на всех уровнях ее реализации. Оренбургская область в этом отношении чутко реагирует на происходящие в стране изменения и стремится быть на передовых рубежах борьбы за возрождение России за ее великое будущее. Надеемся, что и в дальнейшем региональным руководителям и политическим лидерам хватит мудрости не выпускать из поля зрения проблемы молодежи, ибо внимательное и понимающее отношение к молодежным проблемам, путям их решения есть необходимое условие стратегических успехов России в XXI веке.

Главным обобщающим выводом, без детализаций, которые нашли место в данной работе, при пристальном рассмотрении всей собранной информации, может служить заключение о том, что областной комитет по делам молодежи стратегически правильно расставил акценты в своей повседневной деятельности по работе с молодежью, видя за каждым проводимым культурным, досуговым, спортивным иным мероприятием политическую подоплеку – все это лишь различные формы осуществления государственной молодежной политики как инновационной формы социализации молодежи в русле социально одобряемых и принимаемых норм поведения. Интегральным же показателем здесь, как уже было показано выше, может служить факт роста численности патриотически настроенной молодежи с четко определенной гражданской позицией.

Конечно, говорить о том, что Комитет и областная администрация в целом могут почивать на лаврах, еще очень рано, хотя бы еще и потому, что большая часть – от 20 % до 25% опрошенных - просто не информированы о делах Комитета, о той помощи, которой они, комитеты и администрации разных уровней, оказывают молодежи. В этом отношении возрождение собственной молодежной газеты - это хороший и правильный шаг, но в тенденции, учитывая, что молодежь все меньше и меньше читает газеты, надо выстраивать новые каналы информации, через электронные СМИ, Интернет и пр. Здесь огромное поле для социально-активной молодежи – придумать, спроектировать и реализовать на практике собственную молодежную формально-неформальную информационно-коммуникативную сеть.

Можно лишь повторить – продуманные и выверенные действия можно и нужно корректировать в соответствии с меняющимися реалиями жизнедеятельности общества и молодежи в том числе, но главным при этом остается четкое понимание стратегических задач и видение путей их решения.

Будущее начинается сегодня, в том числе и великое будущее России: из незаметных и малозаметных ручейков, тенденций и мнений различных групп молодежи складывается мозаичный портрет этого будущего. Пока нет большой беды в том, что мозаика не совсем совершенна, не очень отчетливо видны некоторые, порой крупные детали этого будущего. Но если не думать о нем и не делать его «здесь и сейчас», то оно никогда не придет, и наше общество, а молодежь в первую очередь, останется в социальном прошлом. Вот почему так важно наращивать усилия всех граждан, социальных институтов и ведомств России, как по вертикали, так и по горизонтали, в решении проблем самоопределения российской молодежи в исторических координатах.

Уверенность, что сторонников такого подхода в стране и среди самой молодежи становится все больше и больше, питает надежду, что Россия обретает твердую почву под ногами, формируя сегодня свое сильное будущее, а также что «жить в эту пору прекрасную» сможет наша российская, в том числе и оренбургская, молодежь.

Исследовательский коллектив выражает надежду, что предпринятые им усилия не окажутся напрасными, а полученные результаты будут адекватно восприняты инстанциями и структурами, работающими с молодежью на региональном и местном уровне. По-крайней мере, честная исследовательская позиция, отсутствие стремления угодить кому бы то ни было своими выводами и оценками в ущерб научной объективности служат основанием для уверенности в том, что эта работа способна послужить посильным вкладом в решение социальных проблем Оренбуржья и его будущего в лице его молодежи во имя его прогресса и процветания.

Остается только поблагодарить областной комитет по делам молодежи Администрации Оренбургской области за предоставление необходимой информации, поддержку всей работы и высказать пожелание дальнейшего плодотворного сотрудничества.

Авторы. также выражают благодарность за помощь в организации работы по сбору информации и обработке материалов на протяжении всех предыдущих лет активным членам ВТК “Credo”: Борисовой М.А., Воронкову С.Г., Иваненкову А.С., Иваненковой А.С., Калмантаеву Б.А, Кусжановой Г.Ж., Лаврухиной Е.А., Макаровскому Д.А., Макаровской З.В., Раимову Е.Б., Раковской Г.Н., Савинову В.В., Сальникову А.В., Семенову Ю.И.,Соколовой Л.Б., Солодкому В.В., Солодкой М.С., Яркину А.И. и другим.